Смерть не произвела на меня особого впечатения. Хотя вряд ли в девятнадцать лет смерть вообще может поразить - она всё еще остаётся чем-то нереальным и абстрактным.

Поэтому собственная смерть, как я уже говорил, не произвела на меня особого впечатления.

К тому же она была нелепой и постыдной донельзя - я упился с друзьями на даче, отошёл отлить, по непонятной причине застеснялся сделать это здесь же, у стенки бревенчатого домика. В общем, пьяный в усмерть я свалился в неглубокий овраг в трёхстах метрах от дома и там заснул.

Ах да, я забыл упомянуть, что это была зима и на редкость морозная.

В общем, я умер, не приходя в сознание от сильнейшего обморожения.

Нечем гордиться, не на что жаловаться.

Первым, кто встретил меня в Небесной Канцелярии, был мелкий бес. Он страшно суетился. Сначала он умывал мою душу, которая порядком поистрепалась за время перелёта в Мир Иной. Затем облачал её в какую-то неприглядного вида мантию (видимо, уже поношенную какой-то другой душой). За эти несколько минут он успел мне выложить, что это его первая рабочая неделя, и он находится на испытательном сроке, поэтому ужасно нервничает и боится что-нибудь забыть.

К слову, мантию он на меня напялил задом-наперёд.

Между тем, с деланным безразличием я успел поинтересоваться у него с каких пор в Небесной (sic!) Канцелярии служат мелкие бесы.

Мой временный товарищ охотно пояснил, что после критического перенаселения Адских Пустошей, пришлось объявить амнистию мелким грешникам и душевно больным серийным убийцам. Долго ли, коротко - все ведомства перемешались. Под вывеской "Небесная Канцелярия", как оказалось, теперь действовали три совершенно различные организации - Адский Комитет, Сообщество Праведников и Министерство Борьбы с Перенаселением.

Как бы там ни было, у всех трёх организаций был один общий интерес - равномерное распределение населения Адских Пустошей и Райских Кущ.

"Кстати", - доверительно шепнул мне чёрт, - "На территории Адских Кущ есть замечательная компания Сатанинские Забавы inc., которая вполне может устроить неземной отдых прямо не выходя из Ада, так сказать". Не трудно было догадаться, что сам бес подрабатывал там по выходным.

От такого обилия информации голова у меня пошла кругом.

Между тем, бес подхватил меня под локоть и потащил к Залу Судебных Заседаний.

"За что меня будут судить?" - спросил я.

"За убийство", - ответствовал мой спутник.

У меня в горле (если только у души вообще есть горло) пересохло, и я не мог выдавить из себя ни слова.

Я старательно перебирал в уме всю свою недолгую (о, да, теперь она действительно казалась мне недолгой) жизнь и не мог найти даже намёка на насилие. Какое там убийство? Да я ни разу не дрался! Может быть, они здесь считают убийством прихлопывание мелких надоедливых насекомых? И это-то при необходимости амнистировать мелких грешников? Вряд ли... Я был в замешательстве и мысли мои роились, как растревоженные пчёлы.

А бес, тем временем, уже дотащил меня до Зала Судебных Заседаний.

Последнее, что он протараторил мне на ухо, до боли сжимая мой правый локоть, звучало примерно так: "Не бойся святоши - в их кущах будет скучно, но будет. Не бойся Адских Пустошей - и у нас есть неудобства, но есть. Бойся сиреневого! Бойся! Если попадёшь к нему, то тебя просто больше никогда не будет! Бойся сиреневого!.." - с этими словами он впихнул меня в Зал.

Отделка была очень эффектной - вокруг клубились облака и простирались, казалось, в бесконечность.

В воздухе, совершенно непонятно на какой высоте надо мной парил гигантский дубовый стол.

За ним восседали три гигантские фигуры - Ангел, который едва успел выдернуть палец из носа, когда меня втолкнули в Зал; Бес, полностью поглощённый собиранием кубика Рубика; и, в конце стола, непонятный кадр в светло-сиреневом балахоне изучал какие-то бумаги.

Некоторое время я стоял перед (под) ними с благоговейным выражением лица. Ангел принялся разглядывать свои ногти. Бес по-прежнему крутил кубик. Сиреневый не отвлекался от бумаг. Через какое-то время мне это до жути надоело и я кашлянул.

Ангел приподнял брови, не отрывая, однако, взгляда от своих рук.

"Знаете, кажется, я мог бы помочь вам с этим", - доверительно сообщил я Бесу, указывая на игрушку в его руках.

"Правда?" - его глаза засветились, но он тут же сник под укоризненными взглядами своих коллег.

Неловкую паузу прервал сиреневый: "Итак... гхм... Душа под номером 655321... . Вам предъявлено обвинение в убийстве... В шестидесяти пяти умышленных и ста триннадцати неумышленных убийствах", - сказал он, сверяясь с бумагами.

Глаза мои повылезали из орбит, челюсть отвисла.

Я хотел что-то сказать, но поперхнулся и закашлялся.

Сиреневый вежливо подождал, пока я приду в себя и спросил: "Вам есть что сказать в своё оправдание?".

"К-к-какие убийства?" - едва выдавил я из себя, - "Да я даже не дрался ни разу в жизни! Вы меня, должно быть с кем-то перепутали", - мой голос крепчал, - "Я требую перепроверки бумаг!" - воскликнул я.

Троица переглянулась и на их лицах отразилась безграничная усталость. На несколько секунд они отвернулись от меня, но я мог поклясться, что они скидывались на "камень-ножницы-бумагу". Когда они вновь посмотрели на меня, по их лицам было нетрудно угадать, что проиграл Ангел.

"Видишь ли, сын мой", - сказал он, - "Ты, согласно досьё, почти всю свою жизнь писал рассказы и даже два романа".

Я кивнул. Это было чистой правдой.

"Хотя при этом почему-то учился на юриста", - с ехидной ухмылочкой, глядя в пустоту, вставил Бес.

Не обращая на него внимания, Ангел продолжал: "Всего ты написал двести пятнадцать рассказов. Если считать и романы тоже, за свою жизнь ты создал тысячу четыреста персонажей."

Цифры меня настолько поразили, что, против воли, я покраснел от гордости.

"А должен был - тысяча пятьсот семьдесят восемь", - сообщил Ангел и воззрился на меня так, как будто это всё объясняло.

На моём лице, видимо, отразилось полное недоумение, потому что он тяжело вздохнул и продолжил:

"Скажи мне, сын мой, что стало с Бессмертным Котом? Не помнишь? А я скажу тебе! Ты убил его, потому что тебе было очень лениво писать эту огромную повесть. Ты сделал себе ментальный аборт - закопал беднягу под грудой других, "более важных" файлов на своём компьютере, а когда натыкался на его зародыш, то лишь кривил нос! Да ты собственного ребёнка спустил бы в унитаз! Что стало с Самым Старым Человеком? Не знаешь? А я сообщу тебе! Ты записал основную идею этого рассказа на бумаге, когда у тебя не было при себе лэптопа, а потом, когда добрался до клавиатуры, предпочёл поиграть в третъесортную стратегию!"

"Но они же не настоящие!" - выпалил я.

"Еще как настоящие" - назидательно сказал Бес и эта тема была закрыта, как будто этим он всё прояснил.

"Что стало с Отважным Капитаном Джонни Брэнгом?!" - Ангел всё больше и больше распалялся, но здесь мне было, что возразить ему.

"Позвольте!" - заявил я, - "История Джонни Брэнга всего лишь показалась мне слишком пафосной и незрелой, чтобы её писать!"

"Умышленное убийство!" - возопил Ангел и очи его полыхнули.

"Да откуда тебе, букашке, знать, каким бы вышел рассказ, если ты даже еще не начал его писать?" - голос его был подобен громовым раскатом.

"Убивец", - горестно вздохнул Бес.

"Убийца!" - подтвердил сиреневый, не отрываясь от Кубика Рубика, который он забрал у Беса пару минут назад.

"И это только умышленные!" - продолжал Ангел, - "Я молчу про бедного учёного Стивена, Креветку Джо, Сальную Лисицу, проститутку Джейн Чанг, которая училась любить! Что, не помнишь их? И то-то же! Потому что большую часть из них ты придумывал перед какими-то "важными делами". Малышка Джейн так и не родилась из-за того, что ты выдумал её пред пьянкой с друзьями. Естественно, на утро ты ничего не помнил! Сальная Лисица умерла во время экзамена по географии! Ничтожество! Вместо того, чтобы в муках родить, ты быстренько запихал плод обратно куда-то в район гипофиза и переключил всё своё внимание на глупые задачки, повторяющиеся из года в год!"

"Убивец", - снова вздохнул Бес.

"Точно так!", - сурово отозвался сиреневый.

Глаза у меня защипало. Я и вправду стал чувствовать себя детоубийцей. Но, позвольте!

"Но, позвольте!", - сказал я, - "Новые идеи рождаются каждую минуту! Что же мне прикажете из-за этого не есть, не пить, не баловаться с девицами и не наслаждаться старым добрым винцом?"

"Глупец!" - моментально отозвался Ангел, - "Многим писателям приходится сознательно сажать свои почки и печень, выпивая галлоны алкоголя, чтобы придумать более-менее ладный сюжет. А иногда и что похуже! К тебе же идеи приходят чистыми и незамутнёнными! У тебя, можно сказать, прямой контакт с провайдером! А ты еще жалуешься, грешный!" - он скорбно покачал головой.

Кажется, я прослезился. Наверное, потому что я вспомнил своего любимого автора Шекли. Иногда мне казалось, что ни один его роман не обходился без доброй дозы ЛСД. И всё-таки... Это еще не повод отправлять меня в Ад!

"Точно!" - сказал Бес, который без труда читал мои мысли, - "Адские Пустоши и так переполнены. Объявите ему амнистию и забирайте к себе", - обратился он к Ангелу. Тот, в свою очередь, скривился и спросил у сиреневого: "Какие за ним там еще грешки водятся?"

"Алкоголизм", - не замедлил тот с ответом, - "Пренебрежение чужими чувствами. Безответственность по отношению к родителям. Шовинизм. Неуважение к женщинам. Нелюбовь к детям..."

С каждым перечисленным пунктом лицо Беса серело, а Ангел, напротив, расцветал. Видимо, никому из них не хотелось забирать меня к себе.

"Атеизм." - между тем, продолжал сиреневый.

"Постойте-ка!" - вскинулся Бес, - "В связи с поправкой от 89 года Anno Satanas, биш, 2121, простита Сатана, Anno Domini, атеизм больше не считается ни грехом, ни даже проступком. Если уж это огрех, то только ваших агентов на земле", - довольный собой Бес расслабился в кресле. Даже, кажется, немного растёкся по нему.

"Принятно", - мрачно буркнул Ангел.

"Прелюбодеяние", - сказал человек в сиреневом и обернулся на своих товарищей.

"Да если прелюбодеяние считать грехом, то в Адских Пустошах места для самих чертей не хватит", - хмуро пробормотал себе под нос Бес.

Между тем, сиреневый закончил перечислять мои грехи.

Ангел с Бесом встретились мрачными взглядами и очень-очень-очень долго смотрели друг на друга.

Никто из них не хотел брать мою душу к себе.

Бес - из-за перенаселенности. Ангел - из эстетических соображений, видимо. Всё это читалось на их лицах.

Сиреневый вздохнул.

"Ладно", - проворчал он, - "Раз вы такие несговорчивые, то мне придётся забрать его к себе".

Лица Ангела и Беса просияли.

Тут я счёл должным вмешаться. "Что это, собственно, значит?" - спросил я, вперив свой самый недовольный взгляд в эту троицу.

"Конец. Полное отсутствие жизни. Ни в Аду, ни в Раю. Конец тебя, как личности. Смерть", - сообщил кто-то из троицы.

Я вновь посмотрел на них, скрестил руки на груди, и как можно более пренебрежительным голосом сказал:

"Ну что ж, пусть будет так. В конце концов, всяко лучше, чем помирать со скуки в Раю или жариться в Пекле. Я кончил, господин судья. Валяйте, делайте быстрее своё чёрное дело."

Я сплюнул на облако.

Сиреневый с Бесом и Ангелом стали быстро совещаться.

"Так-так-так, что там было? Шовинизм?"

"Да-да, и еще нелюбовь к детям"

"И, помните, массовые убийства!"

Не прошло и минуты, как троица успокоилась.

Сиреневый разгладил мятый тетрадный лист, в котором они дружно что-то черкали во время беседы и сообщил: "Ты будешь земной женщиной, которую ждут многочисленные роды, начиная с шестнадцати лет, включительно, а за своё пренебрежение не только своими детищами, но и великим искусством прозы, ты будешь безграмотной! Ну всё, поехали!" - он занес молоточек над столом.

Я возопил: "Но, постойте! Вы же говорили, что меня ожидает окончательная смерть!"

Бес противненько так хихикнул и сказал: "Ты умираешь каждый раз, когда ты живёшь не такой жизнью, какой мог бы жить! Между прочим, ваш психотерапевт сказал. Может, ознакомишься в этом перерождении. Ах, да!" - Бес хихикнул еще омерзительней, - "Ты же будешь безграмотной!"

Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент молоточек сиреневого опустился на судейский стол. Вместо звука по воздуху прошла густая волна, искривляющая пространство, и в следующий миг из моего рта вырвался беспомощный детский крик.

Сиреневый отложил молоточек и принялся читать "Вестник Иного Мира" - благодаря активной работе его министерства темп заселения Мира Иного стал падать.

Бес снова занялся кубиком Рубика. Ангел откровенно скучал.

"А ведь хорошая идея, да?" - обратился он к своим товарищам.

"Ага..." - протянул бес, у котрого никак не хотел вставать на место последний желтый квадратик, - "Только у них там того и гляди перенаселение тоже начнётся".

"Но это уже их проблемы" - отозвался сиреневый.

"Ага".

"Точно".