- Мама, мама! Смотри, там Сергея Александровича по телевизору показывают! – кричал белокурый мальчуган, весело прыгая на диване и тыча пальцем в огромную плазменную панель.

- Господи, подожди секунду! Кого? Что ты кричишь? – молодая черноволосая женщина заглянула в комнату. Одной рукой она держала мобильник, плечом прижимала к уху трубку обычного телефона. – Боже… - она выронила обе трубки.

- Мама, смотри салют! – ребенок отвлекся от экрана, и уже прыгал, глядя в окно.

Женщина посмотрела на улицу. В больших изумрудных глазах блеснуло отражение, и она упала без чувств.

Комната наполнилась ярчайшим белым светом.

…

- Послушайте, Сергей, мы с вами так ничего не добьемся, - негромко произнес высокий мужчина с густыми каштановыми волосами, аккуратно зачесанными назад, и присел на край большого металлического стола. Его немолодое лицо выражало усталость и раздражение.

Он выдернул наушник, поднял взгляд на ярко-белый прямоугольник лампы и запустил руки в карманы брюк. Затем шумно выдохнул и принялся ослаблять галстук. В помещении было душно, несмотря на шумевшие где-то наверху кондиционеры.

- Вы должны объяснить нам, как туда попали. И всё, понимаете. Скажите правду, и мы вас отпустим, - мужчина потянулся за пачкой сигарет, лежавшей на середине стола. Вынул одну, закурил. – Зачем оттягивать неизбежное? Или вы не понимаете, что просто так с подобными знаниями отсюда не уйдете? – густое облако медленно выползло из его груди.

- Вы только что заработали рак, - сухо произнес, юноша, которого называли Сергей. – Если отпустите меня, ничего хуже с вами не случиться, - он проговорил это, не сводя глаз со своего отражения в огромном зеркале, заменявшим стену напротив.

- Не выйдет, - мужчина ухмыльнулся и, зажав сигарету губами, полез в карман, – я прекрасно осведомлен о вашем умении манипулировать людьми, так что можете не растрачивать силы попусту, – пробубнил он. Взглянул на пейджер. – Мы проходим обязательную проверку раз в месяц. Я здоров настолько, что дам фору многим молодым легкоатлетам. К тому же раковая опухоль не может образоваться так быстро. – Убрав пейджер, мужчина смял сигарету в пепельнице и соскочил со стола. – Пока можете подумать над вашим будущим, и как на нем отразятся слова, которые вы скажете, когда я вернусь.

Мужчина сдернул со спинки стула, на котором сидел Сергей, пиджак, перекинул через предплечье и подошел к дальней стене. Большой палец прижался к маленькой блестящей дощечке, и небольшая секция отъехала в сторону.

- Вам кажется, что это дар, - мужчина опустил голову и взялся рукой за край проема, - вы верите в это, - он постучал пальцами по кафелю. - Но на самом деле вы просто пользуетесь логикой, пытаясь сыграть на природных страхах. К примеру, на страхе перед смертью. Я не молод и курю, значит, есть возможность, что у меня разовьется рак легких. Поскольку я образован, то хотя бы несколько раз в жизни об этом думал. И, скорее всего, подсознательно боюсь, что это когда-нибудь случится. Однако вы не учли, что стрессоустойчивость – главное качество при моей работе и мной не получится манипулировать, всего лишь нажав на страх.

- Страх… - протянул Сергей. – Нет, Николай Леонидович, если бы я пытался нажать на страх, я бы сказал, что твоей дочери не стоит сегодня идти на свидание.

- Чт… что? – мужчина резко повернулся. – Но откуда ты… - шепнул он и опустил взгляд. Потом вдруг громко рассмеялся.

– А ты хорош! – отдышавшись, проговорил Николай Леонидович. – Ты слышал, как ко мне обращался один из охранников, когда тебя только привели. Заметил кольцо на руке. Я хорошо выгляжу для своего возраста, а значит хорошо питаюсь. При моей работе это может быть правдой, только если у меня заботливая и любящая жена. А раз так, то у нас должны быть дети. То, что у меня дочь, ты просто угадал. Шанс достаточно высок – пятьдесят на пятьдесят. А то, что она в том возрасте, чтобы уже ходить на свидания – видно, опять же, по моему лицу. И наконец, сегодня воскресение – выходной. Даже для студентов. И то, что молодая студентка не захочет отдохнуть вечером в каком-нибудь клубе – почти нереально. Но идти одной туда – опасно. Остаются, либо подруги, либо приятель. Ты выбрал второе. И промахнулся. Она сегодня идет на день рождения к дочери моего друга. Они едут на дачу. Так что два – ноль, - самодовольно подытожил Николай Леонидович и широко улыбнулся.

Отражение Сергея взглянуло на него.

- Это ты так думаешь. Она идет на свидание как раз с твоим другом. Ведь у него сегодня выходной, верно? Полгода назад она подсела ни иглу. Синяки под глазами, когда через трое суток она вернулась якобы из клуба, помнишь? Конечно, помнишь.

- Но… но… - лицо Николая побледнело, глаза полезли наружу, а левую щеку затрясли судороги.

- Да, тогда ты опасался именно этого. Проверял ее кожу. На руках, между пальцами ног. Но под трусики не заглянул. Ты гнал от себя эти мысли, но они вновь и вновь возвращались в кошмарах. А потом раз – и всё кончилось! Так внезапно. Никаких клубов, всегда белая бархатистая кожа, счастливая улыбка. Только отношения с дочерью напарника вдруг стали такими теплыми… А как молодая студентка может доставать себе качественную дурь в тайне от папочки агента? Разумеется, никак. Твой так называемый друг трахает свою дочь, просто потому, что ей это нравится, а твою – в обмен на дозу. И сегодня, в честь дня рождения, он собирается трахнуть и «вмазать» обеих.

- Не может… - Николай отшатнулся к стене. Пиджак соскользнул на пол, рука прижалась к груди. Дыхание стало прерывистым и частым.

- Может. Всё может быть. Даже то, что ты – образованный человек, веришь, будто бы сигареты действительно успокаивают, а твоя жена добавляет в чай отвар, потому что хочет, чтобы ты бросил и не вонял, как старая пепельница. Именно из-за него, а не из-за лимона утренний чай имеет горьковатый привкус, – спокойно произнес Сергей. - Если не хочешь, чтобы я продолжил и разрушил твою жизнь до основания, ты сейчас расстегнешь наручники, отойдешь в сторону и проследишь за тем, чтобы меня никто не остановил. Я могу сделать это сам, но тогда твои коллеги будут стрелять, и придется их убить. А я этого не хочу. Я хочу дать тебе шанс! – юноша напрягся и схватился за сиденье.

- Господи… откуда…

- Не важно! – рявкнул Сергей. – Сейчас важно твоё будущее и как на нем отразится то, что ты сделаешь, или не сделаешь! – юношу перебил вой сирены, похожей на ритмичное рычание какого-то зверя. Лампа тут же поменяла цвет, и помещение погрузилось в багровый полумрак.

- У тебя мало времени! – крикнул Сергей. – Скоро конвоиры будут здесь, и тогда я решу, что ты - глупец. И пощады не будет. Ну же! Брось мне ключ! Выйди отсюда и позвони дочери. Просто сделай это, и будешь жить дальше!

Николай начал судорожно рыться в пиджаке. На его морщинистом лбу проступили капли пота, с нижней губы скользнула слюна. Руки едва слушались, но он продолжал обшаривать карман за карманом.

Из наушника, болтавшегося около нагрудного кармана, вырывался голос: «Коля, немедленно уходи оттуда! Ни в коем случае не давай ключи! Он просто манипулирует тобой! Уходи! Слышишь?! Агент Недрогин, ты слышал приказ?! Отвечай! Немедленно покинуть комнату допроса! Немедленно!».

Сирена стихла.

В комнату вбежали четверо в черно-сером камуфляже, масках и бронежилетах, с автоматами наперевес. Они выстроились полукругом, обступив сидевшего на полу Николая.

Щелкнула лампа, и помещение вновь наполнилось ярким белым светом.

Тишину нарушали только тяжелое дыхание солдат и хрипы старика.

Вдруг что-то звякнуло, будто бы монета упала на пол.

Сергей повернул голову – около ножки стула лежал ключ.

- Хм, - протянул юноша и улыбнулся.

- Не двигаться! Шевельнешься, я выпущу в тебя весь рожок, сука! Понял?! – Прогремел один из конвоиров, и все четверо сделали шаг вперед.

Пискнул микрофон и откуда-то с потолка прозвучало:

- Арестовать агента Недрогина и сопроводить в комнату «Д11». Коля, умоляю, не сопротивляйся.

Двое опустили автоматы и помогли Николаю подняться.

Недрогин за эти несколько минут, казалось, постарел лет на двадцать. Густые каштановые волосы растрепались и торчали во все стороны. Кожа лица стала похожа мятую бумагу, губы и щека дрожали от судорог. Солдат сунул в руку Николая пиджак, но тот соскользнул с одеревеневших пальцев.

Конвоиры взяли мужчину под руки и вывели.

«Майор, проследите, чтобы полковника Недрогина осмотрел врач. Двое ваших людей останутся у дверей. Если кто-нибудь из них заговорит с объектом, я обвиню в этом вас. А потом убью», - прозвучало из рации, закрепленной на груди одного из солдат.

- Да вы издеваетесь что ли?! – взорвался Сергей. – Вы еще живы только потому, что я не хочу никого убивать! Какой, нахер, объект?! Если через десять минут сюда не придет человек, который отвечает за всё это дерьмо, и не снимет с меня наручники, мое терпение кончится! Лучше просто поверьте мне на слово!

Солдаты не прореагировали. Они по одному покинули комнату, и дверь бесшумно закрылась.

- Я просто не могу в это поверить! – Сергей запрокинул голову и зажмурился. – Ну почему так всегда? Почему просто не поверить мне на слово? Господи, подари сил, чтобы дотерпеть… – прошептал он.

Двое мужчин среднего возраста в строгих костюмах задумчиво наблюдали за молодым человеком, прикованным к стулу, сквозь огромное стекло.

- Как он узнал, как думаешь? – полушепотом спросил один.

- Телепатия, наверно. Генетические мутации, которые вызвали подобный эффект. Случай редкий, но объяснимый. Хотя, признаюсь, с такой силой я еще не встречался. Как ни крути, но оставлять человека с такими способностями без контроля слишком опасно, – неспешно проговорил второй.

- Ну а если завербовать?

- А что помешает ему солгать? Мы же не можем проверить на детекторе – они сгорают, как только провода касаются его кожи.

- Забрать жену и ребенка?

- Будет пытаться отомстить.

- И что?

- А вдруг получится?

- А может тогда отпустить, как он и просит? Мы ничего не нашли, так что всё, что он сказал – правда. Пусть живет, как жил. Ведь он же не пытался до этого захватить мир, или что-нибудь еще…

- А если передумает? Бог знает, на что он вообще способен. Такую силу необходимо держать на коротком поводке. В противном случае – уничтожить.

- Он нас не услышит? – первый опасливо отодвинулся от стекла.

- М-м, - второй отрицательно покачал головой, - стекло не пропускает никакие из известных человечеству волн. Наш мозг, все-таки не больше чем сгусток нейронов, через которые идет ток, – мужчина ухмыльнулся. – Он даже не знает, что мы здесь.

- Да уж, - задумчиво протянул первый.

Зажужжал телефон.

- Да, - второй поднял указательный палец, показывая коллеге, что звонок важный. – Точно? Насколько? Нет. Кто?! – он привстал, - Не может быть! Да! Сколько? Двенадцать? Значит у нас осталось всего два?! Блефуют! Да, уверен! Слушаюсь!

- Что там? – первый уставился на коллегу.

- Утечка. Если мы его не убьем за два часа, нам грозят началом третьей мировой! – второй прижался лбом к стеклу. – Господи, я ведь его предупреждал… - прошептал он, затем громко выругался и бросился к двери. - Какого хера?! – большой палец давил на стену. – Открывайся, падла! Ну! Сука!!! Открывайся!

- Она не откроется! – проговорил Сергей и открыл глаза.

- Какого черта?! - хором вскрикнули мужчины и отпрянули от стекла, будто за ним увидели того, кого только что вспомнили.

- Вы совершаете саму ужасную ошибку в своих жизнях! – спешно заговорил юноша. В его голосе звучала тревога. – Убить меня у вас всё равно не получится. Я повторяю это в последний раз. Просто поверьте мне на слово. Не надо думать. Просто поверьте. Один раз. И я помогу исправить ситуацию. Потом вы больше обо мне никогда не услышите. Вам нужно только поверить мне на слово.

- Ты же сказал, что он не слышит! – прокричал первый.

- Я… я думал… - губы второго еле шевелились от ужаса.

- Сейчас не время думать. Сейчас время звонить начальству и отговаривать их от принятия решения, о котором они будут жалеть всю оставшуюся жизнь. То есть несколько часов. Потому, как я убью всех, кто попытается причинить вред мне и моей семь… - Сергей осекся.

Лицо его вдруг исказилось гримасой дикого ужаса. Но страх прошел так же внезапно, как и появился. Он опустил голову и спокойным голосом заговорил:

- Анечка, слушай меня. Это не галлюцинация, и ты слышишь мой голос потому, что тебе с Ванькой угрожает опасность. Помнишь, мы обсуждали с тобой это. Правительство решило избавиться от меня, от греха подальше, а вас убрать до кучи. Я этого не допущу. Бери Ваню и уезжай. Куда – не важно, я тебя всё равно найду. Не знаю, чем это всё закончится, но вы для меня важнее всего на свете. Поэтому не теряй времени и главное – не паникуй. Всё будет в порядке, я со всем разберусь и найду тебя. Они не знают, как ты выглядишь, так что просто езди по городу.

- Он знает, что мы послали отряд к девке на квартиру! Только что её предупредил! Что как?! Не знаю, просто начал говорить и все! Нас запер! Сюда всех! Бы… – мужчина выронил телефон, скорчился и заорал.

- Неужели так сложно один раз поверить человеку? – ледяным голосом проговорил Сергей. – Ты сделал неправильный выбор. Тварь.

Он резко поднялся.

Полупрозрачная волна разорвала металл, как тряпки.

Измятый кусок стола звонко ударился о стекло, оставив белую отметину.

Пол под ногами парня пошел трещинами.

В одно мгновение они пожрали стены.

Огромные куски бетона с треском вываливались из толщи, маленькие камешки выстреливали под давлением, пыль серыми клубами расползалась в воздухе.

Огромное зеркало заскрежетало. Заскрипело.

Раздались два оглушительных хлопка, и черная громадина взорвалась тысячами крошечных осколков.

В это мгновение затрещали автоматные очереди.

Дверь и стена позади Сергея покрылась множеством выпуклых дыр. Но пули сгорали, не долетая до юноши. Они будто бы вязли в самом воздухе, и, вспыхнув, яркими светляками разлетались по сторонам.

Сергей повернулся.

Стена расползлась по сторонам, будто две невидимые руки разорвали ее, как бумагу.

Вышел в коридор.

Солдаты падали друг за другом, словно от дыхания самой смерти. Катались по полу. Из ртов их и ноздрей вырывался дым; одежду разъедали тлеющие по краям язвы.

Вопли слились в единый вой.

Сработала сирена.

Парень прислонил ладонь к стене. Мощный разряд, подобно червю, рванулся вверх, вздыбливая и кроша кирпич.

Мыльными пузырями лопнули плафоны. Из щелей повалил дым.

Рычание захлебнулось.

Сергей пошел дальше по коридору.

Всех, кто встречался на пути, постигала одна и та же страшная участь – они сгорали. Выгорали изнутри, словно сигнальные огни. На полу оставались только обугленные скелеты.

Юноша уверено шагал по лабиринту проходов, как вестник апокалипсиса, сея вокруг смерть и разрушение.

Остановился.

Взгляд зацепился за табличку на двери «Д11».

Дверь смялась в комок и вместе с куском стены отползла в сторону.

Громыхнул выстрел.

В воздухе, на уровне головы парня, свинцовый осколок вспыхнул ярко-оранжевым пламенем. Сверкнул и исчез, оставив сизый клочок дыма.

Человек в строгом сером костюме упал на колени. Он пытался говорить, но рыдания не давали понять и слова. Наконец выдавил:

- Умоляю, не надо… - но тут же свился в комок и испустил страшный вопль.

Сосуды на всем его теле вздулись и в воздух выстрелили струи крови. Она заполнила рот, и крики превратились в надрывные стоны. Вдруг что-то швырнуло его в стену. Ударившись, тело лопнуло, как пакет, расплескав по скамейке кашу из внутренностей.

В глубине помещения был кто-то еще.

- Я не солгал, Николай Леонидович. Ты можешь идти, - безучастно произнес Сергей и развернулся.

- Куда?! – остановил его Недрогин. – Куда мне идти? Они убили мою семью! – сквозь слезы прорычал он. – Они их убили, понимаешь? – громко шмыгнул. – А меня пытали, - Николай вдруг рассмеялся странным неживым смехом, - они требовали, чтобы я сказал, что мы с тобой задумали! Суки… - вновь сорвался на рыдания. - Моя Алиса… моя девочка…

- Ложь. Сколько прошло? Двадцать минут? Они бы не успели. Но твоя дочь действительно мертва. От передозировки, - не поворачиваясь, ответил Сергей и ушел.

Он шагал к выходу, когда за спиной раздался выстрел.

«Ложь порождает ложь», - юноша улыбнулся.

Небольшое здание, огражденное высоким забором, с четырьмя вышками по углам, лес и дорога. Именно так снаружи выглядело место, куда Сергея привези на допрос.

Он задумчиво осмотрел внутренний двор.

Охранников на вышках не было. Около ворот стояла машина. За рулем сидел конвоир.

Заметив приближающегося юношу, солдат выскочил и бросился бежать.

- Стой, - крикнул Сергей. – Всё равно не убежишь.

Человек остановился.

- Ну, надо же! Хоть кто-то поверил на слово. Молодец! – юноша хлопнул солдата по плечу. – Ты ведь всё по рации слышал, так?

Человек закивал. От смотрел перед собой, боясь лишний раз вздохнуть, по лицу его струился пот.

- Расслабься. Я не сделаю тебе ничего плохого. Я вообще бы никому ничего не сделал, если бы твое начальство поверило мне. Представляешь? Всего-то нужно было поверить. Ты меня вообще слышишь? – Сергей ударил солдата в грудь. – А, урод, слышишь? Да, всего-то поверить на слово и забыть! А теперь я поубиваю вас всех, слышите там! – он наклонился к рации, закрепленной на груди конвоира. – Вот вам поговорка: не будите лихо пока оно тихо!

Развернулся и пошел к машине.

«Судья, это палач. Цель уничтожена. Девчонка и ребенок. Как понял, судья? Гарантия сто. Судья. Понял, цель уничтожена, гарантия сто. Потерял связь с подвалом. Глаза на подходе», - прозвучало из рации.

Сергей словно окаменел.

…

- Не соврал. Просто не хотел тебя расстраивать. На самом деле я был мертв восемь минут. – Сергей поднял мизинцем золотистый локон и вдохнул его аромат.

- Да ну тебя! Не может быть! – девушка повернула голову и заглянула юноше в глаза.

- Это правда.

- Так такого просто не может быть, а не потому, что я не верю!

- Может. Всё может быть, - парень широко улыбнулся. – Я гнал по встречке почти под двести. Машины проносились, как снаряды, - он замахал рукой, изображая проносящиеся машины, - потом вдруг фары. Прямо в глаза свет. Бах! Я даже не успел ничего почувствовать, не то, чтобы понять. Очнулся в больнице. Глаза открываю, а на меня целая бригада таращится. Глаза так и лезут наружу, как будто черта увидели. Я только рот открыл, опять вырубился. Второй раз проснулся в палате. Вокруг уже не бригада, а целая толпа. Стоят, бубнят что-то, перешептываются. Я разбирал только слово «чудо». Его они чаще всего произносили. Я потом только узнал, с чего они так переполошились. Мозг без кислорода живет не больше шести минут. Они и время смерти записали – двадцать седьмое октября две тысячи шестого года в двадцать три часа восемь минут по Москве. Потом хоп, и сердце мое опять заработало.

- А что ты видел за те восемь минут?

- Да ничего особенного. Не помню. Свет был, тоннель был, мужик какой-то бородатый на троне среди облаков, - Сергей выпятил губу и развел руки, - ничего особенного, говорю же.

- Дурак! – рассмеялась девушка и сунула в лицо парню подушку. – Я серьезно.

- Да не помню… серьезно! – юноша повернулся на спину. – Свет точно видел. Голос какой-то помню, но что говорил – хоть убей…

…

- Я не обычный человек… - Сергей обхватил губами трубку и глотнул лимонада, - точнее, м-м-м, не знаю, как сказать… Обычный, но не совсем.

- Опять прикалываешься! – девушка жадно впилась зубами в «Биг Мак».

- Да нет, Ань. – После той аварии… ну… я кое-чего теперь могу. Людей Икс помнишь?

Девушка подняла на собеседника большие голубые глаза.

- Смотри… - парень положил руку на стол.

- Вау! – Аня даже выронила кусок изо рта. – Прикинь, я тоже так могу! – и положила руку на стол. - Мы теперь команда Икс!

- Угу, - Сергей опасливо глянул по сторонам – народу было мало. – А так можешь?

Пустая коробка от «Биг тейсти» приподнялась над столом. Поползла вправо, влево, затем упала. Парень коснулся стакана с лимонадом. Вокруг пальца расползлось обугленная по краям дыра. Запахло жженой бумагой.

- И давно? – с трудом выдавила девушка.

- Пару месяцев. Она растет, - смущенно буркнул Сергей.

- Кто? – Анины глаза округлились.

- Сила.

…

- И что ты думаешь теперь делать? – Аня уложила голову на колени Сергею.

- Не знаю. Но с такими способностями я могу всё что угодно!

- А летать можешь? – мечтательно спросила Аня.

- Неа. Это не объяснить словами. Не с чем сравнить… Зато я могу читать мысли, - парень ехидно улыбнулся.

- Да ладно?! – оживилась девушка.

- Загадай число.

- Загадала.

- Девять тысяч шестьсот восемьдесят два.

- Господи… - Аня приоткрыла рот. – А…

- Конечно. Я буду папой!

- А теперь? – девушка плотоядно облизнулась.

….

- Я много думал. Лучше не провоцировать общество. Теперь я отвечаю за вас с Ванькой. Да я могу многое, но представь, что будет, если об этом узнают все? – Сергей перевернулся на живот. Подтянул подушку и уперся в нее подбородком.

- И что?

- Да всё что угодно. Сама прикинь. Если люди поймут, что я могу убить кого угодно только если захочу, могу заставить кого угодно делать что угодно, могу вообще сделать с человеком всё. Они испугаются.

- А вдруг не испугаются?

- Ты же испугалась. Ну, допустим, я президент. Я знаю, что где-то есть человек, который может заставить меня сделать то, что ему нужно. Да не только меня, вообще кого угодно. И никак мне не защититься от этого. Что я буду делать? Я буду охреневать от страха и совершать глупости. Согласна? Вот. О себе я позабочусь, допустим, а вы? Я могу создать защитное поле, но оно уничтожит всё, к чему прикоснется. Жить, как изгои или как тираны? Я даже сон про это видел.

- Расскажи, - Аня забралась на спину парню и принялась теребить его волосы. – Смотри, а ему нравится.

В воздухе перед кроватью плавно раскачивалась подушка, на которой лежал щекастый карапуз и задорно хохотал.

- Еще бы, - самодовольно протянул Сергей. – Ладно, слушай. Суть в том, что я типа попытался денег заработать, мол, фокусы и всё такое. Мы втроем отдыхаем на шикарной вилле, где-то у океана. Пьем «Кристалл», оттягиваемся в общем. Тут спецназ откуда не возьмись. Вас с Ванькой на стволы, мне орут, что б не дергался. Я и не дергаюсь. Дальше дело в какую-то комнату переходит. Меня допрашивают, мол, не хочу ли я, случаем, переворот в стране устроить. Я посылаю их куда подальше, и говорю, чтобы не тратили попусту мое время. Они не верят. Я им объясняю, что мне это нахрен не нужно, а они – ни в какую. Тут у меня планка падает и начинается. Какие-то драки, взрывы. Я бегаю по комнатам вас ищу – нигде нет. Потом вижу ваши трупы прямо в коридоре. И просыпаюсь.

- Да уж, - помрачнела Аня.

- Вот и я про то же. Не радует меня расклад подобный. А ведь так, скорее всего и будет. Так что пока надо разобраться и не высовываться особо. Слухи, как тараканы – крошку забыл, они тут, как тут, да и полазают быстро.

….

- Не знаю, сколько я еще так смогу! – Сергей с размаху саданул по двери. – Тупые выродки! Обязательно до предела доводить! Нет, чтобы на слово поверить! Ненавижу. Так и поубивал бы всех. Единственное – геморроя много. А так бы влет. Всех, как фашисты евреев – толпами! Господи, подари терпения. Как только научусь вас с Ванькой оберегать – я им устрою. Твари, будут на коленях ползать.

- Что случилось? Ты что такой злой? – Аня с трудом приоткрыла один глаз. – Не шуми, Ваньку разбудишь.

- Давай договоримся – если что, я тебе сообщу. Я могу влезть тебе в голову хоть из космоса, так что не пугайся, если услышишь вдруг мой голос. Я предупрежу, что это не галлюцинация.

- Хорошо. Не кричи только.

….

«Не-е-е-е-е-т!», - страшный, нечеловеческий вопль разлетелся над лесом. Сергей бросился к упавшему солдату и схватил рацию.

- Я убью вас всех, слышите! Убью ваших детей, жен, матерей! Сожгу на ваших глазах! Зажарю, как куски мяса-а-а-а-а! – парень выронил рацию и уткнулся лицом в грязь, продолжая орать.

Пальцы скребли землю, ноги шаркали, поднимая пыль. Воздух обжигал изнутри. Грудь рождала одни лишь крики. Но от них не делалось легче.

…

Сергей молча шагал по Невскому проспекту.

Вокруг него бушевало пламя взрывов. Оно облизывало поверхность силового купола, но не могло пробраться внутрь.

А Сергей просто шел вперед.

Он не обращал внимания на сотни телекамер, нацеленных на него, не замечал танки. Очереди пулеметов и брошенные гранаты не волновали его. Не видел он и умирающих людей, не слышал их криков, когда край купола сжигал их тела, превращая в пар.

Вдруг он замер. Поднял голову и взглянул в небо. Черное полотно расчерчивала красная линия. Точно кто-то вел по нему невидимым фломастером.

Он упал на колени, и газа его наполнили слезы.

Он вспомнил голос. Тот, что слушал всего восемь минут. И лицо его искривилось от ужаса. Он зашептал:

- Человечеству не нужен судья, оно само сделало этот выбор. Отвергло всё, ради чего было создано. И самое обидное - оно разучилось верить. Человечеству мной предсказано уничтожение. Но люди исполнят его сами. Нужен только предлог. Ты. Ты их кара и их спасение. От них нужно только одно - верить. И я прощу. Я так решил.

Стоя на коленях, Сергей окинул пылающую улицу глазами полными слез.

- Нужен только предлог. Я – прошептал он, глядя в черный объектив.

Блеснула вспышка, и ночь сделалась ярче дня.

Юноша обернулся.

- Мамочка, что с тобой – крикнул белокурый мальчуган, обернувшись на шум и соскочил с дивана.

Но вдруг замер. Медленно обернулся и посмотрел в окно.

Столп ослепительно яркого пламени вздымался до небес.