В сумочке звонит телефон. Господи, где же мобильный? Опять в вещах затерялся. Мелодия его номера! Не смс! Как приятно слышать его голос. Кофе? Конечно же, лечу!

Нет смс. Нет звонков. Нет трех месяцев. Нет девятисот километров. Нет стран. Есть они. Смотрят глаза в глаза. Обнимаются. И плачут от счастья, что они есть друг у друга.

НЕ ПИШЕТСЯ…

Последние дни были очень напряженными. Занятия, лекции, консультации. А рука так и тянулась к перу… Столько красивых мыслей хотелось изложить, о многом написать. И вот пятничный вечер. За окном барабанит осенний дождик. Тихий свет настольной лампы. Горячий кофе. Бумага. Перо…

Странно… Как только перо дотрагивается до листа бумаги, ход мыслей останавливается, и то, о чем я думал, перестает быть интересным и желаемым перенестись на бумагу. Не пишется? Нет, это другое… Если я начну писать, то не так как думал… Все мои мысли превращаются в какие-то цвета. Попробую…

Глоток кофе, взгляд за шторы на барабанящий в темноте дождь. Пауза. Перо в руке, первое прикосновение пера к бумаге…

Я оказался в невесомости. Вокруг меня сияние из переливов розового, салатового, голубого, зеленого и синего цветов, белые вспышки вокруг. Тепло и хорошо. Кувыркаюсь в этом свете и потом начинаю плыть.

Вплываю в густую обволакивающую желтизну, она становится оранжевой, потом бледнеет и вдруг становится не такой густой, совершенной такой же как вода, но розовой, и меня выбрасывает вместе с брызгами в нежно-лиловое пространство.

Парю по лиловому воздуху, а вокруг меня пробегают голубые облака. Но вот одно облачко не просто голубое, а бирюзовое, но оно проходит стороной. Движением чайки лечу туда и влетаю в него.

Хорошо… Сижу на корточках на красной траве, но трава необычная – я такой еще ни видел и не чувствовал, она ласкает мою кожу как шелк. А сверху льет зеленый теплый дождь, освежающий дождь. Взмываю вверх и оказываюсь в синем блестящем пространстве, впереди меня сверкающий серебристый ромб. Пролетаю сквозь ромб и мне хочется делать это еще и еще. Верчусь вокруг ромба, задеваю его, пролетаю его, его сияние отражается на моей мокрой от дождя коже. Налетавшись и наигравшись, я лечу дальше.

И попадаю в странное и довольно строгое пространство. Да, это именно пространство, но стен не вижу: все залито мерцающим тускловатым желтым светом. Но мне очень хорошо. Какие-то новые ощущения. Не могу разобраться. Понял! Раньше я не чувствовал запахов, а тут такое разнообразие – розы, пионы, фиалки, тюльпаны. Свет становится бледно-розовым, а потом все более и более ярким. Запахи усиливаются. Во мне появляется необыкновенный прилив энергии. Что-то должно произойти.

Отовсюду струится ярко-розовый свет, я чувствую его потоки. Он все ярче и ярче. Запахи все более насыщенны. … О! Что это? Какая-то сила меня в короткое мгновение бросает в сторону, и я легко прохожу сквозь какую-то оболочку и… Не верю глазам своим.

Я в Париже, в музее Сальвадора Дали на Монмартре. Вижу там себя, сидящего в одном из залов с умиротворенным взглядом, рассматривающим картины Мастера. Это было 5 лет назад. Те минуты были одними из самых ярких и приятных в жизни. Подхожу к себе, буру свои руки в свои руки и сливаюсь с собой в одной целое…

Я открыл глаза. На часах третий час ночи. Лежу на диванчике, укрывшись пледом. Мерцает свет настольной лампы. За окном все также барабанит дождь. На столе недопитый остывший кофе. Исписанный лист бумаги. А на нем какой-то конверт. Протягиваю руку, распечатываю конверт – в нем билет на самолет в Париж на мое имя.

ТРИ ГЕРБЕРЫ

… Ну вот и мое купе - Линда зашла в свое двухместное купе и присела. Вещей к счастью немного. Сейчас я их размещу, но вот что делать с букетом? Такой красивый букет, и хочется чтобы цветам было комфортно в дороге. Мимо купе прошел проводник, и, увидев Линду с букетом, заглянул.

- Давайте поставим цветы в вазу.

- Вы поможете? Линда обрадовалась.

- Конечно! У меня замечательная ваза, одну минуту.

- Спасибо.

Поезд тронулся. Попутчицы у Линды не было, и этому обстоятельству она очень обрадовалась. А вскоре Пьер - так звали проводника - появился в купе с хрустальной вазой.

Линда не могла оторвать глаз. На столике с красной бархатной скатертью на фоне такого же благородного бархата штор появился шедевр. Три герберы - оранжевая, желтая и ярко-розовая - были укутаны в прекрасный искрящийся хрусталь. Прошел час путешествия. За окном стало темнеть. Линде не хотелось яркого света, она слишком устала, и включила лишь небольшой ночной светильник. Три ярких пятна гербер в хрустале - от них Линда не могла оторвать глаз. Поезд «Прага-Париж» приближался к Швейцарии. Заглянул Пьер.

- Вам предложить чай?

- Чай?

- Да - зеленый, черный, белый, каркаде, с жасмином, бергамотом - все для Вас.

- А кофе можно?

- Кофе? Вы удивительная. Обычно пассажиры вечером кофе не заказывают: уснуть потом, говорят, не могут.

- А я ненавижу чай. Я кофеманка. Когда хочу, я сплю после него, когда не хочу - бодрствую. Не кофе мной управляет, а я им. Так сделаете?

- Конечно, для Вас - все что скажете. Вам какой? По-краковски, по-венски, по-американски...?

- А можно банальный?

- Это как, позвольте узнать?

- Двойной эспрессо.

- Вы удивительны.

- Почему?

- Это не банально...

- Неужели?

- Это очень необычно, очень романтично - красный бархат, герберы, хрусталь, двойной эспрессо.

- Да, пожалуйста, две чашки.

- Две?

- Не удивляйтесь, я всегда когда одна заказываю две чашки.

- Конечно, подождите несколько минут, пожалуйста.

- Жду, - устало сказала Линда.

Линда посмотрела на столик. Да, действительно, необычно - красный бархат, герберы, хрусталь.. тут как раз не хватает двух чашечек двойного эспрессо. Линда улыбнулась. Впервые за эту поездку она улыбнулась. И сама поняла что впервые. Спасибо Пьеру, такой милый оказался.

О Боже! Пьер помог ее цветам, а она даже не поблагодарила его должным образом! Она всегда брала две чашки кофе для себя. Вторую она предложит ему.

Показался Пьер - красавец под два метра ростом, интеллигентный (откуда такая интеллигентность - именно интеллигеность, а не просто воспитанность у проводника?), но такая тоска в глазах почему-то.....

- Спасибо. Как Вас звать?

- Пьер.

- Меня Линда. И Вы были правы - две чашки двойного эспрессо на кросном бархате с герберами в хрустале....

Пьер улыбнулся по-доброму, но грусть в глазах только усилилась.

- Попейте со мной кофе, пожалуйста. Вас тут не хватает.

Пьер никогда себе не позволял неформальных отношений с пассажирами, но что-то в Линде было притягивающее - да, она красавица, но не это. Что-то его притягивало в ее душе, хотя он совсем ее не знал.

А Линда уже немного отдохнула, и ей так хотелось кому-то рассказать про этот букет!

- Я сейчас выполню еще один заказ и присоединюсь к Вам.

- Спасибо, я подожду.

Совсем скоро пришел Пьер и сел напротив. Какое-то время они ехали молча, но тишина не напрягала.

- Действительно красивый букет, - сказал Пьер искренне, но грусть в его глазах при этом усилилась

- А Вы знаете, что этот букет не был букетом еще сегодня утром? - весело сказала Линда.

- Как это?

- Пьер, Вы такое интеллигентный, не осуждайте меня. Но мне так хочется Вам рассказать…

- А мне уже хочется узнать историю этих гербер.

И опять грусть в глазах. Почему каждый раз как произносится слово герберы, он сразу становится грустным?

- Так вот, Пьер, - весело продолжила Линда.- Я вообще замужем, у меня двое детей, но, честно говоря, в Праге у меня живет один университетский друг. Он знает что я обожаю герберы. Это не просто друг, это любовник. Вот утром одна гербера и появилась. Вы думаете, я распутная женщина? Пускай, что ж поделать. Я так устала от решения множества вопросов, что в последний день решила расслабиться и позволила себе позвонить еще одному приятелю. О, как он был в меня влюблен, я ему 4 года морочила голову, а он верил, бедный мальчик. Так верил и так любил, что до сих пор один. И до сих пор любит. Все ждет, хотя и знает что я замужем. А он богат и преуспевающий. Почему такого за нос не поводить? Вот я и решила его утешить сегодня короткой встречей. Но он же знает, что я люблю герберы. Так появилась вторая за сегодняшний день.

Пьер, до этого молчавший, вдруг спросил иронично:

- А потом был третий?

- Пьер, - рассмеялась Линда, - я же не совсем распутная женщина. У меня солидный муж, правда, я его ненавижу, но он известный антиквар, и я и мои дети не бедствуют. Тем более что дети-то не его, а он их своими признал

- А чьи?

- А вы не поняли? Пражских отцов!

- Так что было дальше?

- А в полдник я пила кофе в привокзальном кафе - и подумала - геребры-то красивые, но их две, я что их, на могилу собралась ставить? Поэтому взяла и купила третью у цветочницы. А благодаря Вам мое путешествие с этим букетом и воспоминания о днях в родной Праге превращается в сказку. Ой, Пьер, а сколько Вам лет?

- Двадцать шесть.

- Вам нравится Ваша работа?

- Это необходимость.

Пьер был сух. Он ошибся в пассажирке, и пожалел о том, что впервые в жизни нарушил свое правило.

- А почему Вы не смените работу?

- Мне еще год учиться в университете.

- А родители?

- Они умерли.

- Извините, Пьер.

- Да к том же у меня сынишка 4-летний.

- А жена?

- Она ушла 3 года назад.

- И оставила ребенка?

- Да.

- Как так?

- Вот так бывает.

- Не переживайте Пьер, все будет нормально.

- Может быть. Спасибо за кофе. Спокойной ночи.

Пьер взял чашки и вышел. Линда успела заметить на бейджике - Пьер Люстен. Линда почувствовала себя неловко. Как-то нехорошо получилось. Какая-то француженка родила от него ребенка, потом бросила их обоих, а он, бедный мальчик, тянет на себе эту лямку. Да, нехорошо, нехорошо. Хотя... С другой стороны - каждому свое. И зачем грустить? Любит, что ли ее? Был бы при мозгах - уже давно бы один не был бы. Да с такими так и получается. Бог с ним, проводник и проводник, у каждого в жизни свои неприятности. Буду спать.

Утром Линда была неотразима. Ночь в поезде, казалось, никак не сказалась. С букетом гербер и небольшим саквояжем Линда вышла из вагона. Возле Пьера она задержалась, поблагодарила за вчерашний вечер.

- Не обижайтесь только.

- Ничего страшного.

- И все же, Пьер, почему она Вас бросила?

- Она не бросила. Она ушла.

- Какая разница? Бросила? Ушла?

- Бросают по своей воле, а уходят не по своей.

Во взгляде Линды прозвучал вопрос.

- Она умерла...

Линде стало дурно. Очнулась она уже дома, не помня, как добралась до него. К счастью дети были в школе, а муж в своем офисе. Господи, как так можно было? Как я не поняла? Ведь я по сравнению с ним никто! Я оказалась никем...

Наступило завтра. Подходя к могиле, у Пьера появилось ощущение уже виденного. На могиле стояла хрустальная ваза с букетом гербер. Среди них лежала записка: «Мари Люстен от Линды»...

…Прошел год. К тому времени Антиквар умер. У Линды и Пьера родилась дочь…