Абсолютно прозрачная водная гладь... лишь изредка глаз цепляется за дефекты старой пожелтевшей ванны… вдруг подергивается бурой рябью. Мелкая продолговатая алая сетка постепенно теряет четкость, расплывается в розовое облако. И так до следующего толчка, когда вновь мелкий замысловатый орнамент обретает краски… и исчезает. Лишь смесь принимает все более мрачный окрас, пытаясь скрыть в нем иссякающие со временем фонтаны крови. И так пока не остынет вода, теряя с теплом последние проблески жизни...

Все. Конец.

Духота… Едкий теплый пот… Бессознательно скидываешь с себя заботливо подоткнутое одеяло. Темнота и бред. Бред и темнота. И духота. Изредка открывая глаза, понимаешь, что отлежала все на свете… и что вокруг пустота. Надо вставать, идти… куда???

Продираешься сквозь забетонированный воздух. Каждый шаг с величайшим трудом. Изодранная, вся в крови… замечаешь, что на тяжеленной взвеси пыли играют, отражаясь, лучи солнца. Вперед, к тебе… все ярче и теплее… разгоняя бетонный мрак. Чувствуешь тепло, бежишь к нему.

Чьи-то глаза. Чей-то теплый веселый взгляд, тронутый налетом грусти. Голос... Непонятно.

И снова мрак… и боль. Суровые безликие пятна, разрастающиеся нелепо в движении. Два красных пятна… четыре, шесть… На автомате уничтожаешь шоколад, бессмысленно пытаясь найти сил. Бессмысленно… Девятый день.

Тишина. Белое... Покрытый замысловатой сетью трещин белый потолок. Какое-то железо... все плывет... все болит... Призрак в белом неслышно подкравшись возится с капельницей.

Мрак...

Опять тишина. Четко очерченные трещины, грязные стены, призраки медсестер...

Новая жизнь! Полная страха и боли. Новая жизнь... начавшаяся с чьих-то теплых веселых глаз.

Вперед... сквозь стук колес... бегом... Мимо проносятся размазанные лицомаски, скрипучий старческий голос причитает, какая молодежь пошла... что ему, таким нас не понять...

Под надрыв лакримосы... дверь, другая... тамбур, дверь, вагон, лица, дверь... Вперед! Все! Тупик!

Последний вагон, идти дальше некуда... Выходишь в тамбур, тихонько прикрыв дверь... Весь состав пред тобой, со всей его грязью, скукой, бездушьем... движется и стоит одновременно... завис в грязном вакууме мира...

А рядом с тобой странный человек неопределенного возраста... подмигивает... улыбается... и вновь упирается отсутствующим взглядом в свое окно. Ведь он то знает, что такое забросить в карман надоевший КПК, включить на полную любимую музыку и пробежаться по вагонам... просто так, без особых причин. Лишь потому, что нельзя всю жизнь сидеть на месте, строя планы, мечтая, бездействуя... И знает, что всеравно не убежишь...

"Ну что, съэкономила?" - мерзкий хрип...

ну где ему понять, что хотелось просто сбежать... от тишины, от скуки... от мерзомасок лиц... поддаться внезапному порыву... зная, что в кармане лежит билет. В ад!

Стоп! Перрон... Улыбка, смеющийся взгляд, цветы...

В лицо приятный ветерок. Вокруг поля, леса… свобода… от пыли, грязи, городской толкучки. Нелепо посылаешь ему в аську «мурк», и прочь… подальше с бешенных сетей, опутавших весь мир, от их нелепости…

Цветами радуги раскрашены ветра и завихренья. Они манят, притягивают… струятся сквозь тебя. Влекут вперед… идешь. Тут твое место… Зачем? – не знаешь, просто это так…

Вбираешь в себя силу… мир набирает краски. Вновь! Как все знакомо. Только нет страстей, эмоций… людской злобы, безнадежности, отчаянья. Лишь буйство красок, придающих сил.

Все меркнет… остается серость. Лишь легкие оттенки напоминают о том, что было. 3 камня, 2 кострища… факелы, курганы… Заброшенность! Спугнули…

И вновь вода... Ушел, исчез. Вокруг забвение, тьма, пустота.

Вода... вся в красном... Новый круг.

Дождливым одиноким утром открываешь старую тетрадь. Неровные наборы букв, неявный смысл, тающие образы. Так давно и нереально... вопреки всему... иной мир, иная реальность, иные правила игры. Но была ли игра?

Боль, мрак, метание... лишь изредка буйство красок... краткое, незаметное. Оно отсутствует, не до букв тогда было. И лишь два образа мелькают и сплетаются, борются за право на жизнь... два образа придуманных людей... хоть и живущих в реальности. И каждому из них по жизни... и по смерти... по ушедшей навсегда с теплом стороне "я".

И вновь и вновь обрывки фраз, листочки, закорючки букв. Все движется, меняется.

Но прошлое живет. Отдельно, своей жизнью. Листаешь на обум тетрадь, выхватываешь дни жизни. Убить его никак, не поднимается рука все сжечь... и пишешь дальше.