Муза, воровка жизни, вдохновления и смысла - своровала у кого-то другого, наверное, более достойного, и мне принесла. Что будет, если мы, как обычно, пойдем вечером по узким улицам уставшего города, а он вдруг заполыхает пламенеам радужным, искрящимся, до самого неба, я на откос выйду и наблюдать буду как отражается пожарище в твоих повелительно - карих глазах. Огонь сотрет город, с ним наше прошлое, воспоминания, слова в пылу радости или горечи произнесенные. Тогда посмотрит на меня Муза взором надменным, привычным и спросит:

- Как интересно, а кто Вы?

Правильно спросит, сидит тут, небритый, глазища красные, пропитые, небось, с самого утра, заводы в стране стоят, одна алкашня бродит, ух. А я начну выдумывать жизнь заново. Много раз выдумывал, сидя у спокойной реки на пепле прошлых мечтаний. Знаешь ли ты, Муза, как горят мечты? Возвышенно и быстро. Быстрее, чем успеваешь их пожалеть или восхититься красотой. И больно за долгий бег к теперишним уголькам. Отряхиваешься, в зеркало смотришься - не так уж и страшен, вроде, еще впереди все, жизнь там, счастье. Не замечаешь морщинок, седины, артрита, простатита, падагры, рака легких и смерти. Вот уже тень одна осталась, в зеркало кулаком грозящая - покажу еще тебе, мир! Оглянись - миллионы теней, а солнцу скоро в полдень.

- Можно, я в этот раз буду никем?

- Глупый, ну как можно быть никем? Ты же, во-первых, человек.

- Грешно начинать отсчет с подобного факта.

- Хорошо, ты....

Подставить любое слово. Сын, брат, товарищ, морской пехотинец, honey, любовник, летчик ВВС РФ, грузинский актер, муж, отец, дед, прах. Переставлением пятнашками вариантов не нахожу верного. Тогда говорю тихо:

- Ты не против, если я здесь посижу просто?

Наверное, колко целовать в небритую щеку. Губы слегка коснулись, но город уже выстроен заново из пепла. Спокойные улицы и мирный вечер.

- Пойдем гулять?

- Ну вот, я даже не причесалась.

Значала бы ты, что это не самое важное.