У Карла Хиггинса всё началось с морфологического разбора. Однажды ночью незнакомый юноша прислал ему на пейджер сообщение: "Ну вот! Еще один дурак займётся протыкиванием дырок в мироздании. Сколько раз такое уже было. Места на вас на всех не напасёшься!". Подпись: Ангел. Спустя некоторое время Карл узнал, что произошла ошибка на телефонной станции, но тогда сообщение его заинтересовало. Дело в том, что он не знал значения слова "мироздание". Он провёл морфлогический разбор. Слово состоит из двух корней "мир" и "здание". Если с первым всё понятно, то со вторым он пошёл по ассоциациям - "здание", "создание", "созидание". Через несколько минут поисковой сервер подтвердил его предположения относительно значения этого слова. На некоторое время Карл Хиггинс забыл о мироздании и о дырках в нём. Он преподавал в университете, вёл длинные дискуссии со студентами, а по вечерам возвращался домой, где его ждала ласковая и любимая жена. На полставки подрабатывал консультантом в конторе и откладывал с каждой зарплаты, чтобы со временем взять отпуск за свой счёт и слетать на Бали. Он любил свою жизнь и она его вполне устраивала. В ней хватало места, как науке, так и мечтам. Однако через несколько месяцев он поднимался в свой офис на работе и застрял в лифте на пять часов. При нём не было ни книги, ни бумаги, ни пера, только пейджер. И, чтобы скоротать время, он в рассеянности просматривал сообщения. Среди них попался ему и опус Ангела. Не найдя более достойного занятия Карл Хиггинс решил пофантазировать... Поначалу исследование дырок в мироздании было для Карла чем-то вроде хобби, но затем стало увлекать его всё больше и больше. Если в первые месяцы он посвящал ему час после обеда и полчаса вечером, то в конце концов стал просиживать ночи в кабинете, виртуозно прощупывая всё новые и новые несостыковки. Его жену это вконец взбесило и, собрав вещи, она ушла. Карл широко и искренне улыбался ей вслед, бормоча себе под нос: "а вот и еще одна дырка в мироздании!" Пожалуй, за это время мечты заняли основное место в его жизни. Он был весел, он улыбался. Он верил. Вскоре его изыскания потребовали денег и он потратил свои сбережения, которые откладывал на путешествие. Через несколько месяцев он бросил работу, заложил дом и полностью углубился в исследования, которые теперь носили совершенно научный характер. Спустя два года он стоял перед зданием Конгресса, держа под мышкой переплетённый талмуд - его исследования и статистические выкладки, собранные под одной обложкой. Карл покусывал губы и нервно поглядывал на часы - у него будет ровно пятнадцать минут, чтобы изложить учёным мужам суть своей теории. Эту аудиенцию ему удалось организовать только благодаря своим старым связям. Конгресс выслушал его любезно, но на повторное собеседование не вызвал и времени не добавил. Молодые самоучки пытались пробиться к ним на приём ежедневно, ежечасно и даже если какой-то и удостаивался вниманяи по ошибке, слушали его только из вежливости и от скуки. Карл не отчаивался - он знал, что это всего лишь очередная дырка в мироздании. Он продолжил свои изыскания за собственный счёт. Спустя месяц президент Конгресса подвернул ногу, спускаясь с самолёта в Бостоне. Некоторое время ему пришлось пролежать в больнице - врачи подозревали, что у него разрыв связок. Именно тогда у него появилось время вспомнить о некто Хиггинсе и немного поразмыслить о его теории. В тот день, когда он наконец решился назначить повторную аудиенцию пришли результаты магнитно-резонансной томографии, которые показали, что у него всего лишь небольшое растяжение. На повторном слушании Карл сделал всё, чтобы не ударить в грязь лицом. Он не только отрепетировал речь перед своей трёхцветной кошкой, он даже купил новый костюм и одел счастливые запонки своего деда. Впрочем, теперь ему была обеспечена поддержка главы конгресса, так что слушали его с удвоенным вниманием. К концу получасовой презентации большинство конгрессменов уже решили про себя, что в словах этого парня, некто Хиггинса, есть резон. И тогда дело пошло в гору. Карл не изумлялся и не восхищался, он просто продолжал постоянно улыбаться - в некотором роде, он знал, что так будет. Поначалу науку не признавали снобы-математики, а вечно расслабленные философы находили тысячу причин, по которой она не должна существовать в принципе. Однако шло время и всё больше молодых учёных слеталось под крыло к Хиггинсу, чтобы начать работу над чем-то новым и, в каком-то смысле, беспрецендентным. Постепенно исследование дырок в мироздании обрастало правилами, подробностями и тонкостями. Хиггинс ввёл первую незаконченную классификацию, которая включала четыре пункта. К работе подключались энтузиасты и в тридцать восьмом году ИДМ (Исследование Дырок Мироздания) получило свои первые единицы измерения, свою первую систему шкалирования. Фактически, признание математиками означало признание ИДМ, как науки, вообще. Конгресс выделил Карлу отдельную кафедру в Естественнонаучном Университете. Спустя некоторое время один из его студентов в рамках дипломной работы расширил и дополнил классификацию. Молодые умы быстро сообразили, что если в нашем мире и остались для них так называемые "белые пятна на карте" - то это ИДМ. Место, где может развернуться их фантазия. Где они могут стать Колумбами. Через несколько лет после этого юные энтузиасты с физического, биологического и медицинского факультетов изобрели УФДМ (Универсальный Фиксатор Дырок в Мироздании). Машина была неидеальна, громоздка и работала только "от человека". То есть на самом деле она ничего не делала, кроме как регистрировала измышления оператора. Вдохновлённые успехом предшественников молодые специалисты-кибернетики тут же модернизировали прибор до удобного пусть и тяжелого обуча, соединенного с пишущим станком дистанционно. Не уступая им юные экспериментаторы установили, что человек может произвольно подмечать до двадцати дырок в мироздании в минуту! С появлением УФДМ наука стала развиваться экспоненциально. Стал вырисовываться общий характер дырок в мироздании и, что самое главное, подтверждаться, ибо до этого у Карла и его последователей в распоряжении были лишь гипотезы. Стало очевидно, что дырки в мироздании большей частью "кочующие" - появляясь в одном месте они довольно скоро перемещаются в любую другую точку пространства-времени. Закономерность в этих перемещениях найти так и не удалось. Одновременно появилась гипотеза о "стабильной дырке в мироздании". Поиск СДМ собрал под свои знамёна целую армию учёных. Даже самые смелые и представить себе не могли, какие возможности сможет обрести человек, обнаруживший стабильную дырку. СДМ - это красная кнопка на ядерном чемоданчике мира. СДМ - это крышка на роге изобилия. СДМ - это запор на воротах в Рай. Нужно только найти. В Конгрессе поговаривали об основании нового научно-исследовательского центра. Когда Карлу Хиггинсу исполнилось шестьдесят семь он оставался таким же молодым увлечённым учёным, каким был десятки лет назад в застрявшем лифте. Или ночью за рабочим столом. Или на подгибающихся ногах перед Конгрессом. Естественно, он давно выкупил свой дом и даже разбил садик на лужайке - нехитрая возня в земле успокаивала нервы и помогала размышлять. Вообще, у него было три самых главных увлечения в жизни - кулинария, садоводство и поиск СДМ. Дома у него стояла одна из последних моделей УФДМ с бархатной прокладкой, которую студентки с любовью наклеили на внутреннюю сторону обруча. 16 марта в шестом часу утра Карл сидел в кресле с обручем на голове. У него было ощущение, что сейчас его черепная коробка откроется и из мозга пойдт пар - так напряжённо он размышлял. Внезапно пишущий станок за его спиной пискнул. Хиггинс резво вскочил с кресла и нетерпеливо вырвал из машинки только что отпечатанный лист. К его разочарованию, на нём красовалось: "16 марта 2*** года 5 часов 12 минут. Исследователь: Карл Хиггинс Обнаружена дырка в мироздании. Тип: Временная Характер: Уже изученная" Карл Хиггинс сжал зубы плотнее и вновь устроился в кресле - ни смотря ни на что, сейчас он был как никогда близок к нахождению полумифической СДМ. Несколько минут он лежал без движения и, если бы не вздувшиеся вены на висках и шее, сторонний наблюдатель мог бы подумать, что он вовсе спит, откинувшись на спинку кресла и вытянув ноги. Стационарная часть прибора тревожно помаргивала у него за спиной. Но вдруг что-то произошло - глазные яблоки под веками старика беспокойно задёргались, а дыхание участилось так, словно он пытался от кого-то убежать, руки Карла вцепились в подлокотники. Через несколько секунд стал слышен треск невероятно сильно сжатых зубов. Комнату озарила мгновенная вспышка света. Всё было кончено. В пустом помещении на полурасплавившейся кожаной обивке кресла валялся путой обруч от УФДМ, заботливо проложенный бархатной материей. Лампа на столе горела, как и прежде. За спинкой кресла подмигнула своими светодиодами стационарная часть прибора и выдала листок: "16 марта 2*** года 5 часов 15 минут. Исследователь: Карл Хиггинс Обнаружена дырка в мироздании. Тип: Стабильная Характер: Последняя Дырка в Мироздании Описание: Познавший стабильную дырку в мироздании никогда об этом не расскажет". Притихшая машина подмигнула снова и выдала сверху еще один лист: "Ну я же говорил! Ангел". | 
Библиотека // Объявления
