Привет, Анн.
Долго думала над образом Бога в твоем стихотворении, вот что я углядела: триединство Бога (отец-сын-святой дух) дополняется все чаще значением бог-мужчина, происходит очеловечивание Всевышнего, придание ему человеческих качеств, слабостей. В былые времен - быть бы тебе на костре)
Каюсь, что первое время до одного разговора воспринимала образ бога однобоко - бог-человек, замороченный, не слишком справедливо вовзеличенный (убог в тени своих побед), мелочный (чек на полную луну) и тп.. Все эти качества не очень вязались у меня с божественной сущностью, и все больше рисовался вполне себе плотский образ.
Кажется, что такого бога можно только пожалеть, но - нет: его просят то оставить, то остаться, его ищут, пытаюстя быть хотя возле ...

Самое большое для меня открытие - я заметила только с десятого (если не больше) перечитывания - Бог не помнит свет на вкус, а "она" - помнит:

Эта болезнь солнцем - пропасть образности, сразу идут ассоциации с лучевой болезнью, с чем-то неминуемо смертельным, и, в то же время, с солнцем, светом внутри (напр., беременностью) - и сразу становится нестрашно.

Неизлечимость, болезненность сквозит и в мольбе продать жизнь (чтоб я могла сломать ее своими же руками), и в темноте - на пути к богу.

Ничего еще не сказала о форме стиха. Тут ритмически равные(ровные) катрены неравномерно разделены вставками вольной формы(нет симметрии, вставки между собой равны только эмоционально), которых могло бы и не быть (они - не связующее звено), но они лишают текст монотонности, вливают в него дополнительную эмоциональность, и стих получается таким надрывом, который "цепляет", не дает забыть его просто так.

На этом у меня всё.