Маркиз, вам поведую тяжкую участь,
О злоключеньях прискорбной судьбы.
Маркиз, упаваю на вашу я чуткость
Средь камня сердец, глухоты.

Дитя я порока млодого кукушки,
Мученьем ведя, время мне нашептало,
Причину не ласки, опалу семьи.
Помехой подросши родным я вдруг стала,

И мать порешила меня в моностырь заточить.
Маркиз, в сердце, кое нашу я под грудью,
Не рдится смиренность,аскеза и кротость,
И птице- свободе томиться в силку.

Сомненья, тревоги, минуя их, снова
Дрожу. Надежа мертва, а я полуживу.
Свидалась с Манори, разум верует снова,
Процесс возбужден на яву.

Но католики лгут, игуминья клевещет,
В моем отверженье рекут- обольщенья,
Заслугу слуг сатаны
И я узнаю, как бесплоден наш иск.

Хрестина и сестры меня проклинают,
Их жгучая злоба сердца раздирает.
Экзекуции терни готовят поспешно,
Страдаю, агония мчит безудержно.

Но чудо снисходит однажды на нас,
И я замедляю пред богом предстать.
Викарий спасает от кровопиек,
Меня увозя в иной монастырь.

Несчастная дочь треклятой судьбины,
Открыла я знанье бездонного сплина-
Там, где естество душ отрекают,
Там сердца гниют и умирают,

Там зверем становится человек
И грань размывает добра меж и зла.
Маркиз, я прокляла обитель христа!
Маркиз, я вверяю вам сердце и душу,

Вы вольны мой пульс ослабленный нарушить,
Вы вольны на страждущий зов отвечать,
Каким бы не было ваше решенье,
В обители мрака, разврата и тленья
Не ступит отныне эта нога, не взглянут
Слезами налиты глаза.