Заседание открыл Изя Юстовский – верный и хитроумный идальго, как тот Кихот, что имелся ему незаконным дядей по кривой линии папаши.

-Заседатели, – гордо выставил слово и себя Изя. – У нас внеплановое ЧП!

Заседание, состоявшее по большей части из заседающих, засевших в заседательном зале, приглушённо загомонило, закричало. Юз Истовсий выпал в обморок. С. Чихота покрылся в раскате чиханий. Остальные, работники конторы «Деловое блюдение», представлявшей интересы партии «Единое СИЗО», сделались каждый по своему в громком молчании. Изя Юстовский, сняв протез левой ноги, стал бить по трибуне, утихомиривая заседающих и надоедливую муху. С седьмого удара это удалось.

-Заседатели, ваших родственников и прадедов в мать! – орал Изя, грозно грозя всем без исключения. – ЧП заключается в том, что… – Он выжал паузу и расстелил её высыхать на стуле. – В том, что наш дорогой – ибо дорого обошлась нам его страховка, – директор, всеми уважаемый Ляпизгон Дермкалоувич Хумло, пустился в расход. Он израсходовал на этот раз все финансы конторы и часть отведённых процентов от партии, и, что самое скучное, себя самого сам.

Заседающие заседливо притихли, ровняя голоса до шелеста листов, что тасовал на коленях соседа Лиль Пакоскудович – это примерно децибел 10, или около того. И только Хрюнда Пиговна умудрилась витиевато ругнуться, – здесь уже все 100дБ, не меньше, – но не ртом, при этом немало попортив воздух. Немного потравились, немного поглохли, немного пособолезновали рыбам и тараканам. Но очнулся Юз Истовский, но покачнулся от смрада и выпал вновь, но на этот раз в окно. С. Чихота подавился чихом, да так, что потекло откуда только могло. Остальные, более-менее обыкновенные заседающие служащие, лишь чуточку отпустило – мигом умылись. Точнее умыли руки по направлению к месту пролежания трупа директора, дабы узреть его непосредственную неполноценно-ценную мёртвость.

Изя Юстовский остался в одного, с истекающим в забвении С. Чихотой. Его это не покоило.

-Осталось за малым, – пукнул звонко базаром Изя. – Кто заставил уважаемого всеми и мной – и неоднократно, – в том числе, Ляпизгона Дермкалоувича Хумло совершить над собой же самосуд, и избежать тем попалым, массовых долгов? Кто в ответе за кончину и другие предсмертные исходства нашего директора и наших, и моих – и неоднократно, – в той цифре, одолжений ему займов?

-А кто такой “малый”? – чихнул С. Чихота и чихнул из трёх отверстий.

-Что? – сделал вид Изя, что не понял, так как на самом деле ничего не понял.

-Ну, – смешался с толпой комаров, влетевших, через разбитое Юзом Истовским окно, в заседалище без многих заседающих, Чихота С. – Вы же сами сказали: “Осталось за малЫм”.

Изя Юстовский плеснул взглядом в рожу и без того забрызганного Чихоты.

-За мАлым! – проурчал он одновременно с животом, отпинывая в сторону тело погибшего карлика, что раздовился под нападками тех, кто не смотрит под ноги.

-Не вижу разницы, – признался сквозь ручьи плача С. – Не разницы вижу… Что малЫй, что мАлый – один коротышка… А вон и отпнутый вами он.

-Кто?

-Сам мАлЫй, – заверил булькая носовыми испорожнениями С. Чихота. – Он, кстати, ещё не был гиблым, но вы его, очевидно видно, допнули до суицида невербального.

-Значит, – хотел было догадаться Изя, но споткнулся об дрель и замотался вокруг сверла. Сверлильщик выругался, но занятие не бросил – добыча карликовых мозгов, дело отнюдь не из простых, а кропотливых и доходных.

С. Чихота осклабился. Все следы замутились сами собой, хотя не по себе. Наслав карлика на директора, он, Чихота-то, избавился от директора, потому что, что просто так. Карлик ласково совершил свою любимую работу, работу по отстранению жизней из организмов высокопоставленных управляющих, путём вмешательства через психологию и наложения рук. Не надо платить карлику – его хорошо помяли каблуки выбегающих из заседательного зала заседающих. Оставалось избавится – по привычки конечно – от заместителя директора, но тот сам убился по вине Изи Юстовского, ибо представляли собой одно лицо. Хоть нечаянно, но и специально. С кем не бывает… Осталось же непонятым и непонятным: кто есть этот потеющий над мертвечинкой карлика, некто сверлящий?

-Вы зачем? – Хотел спросить С. Чихота не “зачем”, и даже не “кто”, но “почему”.

-А вы не помните? – отвлёкся от мозгов тот.

-Нет, – честно разорился Чихота С. дорогим соплением.

-И правильно. – Дрель вновь завистела и засвизжала. – Нечего умишко дисгармонировать, их беречь надо… и лучше в заспиртованном виде. Вот моя визитка.

И сверлитель высверлил свои данные на мягком лбу удивлённого – это последнее выражение, которое промелькнуло мельком на физиономическом лице мордастого С. Чихоты.

Жаль, что никто, никогда не узнает фамилии Чихоты, что звалась с буквы “С”…

P.S. А ещё Чихота, перед тем как занялся исходом, осознал, что против часовой сверлится не очень как-то.