«Жизнь окнами в сад или я тебя помню, знай!»

Цветке было шесть, когда мама уехала рожать меня.

Она стояла в зеленом возмущенном от столь небрежного обращения, фартуке. Рьяно мешая макароны в огромной алюминиевой кастрюле, при этом стоя табуретке, качаясь, и балансирую между плитой и острым углом стола.

Она уже тогда умела варить не только макароны, но и пельмени, бульон из куриных ножек, при этом смело отрубая эти самые кривые синюшные ножки от озадаченной тушки, и даже запросто разбивала чуть ли ни через колено яйца для яичницы.

Цветка носилась по квартире, судорожно вытирая пыль с объемных предметов, особенно в тех местах, где серый налет более заметен.

Макароны запросили соли, громко призывно булькая огромными пузырями.

И Цветка – мастерица на все две руки, не пересолила. Одним словом вообще не солила, так ей казалось будет куда полезнее.

Они остались с папой вдвоем, когда маму срочно увезли в роддом.

И папа ушел в себя, как часто говорила мама, перестал стирать себе носки, застилать пастель, проваливаясь в сон, щедро сдобренный отчетливым медвежьим храпом прямо перед телевизором на диване.

Цветка, так мне кажется, могла бы и носки ему выстирать, при этом театрально зажимая нос и неся их до ванны на неестественно вытянутых руках, и обед приготовить, да даже выкупать его в пенной ванне, как обычно она это проделывала с куклой. Засовывая ее в ванну словно мусор в ведро, чуть ли не притаптывая ногой для лучшей вмещаемости, и принималась по нескольку часов елозить бедняжкой по дну, так как воды Цветка наливала совсем чуть-чуть, видимо из-за экономии.

Папа пришел в кухню, когда макароны склеившись, вылезали сквозь слегка приоткрытую крышку, вместе с водой ныряя в раковину.

Папа принимался кричать, что мол несносный ребенок засоряет ему раковину, и хватая горяченную кастрюлю, они оба в один миг с визгом роняют ее на пол.

Папа тут же отступается, оставляя Цветку прибирать разметавшиеся клейкие несоленые макаронины по всей кухне.

А маленькая проворная Цветка и рада вылизать перед моим приездом всю квартиру даже языком.

«»»»»»»»»»»»

Они пришли к зданию родильного, крепко держась за руки, как и положено дружной семье.

Мама высунула меня в розовом конвертике в окно, правда я ничего не помню, и Цветку тоже.

Она пыталась кричать, жестами сообщая маме все свои новости, а папа только одергивал ее за руку, и тащил прочь от нас.

Цветка хмурила брови, и топая ногами, уходила за папой, изредка оглядываясь на меня в розовом конвертике.

По дороге папа спросил цветку.

-ты придумала, как мы назовем малышку?

-Метла! – ответила цветка, даже не задумываясь над смыслом сказанного, видимо она давно придумала для меня это имя.

И я была не против.

«»»»»»»»»»

Мне было шесть, когда, я по-настоящему влюбилась в свою Цветку.

Она для меня была эталоном всего. Красоты, ума и способностей.

Она умела надувать жвачкой огромные розовые пузыри, она смело ныряла в воду, когда я трусливо пятилась от волны обратно к маме, при этом цветка всегда меня высмеивала, называла трусливым раком.

А я была рада, что моя Цветка обращается именно ко мне.

Она закапывала так ловко меня в горячий песок, и ждала когда я поджарюсь или хотя бы не много загорю, а то по ее словам я больше была похожа на сметану, нежели на девочку.

Прибегала растерянная мама и вырывая меня из цепкого песчаного плена, и бросая на покрывало при этом приказывая не шевелится, она неслась с прутом за Цветкой, отчего-то ругая ее, и грозя выпороть.

Потом Цветка подлетала ко мне, как только мама переворачивалась на другой бок, и принималась лупить по самому мягкому месту, мне было не больно, но даже если бы было больно, я знаю, что стерпела бы все что угодно от ее рук.

Главное, что она со мной возилась, так говорил папа, когда моя цветка тащила меня за косы в нашу детскую, и запихивая под кровать приговаривала словно загадочным голосом, от коего у меня мурашки табуном бежали по спине.

-прячься, Баба-Яга пришла…

А на самом дела я видела из-под кровати, ноги ее подружек из школы, они всегда приходили в разноцветных носках, и на пол постоянно роняли ручки., карандаши, смятые листы бумаги, не собираясь даже их поднимать.

Я понимала, что Цветка меня обманула, но мне было интересно играть с ней даже в такие игры.

«»»»»»»»»»»

Моя Цветка очень любила меня купать.

А я любила ее радовать.

Она брала меня на закукры, и мы гурьбой втискивались в маленькую ванную.

Мама предусмотрительно наливала пол ванны теплой воды, и Цветка щедро заливала все жидкостью, что создает пенные облака на воде.

При этом эту жидкость потом мама обнаруживала и на стенах, и на моей одежде, и даже в стакане из-под щеток.

Цветка увлекаясь действом, часто забывала про меня, судорожно ища новые емкости для наполнения их воздушной пенной массой.

А я неуклюже плюхалась в воду, и цветка видя это, принималась заваливать меня резиновыми игрушками. Если мама выдавала мне из огромного пакета от силы две, три игрушки, то Цветка заваливала меня ими с ног до головы.

А потом убегала, и пропадала до самого вечера.

Весь мой интерес тут же пропадал, я принималась скучать.

«»»»»»»»»

Отдых летом в деревне, самое благодатное и любимое наше время.

Мы словно два великих путешественника, лазали по полям, пролескам, и огородам.

Цветка учила меня воровать яблоки, огурцы и крыжовник.

Но так как последний не понятный мне фрукт был очень агрессивно колючим, я обходила его стороной, зная, что моя Цветка всегда наградит меня парочкой ягодок, при этом пару раз выплюнув их мне в затылок.

Бабушка любила нас обеих.

Но Цветку мне кажется она обожала больше.

Когда бабуля напекала целый поднос пирогов с яблоками, цветке доставалось на три пирога больше.

-ешь, ешь и так попа-то вон какая…

Цветка обижалась, а я косилась на ее попу, мне она казалась очень красивой и ни чуть не большой.

Цветка с пирогом во рту исчезала на улицу, а бабуля переключалась на меня.

-ну, сладкая моя, кушай, кушай, хорошая моя, у тебя все в порядке с попкой, не переживай…

При этом лицо бабушки кардинально менялось, расползаясь в широкой улыбке. Эти метаморфозы я оценивала, как проявление большой любви к моей Цветке, но меня это не задевало, я была рада за нее, искренне веря, что то, что я испытываю к ней тоже любовь.

«»»»»»»»»

Цветкой ее прозвала я, после того, как бабуля нам на ночь прочла очень страшную сказку про девочку Цвету.

С тех пор Цветка стала моей Цветкой.

«»»»»»»»»»»»

Однажды мы «до выпендривались», как сказала после бабуля.

За огородом мы нашли огромную яму, полностью наполненную грязной и дурно пахнущей водой.

Цветка со всей серьезностью заявила, что здесь она видела дельфина.

Я опровергала, сказав, что в такой грязюке, дельфин не захочет плавать, и тогда моя милая Цветка переключилась на более грозное создание природы, сказав, что вон там, в глубине притаилась акула.

И на этом я согласилась с ней, зная, что акулы не привередливые, могут и в грязюке жить и людей есть.

Поморщившись обе, мы принялись шугать палками ту самую акулу, загоняя ее в один еще не выбранный нами угол.

Но моя палка застряла и потянулась прочь из моих рук.

Цветка приказала брось, но я не бросила, и не удержавшись ринулась вниз, с головой утопнув в смрадной вонючей воде.

Вынырнув и с жадностью вдохнув свежего воздуха, я поняла, что меня тошнит, но увидев бесстрашное лицо сестры, я успокоилась и принялась следить откуда может вымахнуть акула.

Цвета, шустрая и смелая, рванула к бабушке, что капалась в огуречной грядке.

Бабушка не понимая в чем дело, удивленно спросила Цветку.

-что стряслось-то?

-Метла свалилась в яму, и еще сейчас сожрет акула…

Акула и впрямь меня хотела за ноги поглодать, но не успела, бабушка без помощи Цветки, выдернула меня ошарашенную и испуганную до смерти на траву.

Цветка поморщилась от моего нового запаха, и незначительно подопнув меня босой ногой, внимательно оглядела.

-вроде бы не поглодала…

Бабушка меня отмывала в большой железной ванне прямо в огороде, а Цветка вертелась рядом, назидательно отчитывая меня за мою неловкость и неуклюжесть.

А я торжествующе и как-то заворожено улыбалась, за что мне и досталось от моей любимой, она заехала мне леща, и спокойно, слегка подпрыгивая удалилась на улицу.

«»»»»»»»»»»»»

Но чаще всего мы оставались с Цветкой дома одни.

Это было прекрасное время, но иногда его омрачали «домашние дела».

Цветка сидела на любимом месте возле окна и равнодушно ловила солнечных зайчиков, пускаемых собственной рукой.

А я корпела, захлебываясь все никак не начинающимися слезами, над горой посуды. А ее было так много, и она словно специально пропитанная жиром, перепачкала даже ту часть посуды, что была относительно чистой.

Цветка ставила меня на табурет, и приткнув нас с ним к мойке, нахлобучивала огромный мамин зеленый фартук.

Мне нравилась, что Цветка за мной ухаживает, учит, но вот мыть посуду, да еще такую жирную мне отнюдь не хотелось.

И вот Цаетка наслаждается спокойствием жизни, окнами в сад, а я по пояс жирная, в соплях и слезах, всхлипываю так, что из меня все чаще вырывается заунывное нытье.

Не видя ни посуды, ни Цветки, я вдруг осознала в какой-то момент свою нелегкую долю, и вздернув голову, заорала в голос что было мочи, и слезы как у клоуна в две струи рванули из закрытых глаз.

Цветка было рванула ко мне, но не успела, я дернулась в нервной конвульсии, и не заметив что мое ревущее на взрыв тело накренилось, я полетела вниз с табурета с треском ударившись об острый угол стола, тот самый, о который ни разу на треснулась Цветка.

Но в добавок в след за мной рванули еще две кастрюли и ножик, что притаился в одной из них.

Его-то и поймала моя спасительница Цветка.

Я хотела было еще поплакать, думая, что может она меня пожалеет, и даже поцелует пусть и в сколь по мокрой щечке, но нет, Цветка вздернула меня с пола, ощупала как на таможне, и чуть ли ни пинком затаранила обратно на табурет. Домывала я посуду уже с трясущимися ногами, и полностью изгвазданного соплями и отчаянными слезами лицом.

Мама вошла в кухню и аж осела, придерживая стену, видимо, чтобы та, тоже ненароком не рванула на пол от моего убитого вида.

В тот же миг Цветке попало за мою шишку в пол лица, и домывать посуду пришлось ей, а за это вечером в детской уже получила свое я.

Цветка гонялась за мной по махонькой комнате с отцовским ремнем, так ни разу и не попав по мне, я вдруг почувствовала свое преимущество, оказалось я быстрее нее бегаю, от этого мне полегчало.

«»»»»»»»»»»

Но бывали дни, когда Цветка попросту меня не замечала, оставляя меня в большой комнате, и уходя в детскую, при этом запираясь на ключ.

Я оказывалась у нее в плену, так как ключи от входной двери, Цветка тоже захватывала с собой.

Помаячив по комнатам, я подкрадывалась ползком к двери нашей комнаты, и шептала в щелочку, чтобы Цветка отдала мне ключи, так как я решила уйти из дома.

Тут вылетала моя Цветка, с радостью на лице и азартом в глазах, отпирала входную дверь, и торжествуя говорила.

-отлично, давно пора, все равно от тебя проку никого. Иди на все четыре стороны…

Я полная детской решимости, собирала малочисленные вещи в школьный портфель, и вскинув гордый самостоятельный, чуть ли не взрослый нос, и вольной походкой кошки, что гуляет сама по себе, уходила в коридор, предусмотрительно не захлопывая за собой дверь.

Цветка улетала в детскую, кидаясь к наушникам, на которые мне даже смотреть было нельзя, а я садилась у двери и ждала маму, чтобы та уговорила меня остаться.

Так все и происходило, приходила мама, за ней папа, они меня успокаивали, уговаривали, я еще успевала по сопротивляться, и потом я засыпала рядом с мамой на их диване, понимая, что дома лучше.

«»»»»»»

Я смотрела на Цветку как на королеву, она для меня была эталоном красоты и ума.

Вся такая высокая, тонкая, с длинными темными волосами и огромными умными глазами, знающими так много и обо всем, что я диву давалась, как они еще не лопнули.

Она менялась, а я не замечала этого.

Для меня Цветка оставалась всегда в одной поре.

Но однажды, я подглядела, что моя Цветка целуется под нашими окнами, в нашем же саду, что растянулся благодаря заботливым рукам дедушки Вани, во дворе.

Сначала мне было ужасно интересно, потом меня начало мутить, а потом меня охватила ярость, и я принялась крушить нашу бедную спальню.

За что мне и влетело, когда счастливая Цветка влетела в детскую.

Увидев учиненный мной разгром, она вонзилась в меня цепкими пальцами, и плюхнула словно куклу на кровать.

Думаете я испугалась? Нет, я так разошлась нечеловеческим смехом, что Цветка опешила, и принялась тоже хохотать вместе со мной.

Оказалось, что мне в голову вспомнилась одна наша история с ней, еще в детстве, когда Цветка меня не била.

Но эта история должна остаться нашей тайной, так велела моя Цветка.

Отсмеявшись, я поняла, что люблю ее еще больше, пусть даже она целует мальчишек, а не меня, свою родную сестру.

Мы уснули с блаженными улыбками на лицах.

А утром я поняла, что Цветка выходит замуж.

Когда это случилось я так и не могу никак вспомнить.

Когда она успела найти этого волосатого огромного медведя, когда он успел влюбить ее в себя, и вообще, когда я ее упустила, недосмотрела?

«»»»»»»»»»»»»»»

Я потеряла Цветку, когда она вышла замуж.

А Цветка потеряет меня, когда я допишу этот рассказ.

«»»»»»»»

Свадьба, проводы моей ненаглядной цветки в Крым, и вот завтра они должны вернуться.

Я не спала, не ела, просто сидела у окна и тихо молчала.

Глаза высматривали любимую Цветку в дали узкой аллеи, что бежала змейкой от нашего подъезда.

Цветка не вернулась, точнее она вернулась из Крыма, но не пришла домой.

Я проревела всю последующую ночь на мамином плече, наконец осознав, что у меня больше нет моей любимой Цветки…

Изредка она приходила нас навешать, мы просиживали в саду, наслаждаясь спокойствием уже вместе, но то была уже не моя Цветка, то была будущая мама Таня, круглая и красивая, постоянно улыбающаяся и приносящая мне конфеты. Она меня уже больше не била, и я ни разу больше не слышала своего нареченного ею, имени…Метла!

Так кончилось мое счастливое детство! На этом оборвалась и я для моей покинувшей меня Цветки!