Зима упорно отказывалась добреть. Метель ревела над городскими крышами, и господин Урбос ничего не мог поделать с этим, разве что отвлечь своих подданных. Я нетерпеливо пере-ступала с ноги на ногу в ожидании трамвая. Мимо пролетали набитые битком по случаю вечера и холода вагоны, но нам было не по пути. Я терпеливо ждала. Женский голос в наушниках пел про любовь, пытаясь перекричать ветер и шум улицы. Я слушала симфонию города, не замечая ее жалких попыток. Рядом топталась серая в сумерках бабушка в пальто и валенках. Меня она могла бы принять за парня, если бы не макияж – перед выходом осталось свободное время. Я перекладывала из руки в руку сумку с ноутбуком и прятала освободившуюся в карман – погреться. Время шло, ценная ноша кочевала все чаще, пляска на льду становилась более динамичной и ритмичной, начинало знобить, но я упорно ждала трамвай.

С неба сыпался снег, будто где – то там порвалась подушка. Снежинки в свете фонарей ста-новились цвета жженого сахара, желто – коричневыми. За моей спиной снег был голубым - отсвечивала вывеска. Вокруг мелькали машины. Свет их фар смазывался в ледяном мельтешении снежинок. Моя тень шарахалась от них, прячась за мной – она никак не могла привыкнуть к стилю Урбоса, глупая. Я уже не боялась стальных экипажей, я научилась их не замечать. Они как призраки, с ними нужно быть осторожной, но стараться не замечать их. А снежинки все падали и падали. Интересно, они когда – нибудь кончатся вообще? Окна домов казались пятнами света. Людей, прячущихся за тонкими стеклами, я не знала, они не знали меня, как и эта бабушка, пассажиры пролетающего мимо трамвая, случайные прохожие. Меня в этом городе практически никто не знал, и у меня было мало знакомых лиц, я чувствовала себя немного одинокой. Урбос сжал ребра широким обручем, выжимая остатки дыхания, но я могла с ним справиться. Я не позволю себя сломать. Можно быть подчиненным, но не рабом. Я сама пришла к Урбосу, позволила ему встать выше себя, но я не его собственность, я могу в любой момент уйти, но мне здесь нравится. Трамвай остановился в двух шагах от меня, номер четыре. Нам по пути. В прохладном салоне, на одиночном сиденье я уже отгородилась от власти одиночества. Вокруг были люди. Я вздохнула, сложила руки на коленях поверх ноутбука и улыбнулась Урбосу. Я Onisnox, ночной странник, ехала домой и была готова и дальше бороться с Урбосом.

Трамвай летел сквозь ночь, позвякивая и сыпля искрами.