Веселая у меня работа, да и сам я веселый. Хотя, поводы печалиться тоже есть – девушка от меня ушла, точнее, уехала на красивом «мицубиси - паджеро», который в любом клипе, показываемом по ящику, числился бы рекордсменом по числу обкуренных латиносов внутри салона.

Ушла из-за простой причины – моя коронная фраза «я богат духом» не прокатила. То, что я богат телом тоже не скажешь, среднего роста, мускулатура – явно не для кисти Мастеров итальянской школы. И кстати, тот чувак, что с девушкой уезжал – тоже похож на латиноса. Но не на тех, кто с серенадами по ночному Рио-де-Жанейро разгуливают, а тех, кто сигары курит дорогие, и устраняют своих «деловых партнеров» быстро, одним мановением корявого пальца.

Вобщем, жизнь интересна. Вот встаешь утром, и думаешь – а что еще мне припасла та бабка, что за время нашего биологического существования прикидывается Девой Марией, а после – косу в руки берет и на смертном одре является?

От горя, конечно же, ехать надо куда-то. Давно я это понял. Сначала я ездил из-за чужого горя – шофером такси был. Ничего работа, да вот только вышла мне не тем местом.

Романтика была, конечно, огни ночные, ляжки проституток из темноты, крепче за баранку держись шофер, хрип рации испорченной помню до сих пор. В переднее зеркало смотреть не любил, сначала только пугался, что пассажир неизвестной, но кавказской национальности вдруг у меня за спиной удавку достанет и душить начнет, а затем отодвинет мой хладный труп и бардачок выпотрошит. Затем свыкся…

Окончилась моя карьера таксиста очень неудачно. Села ко мне где-то часов в восемь вечера женщина, красивая такая, но красоты, достойной Достоевского. То есть измученной красоты, есть она и такая. И вот, садится, говорит «Вы можете поскорей? Мне очень нужно.… У меня дочь в больнице умирает, операция сейчас, я должна с ней быть….». Тут не выдержал я, и пошло – поехало. Сначала скорость умеренную держал, но вижу, что женщина плакать начинает, и скорость по полной врубил. Я и не знал, что это корыто может ехать столь стремительно. Позже, по всем законам жанра, я продефилировал таким манером мимо поста ГИБДД, и по мою душу поехала машина с рупором и с чуваком, который весь проспект Космонавтов в рупор орал, мол, сдавайтесь и прочая. И рация моя совсем охрипла – позывные слышу, потом угрозы… Хрипелку я отрубил, и скорости еще прибавил. До больницы уже километр остался... Женщина, как я вижу, пугается, но к дочери хочет, испуганно назад озирается. Я в дворики зарулил, сделал петлю, выехал к больнице. Веселое было зрелище – выбегает она - и бегом в больницу. И кричит уже у входа – «Я вас не забуду, спасибо!» Я ей кричу – «пожалуйста!», и тут машина с рупором подоспела. Оттуда чувак вылез, что ораторским исскуством меня всю погоню развлекал, с Макаровым наперевес. И второй вылез, но ленивее, с дубинкою.

В то время как женщина держала за руку дочурку в больнице, меня мудохали двое ментов у входа. Смех один.

Уже позже, с опухшим лицом и цветами, я в палату Светы (той самой дочери) приходил, о здоровье ее справляться. Выжила, операция удачно прошла.

Из шоферов, конечно, меня уволили, и права отняли.

Я, тогда как раз вспомнил, что можно по специальности устроиться. Сетевым администратором. Кажется, работенка простая, весь день пиво пить и не делать ничего. Однако на практике вышло сложней. Как раз тогда секта малолетних «хакеров» под названием «Ex Killaz» совершала налеты на сервера банков, а также фирм поменьше. И наша под раздачу попала. Меня уволили ясное дело. Быстро и четко – генеральный директор только подбородками поманипулировал – и нету меня.

Вот тогда и начался период депрессии...

После каждодневных одиночных попоек, и слушания радиоточки в пьяном состоянии, я почувствовал желание уехать из города. От себя не выйдет, а от города вполне.

Собирание ритуальной походной котомки заняло немного времени, но много сигарет, много взглядов в загадочную ночную темноту, из которой мое окно выхватывает лишь полоску смога, вытекающего плавно из труб. Завтра я выйду.

Старик Романыч запомнился мне именно таким. На своем пути я решил к нему заглянуть, в деревню Савина, Пышминской области. Старик очень приятный – водка перед баней, хлестанье себя березовым веником и водка после бани называлась у него «наша сауна».

В прошлом ярый коммунист, обманувшийся в своих надеждах, так же как и другие его ровесники. Ни деятельность «МММ», ни банды наркоманов вокруг деревни, ни натужный вой волков ночью возле сортира не пугали этого человека. Он промышлял тем, что растил помидоры. В огромных количествах. Разных сортов, в разных теплицах. А потом продавал. Питался тоже в основном ими же.

Оказывается, у Романыча умерла жена. Уже три месяца как. Не знаю, у меня никогда не было жены. Но любимый человек, да и просто близкий, своей смертью убивает весь мир в душе человека. Лишь я знаю, что она жива. Как и все те, кто умер. Хотя это другая история.

Я как мог, посочувствовал Романычу, и вместе мы отправились в турне алкогольной зависимости вперемежку с моей нехваткой секса + нехватка денег у старика.

Я запомнил его, как мог. На шестой день нашего житья-бытья Романыч объявил мне, что его помидоры (все теплицы) полили дихлофосом соседи – завистники. И что теперь он останется без помидоров.

Памятуя о своем незнании в области «садовод-огородник» и сопоставляя это с желанием помочь, я совершил безумную вещь.

Мы заново перекопали все его грядки.

Залили все водой.

Подождали, пока высохнет.

И… Я врубил поутру свой сборник «Drum’n’Bass collection» на старом магнитофоне «романтик», оказавшемся в обиходе старика.

Яркое солнце, бессмысленные ласки природы, тянущееся дальше искать смысл жизни сердце. Знающее, что оно его не найдет.

И конечно, «Da City Breakz» - моя любимая композиция. Улыбка Романыча. Он понимает шутки. Как известно, под воздействием ритма такой музыки, помидоры растут быстрей. А я качал головой в такт, курил дешевое курево «оптима» и думал, как мне хорошо сейчас, и как плохо, потому что живу я без смысла и цели.

Хотя смысл есть – искать этот смысл.

Дальнейшее рассказать нетрудно и недолго. В то время, как Романыч одним прекрасным утром вышел и увидел свои цветущие помидоры, я уже шел, перекинув баул с изображением Виктора Цоя через плечо. Ему было грустно о жене Наталье Степановне, ну а мне… Мне было грустно, потому что я иду по шоссе один, и государство, ООН, Маша Распутина и соседка по лестничной клетке не знает, как мне плохо. И не знает, что греет душу - «Da City Breakz».