Ты помнишь?
                           Верно не забыл,
                                                      как мы стояли вместе
Спиной к стене из грязных
                                              красно-бурых
                                                                     кирпичей?
Как ты просил всё рассказать своей
                                                                 слепой
                                                                               невесте,
А я, не слушая тебя, просил сказать
                                                              своей.

Ты помнишь?
                            Был ещё старик.
                                                          Его тряслись колени.
И взгляд так загнанно
                                         собой цеплял затвор.
И женщина, по моему,
                                         торговка бакалейной,
Чей мощный голос
                                     по утрам
                                                        будил наш тихий двор

А девушка ещё была,
                                         дочь нашего констебля.
Его солдаты увели в
                                       тот
                                                самый первый день.
Беспомощно чертила
                                    обречённым взглядом
                                                                           небо,
Отбрасывая жидкую,
                                       как узник Дахау
                                                                   тень.

Ты помнишь, как в твоей груди
                                                     живое
                                                              сердце билось?
Ты помнишь страх,
                                 что серой пеленой повис
                                                                           в глазах?
И как всё стало далеко,
                                         нелепо
                                                      и постыло...
Когда в рассветной тишине
                                         жестоко
                                                              грянул
                                                                                    залп