Он улыбнулся, как всегда улыбался, когда Она садилась рядом. Перестал наигрывать незатейливую мелодию, отложил гитару и взял Её за руки.

- Я тебя ждал.

- Вот я и пришла.

Она придвинулась ближе, положив Ему голову на плечо.

- Мне хочется подарить тебе весь мир. Но у меня нет ничего.. - сказал Он, поглаживая Её волнистые пряди.

- Если у тебя нет ничего, значит весь мир твой - Её глаза улыбчиво прищурились - дари мне всё что хочешь.

Он вскочил с места.

- Тогда я дарю тебе эту луну и эти звёзды!

Человек, сидевший на другом конце лавочки поперхнулся кофе и отложил завтрашний выпуск "Таймс".

- Простите, но эта луна и звёзды мои.

- Как так?

Человек повернул луну, чтобы стал заметен небольшой значок "(С)" на её обычно невидимой обратной стороне. Улыбнувшись, человек вежливо приподнял цилиндр, сгрёб под него звёзды и упрятал луну в карман. Приподняв цилиндр ещё раз человек поклонился и отправился прочь. Через минуту вернулся, поднять выпавшую незаметно звёздочку, улыбнулся снова (цилиндр уже не поднимал, чтобы не терять другие звёзды) и удалился окончательно, оставив завтрашнюю "Таймс" (уже ставшую сгеодняшней) на лавочке.

Он задумался.

- Ну тогда.. я подарю тебе эту лавочку! Я сидел на ней достаточно, чтобы она была моей!

- Простите.. - донеслось из под лавки - но эта лавочка моя.

Большой серый кот вымяукнулся из под ножки и стёр пыль с края лавочки, обнажив нацарапанное когтем "Private". Мило махнул хвостом и выдернул из под Них лавочку, поставив её в трёх своих кошачьих шагах от прежнего места, забрался под неё и принялся настороженно-недобро смотреть на Них.

Тем временем вокруг началось невероятное мельтешение. Люди в котелках и смокингах, вежливо здороваясь друг с другом, обращаясь не иначе как "сэр" или "лорд", стремтильно собирали всё вокруг. Один сэр в клетчатом костюме шотландского татрана выдёргивал из тротуара фонари, складывая в пучок, как хворост. За ним по пятам ползла сгорбленная старушка в чепчике, собирая в корзинку брусчатку. Молодой юноша, которому в пору продавать газеты или разносить молоко по утрам с наглой ухмылкой ощипывал листья с кустов. Тучный лорд в пенсне пересчитывал воркующих над хлебными крошками голубей на калькуляторе. Какой-то господин, сидя на набережной, сворачивал в рулон Темзу.

Осмотревшись вокруг, Он задумался сильнее.

- Позволь мне хотябы подарить тебя тебе! Ведь ты.. ты говорила. что моя.

Она устало вздохнула.

- Да.. но это из области лизинга.. увы.. - она подняла руку, чтобы ему стала видна татуировка "Только для личного пользования" там, где раньше он различал лишь плеяду мелких родинок - Ультрафиолет - пояснила она. Пожав плечами она отступила на шаг и ещё, ещё, растворяясь, пропадая в лондонском смоге.

- Постой! Если у меня нет ничего, я подарю тебе хотябы себя! Уж я то себе принадлежу!

- Вот именно - сказал Он Ему - ты принадлежишь Себе, то есть Мне.

Он подошёл к Нему и предьявил Себе небольшую бумажку, оказавшуюся по прочтении дарственной на Себя Себе.

- Но как такое может быть?!

- Всё может быть, мой милый Я. И такое тоже.

А потом Он взял Себя за руку и увёл куда-то в направлении Уэст Энд.

Завявшим георгином в сером лондонском рассвете расцветало усталое лето.