Всё валилось из рук. Утром опрокинул чашку заваренного с особым тщанием кофе, чуть не попал под машину, работа и вовсе не клеилась. Мысли разбегались. Отдохнул, блин!

Так, что тут у нас? «Запущен с эксплуатацию новый блок на Иранской АЭС» - ничего интересного, Иран продолжает держать Штаты на расстоянии вытянутой… хм, угрозы. Лишний раз напомнив, что ресурсы для создания как минимум тактического ядерного оружия у них имеются. А если учесть, что их инженеры и учёные в основе своей получали образование ещё в СССР, то в их компетентности можно не сомневаться.

Дальше что у нас? «Китай запустил навигационный спутник, с плавучего космодрома, расположенного в десяти километрах от побережья» - тоже ничего нового. Рациональные и прагматичные потомки Мао практически открытым текстом ставят мир в известность о том, что у них имеется возможность запуска ракет, способных нести ядерные боеголовки, с воды. Что косвенно означает – либо у них уже имеются АПЛ (атомные подводные лодки), либо это дело ближайшего будущего. Ну да китайцам особо бояться некого. У них только аэромобильных войск два миллиона. Вдуматься только – два миллиона китайских десантников! Никакая водородная бомба не нужна. Просто высадить их на побережье США, и всё. Тьфу ты, «совок» несчастный! Какими категориями я мыслю? США – главный враг! Хотя, кажется, я не так уж далёк от истины. Холодная война, с ощерившимися шахтами ракет и патрулирующими истребителями сменилась на «войну улыбок». Теперь официально - мир да благость. Помогаем, друг дружке, чем можем. Ездим в гости. Перенимаем обычаи.

А наша контора продолжает вылавливать информаторов и откровенных шпионов. Не меньше чем в застойные времена.

Что у нас ещё? Так – это хлам, это тоже. Ух, как интересно, «спутниковые снимки передвижения американских и российских войск». Откуда такие заголовки в Интернете берутся? Что за детский сад? А посмотреть нужно всё равно.

Через пол часа беготни моих пальцев по клавиатуре. Десятка запросов с наивысшим коэффициентом доступа вся информация была на руках. Всей то информации – два десятка распечатанных фотографий. Десять фото, и десять идентичных копий. Только в одном проблема – те, что в правой руке, я получил только что при помощи очень секретного доступа с нашим информбазам. А в левой – найденные в Интернете. На этом моя работа закончена. Моё дело анализ информации, и её переработка. Мне важно найти, зачепиться. А выслеживание этих хакеров недоделанных и ликвидация доступа к секретным базам данных – не моя забота. Одно радует – наши стали работать тоньше. Пару лет назад, просто вычислили бы, где находится сервер, приехали, разобрали по винтикам, при случае помахали бы корочками со страшными и непонятными аббревиатурами. Какими? Ага, щаззз, уже сказал! Контора шибко секретная. Но это уже к делу не относиться. Я официально числюсь в небольшой фирме стратегическим аналитиком. И всё. Остальное окружающему миру знать не положено. Главное – работа есть, платят хорошо, прикрывают ещё лучше.

- Александр Николаевич, что ты сегодня такой нервный да дёрганый? – привычка шефа появляться внезапно была нехорошей, но я его услышал за пять шагов, поэтому не удивился.

- Спал плохо, Сан Саныч. Сны поганые снились. Не выспался, в общем. – Честно ответил я.

- Саш, не нравишься ты мне. Выглядишь как использованная, немолодая половая тряпка. Давай на пару дней возьми выходные. Ты сегодня заработал. Пусть другие отделы крутятся, а я своих сотрудников беречь обязан. – Я, было, открыл рот что-то возразить, но мне его заткнули, не дав толком и раскрыть. –

- Нечего тут как рыба пастью хлопать! Марш домой! Мне нужен работник. Причём желательно толковый, а не тень отца Гамлета. Вопросы отпадают. С начальством спорить не положено. В крайнем случае, могу приказать, я старше тебя по званию. Ущучил? –

- Так точно, товарищ полковник! – Рявкнул я, пытаясь залихватски отдать честь, сидя на крутящемся стуле, и прикладывая левую руку на место несуществующей фуражки. Супрун поморщился – он не любил армейских званий. Да и в нашей конторе ими никто не пользовался. Многие и не знали о своих погонах. Секретная информация, мать её так, хранится за восемью печатями и одним улыбчивым начальником внутренней охраны.

- Всё, отставить разговоры, вырубай свою адскую машинку, и можешь выметаться до …до…. до понедельника. Четыре дня оплаченных отгулов, советую превратить в загулы. Отдыхай Саш. – Хлопнув пару раз по моей спине, Супрун поплыл в свой кабинет. Ну что ж – приказы нужно исполнять. Я о своём звании пока не забыл.

Пол шестого. Практически конец рабочего дня. А я уже домой. И работы сегодня успел сделать только треть от запланированной. Просто повезло, что попались эти фотографии. Вот она, прошлая ночь и сказывается. Сосредоточиться не могу. А на моей работе без концентрации нельзя. Супрун хорошо чувствует настроение своих сотрудников, и прекрасно понял, что сейчас от меня толку мало. Как бы хуже не сделать. Не пропустить что-то важное. Ну и ладно. Отдохну. За город, на рыбалку съезжу – развеюсь. А поеду-ка я с палаточкой, да на пару дней. Сейчас по карте гляну, выберу место безлюдное, глухое. У Славика одолжу его «Ниву», потому как на моих Жигулях я туда естественно не проползу, и заробинзоню на пару дней. Картошку буду печь на углях, рыбу ловить, уху варить. И в траве валяться!

Мечты о рыбалке захватили меня так сильно, что отодвинули на задний план воспоминания и анализ вчерашних снов. Слишком много в них было переменных, неизвестных переменных. Без которых я не могу вычислить ответ уравнения, а буду лишь биться головой о стену.

Мысли о том, что нужно закупить в продуктовом магазине, для обеспечения себя любимого самым необходимым в планируемом походе, были приятны и необременительны. Подышу свежим кислородом, авось и мозги проветрятся. А там вернусь, и пройдусь таки по весеннему городу. Только не во сне, а наяву. Каштаны то уже листья распустили. Значит, весна и к нам добралась! Красиво, хорошо, благостно на душе.

Как мало человеку нужно для счастья и забытья неприятных дум – несколько официальных выходных и запланированная рыбалка. Всё! Про сны забыли, тем паче на природе устаёшь так, что захочешь - во сне ничего не увидишь. Только к подушке – сразу мозг отключается, не успев никаких команд подать рецепторам. Ну и хорошо. Освежусь, а там глядишь чего и придумаю на свежую голову. Идеальным вариантом было бы оставить три четверти мозга дома в шкафу, а с собой захватить только необходимые рефлексы, речь, координацию и жажду жизни со способностью радоваться. А все аналитические способности и развитый интеллект пусть пару дней поскучает на пыльной полке. Жаль, наша наука до этого ещё не дошла. Жаль. Иной раз до жути противно чувствовать себя умным.

Три солидных карася, десяток мелких краснопёрок, чирикающие, неугомонные птицы, уютный костерок и солнышко, погружающееся в дальнюю излучину реки, навевали благость на душу. Правильно я сделал. Придумал хорошо, то, что нужно. До ближайшего жилья отсюда километров двадцать. Ни одной живой души. Только речка, камыши, весенний пробуждающийся лес и голая душа под открытым небом. ХОРОШО!!! Мать его!!!! Только наш человек может материться как от злости, так и от радости, тут Задорнов был прав.

Было бы хорошо. Было бы. Вот это самое «бы» и мешает. Уха сварена и опробована. Принято сто граммов «для аппетиту». Солнышко село. Спать не хотелось совершенно, лёжа на коврике у костра.

Мозгу нечем было занять себя, кроме как анализом вчерашних снов. Работа у мозга моего такая – анализ и выводы. Всё равно ведь не успокоится, как я не загоняй эти мысли вглубь. Только хуже может получиться – запрячешь мысли поглубже, а они ночью и вылезут, во сне непрошеном. Тогда жди беды, что угодно приключиться может. Однажды в ранней, ну очень ранней юности, шибко я страдал по первой любви.

Хотя какая там любовь? Спермотоксикоз в чистом виде. Так вот, расстались мы с нею, я себе даже думать о ней запретил. По крайней мере постарался. А через неделю, заснув, попал в падишахский гарем. Эти все жёны на меня разом как кинуться! Ужас что было, еле ноги унёс. Так только он них сбежал, как мне на хвост охрана с саблями и копьями села. От этих оторваться было сложнее. Я так в жизни не бегал. Но самое плохое было в том, что сон был совершенно неуправляемым. Я ничего не мог в нём изменить. Не мог в миг стать падишахом, что бы они пали перед хозяином ниц. Не мог превратиться в гиганта и раскидать их огненными струями. Ничего не мог! Слава богу, сообразил, что проснуться хоть могу по своей воле. И проснулся. Как лошадь загнанная, в семи потах, простынь хоть выжимай, и ноги трясутся, будто марафон бежал.

С тех пор любая возникшая проблема раскладывалась по полочкам. Что с ней можно сделать, что в моих силах, что вне моей компетенции. Так и жил. Со временем это вошло в автоматизм. Любой возникший вопрос разбирался на составляющие и понемногу к нему находились ключи решения. Уж очень не хотелось в неконтролируемые сны попадать.

Ну что мы имеем? А имеем мы неустановленную личность, возникающую в моих снах. Сия личность предприняла уже две попытки моего физического устранения. Да-да, тот случай со сверкающим рыцарем учитываем. Если меня убьют во сне – скорее всего я окажусь мёртвым и наяву. Это лишь теория, но на практике я её проверять не особо рвусь. Мне хватит упавшего мальчишки. Второе: этот «кто-то» может проникать в мои собственные сны, и чувствовать себя в них практически как дома. Значит, этот человек обладает способностями сравнимыми с моими. Я могу чувствовать его вмешательство в свои сны, вспомнилось, как раздвоился на секунду мир и толчок в спину. Кто это может быть? Первые мысли о конкурентных организациях из-за рубежа. Но ведь мы не ведём никаких разработок в области сознания, чего бы то не было, мы всего лишь аналитический отдел. А ко мне лезут именно на подсознательном уровне. Еще вариант – личная месть. Кто, за что? Неизвестно. Перебирать обиженных – нет смысла. Реакция людей непредсказуема. У одного можно отобрать квартиру, работу, семью – он просто пожмёт плечами, поплачет и пойдёт дальше по дороге жизни. А другому не успеешь в трамвае на ногу наступить, а он уже из рукава нож достаёт. Нда, идея конечно хорошая, но в плане перспектив вычисления нарушителя спокойствия, совершенно бесперспективна.

Мысль последняя, гоню её от себя. Но признаваться надо. Что если человек в снах, пытавшийся меня убить, есть не кто иной, как я сам? Эдакий внутренний охранник, стоящий на страже моего душевного здоровья? Или нет? Или внутренний киллер? Мои собственные суицидальные желания оформились в конкретную фигуру. Да нет, бред. Никогда мыслей о самоубийстве у меня не было. А может и плохо, что не было? Может вот они, и выползают на свет божий?

Вот так вопросиков себе наставил. С чего начинать отвечать то? А ни с чего. Ни одного приблизительного даже ответа нет. Направления, в котором двигать мысли я не представлял. Ибо был ещё один факт, который не вписывался во все мои схемы и раскладки, и многие версии просто рушил.

Заходя сегодня в подъезд, я лицом к лицу столкнулся с Колей «Колобком», которому бутылкой во сне досталось. Коля, расширив глаза, прижал руку к огромному синяку на пол лица и одним прыжком выскочил мимо меня на улицу. Судя по звукам, за что-то зацепился ногой в тамбуре, упал, но быстро поднялся и побежал. Как получилось, что в войну между мной и скажем для начала «Тенью» в моём сне вмешались реальные люди? И почему эти люди пострадали? Хоть и заслужено, но всё же. А если бы я кого-то из них убил? Меня передёрнуло. Никогда раньше не проявлялось влияние моих снов на других людей! НИКОГДА! Хотя пару раз я старался, очень нужно было. Но не смог. А тут такое… И эти вот трое хулиганов путали все карты, мешали всей моей аналитике и меняли, и так не особо известные условия задания, до совершенно нереальных.

Что ж теперь, во сне нельзя будет никого реального увидеть? Не дай бог что. Никаких друзей, никаких родственников. Почему? Да потому, что «Тень» может появиться в любом из моих снов, и если вдруг она решит, что целесообразней стрелять не в меня, а в других? А через два дня я получу телеграмму с «приглашением» на похороны? От такой мысли позвоночник покрылся мурашками. Нужно быть вдвойне, втройне более осторожным. А то, что «Тень» я начну искать сам – я уже не сомневался. Лучшая защита, ну дальше вы знаете. И роль дичи, хоть и не безобидной, но всё же дичи, меня не устраивает. Охоту не люблю, но иной раз без неё никак. На волне подобных мыслей я не заметил, как прошли несколько часов, и организм всё решил за меня. Разомлевший у костра и уставший от свежего воздуха он свалил меня в крепкий сон.

- Вставай! Быстро! – Ничего не понимаю? Двое здоровенных амбалов, тыкали в меня автоматами. На руках моих красовались наручники, защёлкнутые за спиной, благо хоть одежда была на месте. Ого – задремал!

- Уши заложило? БЫСТРО! – удар приклада пришёлся точно между лопатками, слегка зацепив край лопаточной кости, вызвал быструю и резкую боль. Ой, плохо, ой нехорошо то, как получилось!

Меня бесцеремонно подталкивали в спину. Пейзаж вокруг был сродни пустыне Атакама – пусто, каменисто, выжжено, и страшно. Какие то каменные глыбы, мелкий песок под ногами и нещадно палящее солнце. Парни с оружием были явными клонами, ну или однояйцовыми близнецами – похожи как две капли самогона. Полувоенный камуфляж и очень натуральные автоматы. Становилось забавно. Я понимал, что вновь попал в сон. Странный, непонятный, но сон. Ветер в этой пустыне не был обжигающе-огненным, а походил на лёгкий морской бриз. Искривления горизонта вовсе не наблюдалось, то есть планета либо должна быть плоской и стоять на трёх китах, либо иметь диаметр, при котором сила тяжести из меня сделала бы фарш, едва я ступил на поверхность.

Что ж это мне такое приснилось? Вот всегда говорил – тяжкие думы на ночь глядя, рождают жутких монстров во снах. Достаточно на парней посмотреть – будто пьяный скульптор ваял. Тупым зубилом. И со временем у мастера напряг был. Вот и получились …хм…. Гориллоиды.

Ладно, это всё конечно хорошо, но весьма утомительно, топаем уже с минут десять, а перемен ни в пейзаже, ни в чём-то ином никаких. Всё, повеселились, в арестантов поиграли – пора и честь знать. Просыпаться не хочется, а вот ситуацию менять надо, наручники вполне натурально натёрли запястья.

Ничего. Ноль! Наручники не только не растаяли, но даже сжались плотнее. Мой собственный сон не подчинялся приказам хозяина! Кошмар. Значит критический выход, через кнопку сетевого отключения – ПОДЪЁМ!

А вот теперь самое время паниковать. Я не проснулся. Моей остановкой не замедлили воспользоваться конвоиры, ткнув стволом в спину. Не будь наручников, ты бы у меня потыкал в спину автоматом. Твою дивизию, что ж делать то?

Так, во-первых – спокойствие, только спокойствие. Незабвенный Карлсон почти всегда прав. Паникой ничего не добьюсь. Но проснуться то ведь не могу! А если кто-то из двух камуфлированных горилл пальнёт мне в спину? Просто так, для развлечения? Меня и не найдут на забытом берегу речушки. Нет, пару недель пройдёт, и разложившееся тело обнаружат.

Ай-ай-ай, нехорошо-то как получается. Ничего не понятно, сон неуправляемый, ведут неясно куда, может стенку поудобнее ищут, что бы к ней поставить. Просыпаться организм не хочет. Что делать – не представляю. И Чернышевский с вечными вопросами тоже был прав.

Погружённый в невесёлые думы я и не заметил, как впереди обрисовалось здание. Здание? Извините, оговорился, замок. Здоровенная, до безобразия готическая громадина, чёрная как подмышка негра. Впечатляло. До замка оставалось пара километров, хотя может и больше – сон ведь. Тут всё не так как в реальной жизни. Но странным образом не внушало сие строение тёплых чувств. Тонкие высокие башни, зазубренные стены, чёрные провалы окон будили воспоминания из учебника истории. «Варфоломеевская ночь», «охота на ведьм», «святая инквизиция», такие вот тезисы в голове проскакивали.

Новые попытки совладать с непокорным сном не принесли никаких результатов. И тут меня огорошила мысль. А если это не мой сон? Если я попал в чужой? Тогда всё может быть правдой. Не хочет хозяин сна, что бы я просыпался, я и не проснусь. Вот только как такое возможно? Хотя…. Возможно ведь лечиться во сне у придуманного доктора Айболита. Возможно, встречаться во сне с девушкой и любить её. Всё возможно. А раз так – значит ситуация ещё хуже чем я представлял. Одного не понимаю – зачем эта дешёвая массовка в лице пары олигофренов с автоматами? Или это внешняя охрана? Защита от всякого сброда, шляющегося по чужим сновидениям, и мешающего спокойно наслаждаться собственными фантазиями? Все мои гипотезы о собственной исключительности трещали по швам. Кажется, есть даже более могущественные «управители снов». Я такого не мог делать. А может, просто не пробовал?

Нда, опять куча гипотез, никакой информации, и два ствола смотрящих в спину. Вот тебе и расклад. Учитывая невозможность пробуждения. Я начинал напрягаться и побаиваться всерьёз. Потому что выхода не видел. Никакого. И очень не хотелось попадать в замок. Седалищным местом чуял – хорошего там ничего я не найду.

На выручку мне пришёл счастливый случай. Нет, определение не верно – какой может быть случай, находясь в чужом сне под полным контролем чужого разума? Но первая мысли была именно о счастливом стечении обстоятельств. Ибо к этому сну я начинал относиться как к нехорошей реальности.

Глухой звук, похожий на хлопок в ладоши. Когда стреляет оружие с глушителем, его ни с чем не перепутаешь. Один из моих сопровождающих кувыркнулся и свалился, обагряя кровушкой ненасытный песок. Явно двойка по физике была у местного владельца – при попадании пули в тело, организм не отбрасывает. Вот оно, тлетворное влияние запада, в частности некачественных боевиков. Что-то я замечтался. Пока застыл второй охранник, нужно быстренько линять. Ему сейчас не до меня. Почему не стреляют во второго? Ответом на мой немой вопрос были приглушенные маты из-за каменной глыбы в нескольких десятках метров. Оттуда же послышался звук, будто железом стукнули о камень. Ага, судя по всему, заклинило. Это бывает.

Охранник прекрасно все звуки слышал. Равно как и я. Правда, с реакцией у него было хуже. Или думалка атрофировалась. Что ему делать – он не знал. Несколько секунд думал, кинуться пристрелить обидчика своего «брата», или же продолжать следить за мной.

Его дилемму я разрешил самолично. Пока он вертел головой, выждал момент и лёжа на песке (естественно после выстрела я сразу упал на землю), изогнувшись, пнул его в ноги. Реакция его была предсказуема до крайности – он упал. Автомат в одну сторону, гориллоид в другую. Успев перебросить руки в браслетах через ноги вперёд себя, обретаю некоторую маневренность. Не давая охраннику опомниться, двумя сжатыми кулаками бью его по лицу. Неудобно – жуть. Но ему от этого не слаще. Ощущение такое, будто врезал по бетонной стене. Он и сознания не потерял даже, только мотнул головой как годовалый бычок. После чего я сразу же получил в ответ удар, правда, одним бетонным кулаком. Увернуться, конечно, пытался, но помогло мало, звёзды расцвели в глазах красивые и много. Зазвенело в ушах. Охранник сделал движение, что бы подняться. Я его скорее угадал, чем увидел. Совсем плохо. Я сейчас не боец ещё секунд эдак пять. Да с браслетами, да лежачий. Самая хорошая мишень. Лежачего не бьют – его топчут. Скоро проверю эту истину на себе. Остаётся одно. И я как мог быстро кувыркнулся подальше от места действий. Ещё один переворот по песку. И несколько нелицеприятных слов в свой адрес. Ничего, ещё разок-другой, и можно будет на ноги вскочить. А с руками перед собой, да на ногах, мы ещё посмотрим….. «Кто кого» я додумать не успел. Чёрная тень мелькнула в воздухе. Стоящий надо мной охранник кувыркнулся. А так вот бывает вполне. Если ногой, да в прыжке – и дальше противник улететь может. Наконец-то я поднялся на ноги.

Гибкая, худощавая фигура, затянутая в совершенно чёрное, нелепое в пустынном пейзаже, трико. Открытое и в тоже время, напряженное лицо, с чёрными, злыми глазами. Нда, а про стрелка то мы с охранником и забыли.

- Спасибо, добрый человек, пожал бы руку, да видишь – я вытянул конечности, демонстрируя стальные украшения – окольцевали демоны. –

Без единой эмоции на лице, без лишних слов парнишка прыгнул. Прыгнул в мою сторону. Жёстко, умело, и очень эффективно. Если бы попал.

Толчок в спину и раздвоившееся изображение мира. Это мы уже проходили. Кто-то влез в сон. Но сейчас это мне помогло – парень видимо испытывал подобные ощущения, потому что промахнулся. Кувыркаюсь назад, через голову.

- Малец, прекращай, не заставляй дядю делать тебе больно. Если у меня руки в браслетах, это не значит, что я вовсе беспомощный. – На самом деле уверенности в себе от своих слов я не ощущал. Ибо видел, на что мальчик способен. Мальчик ведь совсем, едва ли больше двадцати.

Он лишь ухмыльнулся уголком губ и пригнулся, готовясь к атаке.

Новый толчок в спину, и новые порции зрительных глюков. Ещё кто-то? Становится тесновато в одном сновидении. Не находите?

На этот раз, сдаётся мне, проснулся сам хозяин. Резкий шквальный ветер, взявшийся ниоткуда опрокинул меня и мальчишку в чёрном на песок. Закружил вокруг нас смерчем и принялся хлестать по лицу острыми песчинками. Давление в спину. Чей-то взгляд. Снова. Опять. Что-то много у меня становится врагов. Этот взгляд в спину узнаю всегда – я не забуду стрельбу по мне в родном городе, в собственном сне. Взгляд был именно тот самый. Эщё мальчишка этот. Ему что от меня нужно? Да твою ж мать, когда всё это закончится?

Резкий всплеск эмоций что-то пошатнул в структуре сна. Наручники лопнули. Возможно, хозяин ослабил контроль. Но главное, что я был свободен. Уже пол дела. А почему и как – не сейчас решать данные уравнения. Сейчас отсюда выбираться нужно. Чем быстрее, тем лучше. Ветер проклятущий, головы поднять не даёт. Ну, это зря. Раз уж наручники поддались… Ха! Я встал. Встал и стоял, невзирая на порывы. Трудно, но устоять можно. Нет, в реальности я не выстоял бы на подобном ветру и пол секунды. Он бы меня просто разорвал на куски. В нашем сонном деле главное что? В собственные силы поверить. На том и стоим. И ветры нам всякие не помеха.

Не стоило так радоваться. Заботливый хозяин видимо в ситуации сориентировался быстро. Ветер пропал так же мгновенно, как и начался. Не к добру это. Капля упала на темечко, заставив поднять голову. Вовремя. Огромный куб воды, вероятно километр на километр размерами, падал отвесно вниз с чистого неба. С идеально ровными гранями, какие можно создать только на чертёжной доске или во сне.

Я – камень! Помогло. Но мало. Камнем я не стал, но удар водяной массы выдержал. Раз не камень, значит живой, а живому дышать нужно. Срочно что-то придумать, иначе захлебнусь – до стенки куба мне не доплыть. Да и не факт, что смогу сквозь стенку пробраться.

Проблемы появлялись со скоростью катящейся лавины – не решив проблему дыхания под водой, я заметил ещё одну неприятность. Мальчишка, придавленный ветром, а впоследствии и водой, напрочь забытый мной, вследствие занятости собственным выживаем, остался жив. Да не просто жив – бодр, весел, по-прежнему зол на меня, одет в акваланг и приближаясь ко мне, целился из чего-то очень похожего на подводный автомат. Думать, а точнее соображать, требовалось ещё быстрее. Сама нереальность ситуации, когда посреди пустыни с готическим замком, появляется километровый куб воды, не забавляла и не интересовала вовсе. Интересовали две вещи – подышать, и побыстрей отсюда удрать. Паника – иной раз хороший помощник.

Не мудрствуя лукаво, вспомнил самую быструю рыбину на земле и, о чудо, в мгновение уже рассекал воду упругим телом, длинный костяной нос, плавник, прижатый к спине. Мощное, мускулистое тело марлина мне нравилось. Аквалангист остался далеко позади, за мной ему не гоняться. И главное – кислород в лёгкие, простите в жабры. Вот и поверхность. Надо бы придумать себе стимул, что бы без проблем в человека обратно оборотиться. А то простыми желаниями в этом сне не отделаешься. Только полная концентрация с мощной поддержкой инстинкта самосохранения.

До поверхности оставалось не так уж и много, как хозяину аквариума надоели наши пируэты в воде. Он решил усложнить условия задачи. Мгновенно тело окутал колючий холод. Вода кристализовывалась на глазах. А до поверхности оставалось не меньше полсотни метров. А-а-а! Не помогло. Холод притупил мысленные процессы, или ещё что произошло, но вся моя концентрация не подействовала. Я вмерзал в лёд. Качественно и прочно. Успевая заметить, что мальчишка-аквалангист, смастерил себе подводный скутер, отстал от меня всего на пару десятков метров. Но в нашей ситуации что метр, что сто – разницы никакой. Медленно помираем, оставшись во льду, как челюскинцы, или ископаемые мамонты. Вот уж не ждал такой экзотической смерти – замёрзнуть в глыбе льда, находясь в теле рыбы, посреди каменистой пустыни. Красиво!

Но сегодня счастливый случай явно был на моей стороне. Хотя нет, не случай это, явно кто-то играл и за мою команду тоже. Кирпичная стена, монументальная как Великая Китайская, рухнула на лёдяной куб с заточённым в нём марлином и мороженым аквалангистом. Лёд разлетался во все стороны.

Оказавшись на огромной куче ледяных кубиков, у моего сознания хватило сил трансформироваться обратно в человека. Тьфу ты, слово то какое – трансформироваться. Мультиков американских насмотрелся. Но это мелочи, кто-то в этом мире воюет за меня. Или за аквалангиста. Не важно. Важно, что я свободен. А надо мной, над всей горой колотого льда с торчащей посреди красной кирпичной стеной висел, перекрывая пространство хрустальный купол! Что творилось над куполом – не вообразить! Хлестали молнии, каменные глыбы бились в прозрачную поверхность, издавая мелодичный звон. Полыхнуло, и гулкий отзвук взрыва прокатился по моим внутренностям. А самое главное, я мог проснуться. Я чувствовал, что мог, и сейчас проснусь. Но взгляд остановился на теле аквалангиста, бесформенной куклой валяющемся поодаль. Негоже. Хоть и сволочь он, конечно, пришибить меня пытался. Но всё же не он меня в лёд замораживал, не он наручники одевал. Он человек, живой. Я это чуял неведомым мне нюхом. Не персонаж из плохой пьесы разыгранной тут, а живой человек. Такой же, как и я. Попавший во власть снов, по воле случайности, божественного провидения, или шутки мироздания. Негоже бросать его тут. Купол долго не продержится. Неведомый союзник его держит. Но сил явно мало – трещины появлялись то тут то там. Гул от взрывов и ударов слился в единую волну, тревожащую нервы спинного мозга и закладывающую уши.

- Вставай! – Тормошу за плечо, затянутое в резину гидрокостюма. Реакция нулевая. Без сознания. Переохлаждение. – Вставай, чёрт тебя дери! Быстро! Просыпайся! – Хлёсткие пощёчины не давали результата, голова мальчишки моталась как тряпичная. Звонкий треск на высокой ноте заставил обернуться. От вершины купола змеилась трещина, в которую тот час же проникло жидкое пламя. Языки его, будто обладая разумом, метнулись туда-сюда, выискивая жертву. Не хотелось становиться шашлычком, причём не полностью размороженным.

- Просыпайся, ну давай, милай, БЫСТРО! – Мальчишка в моих руках трепетал как флаг на ветру. Огненная змея, повернувшись в нашу сторону, бросилась вперёд. Пригнуться то я успел. Но времени больше не оставалась. Веки на холодном лице дрогнули. А глаза у него не чёрные, просто тёмно-карие.

- Времени не осталось – хочешь жить – просыпайся! – Я успел воткнуть мальчишку, едва пришедшего в себя, в россыпь льда. Огненная голова неслась ко мне. Прыгаю с горы битого льда заставляя себя проснуться на лету. Ну, извини, я тебе выиграл только несколько секунд. Больше не мог.

Костёр у берега почти зачах. Светало. Сны – дело короткое, но этот явно длился несколько часов. Субъективное время пересеклось с реальным.

Заботливо приготовленные заранее дрова нашли свою судьбу – костерок разгорелся с новой силой. Быстрая разморозка никому не идёт на пользу. Тем паче экстренная. Я весь дрожал. Переохлаждение, штука очень нехорошая, от него умереть можно и через несколько часов. Запасливо заначенная фляга коньяка и второй спальник помогут отогреться. И хороший костёр. Спать я теперь долго не смогу. Да и подумать есть над чем.

С момента последнего сна вопросы лишь накапливаются, а вот базы данных ответов как не было, так и нет.

Насчёт «долго не спать» - это я конечно погорячился. Я же говорил – человек без сна долго не выдерживает, либо всё равно свалится в неконтролируемый сон, либо начнёт бредить и галлюцинировать, то бишь видеть те же самые сны, только не засыпая. Такие шутки могут закончится очень плохо. И в таком заведении, из которого выбраться тяжело. В психушках у нас людей не лечат. Их там «содержат».

Оставалось вести нормальный, привычный образ жизни. Контролируя каждый свой сон. Стараться спать без них. Просто спать. По мере возможностей, придумывал себе охранные меры. Работающие, естественно, только во сне. От необыкновенного силового поля, перекрывающего все излучения на местности, в которой я нахожусь, до вереницы боевых роботов, охраняющих мой покой, своими стальными телами и двоичным разумом.

Жизнь брала свою дань, рутина, привычная работа и распорядок стирали воспоминания о замке, мальчишке, пытавшемся меня убить, километровом кубе льда и прочем. Всё казалось таким далёким, что не стоило внимания.

Но не так просто убежать от снов. Хм, обычно говорят, что нельзя убежать от реальности, у меня выходит наоборот. Дико разболелась голова, и я, заснув, побрёл к Айболитычу. Увидев его разорённый кабинет, с разбросанными листами бумаги, стетоскопом, тонометром и прочими медицинскими безделушками, воспоминания стукнули по затылку, и противно засосало под лопаткой. Урод я. Забыл о старике совсем. Придумать нового говорите? Так это будет совсем другой человек. Он будет знать всю мою история болезни, но он будет доктором, а не Айболитом. Я ведь его придумал в детстве. Сейчас так не смогу. Умный слишком, циничный и уставший.

Сейчас его искать? Тот, кто сделал это, знал куда ударить. Ох и знал. Если начну искать сейчас – не то, что дров наломаю, Землю переверну. Надо остыть. Иначе мозги закипят. От злобы и от обиды. От обиды за старика и злости на самого себя. Аналитик хренов. Не мог просчитать, что за тобой кто-то весьма целенаправленно охотится? Не мог подумать, что под ударом могут оказаться те, кто дорог? Их надо беречь, а не вокруг себя охрану выставлять. Это в реальной жизни у тебя не осталось родственников, кроме самых что ни на есть дальних. А во снах? Сколько в снах друзей осталось? Идиот ты, Сашка, полный придурок! Неделю шарахался от каждой тени, а тут под боком такое. Как? А так же как мальчишка тебе под ноги упал! Так же, как стрелок влез в твой сон, и чуть не закатил под шкуру пару свинцовых пчёл. Так же, как тебя силком втащил в свой сон хозяин чёрного замка! Аналитик…..Эээх, твою… Даже ругаться не хочется, что тебе недалёкому объяснишь?

А теперь мне стало не по себе. Оттого, что друзей и правда много в снах оставалось. Но Айболит был самым близким. Другом. Был ещё один человек, надеюсь до него не добрались. Очень надеюсь.

Я проснулся, вышел на кухню, опрокинул в себя пол литра ряженки, справил нужду. Подготовка к сну нужна серьёзная. Завтра у меня выходной, можно поспать подольше. Неплохо было бы перекусить хорошенько, ну да ладно. Еда во сне может заменить реальную. Но реальная вкуснее. Ладно – времени нет. Я и сам не хочу медлить. Айболита я всё равно найду, нашли же меня люди из других снов – значит, и я их смогу найти. Всё, подготовка окончена. С разбега прыгаю на свой продавленный диванчик. Засыпаю, кажется, прямо на лету, потому как приземления я не ощутил.

Огромный букет экзотических полевых цветов, выдуманный на скорую руку, мешал подниматься по узкой лесенке. Конечно цветы. К женщине в гости нужно ходить только с цветами. А к любимой женщине – с самыми красивыми цветами. Вино брать не стоит, а тем паче шампанское – это пошло. В крайнем случае, можно придумать его по мере надобности. Это всё-таки сон. Мой. Любимый.

Красивая деревянная дверь, на вид очень и очень старинная, ведущая в небольшую квартирку-студию под крышей одного из парижских домов плавно и беззвучно отворилась. И я в который раз лишился дара речи. Ну не могу я её воспринимать как свою фантазию.

Слегка раскосые глаза, делавшиеся совсем узкими, когда она улыбалась. Округлое личико, длинные каштановые волосы. Морщинки на лбу, которые появляются только у людей с подвижной мимикой. Переливающиеся, зелёно-серые глаза, могущие в один момент стать огромными, бездонными, чёрными дырами и втянуть неосторожного. Ладненькая фигурка, простое платье. Лёгкая улыбка не покидающая этого милого лица, блуждающая и непостоянная, но всегда присутствующая. Такая вот она. Ничего особенного, но самая любимая. Моя самая любимая женщина в обоих мирах.

- Привет. Чего так долго не заглядывал? – Простой вопрос, будто и не было нескольких недель разлуки. Будто я приходил последний раз позавчера.

- Элли, долго рассказывать. Сложно всё очень. Стало сложно. – С ней мне всегда просто, можно говорить то, что думаешь. То, что на душе. Не придумывать, не изгаляться, не оправдываться. – Пустишь? – Вопрос был риторическим, но если бы она сказала нет, я бы не вошёл. Будь это хоть трижды мой сон, и её придумал я, я не войду, пока она меня не пустит. Улыбнувшись, Элли игриво повела плечом, приглашая зайти.

Несколько часов спустя, мы оба уставшие и измотанные друг другом наконец то смогли спокойно поговорить. Что не говори – секс, лучшее лекарство от многих болезней. В первую очередь от нервных срывов и от хандры. Пусть это придуманный секс. Мало ли что – вот мальчишка, упавший сверху тоже был придуманным, а оказался настоящим.

- Элли, начну с самого плохого – пропал Айболитыч. – Старика она знала не хуже меня, мы часто наведывались к нему. Элли любила животных, и охотно помогала старику. Животные, прибегавшие к доктору отвечали ей взаимность, и старичёк-ветеринар полюбил эту девушку.

- Как это - пропал? – Растрёпанная копна волос лежала на моём плече. Из неё выглянул любопытный нос, потом глаз. – Что это значит – пропал? –

- Не знаю. В его каморке всё разбросано, жуткий беспорядок. Будто доктора увели насильно. –

- Кто? – Хороший вопрос. Умеют женщины ставить их правильно. Да так, что ответа не сыскать.

- Узнаю кто – голову откручу. Мне интересно КАК? Как они смогли проникнуть в мои сны? – Элли давным давно знала, что она, как и Айболит всего лишь плоды моей фантазии. Не спорила никогда на эту тему, только иногда насмешливо улыбалась.

- Уф, грозный какой! Ты смотри – вояка. Кому головы крутить будешь? Ещё найти надо. А как проникли? Да проще простого – когда ты спишь, ты видишь сны. Даже когда думаешь, что не видишь. Даже те сны, которые ты давным-давно забыл. Всё равно они остались в тебе. Ты их знаешь. И кто-то, умелый и хитрый, смог тоже их увидеть. Саш, ты неправильно вопрос ставишь. А ещё аналитик. – При этих словах мне снова стало стыдно, только вот сам давеча себя последними словами крыл. Вот, и люди замечать стали. – Не КАК, а ЗАЧЕМ? Так нужно ставить вопрос. Не просто так им доктор понадобился. И что ещё произошло – давай рассказывай! –

Пришлось рассказать Элли всё. Начиная с рыцарского турнира. И заканчивая чёрным замком.

Элли. Вообще то полное имя Элеонора. Я встретил её, бродя во сне по парижским улочкам. Никогда не был в Париже. Представлял его себе только по фильмам и книгам французских писателей. По старым открыткам и учебнику истории. Не знаю, насколько мой Париж соответствовал реальному, но мне понравился. Особенно, когда я встретил там Элли. Просто встретил, идя по улицам. Тихий квартал. Узкие улочки мощеные камнем. Люди, знающие друг друга в лицо. Мужчины, здороваясь, приподнимавшие шляпы. Красиво. Как в кино сороковых годов.

Она просто вышла из-за поворота, и мне пришлось остановиться. Я не мог упустить такую девушку. Меня тянуло, волокло, будто на канате за ней. Никогда не знакомился на улицах, а тут пришлось, иначе она бы ушла.

На мои нахальные приставания и более чем странное приглашение выпить чашечку кофе, она неожиданно ответила тёплой, доброй улыбкой и согласием. В тот вечер я забыл, что это всего лишь моё воображение. И вернулся в этот уголок рая следующей ночью, предварительно договорившись с Элли о новой встрече. Через месяц, мы стали самыми родными и близкими людьми. Мы занимались любовью в её небольшой уютной квартирке. Я тащил её за собой, показывая всё новые и новые сны. Придумывая новые миры. Один мир я создал только для нас двоих – это был огромный тропический остров на берегу тихого и спокойного океана. Небольшое бунгало и старая лодка. Всего ничего. Но нам хватало этого, что бы получать удовольствия больше чем от самых невероятных приключений в моих снах. Этот сон был любимым, он был нашим секретом, туда могли попасть только я или она. Я так захотел, я так создал. И ещё этот уголок Парижа. Он всегда жил в моей душе, наравне с райским островом. Даже когда я умру, я буду умирать с этими снами.

Когда надумаю умирать, лягу и засну. Останусь навеки с Элли. Приду сюда, и остановлю своё сердце. Умру в реальном мире, правда, не факт, что останусь живым в этом. Возможно, только это меня и останавливает от последнего шага, от прощания с реальностью. Боюсь. Боюсь, что умру и в мире снов. Нет уж, протяну сколько организм позволит, да Бог отпустит, а там гляди уж – разберусь. Я люблю женщину созданную своим сознанием, живу с ней, ругаюсь иногда - я сумасшедший. Сумасшедший не желающий становиться нормальным.

-Элли, я не знаю, кому выгодна моя смерть, и всё то, что происходит со мной! – Я действительно не понимал, мысли бегали по кругу не находя ни одной лазейки.

- Ладно уж, вояка, давай думать вместе. Ты всех своих врагов вспомнил? – Когда Элли становилась серьёзной, спорить с ней было невозможно. Она была последовательна, логична, и чертовски умна.

- Элеонора, я не составляю списка врагов, желающих моей смерти. Возможно, найдётся тысячи полторы человек в мире, желающих моей смерти. Мы три года с подразделением мотались по всем передовым во все «горячие» точки. И бегали не как аналитический отдел, а как простые серые смертные. И когда надо было – убивали. И гибли. Когда надо было… И когда не надо... – Я сам не заметил, как мой голос садился и становился тише. Мне трудно вспоминать те времена, слишком много было тогда потеряно. И мало обретено.

Элли мигом уловив мой настрой, мгновенно сбросила маску интеллектуала и, обхватив мою голову руками, крепко прижала к своей груди.

- Сашенька, прости глупую. Прости, пожалуйста. Ну не вспоминай ты об этом. Ты что - у Ильи был на кладбище? Ну, зачем? Ко мне бы пришёл…- Горечь в её словах была неподдельной, она уже жалела, что невольно распотрошила мою душу.

- Эль, я без него не могу. Ты же знаешь. Мне же поговорить не с кем. Только с ним. – Я подал глухой голос из-под её руки.

- Знаю, - вздохнула она - и всё понимаю прекрасно. Только тебя долго не было, и мне было очень скучно. Без тебя мне было плохо, я чувствовала, что с тобой что-то не так. А потом заявляешься ты и рассказываешь всякие ужасы. Как я должна реагировать? Скажи мне, пожалуйста? – Я поднял глаза на неё из-под руки и увидел блеск слезинок на ресницах. Стыдно стало – не передать.

- Эль, прости, пожалуйста. Я честно – спать ложиться боялся. Я боялся, кого-то из родных и близких во сне увидеть. Не дай бог, проследят и заявятся, как только я уйду. Как с Айболитом было. Я же ничем не смогу помочь! - На что она привела истинно женский аргумент, на который ни у одного мужчины никогда не нашлось ответа.

- Ну я же скучала… - Правда сказала она это без осуждения, лишь грустно констатировала факт.

- Элечка, я больше не буду, - как мальчишка клялся я ей – честно честно! Хочешь на библии или на Коране поклянусь? Могу на пионерском галстуке! – Меня «отпускало» и я откровенно начинал дурачиться.

Будто серебряная струна зазвенела в мозгу. Сигнал. Сигнал от маара. От Люци. Я вскочил с кровати и стал поспешно одеваться,

не очень попадая в штанины ногами.

На вопросительный взгляд Элли, недоумённо смотрящей на мои манипуляции, я лишь ответил: «Люци».

- Ты пришёл со своими кошками, и мне ничего не сказал? – Вот теперь гамма чувств на лице любимой сменилась на обиженную.

- Котёнок, они сейчас на работе, а ты их опять начнёшь кормить печеньем! Какие они после печенья сторожа? Здоровые ленивые коты! Люци, кого-то поймал, я побегу посмотрю, кто это к нам пожаловал. –

Элли вскочила и стала собираться наравне со мной.

- Ничего мне не говори, я должна пойти с тобой и знать, кто шляется по моему Парижу! Всё-таки я тут живу! – Не найдя что ей возразить я лишь пожал плечами, после чего бросил бесплодные попытки справиться со штанами, просто представил, что они уже на мне. Я хозяин сна! Как я сказал – так и будет. Хотя штаны предпочитаю одевать классическим способом, больно мне это всё чёрной магией какой-то отдаёт.

Маары – это не совсем кошки. Хотя нет, это, конечно же, кошки. Я их придумал давным-давно, плутая в одном красивом сне, полном драконов, эльфов, гномов и всяческой нечисти. Спасал неведомый мне красивейший мир от злых колдунов, кровожадных драконов, и нежити. Дружил с богатырями и самым старым из драконов (кстати, ещё и самым ехидным), чуть не стал королём…а потом проснулся. Там то я и придумал маара. Одного, Люци. Естественно сокращённо от Люцифер. Мне нужен был попутчик, друг и соратник в подвигах. Конь? Неактуально и как-то избито. Пёс? Тоже где-то было. Дракон? Ну уж нет, ну их с их сволочными характерами. Вот я и придумал большую кошку. С кожей покрытой мелкими вольфрамо-ванадиевыми пластинами, зубами, покрытыми алмазным крошевом, огромной силой, небывалой реакцией, телепатией, интуицией, скоростью, выносливостью… Всё, что мог придумать, всё вложил в этого зверя ростом в холке мне по грудь. Его мелкие иссиня-чёрные чешуйки на шкуре переливались на солнце. Умные сапфировые глаза преданно, и иной раз иронично смотрели на меня. Лучше попутчика было не придумать. Мы исколесили с ним вместе тот мир вдоль и поперёк. Он был неуязвим для любого известного мне оружия. И ещё, он был вегетарианцем. Ну не мог я его создать его хищным, не люблю я хищников. Такой вот странный зверь получился, похож на огромную кошку, умный почти как человек. Абсолютный Охотник. Если бы не он, Гарвашалль, безумный дракон, меня бы сожрал, но, вместе с Люци мы его одолели.

Я не захотел расставаться с Люци когда сон закончился, я создал ему небольшой мирок, свободный от людей и хищников и поселил его туда. Но, вернувшись через несколько дней, застал моего ручного зверя едва живого от тоски и скуки. Быстренько придумав выход, я создал ему ещё пять братье и сестёр. Гавриила, Петра, Изольду, Кэрри и Линду. Вот теперь им не было скучно.

Во все сны, где могло быть опасно, я брал с собой кого-то из этого кошачьего легиона. Странное дело, но в другом сне, не в том, в котором маары были придуманы изначально, они становились сильнее. Возможно ткань сна, из которой они были созданы, не соответствовала той, что была на данный момент, и сон никак не мог повлиять на них. Они были идеальными защитниками и помощниками.

Ну а Элли… Стоило им с Люци увидеть друг друга – всё. Я терял бойца, и у меня появился огромный ленивый кот, питающийся исключительно печеньем, мурлыкающий и трущийся о ноги.

- Элли, ты плохо действуешь на моих мальчиков и девочек. Они становятся неуправляемыми. –

- Это для тебя они неуправляемы, я с ними отлично лажу. Кстати, а кого ты сегодня с собой взял? –

- Хм, учитывая серьёзность ситуации… Все шестеро тут. –

- Ты думаешь, всё настолько серьёзно? – Взгляд Элли стал колючим.

- Эль, я больше такую как ты не найду, пусть хоть весь мир развалится, мне главное, что бы твоя квартирка осталась. И ты в ней. Поэтому они все тут.-

Весь наш разговор происходил в машине, шикарном кабриолете, в котором мы мчались на зов Люци по улочкам Парижа. Тихим и сонным. Кого-то мои кошки поймали. Узнать бы, что за мышку. А там и допросить эту «мышку» с пристрастием. Надоело мне. Буду выкапывать свою боевую мясорубку, и выходить на тропу войны по всем правилам воинского искусства.

Вновь серебряная струна звякнула в мозгу, на сей раз нетерпеливо. Мы были уже рядом. Рядом с огромным старинным парком с вековыми деревьями, в котором и был пойман нарушитель. Перед въездом в парк нас встречал Гавриил. Скакнул на капот остановившейся машины, перегнулся через стекло, глянул, улыбнулся глазами, лизнул мягким языком сначала меня, потом Элли и длинным прыжком рванулся вперёд. Огромными скачками он нёсся, показывая дорогу, а наш автомобиль едва поспевал за мааром.

Я не знаю, кого я ожидал увидеть. То ли злобного демона, то ли того мальчишку с темно-карими глазами. Но сейчас до меня дошло одно – я не почувствовал, КАК этот человек вошёл в мой мир, в мой сон. Не было толчков в спину, не было двоящегося изображения. И это было плохо. Они что, научились проникать незаметно? Совсем плохо. Почему я не оставил Гавриила у Айболита? Где сейчас старик? Не хочу даже думать, но мысли эти настроили меня на нужный лад, я был зол, крайне неприятен для любого противника и жаждал информации. Всей. Любой что удастся вытрясти.

Старинный, кряжистый дуб, король парка. Древний как человечество, уставший, но ещё сильный и мощный. Трое иссиня-чёрных, грациозных кошек сидящих вокруг него смотрелись футуристично. Солнце уже опустилось за кроны деревьев, его лучи, будто фантастические бластеры, резали зелень и создавали безумные узоры теней, среди которых прятались ещё трое мааров.

У корней дерева что-то темнело. Небольшая кучка изломанного металла. Моего опыта хватило, что бы распознать в нём останки оружия. Да уж, мои кошки не любит оружия, особенно огнестрельного. Почему – сам не знаю, я специально в них такого не вкладывал. Посмотрим-посмотрим, кто это у нас там.

Странно, но Элли всё время нашей поездки молчала. И не стала дёргать меня за руки и отговаривать идти к дереву, как любая нормальная женщина. Во-первых: я бы всё равно пошёл, тем паче рядом Люци и команда, во-вторых: за это я её и люблю, за то, что непохожа она на остальных женщин. Она очень хорошо чувствует моё настроение, когда стоит мне что-то говорить, а когда нет. Ну да, ведь это я её придумал, идеальная женщина. Хотя её создание не планировалось, но получилось даже лучше чем все мои предыдущие опыты.

Но это всё лирика. А мне ведь, и правда, не очень хотелось идти к этому дубу. Не хотел я видеть лицо врага. Как только я буду знать кто он, мне придётся действовать. И действовать, возможно, жёстко, возможно жестоко. Это значит – война. Вот этим я наелся в своё время выше крыши. Если ещё в собственных снах придётся воевать за свою жизнь всерьёз, с живыми людьми… Даже не знаю. Страшно становится, куда человечество такими темпами докатится.

Я выдохнул и поднял взгляд вверх. Тьфу ты! Опять? Так я и знал! Этот самый мальчишка, в чёрном трико скакавший по пустыне, и гонявшийся с подводным автоматом за мной - марлином.

В развилке дуба, на высоте метров трёх сидел именно он. Хорошо сидящий камуфляж неизвестной мне расцветки, оружие валялось на земле, это я уже видел. И прямой, дерзкий взгляд карих глаз. Сжатые губы, прищуренные глаза, за что ты так со мной? Что я тебе сделал? Я ведь тебя даже не знаю.

- Слезай, кошки не тронут, если новых железок не придумаешь себе. В чужом сне что-то сделать очень сложно, не правда ли? Слезай уже. И хватит корчить из себя партизана перед допросом. – Мой голос оказался глухим и уставшим. Ну не хочу я с ним воевать. Чувствуя мои метания, под руку влезла чёрная гладкая голова. Люци. Старый друг, ты же меня понимаешь? Огромные глаза смотрели на меня, в голове звенела серебряная струна, и слышалось отчётливое «да» в её звоне. Люци ещё и утвердительно кивнул, что бы я уж наверняка его понял.

Изящным прыжком мальчишка спрыгнул на землю. Встал, расставив ноги, гордо вскинув голову не переставая сжимать губы. Кошки продолжали сидеть неподвижно. Гавриилу же сидение надоело, он лёг, и положив голову на лапы закрыл глаза. Вот хитрюга, он одним прыжком метров десять пролететь может, я ведь знаю. И это без разгона и подготовки.

Я попросту уселся на аккуратно постриженную лужайку и продолжал гладить Люци, периодически почёсывая его за ухом.

- Шалить не советую, бесполезно. Кошки раз в пять быстрее тебя и раз в двадцать сильнее. А ещё они телепаты. – Последние мои слова поколебали его каменное выражение лица, и я успел заметить удивлённо-уважительный взгляд брошенный на спящего Гавриила. – Стрелять в них бесполезно, но в этом ты уже сам убедился. Не стрелял бы, они бы твою пушку так не распотрошили. Но давай от прелюдии перейдём к собственно делу. У меня всего два вопроса, и как хозяин здешних мест, думаю, имею все права получить на них ответ. Первое: как тебя зовут, и второе: зачем в гости пожаловал, да ещё при оружии. – Люци всегда действовал на меня успокаивающе и даже лечебно, мой невроз куда-то запропастился и настроение из погано-мерзкого перешло в иронично-ехидное.

Мальчишка ничего не ответил, лишь взглянул прямо мне в глаза.

До него было чуть больше пяти метров. На что он рассчитывал – не знаю. Камикадзе блин. Как стоял, без подготовки, кувырком, перелетая через спящего Гавриила, кинулся ко мне, налету что-то доставая из кармана. Зря.

Я же говорил, когда маары на «работе» - простому человеку с ними не тягаться. Гавриил поймал мальчишку в полёте, элегантно схватив когтистой лапой за пояс камуфляжных штанов. Совершенно неэстетично мальчишка плюхнулся спиной о землю. Кэрри, бесшумно появившаяся из темноты нежно прижала к земле лапой руку упавшего, а второй лапой аккуратно вынула из руки длинный узкий стилет. При этом мне показалось, укоризненно покачала головой, поглядев в глаза парня. Люци даже глаз не открыл, продолжая подставлять самые любимые места под мой пальцы.

Совершенно огорошенный мальчишка сел, как и я на траву. Гавриил же, вновь улёгся спать, положив при этом голову на колени незваного гостя. Парень оторопел от такой наглости и не знал, что ему делать. Потом осторожно, будто засовывая руку в аквариум с пираньями, тронул голову маара. На что Гавриил подвинул голову дальше, что бы её было удобнее гладить. Мальчишечья рука уже достаточно смело погладила голову странной, огромной кошки.

- Ну что, акробатикой заниматься больше не будем? Может, всё-таки поговорим? Или ты немой? –

Настал черёд мне удивляться, ибо то, что сказал мальчишка, хоть и было в какой то мере ожиданным, но всё же выбило из колеи.

- А ты всё-таки сука. Редкая. Но я до тебя всё равно доберусь. Не всегда ты со своими кошками ходить будешь – зло ухмыльнулся он. Я кое-что вспомнил, вспомнил, как я ушёл из чужого сна, просто проснувшись. Он сейчас в любой момент может уйти. И я ничего не могу с этим сделать. Или могу? Я ведь местный творец! Я напряг все свои мозги и постарался представить, что мальчишка не сможет отсюда уйти, пока я ему не разрешу. Не знаю я в точности, как это делается, возможно, и не стоило прилагать столь титанических усилий, но кое-чего я, кажется, добился.

Злобная улыбка на лице так и не назвавшегося гостя сменилась растерянностью.

- Придумал? Творец..тьфу… Ну-ну. Я всё равно отсюда выберусь, и до тебя доберусь… -

Тьфу, мой черёд плеваться, заладил как автомат: «доберусь-доберусь».

- Слышь, малец, чего ты на меня взъелся то? Что я тебе сделал? Мы с тобой даже во снах встретились первый раз на рыцарском турнире. И ты всё время норовил меня пришибить. Хоть объясни – за что, может я сам себе харакири сделаю, если заслужил и не помню. Так сказать смою позорный поступок кровью – Я нарочно заводил его, цеплял все струны, какие мог, жёстко, а что делать? Он же нормально разговаривать не хочет.

Парень изменился в лице, черты лица заострились, губы вновь превратились в тонкую полоску. Кажется, я попал. Того и гляди, не взирая на спящего у него на руках Гавриила, вновь кинется. Не кинулся. Не успел. Потому что между нами появился туманный водоворот. Маленький, полупрозрачный, он становился всё шире и шире. Через две секунды это белёсое полотно было уже нескольких метров в диаметре. Тени проплыли по туману, неясные, сумрачные. Вдруг неизвестный киномеханик навёл резкость на этом странном экране и я увидел…. Себя! Себя идущего по весеннему городу. Шелест и шорох в картинке был таким правдивым, что мороз прошёл по моему телу от ног по позвоночнику до самого мозга. Я вспомнил, КОГДА это было! Мальчишка летел вниз, прямо на меня, а я стоял и орал ему «ПРОСЫПАЙСЯ!!!». Я не помню, что я кричал тогда. Видимо мозг стёр всё, что было не нужно, что бы разум не покинул совсем моё тело. Как и во сне, я рывком отвернулся в тот момент, когда мальчик упал на асфальт. Тот, кто создал эту картину воспоминаний, сжалился, и не стал показывать подробностей. Да, ТОТ КТО! Не я создал этот туманный трёхмерный экран! Не я!

Картинка сменилась. Кладбище. И снова я… Да. Я.

Я принёс цветы на могилку того мальчишки, после того как случайно её нашёл. Я. Принёс. Я не мог по-другому. Я не помог ему тогда, не могу помочь и сейчас. А цветы? Это не дань – это просто для него. Мне кажется, он любил цветы, когда был совсем маленьким.

Что-то мокрое и солёное текло по моему застывшему, каменному лицу. Может кровь?

Туман рассеивался так же быстро, как и появился. Я увидел растерянное лицо мальчишки. Будто отобрали у ребёнка любимую игрушку, и он не знает когда именно ему начинать плакать.