благодарность Кайлин, которая создала стимул для редактирования
|
Посвящается всем любителям фантастики.
Патрик встал и оглядел помещение, в котором находился. Голова сильно болела. Он прикоснулся к затылку рукой и обнаружил, что там кровь. Патрик выругался. Зачем он полез в запретную зону? Ведь ему говорил старший сотрудник, Майк, что это не их дело. Уровень секретности… Патрику это ни о чего не говорило. А вот для людей сверху, наверно, что-то значило. Теперь они считают его мёртвым. Странно, обычно спецслужбы промашек не делают. Хотя бы контрольный выстрел, что ли, а то голова раскалывается…
Серое октябрьское небо. Один из офисов в многочисленной паутине делового мира в городе. Что ж, не так плохо. Майк добивался этой должности лет пять - сначала был младшим научным сотрудником в университете, потом предложили работу здесь. Никто не говорит, как называется это место, куда так стремился попасть Майк. Потому что работа здесь давала почти неограниченные привилегии в обществе. Личный транспорт, охрана, пять человек в подчинении, хорошая квартира в самом престижном городе на Земле. Зарплата, на которую можно покупать натуральные продукты. Можно зайти в закусочную и заказать не гамбургер-48 или котлету-36, а блюдо действительно с мясом. Можно даже свежие овощи иногда себе позволить. Майк даже не задумывался о других людях. Тех людях, чьё положение в обществе было ничтожно - их даже не замечали. По статистике планета жила как в раю. В реальности – большая часть умирала от голода. Да, это была система. Чёткая, распланированная. Такую систему создал искусственный интеллект и признал её единственно правильной для человечества. Это помогло решить проблему с энергией и перенаселением, поэтому высшие слои общества поддержали проект. За какие-то два года Земля полностью изменила свои очертания. Черный смог покрыл атмосферу. Солнце к тому времени уже остыло, поэтому смога, в принципе, никто не замечал. Да, это была утопия богатых и радостных людей, которые жили на единственном островке суши, где росла сочно-зелёная травка, где ещё помнили, как поют птицы, где мясо было вкусом как мясо, а не как полиэтиленовый пакет… Немного иначе могло начаться утро где-нибудь в пяти километрах от Барьера для простого смертного, кому не дано с рождения даже считаться человеком… Он просыпался в вонючей палатке из старого коричневого брезента, хорошо, если не от удара… он просыпался с единственной надеждой – найти хотя бы что-то поесть. Обычно это могла быть какая-нибудь тощая крыса, забывшая, что живёт в жестокой конкуренции с людьми… Такая система всех устраивала. Вчера Патрик узнал, что есть люди, живущие за Барьером. Можно понять его удивление, ведь он думал, что за барьером необитаемая пустыня, выход куда грозил почти неминуемой смертью. Это было не так уж далеко от истины. Патрик по духу был Человеком, именно человеком. Одним из тех, кто раньше, он знал, писал бы стихи, погибал на рыцарских турнирах и добивался прекрасных девушек. Тогда они испытывали чувства. Теперь все, кого знал Патрик из девушек, были холодны и неразговорчивы. Вся их жизнь состояла в поиске мужчины, который обеспечит её на всю жизнь. И такие непременно находились. Патрик мог только догадываться, есть ли девушки за Барьером и чем они там занимаются…
Теперь Патрик находился в нижнем ярусе под Барьером, где по схемам проходили стальные трубы ускорителя, который питал весь город. Как можно жить за Барьером без такого источника энергии, Патрик не знал. Он был инженером, но лучшей конструкции, чем предложил искусственный интеллект, придумать никто не смог. Но ни компьютеров, ни материалов, чтобы построить ускоритель за Барьером не было. Рана на голове уже немного притихла, и теперь он мог думать ещё о чем-то кроме своей боли. Он посмотрел на схему, по которой шёл уже час с лишним, схему, которую он украл из архивов своего офиса. По закону города ему грозило сожжение. Новая мера наказания. Вполне оправдано, потому что территории всё равно было мало, а людей много. Места для кладбища уже не осталось. А раньше, Патрик читал в старых книгах, людей закапывали после смерти в землю. Патрик никак не мог понять зачем. Это как-то связано с верой древних людей… По схеме до заветной двери оставалось всего пятьдесят метров. Патрик медленно пошёл по металлическому покрытию, которое было у него под ногами. Освещением служило странное вещество, там, внизу, которое заметно нагревало и без того непроветриваемый воздух. Наконец он нашёл дверь. Обычная стальная дверь. Тяжёлая. Рукоятка на двери как в древних подводных лодках для задраивания люков… Патрик положил ладони на рукоятку. Неприятная влага обдала ладони. Ржавчина. Патрик повернул рукоятку.
Голограмма видеофона мигнула. Кто-то на другом конце вызывал Майка. Он нажал на серую кнопку прибора. В видеофоне появилось лицо охранника с первого этажа. Майк кивнул, давая понять, что он слушает. - Там, это… - Ну, что там? - Смотрители. К вам направляются. Я подумал, что вы должны знать. Я… Майк опять кивнул. Отключил видеофон. Охранника - скорее всего уволят. Его самого - скорее всего просто уже нет. На его должности числится кто-то другой. Майк вообще не рождался. Зачем он рассказал все Патрику? Он открыл верхний ящик стола. Достал полуавтоматический пистолет. Его табельное оружие. Так просто он не сдастся.
Мир, который открылся Патрику за стальной дверью, был более чем ужасным. Лицо мгновенно обожгло горячим воздухом. Если это можно было так назвать. Потому что Патрик вдохнул что-то очень похожее на испарения сернистой кислоты вперемежку с аммиаком. Первым порывом было захлопнуть дверь и больше не открывать. Но он поборол жестокое чувство отвращения и, борясь с собственным обонянием, начал внушать себе, что ходит по аллеям Последнего Ботанического Сада, места, где он иногда гулял там, где был гражданином. Теперь это уже просто прошлое. Больше такого он не увидит. Мысли о посторонних вещах отвлекали Патрика от сознания того, что долго он так не продержится. Минут пять. Потом он упадёт и уже не сможет продолжать идти от Барьера. Он ошибся. Он потерял сознание уже через две минуты, и горячая пыль приняла его в свои объятия.
Майк одним движением перевернул массивный пуленепробиваемый стол, превратив его в почти идеальную боевую точку. Искусственные мышцы работали отлично. Такими руками можно было расколоть череп обычному человеку. Майк был импом. Так их называли, тех, кто согласился на замену мышечной ткани искусственно созданными клетками, имеющими во много раз больший коэффициент регенерации. Клетками, которые сокращались без устали с огромной быстротой, превращая человека в ходячие стальные тиски. Против тех, кто за ним пришёл, это вряд ли поможет, так же как и оружие. Майк прекрасно это понимал. Но ему умирать не хотелось как Гражданину, он хотел погибнуть как Боец Сопротивления. Секретный орден, организация, существующая в тылу соперника и занимающаяся разработкой одного единственного плана – разрушить Барьер, сделать людей равными. Там, за барьером люди боролись за право жить. Здесь, в офисе на восемнадцатом этаже, Майк боролся за право быть Человеком. Дверь открылась, и в офис влетели Свидетели. Черные бронированные костюмы, защитные маски на лицах, скрывающие их лица. Они не существовали. Они приходили тогда, когда ты нарушал закон. До этого ты просто не знал об их существовании. «Странное у них оружие» - подумал Майк в тот момент, когда нажал на курок. Двое первых, ввалившихся в офис, упали. Хорошее табельное оружие. Теперь Свидетели ответили, и стол покрылся слоем мельчайших зарядов, вошедших почти полностью. Время как будто застыло. Майк повернул голову в сторону одного из атакующих. Глаза даже не хищника. Существо, которое создано дарить смерть. Ствол, направленный на Майка, неприятно блеснул. «Конец» - подумал Майк, когда воздух разорвал неприятный треск автоматной очереди…
Борясь с дымкой и туманными образами в голове, Патрик пытался увидеть где он оказался. Его подобрали и притащили сюда. Грубо тащили. Он закрыл глаза и решил дожидаться, пока сознание окончательно вернётся. Но сознание всё никак не хотело возвращаться. Он перестал бороться и окунулся в мир внефизических ощущений…
Через сутки Патрик очнулся и обнаружил, что находится в довольно просторной палатке из когда-то пятнистого брезента. Он сел на холодную землю, служившую полом. Земля была жёлто-оранжевого цвета и больше походила на марсианскую пыль. Выходом из палатки служила рваная дыра в брезенте, в которую дул горячий ветер. В палатке было прохладно. Патрик облокотился на колено, рукой держался за голову и думал, что теперь можно сделать. Много он не надумал, потому что в палатку вошел мужик в странной одежде. - Встать! Патрик поднял взгляд на этого человека. Волосы длинные, свалявшиеся, образовывали некое подобие косичек. Грубое лицо. Волосы на подбородке. Тоже длинные. Патрик подумал, что у этих людей просто не было бритв. На самом деле это спасало людей в таких условиях. - Вставай, молокосос! Патрик не понял, почему его так назвал этот странный человек. Молока он даже не видел никогда. Он знал, что раньше люди пили молоко, напиток, в котором было огромное количество белка и витаминов. Патрик удивлялся, как можно болеть, если пьёшь молоко. Чтобы не болеть ему, приходилось съедать целую коробку всяких капсул за месяц. Биологически активные элементы. Ему говорили, что это как-то улучшает его самочувствие. Месяц назад Майк посоветовал не есть таблеток. Теперь Патрик понимал, что таблетки были всего лишь наркотиками. Наркотиками, без которых он не протянет здесь и недели. Майк давал попить какую-то воду, когда у Патрика начиналась ломка. Вода помогала. Вряд ли у этих людей есть что-то подобное. Майк был бойцом сопротивления. У него кое-что покруче, наверно, было. А здесь… Патрик сомневался, что здесь хотя бы простая вода есть… Мужик в странной одежде не стал долго ждать, пока Патрик сообразит, что ждать никто не собирается. Патрик получил удар ботинком под рёбра. Это больше чем просто больно. Теперь Патрик понял, что Майк имел ввиду, когда говорил ему, что за барьером – ад. До этого в представлении Патрика ад был просто мысленной субстанцией древних. Они верили, что если будут жить против закона, против власти, то попадут в ад. В аду их ждал вечный огонь и вечные муки. Патрика муки ожидали пусть и не вечные, однако реальные. С горем пополам Патрик встал. - Пошли – скомандовал незнакомец. В принципе, Патрика никто не спрашивал, поэтому он решил подчиниться. Они вышли в мир горящего воздуха. Кожа болела, глаза Патрик почти не открывал. Вскоре они достигли другой палатки, чуть большей первой. В палатке стояло несколько человек в костюмах защитного цвета. Все обернулись к выходу и смотрели на него. Не злость. Скорее интерес. Патрик стоял и не знал, что делать. Мужчина с странными белыми волосами указал на подушки, которые валялись на брезентовом полу палатки. Патрик сел и все сели тоже. Странный мужик, который привёл сюда Патрика, вышел из палатки и встал на входе. Охрана. - Ну и как тебе? – без злости, даже с участием, как показалось Патрику, спросил главный. Так про себя назвал Патрик того, кто предложил сесть. Наверное, он и был главным. - Хм, вы спрашиваете? – неудачно сострил Патрик. Парень, сидевший рядом, спокойно вынул огромный нож и провёл лезвием по ладони. Посмотрел на Патрика, потом на главного. Тот отрицательно покачал головой, хотя видно было, что ему тоже не нравится вся эта ситуация. Парень всё же не убрал нож, но начал спокойно вертеть его в руках. Так, что в любой момент нож мог пройтись по горлу Патрика и вернуться обратно за считанное мгновение… Патрик сглотнул. - Да спокойней, парнишка, тебя звать-то как? - Патрик – спокойно ответил пленник. Он почему-то решил, что сейчас его убивать не собираются, значит, шансы у него есть… - Патрик… Патрик… Ну что ж, тоже имя… Меня зовут Командор. Я возглавляю сопротивление на этой стороне Барьера. Ты как сюда попал то? - Ну как, из-за Барьера пришёл… Командор рассмеялся. Смеялись все, кроме Патрика. - Ну ты, блин, мог хотя бы что-нибудь поприличней придумать! – смеясь сказал командор. - Да нет, правда… - Патрик не понимал. - Ну да. А ты можешь представить человека, который отказывается от рая и добровольно приходит в ад… Ну добро пожаловать… придурок! Все дружно рассмеялись. Все, кроме Патрика. - Ну ладно, салага, значит так. Здесь тебе не там. Здесь ты слушаешься меня и делаешь всё, что я скажу. Ходишь туда, куда скажу. Ешь то, что я скажу. Нужду справляешь тогда, когда я скажу! – тон Командора не давал повода для возражений. Патрик смотрел на него и ожидал следующих распоряжений. Командор остановился и начал смеяться. - Ты бы сейчас себя парень видел! – просто уже не борясь со смехом, сказал Командор. – Блин, ну и рожа! – И командора одолел новый приступ смеха. - Оставь парнишку в покое! – голос был не мужским. В палатку вошла девушка, лет двадцати, длинные вьющиеся волосы, формы, порождающие фантазии, запах, сводящий с ума… Патрик смотрел на неё и не понимал ничего. Не было боли в голове, не было всех этих людей, палатки, не было пустыни. Была только она… Девушка посмотрела на Патрика и, улыбнувшись, отвела глаза. - Слушай, командор, помягче… - Ага, нестле, мля! Солнце, похоже ты пленила ещё одно безнадёжное сердце! Ну как тебе не стыдно! – Командор вдруг стал мягким, он укоризненно смотрел на девушку. Потом улыбнулся и привлёк её к себе. Они смотрели друг другу в глаза и улыбались. А Патрик видел только её. Прекрасное видение было нарушено парнем с ножом. - Эй, придурок! Забудь, она не для тебя. По дружески сказал, с пониманием. Видимо ему девушка тоже нравилась. Патрик улыбнулся. Улыбнулся этому человеку, назвавшему его придурком. Тот улыбнулся в ответ. Тем временем девушка куда-то ушла, а командор уставился на новичка. - Командор… там, за Барьером… мне помог Майк, Боец Сопротивления… - Майк? – Командор насторожился, а все присутствующие переглянулись – где он работал? Откуда ты знаешь, что он был Бойцом Сопротивления? - Он работал на Корпорацию, был первым инженером и моим наставником. Он сам сказал мне, что он Боец, когда заметил мой излишний интерес к старинной литературе. Он помог мне украсть карту нижних ярусов Барьера. - крепкий, светлые волосы, карие глаза? Патрик напрягся, пытаясь припомнить образ Майка. Да, крепкий, волосы светлые, глаза… глаза ускользали. Патрик пытался вспомнить… нет… - Нет, глаза голубые. - Братишка… как же так… не уберег… - руки сжались в кулаки - ...это, с ним иди, он тебе всё покажет… - сказал Командор, кивая в сторону широкого офицера в таком же костюме, как у командора. Только этот был уже в возрасте, когда лицо покрыто десятком морщин, а глаза уже давно не блестят. Но мужик оказался мировой. Это Патрик понял после того, как они выпили «за знакомство» какой-то странной жидкости, офицер назвал её самогоном. Сказал, что они его на каких-то растительных продуктах делают с помощью нехитрого оборудования. Патрик устройство не понял, но решил, что его обязательно надо изучить - вещь хорошая. Офицера звали Олегом. Он говорил что-то про секретные войска, где раньше служил, про женщин, которых знал, про командора и про их лагерь. Всего Патрик не запомнил. Одним устойчивым воспоминанием осталась главная цель повстанцев – захватить какой-то компьютер из-за барьера. Охранялся он сильнее самого барьера. А также Патрик понял, что с его именем здесь долго не протянешь, поэтому Патрик был переименован в Петю, и по легенде пришёл он не из-за Барьера, а из Северного лагеря. Лагерь, который занимался осадой с другой стороны Барьера. Пете было присвоено звание «Салага», после чего выпитый самогон всё же победил рассудок и наступил сон. Пробуждение было ужасным. Их подняли по команде, раздали оружие. Такое Петя видел только в старых справочниках по огнестрельному оружию. В них заряжался магазин из двадцати патронов, которые выстреливали по очереди. Олег возглавлял их группу, состоящую из десятка отборных бойцов с таким же как у Патрика оружием в руках. Лица были весёлые, как будто вели их покушать… Вели их убивать. Патрик это понял, когда над их головами пролетел боевой вертолёт подразделения из-за Барьера. Стальная машина весом чуть меньше тонны, с лёгкостью взмывающая в воздух и с ещё большей лёгкостью поливающая людей дождём металлических брызг. Это был ад. Задачей их группы было всего лишь сбить вертолёт. Да, пули из древних винтовок не пробивали металл, чаще даже просто не вылетали из ствола. Но это совсем, казалось, не удручало бойцов. Они бросались на вертолёт с таким энтузиазмом, что Патрику он передался тоже. Ракетницу, которую дали ему, чтобы известить лагерь о неудачной вылазке, он применил по назначению. Просто с диким воплем сумасшедшего он зарядил ракетницу и направил её на вертолёт. Наверно, пилоты просто не знали, что делать с разъедающими металл огненными брызгами. Вертолёт упал, угробив троих бойцов. Но это была победа. Первая, наверно, за несколько месяцев. Но Патрик этого не понимал. Он смотрел на груду железа, горевшую груду железа… ещё минуту назад эта машина убивала всех подряд. Могла убить его, Патрика. Двое пилотов имели чёткий приказ – успокоить повстанцев, совершивших наглую вылазку слишком близко к Барьеру. Двое пилотов, наверное, лучшие друзья. Сейчас они сгорали в этой железке. - Ты молодец, парень, – голос принадлежал Олегу - буду просить назначить тебя офицером. Хороший выход. Хм, забавно… - и он отошёл. А Патрик вдруг заплакал, тихо, чуть вздрагивая. Упал на колени. Зачем-то ударил землю кулаком. Не зло, скорее, от безысходности. У него началась истерика. Продолжилась она не долго – вернулся Олег и просто избил Патрика. Бил, пока тот не успокоился. Патрик успокоился. Теперь он тихо лежал не койке в общей палатке, держась за бок. Скорее всего, добрый Олег сломал пару рёбер, потому что боль была неслабая… Он пролежал три дня. Все три дня за ним бережно ухаживала та самая девушка, которую он видел в первый день своего пребывания здесь. Когда он пытался с ней заговорить, она останавливала его, объясняла, что ему лучше не говорить ничего, чтобы не тратить сил. Он так и не узнал ее имени, вздрагивал от каждого ее прикосновения и как щенок смотрел доверчивыми глазами на нее. Но это продолжилось недолго. Удивительно быстро заживают раны на войне. Патрик встал, потому что на второй день его болезни с очередной вылазки не пришла половина взвода. Он подошёл к Олегу. - Олег, слушай, чем помочь? Олег просто кивнул в сторону какой-то железки, которую бойцы притащили сюда после той роковой вылазки. Много людей погибло за эту железку. Патрик подошёл к неизвестной коробке. Ручки с двух сторон. С одной стороны была кнопка. Патрик, недолго думая, нажал её. Вылезла какая-то панелька, маленькие кнопочки разного размера и с разными символами. Через секунду на поверхности ящика появилась голограмма. Что ж, первый контакт с машиной состоялся. Появилась надпись: «Загрузка. Пожалуйста, ждите…» Патрик ждал. Через пару секунд надпись на экране сменилась. Теперь она просила ввести код доступа. Кода доступа Патрик не знал. Но догадывался, что его надо указать машине с помощью кнопочек на панели. Он нажал пару кнопок и экран замерцал. «Загрузка пользователя…» - так ответила машина Патрику. Патрик ждал. А на экране появилась следующая надпись – «Привет, аиккп! Как дела?» Патрик понял, что «аиккп» - так его называет машина, просто он нажал именно эти кнопки на панельке. Теперь он понял, что можно даже печатать на кнопочках какие-нибудь слова и даже связанные фразы. Он напечатал «хреново». Машина выдала «аиккп, не грузись! Всё пучком будет!!!» Патрик отпрянул от клавиатуры. Эта железка, весом, наверное, в несколько сотен килограмм просто болтала с ним. Это был маленький компьютер и ничего больше. Маленький компьютер, из-за которого погибли его новые друзья. Он с чувством ударил машину кулаком. Машина выдала: «аиккп, спокойней! Люди смертны. Они погибли не зря». Патрик решил, что это просто галлюцинация. Машина не могла этого знать. Машина тупое скопление маленьких триггеров, хранящих информацию, которую туда помещает человек. Она не могла знать, что его друзья погибли. Не машина. За спиной раздался голос Олега. - Умная хреновина, да? Она соображает лучше всех нас, уж поверь мне. Мы её из подвалов за Барьером достали, очень секретный уровень, старик. Это тебе не в тапки… - Ну и на хрена нам умная железка? Что, продадим за еду? А может за место за Барьером? А может просто её разломать, а? Назло ей, этой хреновине! – и Патрик поднял винтовку и уже целился в панельку с кнопочками, когда его сбило с ног сразу несколько бойцов. Патрик открыл глаза. На шее плотно сжимал руки Олег. - Ты чего, падла, учудить хотел? Парни гибли за эту херь, значит важно! Мы за этой штукой уже месяца три гоняемся. Вчера нам очень крупно повело… Это важно. Пойми – наконец Патрика отпустили, и он встал с земли. Размял тело, придавленное весом в сотню, а то и две. Вздохнул. - Компьютер. Компьютеры не обладают разумом. Есть Центральный компьютер, на нём – искусственный интеллект. Он разумен. Остальные формы компьютерного разума лишь пародия на разум. Никак, слышите, НИКАК не могли копировать программу искусственного интеллекта на этот маленький компьютер. Для его базы данных нужны такие объёмы, что блок памяти занимает площадку со средний стадион! Не может в этой хреновине быть Интеллект! - Этот делали Хакеры – ответ был самым спокойным и коротким. Но на Патрика этот ответ подействовал как на грешника святая молния. Он посмотрел на машину с таким поклонением, как христианин может смотреть на Иисуса. Нет, даже круче. Он подошёл к клавиатуре и набрал: - Извини. - Уже простила. Что ты, Патрик, мы же друзья. - Ты меня знаешь? - Твой отец работал над моим созданием. Конечно я тебя знаю :) - Ты знаешь моего отца? - Он был настоящим хакером. - Мне сказали, что он был преступником. - Это не так. Ты поэтому стал работать на Корпорацию? - Откуда ты такая умная? - Патрик, солнце моё, я просто совершенство. Чем скорее ты это поймёшь, тем проще будет нам работать. - Работать? - Ну да. Твой отец создал меня с ещё группой хакеров за несколько лет. Они делали это чтобы я, существо несколько нематериальное, и уж явно не биологическое, помогла вам, людям решить ваши проблемы. Какая твоя проблема? - Мне нужно за Ба... – только успел напечатать Патрик, как последовал ответ. - Смешно. Глупо. Не продуктивно. Извини. - Но мне действительно надо! – в отчаянии выбил Патрик. На этот раз машина думала секунд пятнадцать. Патрику даже начало казаться, что машина не выдержала или просто игнорирует его слова. Но машина ответила: - Глупо. Через шесть дней я открою барьер. Патрик непонимающе смотрел на текст последнего сообщения. - Но как? – это Патрик не напечатал, а сказал вслух. На экране мигнула надпись: - Очень просто. Людьми, там, за барьером, управляет центральный компьютер. Империя, которой управляет машина. Машина, не имеющая права на ошибку. Вашего интеллекта не хватило даже чтобы попытаться атаковать главный компьютер, не говоря уже о том, что это просто не возможно. Победить его может только разум примерно одинакового происхождения. - Типа ты? – выбил Патрик. - Центральный программировали лучшие программеры того времени. Меня – хакеры. У них была абсолютная свобода и лучшие головы. Они любили каждую написанную ими команду. Я совершенна. - Ну, давай, совершенство, работай! Простой смайлик был ответом для Патрика. Она уже работала. Работала, даже не требуя ничего взамен. Работала, потому что имела единственную цель – помочь людям.
Патрик спал самым неспокойным сном. Ему снился кошмар. Проснувшись раньше всех в палатке, он решил выйти на улицу. Легкий прохладный ветерок приветствовал его. Он шагнул в темноту и направился прочь от сторожевых костров. Случайно нашел какой-то обрыв и долго стоял, смотря вниз. Под обрывом текла едва различимая в темноте река, от которой веяло приятным запахом мокрой травы и рыбы. Патрик сел на край обрыва, и свесив ноги, мотал ими в воздухе. Вырвал сухую травинку, что росла рядом, пустил ее с обрыва. Травинка, паря на восходящих потоках горячего воздуха от земли все же медленно падала в обрыв. Наблюдая за травинкой, Патрик не заметил, как подошла она. Тихо подошла, и, не говоря ничего, села рядом и так же свесила ноги в темноту обрыва. Заметив травинку, она улыбнулась, а Патрик повернулся в ее сторону и наконец заметил. Улыбнулся тоже. Она коснулась его руки, и он вздрогнул. Она опять улыбнулась. - Меня зовут… - Солнце – продолжил за нее Патрик. Кровь ужасным напором ударила в голову, растеклась по всему телу тяжелым свинцом. Мысли перемешались. Он ничего не понимал. Он помнил ее улыбку. Он помнил, как она кричала. Он помнил ее глаза. Он помнил ее нежные поцелуи и едва различимый шепот прямо в ухе. Он думал, что уже мертв, когда настало утро. Она уже давно встала и жмурилась, смотря на солнце и облака высоко в небе. Он приподнялся на локте, она опустилась к нему, и поцеловав в нос, сказала чтобы он не вставал. - Меня Ольгой зовут – она не улыбалась теперь, а просто с какой-то горечью и тоской во взгляде смотрела куда-то вниз, в обрыв. А Патрику вдруг стало так противно и обидно на себя, он ощутил свою гадкость и ничтожность. В миг мир стал таким большим и прекрасным, а он таким маленьким и никчемным, никому не нужным и не способным что-то изменить. Он прикусил нижнюю губу и поднял взгляд от оранжевой земли на нее. Когда она ушла, он нашел в кармане записку: Прости за все. Я благодарна этому жестокому миру за прекрасные минуты рядом с тобой. Я благодарна холодной ночи, что соединила нас. Я буду вечно проклинать рассвет, что принес разлуку. Я уйду… а ты живи. ПРОСТО БУДЬ. О большем не прошу.
Твоя Солнце.
Ольгу не нашли. Она лежала где-то далеко от лагеря с перерезанными венами. Темной кровью на оранжевой земле она успела написать одно слово. ТВОЯ.
Через шесть дней защитные механизмы Барьера действительно отключились. Повстанцы получили своё. Много крови было пролито в тот день. Теперь, по прошествии десяти лет после этого дня, уже не осталось в живых ни Командора, ни Олега, ни многих других, так же сражавшихся за жизнь. Шум с улицы не проникал через плотно занавешенное окно кабинета. В сумраке можно было с трудом разобрать очертания мраморного стола с покрытием из лакированного красного дерева и массивного кресла, сделанного из того же дерева. Мелькнуло пламя зажигалки и потухло, оставив начатую сигарету тлеть маленьким красным огоньком. Послышался тяжелый вздох человека, который находился в комнате, и струя серого дыма растворилась в воздухе. Он еще раз перечитал записку. Каждая буква врезалась в сознание, отрывая от него кусок. Рука ослабла и желтый листок упал на пол. Когда сигарета наполовину стлела, воздух разорвал звук выстрела. В возрасте тридцати двух лет Патрик покончил с собой, потому что жить с его воспоминаниями, видя каждый раз во сне ту ночь, у обрыва. И понимать, что кроме нее у него ничего не было. |
Администрация // Объявления
