Так как Фань ленился, не ленился никто и никогда. Просто не умели. Он ленился постоянно. Причём делал это с такой, лишь одному ему постижимой грацией, что становилось завидно. Он никогда не ленился зря. Всегда с пользой для себя, всегда извлекая из каждого мгновения своей лени такое удовольствие, что опять же становилось завидно.

Фань, а только так он себя называл, ибо представляться как «Феофан» ему было лень, особенно любил лениться по утрам. В семь часов тщетной попыткой разбудить Фаня разрывался звоном будильник, если конечно Фань не ленился ставить его с вечера, что бывало нередко. А Фань лежал, слушая трели механического звонка, и ленился выключить. Когда ему становилось лень слушать, он сбивал будильника с тумбы, да и ленился себе дальше. Любимым делом Фаня было проснуться за час до того, как нужно было вставать, посмотреть на часы, и ощутить прилив всепоглощающего счастья, от того, что ещё целый час он может нежиться в полузабытье, в мягком плену перины и подушек.

Ходить на работу Фаню было лень. Там некогда было лениться, и это раздражало. В основном Фань целый день лежал, но порой придумывал себе занятия, а затем ленился их выполнять. Лежит Фань перед телевизором, смотрит себе рекламу, а переключить лень. И так приятно думать, что вот то он пульт, всего то нажать и всё. А лень. А вот он, лежит, экономит энергию. Не тратит. Потом подумает Фань, а надо бы встать, поджарить себе яичницу с колбасой и зелёной фасолью. А потом думает так – лень что-то мне. Ведь что это будет? Я встану, пойду на кухню, открою холодильник, который тут же обдаст меня холодом, достану яйца, колбасу, полезу в морозилку за замороженной фасолью. Придётся разогревать сковородку, раскалывать яйца, резать колбасу… А вот лежу я себе, и ничего этого не делаю. Это ж сколько энергии не потрачено? И опять счастье.

Когда Фань умер, никто не заметил. Да и как тут заметить – друзей и знакомых у него не было – лень было заводить, на работе он чаще не появлялся – никто его и не хватился.

Заметила уборщица. Фаню всегда лень было выносить мусор, он оставлял пакет у дверей. А однажды не оставил. И через неделю. И через две.

Уборщица забеспокоилась, стала звонить. Но вспомнила, что Фань поленился бы открыть. Тогда она сбегала за запасным ключом к управдому.

Фань лежал на диване бледный.

Неизвестно, почему Фань умер. То ли ему стало лень жить, то ли он усомнился в своих жизненных установках и тихо умер от грусти.

Предсмертную записку Фань написать, разумеется, поленился.