Нелепый маленький волшебник сидел на удобном суку дуба и вдумчиво разглядывал плывущие перед ним силуэты. Люди, торопящиеся к своей изменчивой цели выходили у него густыми маслянными пятнами в сторону направления движения, и много ниточек из ярких цветов тянулось перед его глазами, поскольку его цель была недвижима и зачем-то имела большую выдержку - этот смешной человек толком всмотреться и увидеть мог только относительно медленные объекты, и выдумка эта была случайностью досадной и радостной. Неожиданно четко проявились для него все приметы Времени - он видел, как оно стремительно, видел по-настоящему вещи без времени - они ясными дырами светились на всем прочем и их можно было разглядывать бесконечно.

И так смотрел бы он еще долго, пока не решил бы, что есть затеи полюбопытней этой и не щелкнул с немного виноватой улыбкой, пальцами, чтобы нечаянная выдумка исчезла навсегда. Но тут заметил он, что даже бездвижимые обычно люди, с картинной улыбкой позирующие художнику - совсем не застывшие образы будущего изображения, а выглядят контурами словно бы множества красочных мыслей, сложно и беспорядочно наслоившихся друг на друга, неожиданно меняющих свой характер и длительность. С изумлением отметил он так же, что были среди образов мыслей и такие, которые неизменно маячили тусклым светом над каждой смазанной новой картиною и так удивительно и непредсказуемо вплетались в сочетание настроенческих мазков, что волшебник, будучи сам, как уже видно, незаурядным выдумщиком, хлопал восхищенно в ладоши. Он оглядывался на серую размеренность безмыслия и монохромную графику сложнейших узоров и кружев, замирал, пытаясь что-то сказать - мысли? - и поймать тонкий лучащийся свет, а картины в ответ преображались как бы в улыбку, спрятанную в спутаном сюжете.

Чудесным было его открытие, и бродил он среди масляной, акварельной, карандашной живописи по Миру, потеряв и время и всякие ориентиры. Тогда увидел он на краю холма одиноко стоящий штатив и фотоаппарат, настроенный, чтобы снять панораму заката. С любопытством он заглянул в глазок, щелкнул затвором и быстро нашелся в параметрах, ловящих свет в фотокарточку. И вдруг заметил волшебник, что с помощью волшебного аппарата наловчился он убыстрять и замедлять ход времени, и получаются у него статичные люди, статичная, старательно выведенная фактура лиц и пространств, и точно так же замечательно выходит светопись видимого им и без глазка Мира. Подхватив штатив на плечо, а фотоаппарат держа крепко, трепетно, как какую-нибудь бесценную птицу, идет он и разглядывает все в разных, им найденных, временах. Но он точно знает, что эти времена - совсем не единственно возможные, и с задорным смехом полунажимает кнопку затвора, и уходит в расфокус.