Из всех имен я выбирал одно и медленно точил его на буквы, как только стачивалось имя в прах, я собирал рассказ - сто тысяч глав, сто тысяч предвечерних осязаний сквозь тонкий шелк, струящийся рукав...

Я всё прошел. Я всех донес до точек. За каждым именем - сто тысяч лиц, сто тысяч судеб - одинаково бесцельных - единых в том и одиноких в том, парящих верно или павших ниц.

Я видел всё. Я именем врезался в сюжет любой и в нём Себя ваял, свою любовь, своих сердец сто тысяч - я высек в камне букв, в огне зеркал, в свинце страниц... И лишь твое не высечь. И лишь твое погасло на века, не разгоревшись, не сточившись каплей, безвременно, бессмертно, грузно канув,

как камень,

в мутный омут,

и пока во мне живет лишь отзвук, смутный звон.

И только камень слов со всех сторон.