- Вы бы девочку свою в музыкальную школу отдали или на танцы пусть ходит. А то, что это, она у вас ничем не интересуется. Сколько ей, кстати?

- Да вот, уже 14 недавно отмечали. А с увлечением её – беда прямо. Ну где это видано, чтобы девчонка автомобилями увлекалась! А она ни о чём больше и слушать не желает…

- Да вы её заставьте на танцы ходить, она потом спасибо скажет.

- Не заставите. – холодно, с металлическим оттенком в голосе произнесла девчушка, незаметно появившаяся здесь.

- А ты почему не здороваешься? И почему дерзишь старшим?

- На себя посмотрите.

- Виточка, успокойся, пожалуйста.

- Хватит, надоело уже. Виточка, Виточка. Запомнить пора, что моё имя – Виктория. Победа. Непобедимая. Всё, мам, пока.

- Опять к машинам своим побежала?! Ну ладно бы, мальчишка был, так тому простительно в мазуте ходить, но ты же – девушка, ты должна быть нежной и изящной.

- Глаза девочки зажглись злым блеском, но, взглянув в просящие глаза матери, она остыла.

-Я пошла.

- Ну вот, видела, что она вытворяет? Горе моё луковое.

-А на танцы Вы, Ольга Петровна, всё-таки её запишите.

5 лет спустя

Пригород. Гонки. 10 автомобилей. 10 гонщиков, каждый из которых достоин победы. Рёв моторов без глушителей. Тысячи зрителей. И только один приз. Это - Street Racing. Уже на первой половине пути определился лидер – Subaru Impresa W5. Уверенно и легко маневрируя, победоносно она* приближалась к финишу. И вот на последнем повороте она просто не вписалась, но ошибка тотчас же была исправлена. Смелый гонщик успел развернуть машину в нужном направлении, но один из его соперников успел проскочить вперёд. И победу одержал Ford Focus.

Она сидела за рулём своей Impresa и рыдала. Так оплошать на финишной прямой – всё по несчастной случайности. Кого ругать, кого винить? Это так глупо, что даже смешно. Мама уговорила её одеть сегодня серёжки (ведь все были уверены в её победе) – на награждение. А на том злосчастном повороте она просто зацепилась рукавом за серёжку – и не вписалась.

- Можно, я хоть чем-то компенсирую Вашу утрату? – он, наверное, издевается надо мной, решила девушка. – Не плачьте, Вам не идёт.

-Кто бы говорил, а ты бы молчал.

-О, мы уже на «ты». И отлично. Меня, конечно, предупреждали, что ты очень

неласковая и сейчас к тебе лучше не заявляться, но у меня есть хорошая новость – для тебя – следующие гонки этого же цикла будут проходить тоже у нас, через месяц. – и не удержался. – Я их убедил, что это будет правильно.

- Да подавись ты этими деньгами и кубком. Не нужна мне милостыня, тем более от тебя.

- Нет, в тебе явно ничего не осталось от девушки. Разве что, - его взгляд скользнул по её фигуре. – разве что твоя внешность.

- Думаешь, куплюсь на твои дешёвые комплименты?! Не дождешься.

Хлопнув дверью авто, она помчалась в сторону, противоположную городу.

Взволнованная мать полночи обзванивала всех друзей Вики в надежде на помощь. Но никто не мог сказать, где она есть или может быть. Наконец, Ольга Петровна решила позвонить тому самому человеку, который выиграл гонку. Ведь он последний видел её.

- Я не знаю, где она. Но я поеду её искать.

- Я с Вами. Я – мать. Я должна.

- Нет, я еду сам.

- Но… - в трубке послышались короткие гудки.

По пустынному шоссе мчалась машина. Он, пожалуй, и сам не мог объяснить, что заставило его ехать искать эту совершенно чужую ему девушку. Он оправдывался чувством стыда, ответственности за ту незаслуженную победу в гонках. Но что-то подсказывало ему, что будь на её месте другой человек, ему было бы наплевать.

Она стояла на опушке. И, похоже, ждала его. По крайней мере, вела себя как-то странно. Вышла из машины и попросила отвезти домой.

- А машина?

- Оставь её здесь. Утром заберёшь.

- Да ты что, нельзя.

- Оставь. И поехали домой. – она полчала и добавила, – Знаешь, я двойника своего видела. Я ведь ехала – совсем одна – и вдруг мне навстречу – она, вторая. И я поняла, что мне суждено умереть.

- Не выдумывай.

- Да нет, я не выдумываю. Знаешь, у моей машины неон зелёный?

- Ну и?

- А вот слева в одном месте голубой свет пробивается. Сколько живу, у остальных такого не видела. Вот и у этой, второй, Impresa был такой же.

- А ты уверена, что тебе не показалось?

- Казалось – нет, уже всё равно. Ты же знаешь, что такими вещами не шутят.

- Значит, решено, в гонках, что через месяц я буду участвовать вместо тебя. Это было предупреждение, а не неотвратимость.

- Нет, от судьбы не уйдёшь. Вот от тебя я пыталась сегодня убежать, а не смогла. Значит, судьба?

- Ты будешь жить ещё долго и счастливо. Брось это опасное дело. Стань просто девушкой. Я буду возить тебя куда угодно. Ты мне нужна.

- Я постараюсь. – её голос потеплел.

Никто из домашних не узнавал её. Из Виктории она стала как раз той Виточкой, которую так хотели видеть родители. Нежной, ласковой, домашней. Научилась вкусно готовить и стильно одеваться. Чем ближе было к тем гонкам, тем мягче она становилась.

Он любил её. Теперь он смело мог сказать это любому. Он заботился о ней, как о самом дорогом, что есть в жизни. Да и жизнь-то его теперь сосредоточилась в ней.

Она отвечала на его любовь взаимностью. Ведь и сама полюбила.

В тот день она приехала на гонки сама, в первый раз за последний месяц, вопреки обещанию добраться на машине друзей. Он уже был там. Сейчас скажет, что выступает за неё и кубок отдаст ей. Но…

-Я здесь. Я на старте.

- Мы же договаривались. И всё обсудили.

- Я люблю тебя, слышишь. – она подошла ближе к нему. – Поцелуй меня, милый, быть может, в последний раз…

- Я не могу тебя отпустить!

- Запомни, любимый, моё имя – Виктория. И потому я должна ехать. Я не сдамся. Отпусти меня.

Он ехал за ней. Да, даже ему было невозможно её обогнать. Поворот, поворот – всё отлично, она первая. Ничто не грозит, и вдруг – та самая машина, о которой она говорила в ту роковую ночь. Он увидел её, увидел, как свернула на обочину машина Вики, перевернулась. И – вспыхнула…

Он не плакал. Когда приходит горе такого масштаба, не плачут. Он не верил, что судьба так жестоко поиздевалась над ними, над их любовью. Хотелось разорвать в клочья всё вокруг. Он ненавидел. Всех их, самого себя за то, что допустил её. Но где-то в глубине души он сознавал, что она была права. Ведь та – изящная и женственная была не она. И он понял, что значили её слова «запомни, любимый, моё имя – Виктория».

* машину этой марки и модели у нас определяют женским родом