Постойте! Я вспомнил. Все было именно так. Осенний вечер, безлюдная улица, прохладные сумерки. И ты мне позвонила. А я был занят какими то пустяками, шлялся по городу в поисках удачи. Или чуда. Впрочем, чудес я давно не ожидаю. И ты говоришь мне мягко и тихо о том, что никого нет дома, и что ты одна, и что было бы замечательно. Приходи, говоришь ты. Я жду, говоришь, а я не возражаю и не верю но потому не возражаю. Я кажется, поймал ее в сетки – самую большую свою рыбу.

И осень вокруг. Шершавая лестница, полутьма, а я подхожу к лифту, страшному, искореженному ремонтом. И как же здесь это возможно. Такая удача.

Ступаю в лифт, а женщина в переднике и замасленной косынке даже не смотрит на меня, а продолжает мыть пол, спрашиваю разрешения. Как же я на нем поеду, одной стенки совсем нет, кнопки заржавели, до упора вдавлены в стенку. А лифт то, наверно неисправен. Нет, все в порядке, езжайте. Жму на кнопку, лифт шевелится, трогается с места, вверх, а я держу свой улов, держу крепко, не ослабляю хватку ни на миг. Самая большая удача бьется во мне 160 раз в минут. И вот я поднимаюсь вверх. Двигаюсь в темном тоннеле с удачей в груди. Поднимаюсь над землей, или же на ее поверхность, не двигаюсь, ловлю миг, чувствую вибрации опасного восхождения, жду когда проклюнутся ростки гармонии, ожидаю удовольствия и нежности, влажных мгновений навсегда остающихся в памяти, прохладных ощущений существования, тягучих интонаций мира. И вот я двигаюсь, пропадая.

А что было потом?