Обвален, мелок – явно русский,

       Оплыл, замшел от времени окоп.

       Порос травой густою бруствер.

       Анфас к нему оскален дойче дот -



       Былою силой грозно дышит,

       Глядит в упор провалами бойниц.

       Как будто, посвист пули слышен,

       Среди травы, сквозь щебет мирных птиц.



       Так, словно снова кто-то грудью,

       Стволы закрыть готов в сей смертный час.

       Разрыв! Рывок, сквозь трупов груды…

       Пронзён пунктиром пулеметных трасс.



       На нити фронтовой колючки

       Глядят мертвО, остывшие глаза,

       В руке зажат... от дома ключик,

       След по щеке - посмертная слеза.



       Твой прах нашёл приют в окопе.

       Ни звезд, ни стел. Лишь ветер. Тишина.

       Душок дерьма в немецком доте.

       Давно, когда-то, здесь была война.



       Костлявой смерти место пира.

       Бугор, сосняк, березки по одной.

       Здесь никогда не будет мира -

       Навеки все напитано войной.



       В преддверии священной даты,

       Раз в год мы вспоминаем лишь на миг,

       Что бравым был в войну солдатом

       Вот этот дряхлый, сухонький старик...