http://www.goneliterate.ru/libro/read.text-31193.xml - (((серия 1)))

Серия 2----

Зима. Елки. Сосны. Голубое высокое небо. Серебряный снег. Снег везде. Через раздолбанное, занесенное шоссе на огромной скорости проносится заяц, за ним огромный серый волк, испуганно оглядываясь назад. Потом – русский бурый медведь, без балалайки, в этот раз. Шум мотора. Из перелеска, вздымая завесу снежной пыли вылетает снегоход. За ним еще один. На снегоходах остановлены пулеметы «Максим». За «Максимом» первого сидит жирный бородатый мужчина в черных очках, в шапке ушанке( с красной звездой) и с кубинской сигарой во рту. Мужчина сплевывает сигару в снег и кричит:

- Эй, Михалыч. Ходу прибавь! Уйдет дичь!

Тощий небритый мужичок в китайском пуховике и будденовке ,одетой на лысую голову. Прибавляя ходу:

- Будет сделано, Абрам Борисович.

Снегоходы поравнялись с медведем. Миллиардер, пронзая хозяина тайги очередью:

- Ну, бурый, попался. Будет твоя шкура на моей печи!

Снегоход Давидова преследует волка. В это время второй останавливается, оттуда вылезают два мужика в меховых шубах и валенках, в традиционных русских ушанках, и начинают затаскивать дохлого медведя в кузов снегохода…

Тайга. Сосны. Сугробы. Роскошный деревянный особняк. Рядом с ним хозяйственные постройки – свиноферма, хлев, ульи для пчел. Топится банька. У входа в баню рубит дрова бородатый старик с деревянной ногой, планками орденов на старом мундире и погонами со звездами. На голове у беззубого банщика папаха с серпом и молотом.

(Камера переносится в особняк)

Большой зал. Русская изразцовая печка. Деревянные полы. Везде медвежьи и не только шкуры. В углу сцена – на сцене оркестр: балалайщик, бубен, дудка, гармошка. Все музыканты в узорных рубахах и картузах. Около сцены хор певчих. Все – мальчики. Лет по двенадцать. Все в тонких просвечивающих трусиках, в рубашках в сеточку и латексных пилотках. На шеях – пионерские красные галстуки.

На стуле, по бокам которого бюсты Ленина и Сталина, а за спинкой висит Красное Знамя, сидит Абрам Давидов. Русский олигарх и коммунист.

Абрам Борисыч, недовольно:

- Интернационал давайте! А то надоели со своей «Калинкой»!

Оркестр начинает фальшиво играть Интернационал. Мальчики в просвечивающих трусиках смущенно, тоненькими голосочками, поют.

Давидов, вытирая со лба пот, с плотоядной ухмылкой бегает взглядом по молоденьким телам. Облизывается:

- Хорошо поете! Задорно…По нашему, по красному!

На Абрамова все больше накатывает возбуждение:

- Михалыч! Пришли сюда Петьку и Чапаева! Развлечься хочу…По нашему, по-пролетарски.

Бородатый Михалыч приводит в залу двоих. Первый – толстый парень лет 20, с пивным брюшком, волосатыми ногами и весь голый, только на голове буденовка, в руках нагайка,а пах прикрывает набедренная повязка, которая странно оттопыривается. Второй, Чапаев – тощий и высокий мальчуган лет 16 с приклеенными усами, в кожаных штанах, в кружевном чепчике, кирзовых сапогах и красном лифчике.

Чапаев:

- Слава вождю!

Петька:

- Вождю – пламенный Красноармейский привет.

Абрамов:

- Сюда, мои птенцы. Сюда…Сейчас я покажу, что значит любовь вождя!

( конец сцены)

Аэропорт города Красноярска. Огромное белое поле посреди тайги. На горизонте маячат окраины Красноярска и его заводы. В углу взлетной полосы – двухэтажное каменное строение, здание аэропорта. Со страшным свистом и грохотом приземляется огромный американский бомбардировщик, из которого вылезают всего двое – Майкл Гордон, одетый по последней Сибирской моде в валенки с галошами, меховое пальто с воротником, шапку ушанку и шарф, скрывающий лицо. На глазах у Майкла обычные для него черные очки. Борис Черных же обут в гетры, джинсы и телогрейку – безрукавку, из под которой виден пуховый серый свитер.

У самолета стоит встречающий, бородатый мужчина в форме полковника, тоже в ушанке, на ногах – высокие кирзачи, в зубах – Беломорканал. От полковника за пять метров несет самогоном:

- Здравствуйте. Моя зовут полковник Иванов. Я быть вашим сопровождающий. Гид.

Майкл гордон, сдавленным голосом:

- А чем это пахнет?

Иванов:

-Я не понимать!

В разговор вступает Борис Черных:

- Полковник, говори по-русски…Я сам из России.

Иванов подозрительно смотрит на Черных. Потом злобно прищуривается:

- Ах ты, сволочь еврейская! Предатель…

Видя, что рука полковника тянется к кобуре, оценив состояние русского, Майкл кричит:

- Стоп! Стой, шлюха красная! Я сейчас тебя пристрелю!

Одновременно оба вояки вскидывают пушки. Стреляют. Одновременно раздаются два щелчка. Полковник:

- Вот, блядь, старый стал…Спьяну ТТ забыл зарядить…В общем, мужики, не берите в голову, идемте на местную базу нашей ФСБ.

Майкл Гордон осматривает свой пистолет. Тот весь покрыт коркой льда. Майкл, отстегивая ствол от ладони вместе с кожей:

- Ну и мороз тут у вас.

(конец сцены)

Тайга. Дорога к базе ФСБ. Красноярская область. Россия. По заснеженной дороге едет танк Т34, в котором сидят четверо: полудохлый от перепоя танкист сержант Петров, тоже пьяный полковник Иванов и уже спящие Черных и гордон. Танк едет сам по себе по прямой дороге. Танкист играет на балалайке. Иванов, держав одной руке бутылку водки, а в другой матрешку, пытается выпить с той на брудершафт.

Иванов:

- ну и слабаки эти юсовцы…С пол-бутылки окочурились. ФБР…ФБР…Говно, а не ФБР. Вот помню мы с Андроповым.…Вот это было ФБР…Полный ФБР, как он тогда выразился.

Танкист Петров, играя соло на балалайке, пьяным голосом:

- Let it be…Let it be…ик…би…ик…е…би…

Наступает сумрак. Танк все едет по прямой дороге. Майкл Гордон высунулся из башни. Ему плохо. Его рвет. За танком бежит стадо медведей. Особей двадцать. Все злые и голодные.

Гордон, в страхе залезает обратно и орет:

- Медведс! Медведс!!! Они нас догонят!!!

Сержант Петров:

- Не дрейфь, америкос. Ты думаешь почему мы по тайге только в танках ездим? Хотя медведи и танке переворачивают.

Из люка высовывается небритая, с красным носом и синяками под глазами, рожа Петрова. Потом плечи и руки. Петров хватается за пулемет. Целится. Тра-та-та-та-та-та. Раздается жеткий рык. Медведи всем стадом прыгают на танк. Гордон замирает от страха. Зубы стучат. Черных молится Яхве. Лишь один полковник Иванов продолжает пить на брудершафт с матрешкой.

В танк влезает обратно сержант. Весь в крови. Ухо откушено. Заметно нервничая кричит в рацию:

- вызываю подкрепление. База! База! Подкрепление!

Из шипящей рации голос:

- Жопа-1. база на связи! Опять нарвались на стадо медведей?

Петров, срываясь на крик:

- Да…Их штук двадцать. Они прыгают на нашем танке…Переворачивают его!

Ответ из рации:

- Жопа. Жопа, слушай! Вертолеты АКУЛА вылететь не могут. Вчера у шурина капитана Котова родился сын…Все вертолетчики пьяные. Тем более топливо мы еще на новый год выпили. Своими силами…Конец связи.

(Камера поднимается над танком) Танк весь облеплен огромными, длиной по два метра, медведями. Они его раскачивают и кусают. На броне уже появились первые вмятины.

Вдруг, из-под танка вылезает Майкл Гордон, потом показывается пулемет МИНИГАН. Храбрый морпех, срывая ушанку, крича ”Бей красных медведей!», направляет многоствольный пулемет на стадо русских хищников. Хищники замирают. Первая очередь сносит трех медведей. Вторая – еще пять. Медведи набрасываются на морпеха. В дело вступает кунг-фу. Гордон хуком слева ломает челюсть и уводит в нок-аут сразу двух русских. Еще одному бьет ногой по яйцам, четвертому втыкает десантный нож в глаз.

( дальше идет описание кровавой драки)

Через несколько минут. Над грудой поверженных медведей весь в крови, в разодранных валенках, стоит потный и злой Майкл Гордон. Из танка вылезают испуганный Черных, Иванов ,с водкой и уже тремя матрешками под руки, и Петров, который спьяну ничего не понимает:

- А вы американцы – клеевые чуваки! Даже с нашими хищниками, хозяевами России, справился!

Гордон, осматривая отрезанный медвежий член:

- Ага. Морская пехота и ФБР – это вам не медвежья пиписка!

(конец 2й серии)