- Я всегда думал, что проживу много лет, прежде чем смерть настигнет меня. А вот оно как получилось. Скажи хоть, чем я заслужил такую расправу? Можно на ты? Хотя какая уж теперь-то разница. Я могу закурить? – человек, чья внешность была знакома почти каждому жителю страны, достал из кармана пачку сигарет, закурил. Он оглянулся на монументальные двери, которые вели в коридор. Сейчас эти дверь были закрыты. С внутренней стороны. И кто его надоумил поставить электронный замок, который открывался только с помощью его собственного отпечатка пальца? К тому же, двери были бронированные, несмотря на внешнюю отделку, которой мог позавидовать любой олигарх. У государства денег немеряно. – Ну что? Когда это случится? – он взглянул на своего собеседника, сидящего перед ним в кресле. В его руке была берета с глушителем. Ствол был направлен прямо ему в грудь. – И как? Ты убьешь меня из этого пистолета? – собеседник молча кивнул. – Но почему? Что я тебе сделал? Хочешь деньги? Государство заплатит много, за такого человека, как я. Только не стреляй.

- Мне не нужны деньги. Мне нужен только ты. – Голос собеседника был немного хриплый, но приятный. Его карие глаза блестели.

- Но почему именно я?

- Потому что именно ты несешь ответственность за все. – Тонкие губы собеседника чуть дрогнули, но тут же успокоились.

- За что? – голос этого спокойного на вид человека начал срываться на крик.

- За все, что со мной произошло. За мою семью, которой уже нет. За мою жену, моих детей и мою мать. Ты отвечаешь за это. Ты, сволочь. И скоро ты заплатишь за все. – Собеседник посмотрел на наручные часы. – У тебя есть еще немного времени. Я расскажу тебе, в чем именно ты виноват. Все началось восьмого августа двухтысячного года. Ты помнишь этот день? А я помню. Я тогда ехал в метро. Был почти конец лета, жара с Москвы почти спала. У меня еще не было машины. Поэтому я ездил с работы и на работу в метро. Нас тогда отпустили немного раньше. Пятница все-таки была. Я сел на Пушкинской. Поезд метрополитена почти успел отъехать от станции. Двери захлопнулись, и бодрый голос из динамиков произнес обыденные слова о том, что двери закрываются. Продолжение ни я, ни другие пассажиры, которых судьба занесла на эту станцию метро, не услышали. Потому что прозвучал взрыв. В вагоне выбило стекла, осколки мне изранили руки. Люди растерялись. Некоторые начали кричать, другие выпрыгивали прямо через окна на перрон. Поезд тогда так и не тронулся со станции. А я больше не езжу на метро. Ровно через три дня, после того как я выписался из больницы, купил себе и своей жене машину. Страх перед метро остался у меня на долгое время. – Собеседник взял со стола заранее налитую рюмку коньяка и осушил ее. – Ты помнишь октябрь две тысячи второго года? – человек, сидящий напротив, в своем огромной кресле, вздрогнул - Да, да, ты угадал. Норд-ост. Мы с женой тогда решили немного развеяться. Пойти на какой-нибудь модный мюзикл. Мюзикл на Дубровке тогда готовился к закрытию в Москве и показу в регионах. Вот мы и решили сходить. Светлана тогда так радовалась, что «мы в кои-то веке выходим в свет». Какая у нее была улыбка. А глаза? Огромные, зеленые-зеленые. Я так любил ее. Мы вошли в просторный зал. Наши места были в партере. Я специально взял дорогие билеты. Начальство незадолго до этого выписала внеочередную премию всему отделу продаж. А у меня появилась прибыль. Причем большая прибыль. Я тогда играл на бирже. Знаете, что с помощью подключения к Интернету, небольшого стартового капитала и некоторых знаний экономики и биржевой деятельности можно заработать миллионы долларов? Можно конечно их и потерять, но всегда нужно знать меру. Итак, двадцать третье октября. Мюзикл только начался. Светлана вовсю смеялась над комедией, которая происходила на сцене. А я просто улыбался. В это время на сцене танцевали актеры, переодетые в форму спецназовцев. У них на плечах висели бутафорские АК. Когда на сцену вышла группа молодых парней в масках, с настоящими автоматами, никто и не подумал, что это террористы. Так, продолжение представления. Но что-то мне не понравилось в этих «актерах» с первого момента. И я оказался прав. Через секунду видимо главный из них поднял свой автомат вверх и нажал на курок. Раздалась короткая очередь. Актеры, настоящие актеры, а не террористы, начали бежать со сцены. Тогда человек выстрелил еще раз. «Всем оставаться на своих местах. Это захват». Последние ряды, поняв, что случилось, хотели быстро уйти, пока этого никто не заметил из террористов. Но все выходы уже были перекрыты. Ловушка захлопнулась. Три дня. Долгих три дня мы провели в этой ловушке. Мы надеялись, что правительство, президент, ФСБ и хрен еще знает, кто сейчас пытаются нас спасти. Мы не думали, что все так кончится. Ведь их главный, Мовсар Бараев его, кажется, звали, в последний день, день штурма, сообщил нам, что переговоры кончились, и скоро всех нас отпустят. Как бы не так. В планах генштаба, похоже, отсутствовал этот пункт. Мы, заложники, не сразу поняли, что произошло. Началась стрельба, крики, мы с женой легли на пол между креслами, и закрыли руками головы. Когда все закончилось, и террористы были убиты, Светлане стало плохо. Глаза ее закатились, она задыхалась. Как я потом узнал, это было действие газа, пущенного нашими «спасителями». На меня он не подействовал. Сам не знаю почему. – Человек, сидящий напротив смотрел стеклянными глазами на собеседника. – Так я потерял жену. Еще, кроме нее погибли сто семнадцать человек. Моя мать. Ее я тоже потерял. Это был холодный февральский день. Я тогда задержался на работе и не мог забрать дочку из садика вовремя и попросил об этом маму. А мать жила на другом конце города. Я ей сразу сказал, чтобы взяла такси, к метро у меня так доверия и не появилось. Но она почему-то решила добираться на метро. Когда поезд остановился, на станции Автозаводская раздался взрыв. Сорок человек тогда погибло. Включая ее. Последнего близкого мне, кроме дочери, человека. Так я остался почти один. Я хотел уехать куда-то с дочкой, подальше от Москвы. Моя двоюродная сестра жила в Северной Осетии. В Беслане. Рассказывать, что дальше произошло? – человек напротив отрицательно помотал головой. И так все было понятно. Он с тоской посмотрел на бронированные оконные стекла. Его собеседник встал из-за стола, подошел к окну. Вечерело. Солнце садилось за холмами. Площадь, наполненная днем людьми, сейчас пустовала.

- Я много думал, думал о том, что произошло со мной, с моей семьей. Думал, кто в этом виноват. Знаешь, что я понял? Только ты несешь ответственность за это. Ты. И боевики конечно. Я за последние годы накопил немалый капитал. И сейчас тысячи наемников по всей Чечне ищут террористов. Они доберутся, за мои деньги, до кого угодно. Знаешь сколько средств ушло на разведку, поиск нужных личностей? Мне даже свой спутник пришлось запустить. А на то, чтобы организовать встречу с тобой? Чиновники сейчас берут немало. Как ты уже, наверное, догадался, у меня совершенно другое имя. И никто, никто меня не найдет. Сейчас меня ждут в одной из клиник по пластической хирургии. После операции по изменению внешности я поеду в Шереметьево, где стоит мой личный самолет. Прощай. – Он направил берету в сторону человека, сидящего в кресле. Раздался хлопок. Потом еще и еще. Он разрядил весь магазин. Вытер пистолет носовым платком, положил его рядом с трупом. Открыл окно, рама поддалась не сразу. Достал тонкий, но длинный трос из внутреннего кармана пиджака. Профессионально обмотав себя, другой конец троса он зацепил за подоконник. Он сел на подоконник, свесив ноги в темную пустоту окна. Прыгнул. Когда до земли осталось пару метров, нить троса натянулась, туго обхватив ему грудь. Он достал из неприметной кобуры, которая висела на щиколотке, маленький перочинный нож. Перерезал трос, сгруппировался перед падением. Возле здания его ждал черный Мерседес…

***

- …Итак, специально для телезрителей, которые только что подключились к просмотру нашего новостного марафона, повторяем. Сегодня стало известно, что президент Росси Владлен Владленович Путим был убит. По официальным данным это произошло вчера, около восьми часов вечера. Вся мировая общественность сейчас находится в шоке. Многие лидеры зарубежных стран высказали свои искренние соболезнования семье президента, его двум сыновьям и всей нашей стране. В Соединенных Штатах Америки уже повышен «индикатор безопасности» до крайнего, красного цвета. Американский президент выступил с сочувственной речью, направленной к российским гражданам. Милиция и ФСБ ищут неизвестного, с которым у Владлена Владленовича была назначена встреча…