Лене на день рождения как-то подарили молоденького кенара всего ярко-желтого цвета. Подарили его Лене, а ухаживать пришлось нам с женой. Я сделал более просторную клетку и начал воспитывать птицу. Назвали кенара Чивом. Он действительно очень четко произносил слово «Чив». Со временем Чив на слова:»Здравствуй, Чив!», -всегда отвечал, -«Чив».

Мы приучили его гулять, то-есть при закрытой форточке открывали дверцу клетки и говорили:»Чив гулять», и Чив выілетал и летал по комнатам. Через некоторое время зазывали:»Чив, домой!», и и Чив залетал в клетку. Но однажды Чив заупрямился и не захотел залетать. Мне пришлось за ним гоняться по комнатам пока он не упал на пол обессиленным. Тогда я его поднял и, когда он чюточку отошел, посадил его в клетку. Чив тогда так на нас всех обиделся, что когда к нему кто-либо подходил и с ним заговаривал, он отворачивался. Так продолжалось целых три дня. На четвертый день его злости не хватило и Чив все забыл. Урок Чиву все таки пошел в прок. После этого случая, как-бы Чиву не хотелось гулять, он всегда со второго или третьего раза подчинялся. Так что и маленькая птичка имеет совой ум и характер. Как певец Чив біл настоящим талантом. Петь он научился сам. И как петь! Заливался буквально соловьем. Пел очень красиво и изобретательно. Очень часто выдумівая совсем новые трели. С тех пор, как Чив запел, он всегда по утрам часов в шесть он будил нас своим пением. А еще он очень любил смотреться в зеркало. Подлетал, садился на трюмо и заглядівал в него. Характером Чив біл явно добродушным, веселым и покладистым.

Когда Чив вырос и стал совсем взрослым, мой очень хороший друг большой любитель кактусов и канареек подарил мне Пеструшку. Эта самочка біла помесью канарейки и чижа. Клюв у нее был больше, чем у канареек, а на голове хохолок и вообще она была вся такая пестренькая и встрепанная. Поэтому и назвал ее мой друг Пеструшкой. Всем она была хороша, но характер имела властный и драчливый. Так что досталась Чиву подруга сварливая. Дело свое Пеструшка знала хорошо. Как только она біла водворена в клетку, то сразу же для порядка Чива клюнула, чтобы слушался, осмотрела клетку, а потом не стала возражать и против семейной жизни. Гнездо я ей принес сам, прикрепил к клетке и оставил немного веточек и пуха для того, чтобы она его сама доделала по своему вкусу. Это нужно делать обязательно, так как хозяйка и в гнезде хозяйка. Через некоторое время Пеструшка уже сидела в гнезде. Я решил посмотреть, что там, и плохо сделал. В результате Пеструшка выкинула яйцо из гнезда. В другой раз она выкинула из гнезда даже птенца. Это произошло после того, как я его увидел случайно, заглянув в гнездо. Наконец, мы настолько оставили Пеструшку в покое, что ей совсем не біло возможности к нам придраться. Наливали воду и давали корм так, чтобы ни в коем случае не заглянуть в гнездо, даже по возможности отворачивались. Так появился Снежок.

Это был чудесный птенец. До этого я видел, что Чив часто заглядівает в гнездо и явно с большим интересом, а потом и сами увидели выглядывающего оттуда птенца. Когда он подрос, то оказался белоснежным кенаром с яркожелтыми перышками в середине каждого крыла. Получалось так, что когда он сидел на жердочке на боках у него с каждой стороны было по яркой желтой полоске. За его белую расцветку он и получил свое имя. Со временем Снежок научился петь от Чива и пел тоже очень хорошо.

Но тут Пеструшка опять села на гнездо. Мне сказали, что лучше отделить самцов от нее и посадить в другую клетку, но так, чтобы она их видела. После очередного гулянья я так и сделал. Клетку поставил рядом с первой. Как только это увидела Пеструшка, то тут же сорвалась с гнезда и начала биться о прутья клетки, пытаясь прорваться в соседнюю клетку. Чив и Снежок тоже. Пришлось срочно их соединить опять в одной клетке. Пеструшка устроила тут же «головомойку» Чиву со Снежком за то, что они залетели в другую клетку, надавав им клювом тумаков. Успокоилась и села опять на гнездо. Пеструшка явно не терпела, когда ее семейство было не с ней. Именно в это время мы должны были ехать в отпуск и оставили их присматривать соседке. Соседка смотрела за ними плохо и или их съела кошка или они сдохли, когда мы приехали их уже не было. Жаль но сделать ничего уже не могли.

Наблюдая семейную жизнь этих птичек, я убедился, что у них она похожа на нашу.

Я до сих пор не могу забіть єту птичью семейку. Иногда даже как бы слышу пение Чива и Снежка.

Афонский О. Н. 1992 г.