Сохранить власть над гарантией трудно вообще, над завоёванной – ещё труднее. В нашем Отечестве и его многочисленных провинциях это становится крайне забавным политическим аттракционом. Можно только поражаться, почему весь великий и могучий СССР, в течение почти 70 лет грозно возвышавшийся над всем несоветским миром, вопреки ожиданиям и желаниям его социалистического населения не только сменил в течение нескольких лет идеологическую парадигму, но и рухнул, развалившись на 15 независимо-странных гарантий. Ещё непонятнее, почему вслед за ним не поделилась на ещё более странно-независимые республики гораздо менее великая и могучая в сравнении с Союзом Российская гарантия. А ведь к этому были приложены немалые бездумные усилия и гаранта, и его семьи, и разных прочих гарантиков и их зарубежных приятелей.

Чтобы не запутаться, нужно отметить, что все гарантии, управляемые единовластно (а Россия после окончания Советского Союза очень уж походила именно на такую гарантию), делятся, к примеру, на следующие:

1) Те, где управляет гарант, окруженный богатыми, наглыми, лично преданными, хитрыми, родными и другими близкими людьми. Последние обычно поставлены на высшие должности по его благосклонности, незлобливости или благоволению. Они, как водится, помогают ему в управлении государством. Или, напротив, гарант помогает пополнять их собственный семейный бюджет.

2) Те страны, где правит гарант, окруженный другими гарантиками немного поменьше, но находящимися у власти не по благосклонности государя, а благодаря отхваченному кусочку суверенитета, щедро пожалованного гарантом.

Эти управители обладают некоторыми владениями и собственным электоратом, признающим над собой их власть и по естественным причинам привязанными к ним. Однако страна моя родная не только широка, но и внутри себя весьма едина в своём разнообразии. Гарантики рулят в своих провинциях, но без центрального руления не смогут вложить поболе в свои владения. Да и себе на индивидуальную пользу, значит, незаметно ничего не удастся приобщить. И случилось странное: у гаранта в стране и власть оказалась ограниченно самостийная в провинциях, и власть близких людей в не менее близком управленческом окружении укоренилась.

Так как мы все учинили себе гарантию с тремя головами власти, то некоторые гарантийно озабоченные лидеры решили делить страну раз уж не по территориям, так по ветвям власти. А на основе этой гениальной догадки они учинили думские сидения назло недумскому управлению гаранта с его близкими руками водящими лицами. Далее думские сидельцы начали прилежно оппозиционировать и бунтовать электорат, которому к тому времени все любители государственного управления изрядно надоели. А профессионалам в том управлении взяться было неоткуда.

Сложилась презабавная эпоха: гарант с близкими сам по себе, его оппоненты думские сами по себе, гарантики провинциальные сами по себе. Но самое удивительное, что при таком большом количестве столоначальников и руководителей разного ранга электорат тоже стал сам по себе. И стал понемногу он сам по себе как-то сокращаться, беднеть, сереть, хиреть, а его «лучшие» представители во власти – напротив. Ведь должен же закон от Михайло Ломоносова и тут как-то работать! И работает. Уж если где чего убавится, то в другом месте, непременно, прибавится. У налогоплательщиков – убавилось. Угадайте, где прибавилось?

Так вот. Там, где гарант управляет с помощью прямых подчинённых (преданных ему лично), его власть более сильная. Ведь во всей стране электорат признаёт только одного гаранта. Если он и терпит этих близких ему подчинённых, то только из традиционного терпения, но не испытывает к ним никакой особой привязанности. Изучение, видимо Макиавелли, в окологарантских кругах ныне привело к тому, что вслед за придумыванием большой семёрки личных подчинённых, которые взгромоздились над семью же административно-территориальными владениями (включавшими в себя княжества поменьше), был изобретен способ заменить местных гарантиков всё-таки своими личными руками водящими фигурами (они могут остаться и прежними, но власть получат не от электората местного, а с ненавязчивой подачи гаранта).

Так постепенно и меняется система забавного провинциального гарантства, сложившегося в последние годы ушедшего века. Близкое окологарантское окружение стало другим, но принципиально комплектуется также. Деление власти мимо гаранта, как было прежде, теперь тоже не нужно. Посему ветвей у нашей власти не убавилось, но сидят на тех ветках птицы из одного с гарантом гнезда.

И, как выше всё само собой рассмотрелось, провинциальных гарантиков теперь не будет. То есть они будут, но это уже совсем другая (нет, не история) – власть. Она часть власти гаранта, щедро им делегированная в провинцию, а не власть провинциального электората с надеждой врученная своему гарантику. Но это и правильно, наверное… Вспоминаются мысли о совершенно неприличных морских свинках: и к морю, и к свиньям причислить их едва ли удастся. Иначе, как подумаешь, что твой губернатор Б. Абрамович, сразу можешь быть уверен, что ты – чукча. Ведь ни к чукчам, ни к губернии этой он не имеет никакого отношения, а всё же – губернатор. Пусть уж лучше гарант своего предложит, может его выдвиженец тогда не только английским футболом будет заниматься. Но, как показывает время в провинциях, видимо, такого рода специалисты тоже нужны.

Два крайних в стране гаранта являются примерами разного образа правления. Современная гарантия подчиняется одному лишь её лидеру, остальные большие столоначальники в широкой и родной стране являются его выдвиженцами. Страна разделяется на провинции (уж они как только не называются: и края, и области, и республики, и округа…), в которые гарант настойчиво рекомендует гарантиков (ну… наместников), сменяемых и переставляемых им по своему усмотрению. А усмотрение комплектуется не без совета соответствующего провинции члена большой семёрки владельцев семи же округов, именуемых федеральными. Очень, демократично! Однако, чьи представители в этих округах члены той семёрки?

Предыдущую гарантию, наоборот, окружали: многочисленная родовая знать (семья), которую хоть и признавали, но не любили подданные; знать не родовая, но не менее многочисленная (главы провинций), которую признавали и любили (или делали соответствующий вид) подданные. Кроме того, знать не родовая обладала привилегиями, на которые гарант не особенно-то покушался. А то как станут требовать себе ещё суверенитета… А родовая знать особо в привилегиях и не нуждалась, ей были за это деньги народные даны на забаву.

Если сравнить эти гарантии (две в одной), можно прозреть: на современную гарантию другому гаранту взгромоздиться труднее, но, взгромоздившись, легче править по правилам имеющегося ныне. Вывод: раз уж гаранту пора вскоре на покой (а захватить его гарантию постороннему трудно), то можно в этом случае водрузить на гарантийный трон не постороннего. Управлять ему, как было сказано выше, будет просто и легко, так как всё для этого уже сделано. А раз уж сделано кем-то, то честь ему и хвала, управлять надо мудро и в его интересах (и как бы здорово считать, что эти интересы совпадают с интересами забытого уже всеми электората), а также всяческие ему перспективы, почёт, уважение и безбедно-неогорчительное дальнейшее житие, личное татами и горку снежную.

И наоборот, предыдущая гарантия, относительно легко попала под руководящую длань тогдашнего премьера, но вот реформы её гарантийной системы проходили довольно медленно вначале его руковождения. Да и начались они не с реформы как таковой гарантии, а с разборок с проблемами предыдущего гаранта щедро снабдившего ими своего преемника… Удержать её в том состоянии оказалось, на первый взгляд, не трудно. Да об этом и во второй главе текущего повествования говорилось. Но суть удержания свелась не только к наследственности (или не столько), сколько к изменению самой сущности гарантийного правления. И останься наша страна такой, следующий гарант уже не смог бы её удержать. А так всё соблюдено: наследственная гарантия легко сохранилась, спустя немного времени, реформировалась, трансформировалась и теперь может вновь стать наследственной. Однако, исходные составляющие (позволяющие заботиться только о правлении, а не о взаимных разграничительных договорённостях с 89 мелкими гарантиками, княжущими по всей великой и могучей нашей Родине) уже иные.

Возвратившись к предыдущей гарантии, мы увидим, что настоящий умелец дзю-до (если желал править долго и счастливо) должен был урезонить провинциальных гарантов. Надо было сделать их не провинциальными гарантиками, а гарантами себя в провинциях. После подобной победы по вышеуказанной причине родившийся на брегах Невы может не беспокоиться за прочность своей власти. Его преемники также могут спокойно управлять в его интересах, опираясь на систему им созданную: в такой гарантии никогда не появится других проблем, кроме вызванных ими самими.