 Уснувший
Группа: Passive | Дорогой мой, единственное чем могу помочь так это отрывком из статьи, надеюсь админы не будут против вырезки из Somus.ru, в свое время эта статья очень помогла мне , когда я семь лет назад начал писать песни для своей рок-группы.
С уважением.
Как писать стихи
Мастер-класс по поэзии
Опыт греческих полисов, русских дворян, европейских рыцарей и японских самураев доказывает – научить писать приличные стихи можно практически любого грамотного человека. Вряд ли по завершении обучения он станет великим поэтом, но накропать сонет, эпиграмму или хокку – за милую душу. Предположим просто – Пушкину мастер-класс не нужен, то, что вам предлагается – не искусство, а ремесло, базовая техника. Освоив ее, вы сможете полнее использовать свой талант, буде он у вас есть. Банальная рифма, погрешности ритма и звукописи, штампованный образ, самоповторы – создают ощущение беспомощности, слабости поэта и могут испортить любое стихотворение. Мы поможем вам стать сильнее.
Первое – что такое поэзия? Изначально – молитва, гимн, набор звучных и важных слов, кои орали господа дикари у своих первобытных костров. Обращение к богу – искреннее, вдохновенное и удобное для повторения хором. И запоминающееся, цепляющее как сказали бы мы сейчас – паства должна была запоминать тексты со слуха и проникаться сакральной сутью момента. Дальше функции ритмичного текста пошли ветвиться – в средневековье стихами писали все – от медицинских трактатов до нравоучительных сочинений. Появились оды, ниды и любовная лирика, стихи порыва, стихи картины, стихи момента – как те же хокку, когда в несколько строк надлежало вместить пейзаж, настроение и размышление по поводу. Но из невероятного объема ритмичного словоблудия уже тогда выступали крутые спины исполинов поэзии – читая «Песнь Песней» Соломона или список кораблей Гомера, не возникает вопросов – стихи ли это.
Исходя из этого, строим следующую теорию – определяющими в поэзии являются ритмичность, звучность и образность текста. Рифма как таковая свойственна отнюдь не всем мировым традициям и ее можно рассматривать частным случаем звукописи, характерным скорее для русской поэзии. А вот неповторимая красота образа, символа, обрисованного словами – является неотъемлемой частью любого стихотворения – хоть на фарси, хоть по-китайски.
И обучение стихосложению предполагает в первую очередь тренировку навыков оригинального, звучного и ритмического письма.
Со звучности и начнем. Берете любое ваше стихотворение и читаете его вслух. Несколько раз подряд, перекатывая на языке каждый звук. А затем берете любое классическое стихотворение и проделываете то же самое. Если разницы не заметили – вы или невнимательны или гениальны. Но, думаю, результат вас огорчил.
Итак, что должно быть? Произносимость каждой строки – легкая, без запинок о четыре и больше согласных подряд, без двусмысленных периодов (знаменитое ахматовское «видали ль вы» и куда менее приличное ахмадулинское «на скаку сруби лихую голову»). Продуманные ассонансы и аллитерации сиречь повторения в одной строкестрофе одинаковыхсозвучных гласных или согласных, внутренние рифмы сиречь созвучия внутри строк, разнообразящие ритмический рисунок, но выпадающие из строя.
Это хороший прием – например шелковым, щекотным, шумным шлейфом мы создаем эффект шуршащей ткани, а громким, яростным, раскатистым ударом – грозу. Если осознанно пользоваться приемом не получается – лучше его избегать, бо «случайно сложившийся» звукоряд может исказить смысл, который вы вкладываете в строку.
Для примера – звукопись Маяковского, Мандельштама и Цветаевой
1. Крепи
у мира на горле
пролетариата пальцы!
Грудью вперёд бравой!
Флагами небо оклеивай!
Кто там шагает правой?
Левой!
Левой!
Левой!
2. Плоти - плоть, духу - дух,
Плоти - хлеб, духу - весть,
Плоти - червь, духу - вздох,
Семь венцов, семь небес.
3. Не отвязать неприкрепленной лодки,
Не услыхать в меха обутой тени,
Не превозмочь в дремучей жизни страха.
Именно звукопись делает строку упругой, жесткой или расслабленно-нежной, цепляет страхом «не превозмочь», бьет наотмашь «плоти – червь, духу - вздох».
И стихи Лермонтова – как доказательство, что игра со звуком сверх минимально необходимой благозвучности вовсе не обязательна.
4. Пора, пора насмешкам света
Прогнать спокойствия туман;
Что без страданий жизнь поэта?
И что без бури океан?
Следующая составляющая – ритмический рисунок стихотворения. По скромному мнению автора – самый важный инструмент в руках пиита. Полагаю, среди вас нет людей, не способных отличить ямб от хорея, поэтому считать и описывать все возможные стихотворные размеры мы не будем. Достаточно принципа – кратное число ударных и безударных слогов в строке, чередующихся через равные промежутки. И кратное количество строк с одинаковым ритмическим рисунком в строфе.
Предположим:
Мой дядя самых честных правил
Когда не в шутку занемог
Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог.
аАаАаАаАа
аАаАаАаА
аАаАаАаАа
аАаАаАаА
Наглядно видна ритмика строки – знаменитого «онегинского» стиха.
Для разнообразия ритмический рисунок можно подчеркивать рифмами, удвоять кратные строки, обрывать последнюю строку строфы на половине и т.д.
Неоправданное нарушение ритмического рисунка – самая распространенная ошибка начинающего поэта. Как разобраться с этой проблемой – элементарно. Считать слоги. Берете ваше стихотворение и записываете его как указано выше: большие буквы – ударные слоги, маленькие - безударные, одна гласная = 1 слог. Считаете – и переписываете, исправляете все «неровности» - до безошибочной ритмики. Да, Маяковский и Цветаева могли позволить себе скручивать ритм спиралью Мебиуса, а потом отпускать на кого бог пошлет, но мы пока школяры. И прежде, чем играть с ритмом вволю, надлежит научиться комфортно располагать мысли и образы в рамках, заданных строем стиха.
Что касается верлибров, сиречь стихов неритмованных – это задача для мастера. Бо текст лишенный ритмического узора и звукописи может выезжать исключительно на красоте и силе образов, в него заключенных. В таких вещах играет все вплоть до промежутков между буквами.
Следующая традиционная ошибка – если вы беретесь писать стихотворение с формализованным ритмическим рисунком (сонет, триолет, танка и т.д.) вам следует в точности выдерживать форму – отклонение будет сочтено неумелостью, а не авторским изыском.
Далее ритмика помогает создать настроение, передать вашу мысль в определенном темпе, задает ассоциации (например русские скоморошины и скороговорки, небезызвестный долгий гекзаметр и т.д.). Если вы используете традиционный ритм – учитывайте это, дабы не исказить всю картину. Не рекомендуется в точности повторять ритмический рисунок классических стихотворений, если вы не хотите вступить в дискуссию с автором – как знаменитые «Письма к римскому другу» Бродского – и многочисленные вариации на тему. Простая ритмика не отвлекает от содержания и образного ряда стиха, но, учитывая сотни лет традиции, зачастую выглядит непритязательно. Сложная же наоборот задает планку – изысканный ритм подчеркнет все технические огрехи стиха, буде они в наличии.
Следующий пункт – рифмы. О них тоже говорено достаточно. Считаются «дурным тоном» рифмовать следующие вещи: существительные, прилагательные и т.д. в одном падеже и только по окончанию (палка – селедка); местоимения и наречия (мой – твой, когда – всегда); однокоренные слова (ботинки – полуботинки); глаголы в одной грамматической форме (держаться – обниматься). Спорны, но допустимы рифмовки на ассонансы и аллитерации, варианты с различием последней буквы окончания (побег – побед, стрелок – пролог, шляпа – шляхта, отчаянья - молчание и т.д.). Существует некий набор «традиционных» сиречь давно забитых ногами рифм (розы-грезы-слезы-морозы; кровь-любовь-вновь-бровь; неба-хлеба; бога-дорога; сказки-краски-маски-ласки; двери-верю; круг-рук-друг; волна-война-вина; море-горе, жди-дожди и т.д.) – для уточнения откройте Пушкина – если встретите эту рифму два и более раз – значит ее уже отыспользовали все, кому не лень. Желательно при построении стиха избегать случайных внутренних, «паразитных» рифм – сознательное их использование украшает текст, иначе – особенно при общей слабой рифмовке выглядит доказательством беспомощности автора.
Нет ничего страшного, если на подборку из десяти стихотворений у вас наберется две-три слабых, но оправданных по смыслу рифмы. Если больше – надлежит исправлять, бо дурная рифмовка портит впечатление и от стихов и от автора – как знак неуважения к читателю.
Работа с рифмой – самая простая, для нее достаточно внимательности, хорошей памяти и обширного словарного запаса.
Следующее – самое сложное и самое спорное, бо в отличие от рифмы, ритма и звукописи не считается и не меряется формальными признаками - образный ряд и поэтический язык автора. Именно за счет образов и ассоциаций достигается контакт между читателем и поэтом. Среднее и даже слабое по формальным критериям стихотворение может жить веками именно благодаря живописному, понятному, близкому и простому образному ряду. Возьмем знаменитую вещь Вероники Тушновой «…Не отрекаются, любя…» - никакой особой техники в нем нет, никаких экзистенциальных наворотов тоже – но из десятков тысяч любовных стихотворений середины шестидесятых осталось именно оно.
За счет чего можно достигнуть успеха в работе с образами? Ваш друг и враг одновременно – штампы. Слова и образы – психологические «крючки», матрицы, которые обрастали смыслами задолго до того, как вы решили украсить ими свои стихи. Малые джентльменские наборы: дорога-трасса-ночь-тоска-гитара-звезды-ветер-любовь; битва-кровь-меч-герой-жертва-смерть-могила; город-огни-витрины-любовь-тоска-одиночество; милый-сильный-жестокий-люблю-целую-прости-прощай и так до бесконечности. Люди устроены по счастью не одинаково, но сходно – девяноста процентам из нас луна кажется схожей с головкой сыра – на этом принцип «крючка» и работает. Это опасный прием – работая на поле, где паслись сотни поэтов до вас, легко заработать клеймо «штамповка». Выход – используя устойчивые и «гарантированные» слова и образы, во-первых делать это сознательно, во-вторых подыскивать им «свое» значение, оттенок смысла. Так, например Галич:
…И город малиновым звоном
Ответит на эти слова…
Поэт использует штамп «малиновый звон», чтобы подчеркнуть – герою ответит старая, дореволюционная Москва.
Бывают штампы вообще – «золотая осень», «белокаменная столица», «небесная лазурь» - они веками кочую по страницам газет и дамских романов. А еще есть ваши собственные штампы. Следующее упражнение – берете подборку ваших стихов за несколько лет и считаете одинаковые слова и словосочетания. Блуждающие из стихотворения в стихотворение звезды, мечи, птицы и зябкие трамваи – ваши штампы. В разумных пределах это не страшно – символы и образы у той же Цветаевой практически не менялись за тридцать с лишним лет творчества. Но учитывать их и обходить – подыскивать синонимы, эвфемизмы, кенинги, давать понять, вместо называть по имени – следует.
Оригинальность и оригинальничанье – вещь критичная. Если вы претендуете на большее, чем складывать вирши по случаю – вы должны быть хоть в чем-то непохожи на всех остальных погонятелей рифм. Важно найти свои слова, свой язык, свою ритмику, свое оформление или авторскую манеру чтения. Поэзия тем и ценна, что неповторима. Не бойтесь эксперимента, игры со словами, стилистикой, звукописью. Но избегайте «свою образованность показывать» - сиречь выворачивать стих наизнанку только за ради того, чтобы сыграть со словом. Да, лучше неизящно выпендриться, чем сидеть в гуще серой массы, но за необдуманной оригинальностью увидят понты поэта – и потеряют само стихотворение.
Использование цитат, перекличка с другими поэтами – вещь правильная, но злоупотреблять ей тоже не следует. И помните – вступая в поэтический диалог, вплавляя чужую цитату в собственные слова, надлежит сделать вещь, того же уровня, что и изначальная. Когда пушкинская строка торчит в рыхлом тексте, словно заноза в заду – это смешно и жалостно.
Не бойтесь быть искренними в стихах – если ваше чувство встретит понимание у читателей, вам простят все огрехи формального стихосложения. Но следует в обязательном порядке разделять себя и лирического героя – эмоции это лишь повод к литературе. Ваши переживания никого не волнуют, пока вы – через призму стихосложения – не отразили их в толпу.
Ленточка из психологии – больше всего в тексте абстрактного человека цепляют первая и последняя строчки. Они должны быть одними из самых сильных.
Евтушенко тоже современен, но поэзия она и в Эфиопии поэзия, не стоит плевать на традиции литературы.
|
Библиотека // Объявления
