пробивалась золотистая речь
словно солнечный свет
сквозь густую темную листву
предполагаемого (само)осуждения
и всегдашнего страха оказаться
хуже прежней себя (или кого еще)
плюс память немоты надлома – робкое
начало
осторожно прощупывать
путь

свиваясь в причудливые значения
и играя внутри себя
светящиеся ниточки ее струились
прямо в дышащее подсознание
то возжигая в нем что-то
то гася

а впрочем она пела
без особой надежды на ответ
истекая в никуда
звучащими далями
и в своем многовариантном (не)предвидении
погружалась в бесконечность непредсказуемости
реакции
раз
возникла сама по себе
окруженная черным контуром
(проклятие очерка самости)
и вылетая стаями птиц
из глухого окна обожженных уст
в небо странствий

из себя – выход
ни почему
ни отчего
независимая в своей отъединенности
отвержения местом
спасая и губя
ни для кого
безнадежно тая
без пользы и причины

просто жила
единицей