МОРДЫХАЕВ

1. РАЗМЫШЛЕНИЕ МОРДЫХАЕВА

«На первый взгляд – женщины гораздо возвышеннее и романтичнее мужчин» – подумал мужчина по имени Мордыхаев и начал регулировать поток стекавшей в ванну воды. Добившись оптимальной температуры, той, что нравилась его не очень молодому телу, Мордыхаев покинул санузел и отправился на кухню размышлять. На кухне он выяснил, что поставленный на плитку чайник совершенно выкипел и раскалился почти докрасна. Мордыхаев ловко ухватил его полотенцем и бросил в раковину, где тот зашипел, как змея.

«Вот, допустим, женщина хочет мужчину, и тогда она ждет от него возвышенного поступка. Например, он должен купить ей цветы, спасти на пожаре маленькую девочку или похвалить способ, которым женщина укладывает свои волосы» - размышлял Мордыхаев, покачиваясь в кресле-качалке. Старая качалка уютно поскрипывала. Ах, почему старые вещи, несущие на себе явственную печать упадка и разложения так часто вызывают у нас чувство спокойствия и уюта!

В этот момент в форточку влетел обернутый в бумагу камень. Мужчина развернул бумажку и прочел лаконичную надпись: «Мордыхаев - козел». «Да, иногда из мира приходит неоднозначная, противоречивая информация» - грустно улыбнулся Мордыхаев и продолжал размышлять.

«Мужчина же сразу начинает думать – как бы ему эту женщину оттудыскать.»

В форточку снова влетел камень. На этот раз на обертке красовалась надпись «Мордыхаев - урод». Вздохнув, Мордыхаев выбросил оба лишенных оболочки камня в форточку. «Взаимодействие с миром должно быть гармоничным. Всегда нужно проявлять активность, соответствующую твоей ситуации. Что-то приходит из мира, и что-то ты должен миру отдать. Так и мужчина, захотев оттудыскать женщину…». В этот момент с балкона донесся страшный грохот. Мордыхаев отправился туда и обнаружил, что уставленная пустыми банками полка рухнула, и весь балкон усыпан теперь кривыми стекольными осколками. «И вот, этот мужчина…» - продолжил было свое размышление Мордыхаев, но тут об его голову больно ударился третий камень. Он так же был обернут в бумагу, однако на ней не было никаких знаков. Мордыхаев внимательно осмотрел измятый листок и подумал: «У древних германцев была такая специальная руна – руна Одина. Так называлась чистая, непокрытая надписями поверхность. Руне Одина придавался особый мистический смысл. Руна Одина – тоже самое, что хлопок одной ладонью в известном дзэнском коане. В случае же с мужчиной, который захотел оттудыскать женщину…».

Тут Мордыхаев услышал длинные требовательные звонки. «Это явно какой-то знак», - подумал он, открывая дверь. На пороге стояла разъяренная женщина.

- Ты, козел, че за водой не следишь?

Дальше она стала рассказывать про недавно сделанный ремонт. Мордыхаев понял, что денег было потрачено много – и на побелку, и на какие-то финтифлюшки. Женщина не очень понравилась Мордыхаеву. После того, как она ушла, Мордыхаев начал собирать воду с пола ванной комнаты. «Но женщина кажется возвышенной только на первый взгляд. На самом деле ничего такого в ней нет» - скомкано и немного сердито закончил он свое неоднократно прерывавшееся размышление. Мордыхаев замер с тряпкой в руке и прислушался. В окно один за другим влетали камни. С глухим стуком они ударялись о пол. Звук этот напомнил Мордыхаеву яблоневый сад, где он любил играть в детстве. Осенью созревшие яблоки падали на землю с таким же глухим стуком. Сад был довольно запущенным, заросшим малиной и крапивой, и от этого представлялся маленькому Мордыхаеву чем-то вроде заколдованного леса. У Мордыхаева был там свой любимый угол, среди бурно разросшихся кустов, куда он частенько забивался и мечтал. Иногда он проводил там по нескольку часов к ряду, до самых сумерек, пока мать не начинала искать его. «Сынок, пора домой, ужинать!», - вспомнился Мордыхаеву голос мамы.

И по небритым щекам Мордыхаева потекли слезы.

2. СОН МОРДЫХАЕВА

Однажды Мордыхаеву приснился сон. Снилось ему, что идет он по улице старого европейского города. Улица мощеная, узкая, деревьев по обочинам нет, а только чистенькие дома в средневековом стиле. Впереди виднеется башня с часами. «Там находится ратуша, как раз туда-то мне и надо!» - думает Мордыхаев и ускоряет шаг. В этот момент он чувствует, что на шею ему падает какая-то тяжелая капля. Взглянув вверх, он видит над собой птицу – прекрасного белоснежного голубя. «Надо же, какой здоровенный!» - думает Мордыхаев, и в этот момент следующая капля падает ему прямо на лицо. Мордыхаев просыпается, и понимает, что капает с потолка. «Опять дождь! Да, жизнь на самом верху, под крышей, связана с определенными неудобствами…» - думает Мордыхаев и встает со своей слежавшейся постели.

Чтобы дождь не мочил постель, он поставил под набухшим темными каплями потолочным пятном тазик, а сам отправился на кухню. Ему хотелось поразмышлять над сном, казавшимся ему весьма важным.

«Почему именно голубь?» - думал он, наливая себе чай. Мордыхаев так задумался, что лишь половина чая попала в чашку. Другую половину он по недогляду вылил в сахарницу. Ничего этого не заметив, Мордыхаев продолжал анализ: «В христианской традиции голубь связан с Богом. Не означает ли тогда этот сон, что Богу просто насрать на меня?». На этой тревожной мысли Мордыхаев остановился, чтобы выпить чаю. «Какой он сладкий!», - подумал Мордыхаев, ставя сахарницу на стол. «Неужели это сон так изменил мое вкусовое восприятие?». Потрясенный происходящим, Мордыхаев закурил папиросу. «А ведь я даже и не клал в него сахар!». Мордыхаеву вспомнились рассказы о чудесах Тантры – будто бы тантрические йоги способны произвольно менять свое восприятие действительности, благодаря чему простую воду могут ощущать как божественный нектар или водку. Мысль о водке породила в Мордыхаеве желание провести эксперимент. Он налил в стакан ржавой воды из под крана, зажмурился и выпил залпом. В ожидании приятного тепла он замер, однако ничего необычного не происходило – вода как вода. Мордыхаев икнул и снова уселся за стол. «Нет, господь милосерден и одинаково любит всех своих детей, даже таких, как я. Скорее всего, сон выражает мой страх… Страх того, что Бог отвернется от меня. Какая абсурдная мысль, какой малодушный страх! Да, но что же означают часы на башне? Возможно, мой срок еще не настал, вот что!». Мордыхаев выпил чаю, на этот раз из чашки, не удивившись даже новому вкусовому явлению – чай перестал быть сладким. Вместо этого он отдавал неприятным привкусом чего-то горелого, вроде окурков. (Дело в том, что Мордыхаев, пребывая в задумчивости, бросил в чашку свою наполовину выкуренную папиросу).

Зазвонил телефон и Мордыхаев снял трубку. Звонил друг. Он предлагал поехать к нему для того, чтобы пить водку. «Вот вам и чудеса Тантры!» - довольно усмехнулся Мордыхаев, вспоминая противный вкус ржавой воды. Он закурил еще одну папиросу, потом передумал курить, сунул папиросу куда-то, надел пальто и вышел.

Он приехал к другу и выпил там довольно много водки. Наливал Мордыхаев, и он использовал эту возможность для того, чтобы себе наливать побольше, а другу поменьше. Друг ничего не заметил.

Вернулся Мордыхаев уже под вечер. На площадке возле его квартиры галдели соседи, дверь была выбита и жалко болталась на одной петле. Оказалось, что пока Мордыхаев отсутствовал, в его квартире начался пожар. Точнее сказать, загорелось кресло, не загорелось даже, а начало тлеть. Но дыму было очень много, и соседи сразу вызвали пожарных. Пожарные выбили дверь и залили злосчастное кресло водой из ведра. Оказалось также, что с кухни они забрали нераспечатанную пачку чая и замороженную курицу. Впрочем, возможно, это сделали не пожарные, а кто-нибудь из соседей.

Мордыхаев смотрел на залитую водой комнату, вдыхал грустно запах гари и думал о несправедливости мира. Снова и снова малодушная мысль звучала у него в мозгу: «Бог отвернулся от меня!».

Потом прилетел большой белый голубь и нагадил на подоконник мордыхаевского окна.

3. ВЕСНА МОРДЫХАЕВА

Сначала Мордыхаев и не заметил даже, что пришла весна. Но потом по ряду неоспоримых признаков он все-таки узнал о ее приходе. Во-первых, батареи с каждым днем грели все сильнее и в квартире стало нестерпимо жарко. Во-вторых, за окном все как-то позеленело. Ну, и в третьих – душа Мордыхаева начала временами трепетать в каком-то неясном порыве. Трудно было понять, куда именно нацелен ее порыв. Мордыхаев давно уже не различал четких направлений и жил очень простой жизнью, которую сам он считал приближенной к жизни средневековых праведников. «Я не забочусь о хлебе насущном – это раз. Я не причиняю никому зла – это два. Я очень редко занимаюсь блудом – три…». Мордыхаев загибал свои прокуренные пальцы. Всего удалось насчитать семь добродетелей. Цифра эта удовлетворила Мордыхаева, и он с удовольствием выкурил папиросу.

В конце концов неясный порыв заставил Мордыхаева выйти из дому. От нечего делать он направился в раскинувшийся за унылыми старыми домами березовый лес. Прогулка не принесла Мордыхаеву радости – задумавшись, он упал в глубокую яму, сильно ушибся и потерял сознание. Придя в себя, Мордыхаев начал размышлять в свойственной ему манере: «В чем истинный смысл этого обычного, казалось бы происшествия? Возможно ли человеку постигать тайные пружины бытия и видеть паутину причинно-следственных связей, опутавших всю вселенную? Каждое мое действие вызывает в мире отклик и приводит к непредсказуемым последствиям. Например, вот эта лягушка, которую я раздавил при падении… Кто знает, как сложились бы судьбы мира, останься она в живых? Например, она съела бы комара, и тот не смог бы укусить дуэлянта, и рука его не дрогнула бы от укуса насекомого, а пуля попала бы точно в цель… Кто мог бы стать жертвой этого рокового выстрела?». Тут та самая лягушка, лежавшая на спине неподалеку от Мордыхаева, слабо шевельнулась, а потом перевернулась на лапки. Видимо, Мордыхаев лишь чуть-чуть задел и оглушил ее. Вдруг лягушка сказала тоненьким квакающим голосом:

- Я так долго ждала тебя!

«Видимо, от удара у меня приключилось сотрясение», - подумал Мордыхаев и посмотрел вверх. Края ямы были слишком высоко, и выбраться он не мог. Решив, что голос лягушки не больше, чем галлюцинация, Мордыхаев не ответил маленькому существу, вместо этого он стал размышлять: «Впрочем, если следовать доктрине солипсизма, весь этот мир – не более, чем галлюцинация, и тогда различия между этой галлюцинацией и другими, постоянно меня окружающими, нет». Он взглянул на лягушку, и она немедленно откликнулась:

- Если ты поцелуешь меня, я превращусь в прекрасную девушку.

От девушки Мордыхаев не отказался бы… Однако целовать лягушку не хотелось. К тому же само нахождение в яме стало казаться Мордыхаеву неприятным и двусмысленным. Мордыхаеву нестерпимо захотелось очутиться в своей уютной качалке, слушать, как посвистывает закипающий чайник и размышлять. Внезапно ему пришла в голову идея. Он оглянулся зачем-то, как бы проверяя, не видит ли его кто-нибудь, а затем со словами «один раз – не пидарас» нагнулся и быстро чмокнул лягушку в скользкую спину. Лягушка немедленно начала раздуваться, увеличиваться в размерах, затем кожа ее лопнула и взору Мордыхаева действительно предстала обнаженная девушка, не то чтобы прекрасная, но очень даже ничего.

Мордыхаеву стало страшно и еще больше захотелось наверх. Он посмотрел оценивающе на тело девушки. Выглядело оно довольно крепким.

- Давай я встану тебе на плечи, выберусь из ямы, а потом и тебя вытащу, - предложил Мордыхаев. Девушка молча кивнула, и они проделали задуманную Мордыхаевым процедуру. Уцепившись за крепкий корень, Мордыхаев выкарабкался из ямы и полежал полминуты на земле. «Свобода – это прекрасно! Неспроста свобода издавна почиталась человеком как одна из главных ценностей» - подумал Мордыхаев, а потом бросился бежать прочь от ямы. Он бежал не оглядываясь до самого дома. Ах, как легко дышится весной! «Нет, не пойду домой!»- решил вдруг Мордыхаев. - «Пойду-ка я лучше к другу, может быть, у него есть водка. Выпьем водки, позовем каких-нибудь баб и оттудыскаем их!».

Водки оказалось мало, и бабы не соблазнились потрепанным телом Мордыхаева. Но он остался доволен этой небольшой весенней вечеринкой. Мордыхаев – оптимист.

4. ДРУГ МОРДЫХАЕВА

У Мордыхаева был один-единственный друг. Все остальные человеческие существа относились к Мордыхаеву совершенно по-потребительски. Если они могли извлечь какую-нибудь пользу от общения с ним, то снисходили до этого процесса. Но искреннюю человеческую привязанность к Мордыхаеву существа почему-то не проявляли. А так как Мордыхаеву, в сущности, нечего было им предложить, то никто с ним и не общался. Его замечали, только когда он создавал окружающим какое-нибудь неудобство – потоп, пожар или еще что-нибудь подобное, например – не оплачивал вовремя счета за электричество. Мордыхаев привык к своей незаметности и был даже рад ей. «Никто не отвлекает меня от моих размышлений… Я могу пребывать в контакте с моей самостью без всяких помех!» - по-детски радовался Мордыхаев в те минуты, когда сознавал свою отверженность. Впрочем, иногда он чувствовал в себе необходимость социального взаимодействия. Тогда он шел к своему другу и делился с ним размышлениями. Друг обычно угощал его водкой.

Друг Мордыхаева был, по-своему, мудрым человеком. Он один понял, что рядом с Мордыхаевым можно ощущать себя по-настоящему активным, деятельным и достигшим успеха. Когда Мордыхаев уходил, друг посмеивался и говорил очередной своей бабе: «Во! Видала?». Баба кивала, и в результате этого дзенского диалога друг чувствовал в себе какой-то неясный душевный подъем, что-то вроде очень приземленного, бытового варианта сатори. Поэтому друг не обижался на Мордыхаева, когда тот, по своему обыкновению, наливал себе чуть ли не в два раза больше водки, чем остальным. Дождавшись, когда Мордыхаев отвернется, друг переглядывался понимающе со своей бабой и приподымал иронически брови. Иногда друг от скуки подмешивал в мордыхаевскую водку снотворного или слабительного, просто чтобы посмотреть на то, как Мордыхаев будет бороться с неожиданно возникающими жизненными проблемами. Мордыхаев, скорее всего, догадывался о причине своих внезапных позывов ко сну или к дефекации, но вида не подавал, потому что очень высоко ценил эту единственную в его жизни крепкую дружбу.

Однажды только произошло событие, которое бросило тень на отношения друзей и чуть было не послужило причиной их разрыва.

Душным летним днем они пили водку на друговой кухне, и уже подходила к концу первая бутылка. Все молчали, наслаждаясь волшебным действием водки, как вдруг молчание было нарушено одной из баб:

- Смотри-ка, про нашего Мордыхаева в газете написали!

Мордыхаев с достоинством выпрямился, а потом налил себе грамм семьдесят водки и выпил, не закусывая. Друг вопросительно посмотрел на бабу, а она прочитала вслух:

- Вот, Маглыбин, Мадрасов, Максяшкина, Мардыхаев… Злостные неплательщики за электроэнергию!

Друг недовольно выхватил у бабы газетный листок, пробежал его взглядом, а потом снисходительно и с некоторым облегчением молвил:

- Дура ты, дура! Кто ж про нашего Мордыхаева в газете писать будет! Он МОрдыхаев, а тут написано МАрдыхаев. И адрес не тот указан.

Друг небрежно бросил газету на свободное кресло и налил всем водки. Все выпили и погрузились в неловкое молчание. Мордыхаев тоже выпил и отвернулся к окну, так что никто не увидел, как увлажнились его спрятанные за немного морщинистыми веками глаза. Мордыхаеву было неприятно нелепое торжество друга. Он чувствовал, что неэтично было отбирать у него право быть напечатанным в газете. С другой стороны, причиной всей этой ситуации было, конечно же, не поведение друга, а путаница, которую внесла невнимательная баба. Да и ей двигали, в общем-то, благородные мотивы, что-то вроде уважения к мордыхаевской личности… С таким мыслями Мордыхаев отправился в комнату и лег на ободранную кушетку. Подсыпанное другом снотворное уже начинало действовать.

5. ОТ СОЗДАТЕЛЯ МОРДЫХАЕВА

Вот что я прочитал у одного литературоведа: «Кафка не надеялся на публикацию этих произведений, вот и остались они незавершенными. Если автора не подгонять угрозой публикации…». Надо публиковаться, подумал я и разослал свой рассказ по литературным журналам.

Пришел только один ответ, очень лаконичный. Неизвестный мне житель Москвы писал:

«Рассказ очень понравился. Но зачем вы его нам прислали?»

Ответ неизвестного доброжелателя целую неделю грел мою душу. Очень понравился! Я решил действовать, и через знакомых вышел на обладающего определенным положением писателя. Он был не только писатель, но и директор известного в прошлом литературного журнала. Через два месяца писатель сказал мне:

- Молодой человек, вам обязательно надо продолжать!

Рассказ был отдан в редакцию. Через полгода я поинтересовался, как обстоят дела с моим Мордыхаевым. Выяснилось, что в редакции его еще читают. Такое пристальное внимание к моему скромному творению было лестным.

Летом из другого города приехала в гости моя давняя знакомая, молодой социолог. Она прочитала рассказ и попросила познакомить ее с Мордыхаевым. Я стал уверять ее, что Мордыхаева не существует.

- Но ведь есть реальный прототип? – настаивала она.

Меня удивило внимание молодой симпатичной девушки к такому персонажу, как Мордыхаев.

Другой мой знакомый при встрече заулыбался ехидно и подмигнул:

- Про себя написал?

Я горячо отрицал такую возможность. Мне всего тридцать, я занимаюсь рекламой, меня любят женщины, у меня прекрасные друзья. Есть такое понятие, как литературный вымысел… Знакомый почему-то обиделся на меня. Видимо, он ожидал от меня большей искренности. Он стал рассказывать направо и налево:

- Вы знаете, какой случай произошел с Б.? В яме неподалеку от дома он нашел голую бомжиху!

Такие россказни придавали моему общественному имиджу нехороший оттенок.

Я отнес Мордыхаева в редакцию ежедневной газеты. Через неделю редактор поскреб лысину и сказал:

- Вы знаете, журналу «Проспект удовольствий» как раз нужны авторы.

- Но ведь это гламурный журнал?

И все же, я послал туда свой рассказ, в качестве образца. С припиской: если вас устраивает качество материала, могу написать что-нибудь и для вас.

«Мне очень понравился рассказ. Особенно понравился друг главного героя. В жизни частенько происходит нечто подобное.

Но направленность журнала предполагает определенный формат. Я думаю, вы прекрасно понимаете, что такое гламур. Не должно быть ничего мрачного, экзистенциального. Никаких проблем, только светлый оптимизм. Побольше молодости, удовольствий, современных реалий. Переделайте рассказ, и мы с удовольствием его опубликуем».

Редактор журнала – блестящая светская дама.

Я сел, и за два часа все переделал. Начиналась новая версия так:

«Молодой Мордыхаев наблюдал за суетой большого города, сидя в своем серебристом LEXUS. Он взял с панели пачку легких сигарет KENT, прикурил от зажигалки ZIPPO и задумался. Куда же вложить неожиданный дополнительный доход от акций? В это время молодой Мордыхаев увидел, как из отделанного сверкающими на солнце панелями здания UNITED COLORS OF BENETON выходит симпатичная девушка. Мордыхаев сразу понял, что у девушки прекрасное образование».

Я получил от редакторши такой ответ:

«Это вариант почти подходит, но есть два замечания. Во-первых, герой задумывается: куда вложить деньги? Получается, не такой уж он и успешный, раз смог попасть в проблемную ситуацию и проявляет в ней нерешительность. К тому же, доход у него «неожиданный». Значит ли это, что он не привык получать от своих акций хорошие деньги? То есть – он владеет какими-то ненадежными акциями? Второе – фамилия героя совершенно не гламурная».

Я внес необходимые корректировки. Героя назвал Саймон. Проблему Саймона сделал менее острой. Сидя в своем LEXUS, Саймон размышлял о том, какой из видов мужского лака для ногтей сейчас наиболее моден.

В таком виде рассказ и был опубликован. Холодным ноябрьским днем я получил гонорар, вернулся в свой офис и от нечего делать заглянул в адресную базу города. Ничуть не удивившись, нашел в ней нужную фамилию, записал на клочке бумаги улицу, номер дома и квартиру. Потом надел пальто, купил в магазине «Урожай» литровую бутылку водки, взял такси и отправился к Мордыхаеву.

Да, надо будет сообщить его адрес моей подруге-социологу.