там, там трое недвижны в поле.
черным, белым, пурпурным в ряд.
не поют о страхе.
не кричат о боли.
о смерти не говорят.

там, там с ними стоит четвертый,
кто пурпурен и черен, и бел.
этот кто-то вечный –
этот кто-то мертвый
говорил и кричал, и пел.

там, там роща бела, беззвучна,
суховей обжигает грудь.
был приказ – без пыли,
был приказ – не мучить,
а там уже как-нибудь.

тем, тем жаль досок и патронов,
кто прожил вполовину сил.
всё не в тех – плевками,
всё не тех хоронят,
не у тех пируют могил.

там, там черным глаза-маслины
порыжевших цыганских вдов
на его похожи.
за луну – да в глину,
в желто-бурую – за любовь.

там, там ночи – как антрациты,
дни белы, вечера красны.
так сказал четвертый,
он лежал, убитый,
трое рядом лежали с ним.

там, там кто-то сказал: «довольно».
ружья за спину. так же в ряд.
не поют о страхе.
не кричат о боли.
и о смерти не говорят.