Я вижу сквозь веки, я вижу сквозь стены,
я вижу все тот же пленительный вид:
корова, набитая ангельским сеном,
спокойно, как чучело, в поле стоит.
Такая корова особой породы:
она не боится собак и грозы,
в гортани коровы гудок парохода,
во рту у коровы коровий язык.

Кто пил молоко неподвижной коровы,
тот издали виден в тумане и тьме,
замешан на тесте инакой основы,
светло на его заостренном уме,
и жизнь прорастает в его изголовье,
и утром ему просыпаться легко,
он смотрит на нас с неподдельной любовью,
но я не терплю, не терплю молоко.

Какое отчаянье многих оттенков:
пузатая крынка, узора зигзаг,
меня отделяет молочная пенка
навеки от вышеописанных благ.