Самое окончание романа Поселок Кира Булычева от и.о. Григория Рабиновича

Роман Кира Булычева, всегда казался автору этих строк до некоторой степени неоконченным, недосказанным, оборванным буквально на полуслове, а потому он так вот никого не спросясь решился дописать за Мэтра фантастики это его великое произведение.

Понять, почему оно было ИМ (Киром Булычевым) столь уж неожиданно и негаданно прервано не дойдя до своего логического конца в принципе совсем несложно, каждый истинный художник слова, в пылу своего творческого взлета о деньгах он не думает, однако ж когда произведение уже почти полностью завершено и почти что окончено… то это ведь и есть то самое время для таких невеселых мыслей.

Самое окончание романа «Поселок» Кира Булычева от и. о. Григория Рабиновича.

После недолгих минут довольно тягостного ожидания в теплой кабине катера, было уже не два человека, а все четыре, поскольку полуослепшие, и сильно обожженные суровым морозом путешественники стали так понемногу приходить в себя.

Но что там случилось ранее?

Добродушная Салли, сперва очень торопившееся назад в Поселок, немного подумав, вняла резонному совету Дика, придя к тому же неутешительному выводу, что совсем не случится ничего плохого, если они все-таки несколько повременят с их слишком уж поспешным и незамедлительным возвращением.

Вид у обоих путешественников, был далеко не лучший, а потому и нужно было его хоть немного подправить, чтобы совсем уж невзначай не напугать до смерти мать Олега. Она ведь ненароком может подумать о худшем при виде его бледного как у мертвеца лица.

Дик, многозначительно буркнул, что весь такой до костей промёрзший и мертвенно бледный, он ей чего доброго бездыханным телом вдруг покажется.

А потому они почти не сдвинулись с места, где им так удачно повезло подобрать двух вконец отчаявшихся путников.

Дик, впервые сказал свое веское слово, потому что перестал быть зрителем.

После того как были спасены Сергеев с Олегом он совсем уже оттаял душой и былое противопоставление мы и они - навсегда изгладилось из его души.

Оно было связанно еще и с тем, что ему так всегда казалось, что земляне начнут его третировать еще больше чем Старый, который в своих строгих беседах с взрослыми никогда не величал его иначе кроме как «символом нашей скорой деградации» .

Однако Салли сразу стала смотреть на него вполне дружелюбно после того как она поняла, что при всей своей дикарской внешности он та их отнюдь не примитивен морально.

Вся ситуация в которой тот оказался, после отлета их планетарного катера предстала перед ее глазами в самом удручающем свете и она и не думала на него сердиться.

Дик же невольно настоял на непродолжительной задержке с возвращением в поселок скорее всего потому, что к скорости катера ему было ну совсем никак не привыкнуть.

И не то чтоб ему теперь не хотелось им, пусть немного теперь порулить, хотя он все еще не осмелился бы заговорить об этом с Салли.

Ведь здесь - это совсем не то, что в лесу, где он давно уже чувствовал себя почти всему полновластным хозяином.

Но тут он вновь в который раз оборвал все свои житейские рассуждения о своем месте под почти никогда не виданным им солнцем…

Тем более, что солнце было не то как не раз говорил о том со своей примиренческой позиции справедливый с точки зрения Дика Сергеев.

Дик внутренне подобрался и встрепенулся, вспомнив, что его друзья так сразу не пришли в себя, не очнулись, а оказавшись в тепле, впали в странную дрему.

Он с тревогой в сердце взглянул на Сергеева и Олега, ведь ему еще не было за них спокойно на сердце, слишком уж им досталось от холода и голода.

Потом он с большой благодарностью взглянул на Салли.

Не будь этой земной женщины, и они бы обязательно погибли…

Проницательная Салли, тут же перехватила этот его встревоженный взгляд, и чтобы так сразу его успокоить, а также более чем чутко выражая свои собственные торжествующее эмоции произнесла,

- Дик, ничего страшного с ними вовсе же не случилось, они очень скоро будут в норме.

Сергеев очнулся первым.

Слегка приподняв веки, и ничего толком перед собой не видя, все еще находясь во власти плотно окружающей его мглы, он все-таки сумел расслышать знакомый, и очень взволнованный голос Дика.

И вот лишь едва шевеля губами - Сергеев, твердо вполголоса выговорил, буквально выдавив эти слова из себя .

- Вы все-таки нас нашли?

В его слабом голосе послышалось такое светлое торжество и годами затаенная задумчивая грусть... А ведь ничего подобного Дику в Поселке ни от кого еще не доводилось услышать.

Взрослые были чересчур обременены и придавлены своим повседневным тяжким существованием, чтобы хоть на миг ощутить себя частью большого человечества, покорившего многие звезды и неисчислимые пространства.

Олег, ощутил нечто подобное в недрах мертвого Полюса, но сердце Дика, дрогнуло только сейчас.

И в этот миг в его душе случились самые неожиданные для него перемены, ему действительно наконец-таки стало-то ясно, что и сам он тоже часть чего-то, куда большего, чем весь Поселок со всеми его жителями.

Это было для него так неожиданно и внезапно, что весь он внутренне преобразился, впервые посмотрев на Салли как на свою, а не как на чужую и далекую ему женщину с лежащей за пределами всякого его понимания, таинственной и неведомой Земли.

И тут его снова буквально-таки пронзила мысль, что еще так недавно он до того ведь рассвирепел, что чуть было не применил оружие против этих землян (он по-прежнему в глубине души считал их чужими если не себе, то, по крайней мере, миру этой планеты).

- Теперь они нам никогда не поверят, что мы, живя здесь, остались теми же людьми - мелькнуло у него в голове.

Он медленно выговорил.

- Я ведь не только ложку с тарелкой видел, но и бластером когда надо умею пользоваться!

Да только против зверей – не столько грустно, сколько с явным оттенком отчаянного желания выразить все свое глубокое раскаяние – добавил он.

Но тут же в его мозг вновь вонзилась застряв там все та же прежняя мысль, - ну как же они могли улететь, а Казека оставить на съеденье шакалам.

Он ведь едва ли не умер, а вот не было б неподалеку спасительных вод озера, и что ж тогда? Было б тогда кого вырывать из когтей самой смерти?

А ведь Казек, он всей своей маленькой детской душой, рвался к этим землянам, а они его бросили и куда-то спешно улетели.

Нет, конечно, то еще счастье, что шакалы на человека скопом не нападают, но холм он явно подчеркивал то, что Казек совсем невелик ростом, а впрочем, это было еще до встречи с землянами – напомнил себе Дик.

Хорошо, что хоть они вовремя догадались все же вернуться.

Дик, всем корпусом повернулся к Салли, в узком пространстве катера, это было теперь нелегко, поскольку на этот раз он был заполнен почти до отказа - и она поняла его без единого слова и жеста с его стороны.

Она правильно истолковала весь этот немой укор!

Ее лицо сделалось очень печальным и одновременно в нем загорелось желание задать давно мучивший ее встречный вопрос.

- Скажи мне мальчик - начала она – ведь ты здесь вырос, много ходил по здешним лесам, а значит и должен многое о них знать, не так ли?

Что же такое могло случиться с Клавдией?

На нее ведь явно кто-то напал.

Мы ее обнаружили посреди ужасного бедлама!

- Чего?– переспросил Дик - наткнувшись на незнакомое слово.

Бедлам – это когда совсем нет порядка и вещи разбросаны в разные стороны.

- А - протянул озаренный ужасной догадкой, Дик.

Салли продолжила

- Она яростно сражалась с какими-то ужасными чудовищами, а потом совершенно обессилила, а главное, что совсем ничегошеньки о них не помнит.

Мы были убеждены, что на станцию было совершенно ужасное и совершенно загадочное нападение, и что Клавдию надо спешно спасать.

Мы не на шутку перепугались, а потому и бросились наутек.

Салли произнесла все - это старательно подражая выражению глубокого раскаяния, которое за несколько минут до этого она уловила в голосе зыкнувшего на нее исподлобья Дика.

А потом, уже скосив глаза в землю с истинным душевным отчаянием произнесла.

- И про Казика, она нам ничего до поры до времени совсем не могла рассказать.

Это последнее было сказано ей так, что Дик, впервые внял ее словам, с тем же своим извечным унылым примирением, с каким он всегда относился к невзгодам и смертям.

Дик, признавал чужую беспомощность и ни от кого не требовал ничего невозможного.

- Меня тоже рядом не было – хмуро подметил он - и я не мог видеть, что именно там произошло.

И как-то незаметно на сердце у него сразу заметно потеплело.

Он сразу вспомнил неуверенные движения Клавдии, кровь на ковре не могла быть кровью Казека - и бой в закрытом помещении…

Вокруг нас годами ночные твари бродили, и когда он был еще совсем маленький, отец все боялся, что изгородь ненадежна и что следующей ночью их всех ждет жуткая смерть.

Но не было случая, чтоб не помогли головешки из костра от самых настырных ночных гостей, да и изгородь со временем укрепили, сделав ее из более крепких деревьев а также более плотно прижав их друг к другу.

Нет вовнутрь купола, никто не проник и тут он окончательно догадался, что здесь не обошлось без снежной блохи.

- Надо же вот и землянам от нее тоже досталось – с ужаснейшей досадой подумал Дик.

А раз такие дела, то их бы надо только предупредить об этой жуткой напасти.

Да нет, как тут их предупредишь.

Пускай Салли все объясняет Старый, она все равно меня не поймет или чего доброго подумает, что все мы тут как сумасшедшая Кристина по временам бываем немного не в себе.

А потому он решительно отпарировать вопрос

- А куда ж это вы тогда улетали? – настойчиво произнес Дик - спешно собираясь с мыслями.

В его голосе был истинный страх, он-то знал, что может натворить человек, укушенный снежной блохой.

- Нас не было на станции – сухо ответила Салли.

Салли подумала, что Дик, мысленно обвиняет ее в том, что они с Павлышем не только Казека бросили, но также и пораженную непонятным недугом Клавдию.

А потому, несмотря на начавшийся зарождаться в ней гнев она, тут же мысленно осеклась…

- Да и ты ведь тоже тогда был далеко? - довольно примиренческим тоном произнесла она.

Дик зарделся и запальчиво произнес.

- Я остался приглядывать за Марьяной, вы же помните, в каком она была состоянии – с отчаянием в голосе выкрикнул он.

На тот момент Дик, уже до самого конца додумал все возможные последствия этого злосчастного укуса.

Однако тут же мучительно вспомнил, что он должен вести себя не как дикарь.

Прощальный взгляд Старого возымел свое действие.

- Я все сделал, как меня учили! – оправдывая свою внезапную вспышку, выпалил он.

Олег, уже немного придя в себя буквально-таки выдохнул.

- Что с Марьяной?

Дик радостно ответил – жива, здорова – хотя оптимизм в его голосе был несколько деланным.

Салли от себя весело добавила

– И скоро бегать будет!

Дик, широко улыбаясь благодарно посмотрел на нее.

А Салли про себя подумала, что едва ли этот мальчик, дитя здешних лесов хоть что-нибудь соображал, в тот момент, когда чуть было не опалил их из бластера.

Но, все же внезапно посуровев, она рассудительно заметила:

- Однако если у вас тут было настоящее общество, и должное воспитание, ты все-таки получил, то, как же ты мог нацелить на нас бластер? – сказала она с напускным укором – которого вовсе не чувствовала где-то внутри.

Оставление станции без прикрытия со стороны одного из тех, кто должен был следить, за происходящим изнутри уже само по себе нарушение инструкций.

Правда один человек оставшись на станции, мог отдалиться от купола на 50 метров, но только в слчае крайней и неотложной к тому необходимости.

А уж поднимать шлем на биологически активной планете – это же совершенно недопустимо!

И поскольку это грубейшее нарушение инструкций привело к столь тягостным последствиям - это никак не удастся замять промеж членов их маленькой группы сама Клавдия даже и самой попытки такого никому никогда не дозволит.

А значит, в свете всех сложившихся обстоятельств именно ей надо будет нести на себе всю полноту ответственности и скорее всего, ей придется уйти из дальней разведки.

Думая об этих столь посторонних миру Дика вещах, Салли невольно содрогнулась глядя прямо в глаза этого явно насмотревшегося всех ужасов первобытности уже вполне во всем зрелого человека.

А потому Салли невольно потупила свой взор, полностью вняв той трагедии, которая произошла в душе этого парня, когда он увидел, как их катер взмыл в небо, а он, пойдя по свежим кровавым следам обнаружил, что его несчастный друг погиб в зубах еще с детства ему столь хорошо знакомых зубастых тварей.

Дик, несколько минут упорно молчал, затем насупившись понуро ответил.

- Я был вне себя, мне пришло в голову, что вы не впустили к себе Казека, и это из-за вас он погиб – сдавлено чуть ли не с рыданием - вымолвил он.

Затем вспомнив про несколько минут назад заданный вопрос, и еще более понурясь, заметил.

- То, что в той комнате был бой, это я и сам видел!

После некоторой паузы - смотря себе прямо под ноги - Дик еще более насупившись зычным полушепотом продолжил – да только не знаю я с кем это ваша Клавдия, так храбро сражалась, туши нигде же не было видно.

При последних словах его лукавство дошло до самого верхнего предела и проницательная Салли уловила в его голосе явную неискренность…

- Ты еще нам так до конца и не доверяешь - подумалось ей в эту минуту.

А Дику еще раз припомнились неловкие, неуверенные движения второй женщины и вполне однозначный вывод для себя он уже окончательно сделал.

И одновременно с этим он наотрез отказался от самой мысли пускаться в пространные объяснения, посчитав, что Салли, ему нисколько же не поверит, или чего доброго подумает, что местные живые существа умеют делать людей невероятно сильными и злобными…

А ведь это и есть, то про что так упорно талдычил, один из тех, кто умер в прошлую эпидемию, «всех нас на Земле еще ждет долгий и мучительный карантин».

Конечно, говорил он об этом уже заболев и немного бредя т температуры, но все-таки будучи еще вполне в сознании…

Может, хотел, чтобы его бросили одного из-за явного опасения заразить кого-нибудь из других людей, как потом объясняла Марьяна.

А Старый тогда назидательно всем сказал, что может - это и было бы так, но только в том случае если бы житель Поселка действительно был агрессивен сам по себе без всякого внешнего воздействия со стороны жалящего его отвратительного насекомого.

Да только как все это объяснишь этой земной женщине, столь от всего этого предельно далекой.

Мы ж тут остались совсем без всего…

Еще вот и потому, что после перенесенного страшного шока люди были не очень-то в состоянии мыслить логически, а потому и остались мы здесь с дикой природой один на один.

У тех отдельных людей - членов экипажа корабля Полюс, что сумели выжить при взрыве реактора, хватило сил и смекалки только на то, чтобы вытащить на руках своих погибших товарищей, но бластера никто из них так и не взял.

В жилых отсеках их никто не держал, ведь там были малые дети, вполне способные из чистого озорства нажать на курок и выпустить в кого-то смертельный луч.

Как после прошлогоднего возвращения с Полюса за спиной у матери Олега говорили взрослые, его отец действительно остался жив после аварии… ведь его тела так и нашли!

Он вернулся в свою каюту, положил бластер и явно пошел догонять своих, да только далеко не ушел… а впрочем, он на то вряд ли, что рассчитывал, иначе обязательно прихватил бы с собой бластер.

Но все это явно произошло несколько позже, не сразу же после аварии.

В тот момент в жилых отсеках не осталось буквально-таки ничего, ни освящения, ни отопления, да и радиация имелась пусть и не самая большая, а все-таки совсем небезвредная.

И, несмотря на то, что она не была такой уж смертельно опасной при наличии вполне соответствующего лечения, а все-таки колонисты, имеющие на руках детей, потребовали незамедлительной эвакуации, а все старшие офицеры корабля были мертвы, так что приструнить их было попросту некому.

Да и мороз поначалу не казался таким уж страшным, все-таки они были, тепло одеты.

Да только ж имевшиеся (да и то не на всех) термокостюмы оказались совершенно непригодным для здешних гор нарядом - люди в них часто падали и разбивались насмерть…

Их ведь должны были высадить в равнинной местности совсем на другой планете.

Однако без них с гор бы никто не вышел – как часто горько охая, причитала вслух Кристина – и не было понятно рада ли она этому обстоятельству или же, как иногда с ней случается, зовет на всех скорую и неминуемую смерть…

Разговоры о вещах, не имеющих никакого отношения к реалиям леса, не казалось ни для кого из выросших здесь ребятишек, чем-то действительно стоящим серьезного внимания, хотя они и делали вид, из уважения к старшим, что им все это по-настоящему занимательно и интересно.

Вот и Дик, будучи от природы весьма рассудительным человеком, все это слышал, будучи совсем маленьким, и со временем все это ему стало казаться сказкой или мифом, которым просто-напросто утешают себя взрослые.

Все дальнейшее время пока они летели к поселку, они молчали, думая каждый о своем.

Сергеев с Олегом тоже притихли, ведь они были еще так слабы.

И лишь тогда когда до Поселка было совсем уже рукой подать, Дик обнадеживающе взглянул на Салли и негромко произнес.

- С вашей Клавдией все будет в полном порядке я, кажется, знаю, что с ней произошло.

Салли отнеслась к этому просто как естественному выражению сочувствия – она улыбнулась и произнесла.

- У вас тоже все будет хорошо, вот увидишь.

Никто на вас как на дикарей на Земле смотреть не станет.

И вот уже мать Олега, протолкнувшись впереди всех присутствующих, буквально влетела в катер, прижав Олега к груди.

Он уже полностью пришел в себя и как-то сразу обмяк, узнав о Марьяне.

Ее болезнь не слишком его встревожила, для него главной вестью было то, что она осталась жива, а уж цела ли невредима, то до свадьбы заживет.

Олег верил в чудодейственную силу земной медицины.

А про Казика он в тот миг и не вспомнил, и только через несколько минут, опомнившись и, спохватившись вдруг произнес.

- Ну как там наш Маугли – все выспрашивает у землян про Землю?

И тут Дик, грустно поведал ему всю историю их затянувшихся приключений на воздушном шаре, не позабыв при этом упомянуть и свой великий гнев, когда он увидел, как люди спешно покидают станцию, а он обнаружил Казека в водах озера, в которых тот едва успел спрятаться, отбиваясь от стаи шакалов.

С особым ожесточением он всех оповестил, как он, расстреляв множество роботов, чуть было не разрядил бластер в их вернувшихся хозяев.

Он уже все понял и был зол только на проклятых снежных блох.

Однако другие пока еще этого не знали!

Тетя Луиза фыркнула, и широко раскрыв глаза громко произнесла.

- Дик, ты в здешнем лесу чувствуешь себя, как дома может тебе лучше одному тут остаться?

А потом Ирина мать Олега вымолвила, с тяжелым вздохом.

- А почему же это вы так спешно улетели и не оказали мальчику необходимую помощь?

Салли поведала все об их путешествии на Полюс и о сущем бедламе, посреди которого они застали Клавдию.

Она с надеждой в голосе произнесла, может вы все-таки знаете, что же именно с ней могло произойти?

Какое именно животное могло проникнуть сквозь запертые двери станции не оставив при этом никаких видимых следов, и почему Клавдия даже и не помнит с кем это она так отчаянно сражалась.

Взрослые покачали головами и меланхолично сказали:

- Много тут всякого зверья водиться, а к югу так и еще больше мы всех и не знаем.

Они все еще были потрясены радостью встречи, а потому мало задумывались о проблемах их спасителей у нас тут и не такое бывало - чувствуя в сердце небывалую радость весело подумал Вайткус.

А кто-то из малышей громко выкрикнул.

-Это, наверное, была снежная блоха!

Но Салли не обратила на этот выкрик ни малейшего внимания.

Ей все еще немного казалось, что она находится среди совершенно одичавших людей.

Наверняка они живут мифами и легендами, а снежная блоха один из них – бегло подумалось ей.

Она продолжила свой рассказ только под самый конец она лишь вскользь упомянула об отлучке Клавдии в лес, как и о том, что та немного приподнимала шлем своего скафандра.

Вот тут все сразу загалдели, и снова и снова над ними пронесся тот же все более и более громкий шепот - снежная блоха - как страшный рок обрушился на плечи этих людей, они стояли, молча глядя на Салли почти как на мираж...

Салли слегка потупилась.

Что-то пронеслось у нее в голове, уж не больны ли эти люди психически все-таки столько лет в одиночестве на этой ужасной планете.

Но тут опомнился Старый.

- На этой планете существует насекомое способное отравить мозг человека, и на какое-то время он становится жертвой призраков, после окончания припадка он преспокойно засыпает, а когда проснется ничего о содеянном им - он не помнит, но самое ужасное это то, что находясь в этом состоянии, он вполне может убить кого угодно даже самого близкого ему человека...

И весь ужас в том, что ваша Клавдия могла убить вас обоих, ну а потом до смерти перепугавшись законсервировать станцию...

Этот мир объявили бы опасным особенно в связи с находкой Полюса, никто б тогда уже не стал бы выяснять, рискуя людскими жизнями, что именно сгубило наш несчастный корабль.

Салли вскрикнула и очень четко произнесла.

- Я сейчас вызову станцию и обо всем внимательно расспрошу...

Она стала очень бледной, но ведь это не опасно для жизни правда – с надеждой в голосе спросила она?

- Мы почти все этим переболели и многие не один раз - хором ответили ей.

Салли вызвала станцию - ответил Павлыш.

Клавдия уже чувствует себя вполне сносно, - сказал он - но что-то ее явно мучает она сама не своя из-за того, что случилось с мальчиком.

Она сидит возле него и плачет навзрыд.

- Салли – сказал Павлыш - она все с рыданиями повторяет про какие-то одуванчики!

Одуванчики! - вдруг взревел - сильно подняв свой хриплый голос Сергеев.

И тут почему-то все всполошились и начали поднимать руки к небу.

Тетя Луиза сплюнула и в сердцах обозвала Клавдию полной дурой.

Старый грустно извинился за нее, просто и тихо сказав Салли.

- Вы уж ее извините, мы все тут вконец одичали.

И все же - грозным тоном поведал Вайткус - этот одуванчик похуже гнезда гремучих змей.

Я как сейчас помню, как 19 лет назад удирал от своего лучшего друга, который тоже, наверное, вообразил себе, что здесь Земля и вот в точности так же беспечно подул на такой одуванчик.

Калдиша убил Познанский, он может и поторопился, но выхода у него попросту не было.

- Да - вспомнил Старый - я отлично помню, как он чуть не плача оправдывался, что раньше мол, когда с кем-то такое случалось у того человека, по крайней мере, не было в руках заряженного арбалета.

А Калдыш имел в арбалете предостаточно наконечников (аж шесть штук) чтобы трупов стало намного больше - напомнила ему тетя Луиза.

И именно после этого случая мы и уяснили для себя всю ту самую прямую связь между этими «одуванчиками» и нашими товарищами вдруг теряющими всякий разум.

- Но как же ваша Клавдия могла дойти до такой отчаянной глупости - выкрикнула вдруг Ирина.

- Она не биолог - ответил за Салли Павлыш и голос его из репродуктора связи зазвучали отчаянные нотки безутешного горя – он отчетливо помнил, кто именно начал первым пренебрегать инструкциями.

- Все равно должна была знать - отпарировала мать Олега.

Ей все еще казалось, что Олегу только чудом удалось спастись. В той цепи роковых случайностей, из которых состояла почти вся ее сознательная жизнь эти последние дни оказались наиболее коварными…

Павлыш, сделал небольшую паузу задумчиво произнес.

- Вы ведь тоже допустили немало ошибок.

Кто из вас додумался уничтожить все следы благополучной высадки на планете?

Корабль выглядел не покинутым, а вдребезги разбившимся так, что создавалось впечатление, что из всех людей находившееся в нем не выжил буквально никто.

Ответил Старый.

- Мы знали, что планета никем не обследована, поскольку при подлете к ней не было сигнала радиомаяка, а значит и искать нас здесь никто специально не станет.

Павлыш отрезал

- Но не было ни малейшего признака, что кто-то вообще выходил с корабля.

На этот раз ответил Дик.

Нам с Олегом совсем не хотелось оттаскивать ящики валявшиеся возле корабля метров на двести в сторону до ближайшей расщелины…

Я б их вообще поставил бы так, чтобы они заменяли собой взятую нами с собой лестницу, как мы собирались сделать, но Марьяна сказала, что их лучше оттащить в сторону, чтобы внутрь пока нас нет никто не пролез.

Мне было все равно, а Олег не стал спорить.

- Ну а записку можно было оставить взмолилась вдруг Салли?

Мы об этом как-то не подумали да и чем было ее написать? – ответил за всех Вайткус?

- Главное, что вы все-таки прилетели – выразив общее чувство - умилено произнесла Ирина – без вас мы бы погибли – и ее лицо засияло, а глаза заискрились слезами радости.

В дальнейшем Поселок стали медленно погружать на катер и эвакуировать, малые дети горько плакали навсегда с ним прощаясь, а взрослые как это не странно тоже - всех их ждала другая светлая жизнь, но самые маленькие его жители об этом даже и не догадывались.