Керосиновая лампа одиноко болталась под потолком темной комнаты, окна которой были неряшливо занавешены бордовыми шторами. На кровати сидел мужчина, с обширной мускулатурой, совершенно голый. При рождении его нарекли Доркадом, но все больше привыкли величать его «Острым Когтем». Это прозвище он получил за умение обращаться с различного вида холодным оружием. Мужчина бросил взгляд в сторону стула, на котором хаотично были разбросаны мужские и женские вещи. Чуть поодаль, прислоненный к стене, стоял его именной карабин.

- Нет, можно еще малехо посидеть… - рассеянно промычал Доркад, он торчит здесь с прошлого вечера, когда решил немного расслабиться после тяжелого рабочего дня.

Вдруг, Доркад почувствовал, как спину гладит женская нежная рука. Острый Коготь резким движением обернулся: его ласкала миниатюрная рыжеволосая девушка, чья кожа была повсеместно покрыта мелкими веснушками. Доркад едва слышно прицыкнул языком. А женщина продолжала бегать обеими руками по спине и рукам Острого Когтя. Затем она подтянулась к нему лицом и стала томно дышать ему в шею. Доркад надменно обернулся и резко дернул плечом так, что женщина, слегка вскрикнув, отлетела на кровать.

- Совсем-то не борзей, потаскуха базарная, - сиплым голосом предостерег Доркад.

Девушка вытерла кровь с губы и отползла подальше от обидчика.

- Я тебе деньги заплатил за профессиональный трах, а не за курячьи нежности. Поняла? – дерзко спросил мужчина.

- Поняла…

- Вот и хорошо.

Доркад поднялся с постели и стал разрывать одежду, которая была горой свалена на стуле. В этот же момент в хлипкую деревянную дверь кто-то постучал. Так, что аж защелка заскрипела.

- Эй, Коготь, ты здесь?

Застегнув пуговицу на брюках, Доркад отозвался:

- Да, чего тебе?

- Сбор объявили. Хотят видеть всех.

Уже обуваясь, Коготь проворчал:

- Мать твою, Гэб, у меня хренов выходной!

- Так я ж тут не при чем!

- Ладно, жди меня на улице. Я сейчас, - просипел Доркад и продолжил одеваться.

Натянув последние детали верхней одежды (а именно – затертый плащ и перчатки с отрезанными пальцами), он набросил на плечо кобуру, из которой торчал деревянный приклад его карабина и обратился напоследок к девушке, которая продолжала валяться на кровати в обнаженном виде:

- А минет ты делаешь хреново.

С этими словами на устах Доркад вышел из помещения, оказавшись в узком и мрачном коридоре борделя. Из каких-то комнат даже доносились сладострастные женские стоны и мужское кряхтение, хотя было еще только раннее утро. Представив, как какой-нибудь потный толстяк пыхтит и тужится над молодой девкой, пытаясь хотя бы что-то ей показать, Острый Коготь лишь поморщился. Активно неприятны ему были подобные картинки, даже если их рисовало его же собственное воображение. Спустившись вниз, Доркад наткнулся прямо на сутенера, державшего этот притон. Небольшой лысый шустрик сразу же опешил и забормотал:

- Ой, простите, простите, господин! Я, я не хотел! – немного подумав, спросил:

- А вам понравилась наша девочка?

Коготь лишь невозмутимо взглянул на грязного сутенера, но от этого взгляда у коротышки все тело затрясло, словно лист на ветру. Вдоволь насладившись реакцией бедолаги, Доркад вышел на улицу, где его ждал коллега Гэб по прозвищу «Железный Кулак». Острый Коготь слышал, что Гэба так прозвали еще в юношестве, когда он даже не думал служить в городских стражах. Вроде как была история, в которой Гэб с одного левого хука вогнал какому-то громиле переносицу прямо в мозги. Потому и «Железный Кулак». Внешне выглядел достаточно колоритно. Высокий, с небритой щетиной мужчина, носивший короткую кожаную куртку и подобие кепки. Увидев Доркада, он сначала не среагировал, но потом оживился и улыбнулся ему.

- Какого хрена ты лыбишься, Гэб? – возмутился Коготь. – Ты считаешь, что если ты испортил мне выходной – это смешно?

- Нет, что ты, что ты, - замахал руками Кулак. – На самом деле мне совсем не приятно было тебя вытаскивать из лап прекрасной бестии.

Поправив нож за поясом, Доркад сипло произнес:

- Знаешь в чем две твои проблемы, Гэб?

- Ну?

- Первая: ты слишком переоцениваешь женщин. Вторая: тебе почему-то трудно понять, что лизать мне зад – то же самое, что глухого вести на концерт скоморохов.

Железный Кулак только повел челюстью, и сказал:

- Ладно, пойдем в управление. Там общий сбор.

- Пойдем. Я не знаю, чего ты все тут торчишь.

На улице еще почти никого не было, кроме пары извозчиков. Солнце начинало неторопливо подниматься. Город, в котором уже более десяти лет жил и работал Доркад, назывался Масех. Самый большой город из всех селений джордов. Дома здесь были выстроены либо из хорошо обработанного дерева, либо из кирпичей. Коготь всегда восхищался тем, как джорды умеют строить здания – не то, что друуны со своими вигвамами и юртами.

С тех пор, как их общие предки осели на здешних землях, общество разделилось на две диаспоры: джордов и друунов. Джорды продолжили развитие и достигли тех высот, которыми сейчас мог насладиться глаз любого обитателя джордовских поселений. Друуны же так и остались на кочевом уровне развития, занимаясь всякой чушью вроде земледелия и охоты, очень неторопливо продвигаясь в своем прогрессе.

В Масехе любой мог бы найти себе занятие или место, которое пришлось бы ему по душе. Аккуратненькие улочки, дороги, аккуратно отделанные камнем, так и норовили показать любому приезжему, что здесь лучше, чем где-либо. Правда, были у города и отрицательные черты. Например, даже здесь, в венце цивилизации (как любили говорить коренные жители города) находилось огромное количество различных воров, убийц, маньяков, насильников и прочей сволоты. Если ты ночью вышел на улицу без оружия – считай, покойник. А если с оружием, но не умеешь им пользоваться – дважды труп. Вот со всякими дегенератами-то и боролся Доркад. Это – его работа. Он входит в одну из самых именитых бригад службы безопасности джордов, которая находится персонально под командованием самого Сноркеба «Вороний Глаз», мэра Масеха и предводителя всех джордов. Город знал его, как беспощадного и бескомпромиссного бойца, знающего свое дело лучше кого бы то ни было. Сам Коготь никогда не считал себя праведником, но те злодеяния, которые он устраивал, прикрывались законом. По закону, любой преступник должен быть уничтожен. И Доркад выполнял эту инструкцию безоговорочно и лучше большинства. Многие из тех, кто хорошо знал Доркада, говорили, что чисто гипотетически в дальнейшем он сможет потягаться в популярности с самим Сноркебом, и тогда начнется нешуточная заварушка, так как Острый Коготь никогда не был обременен сентиментальной ерундой вроде преданности командиру или веры в честный бой типа «мужик на мужика». Он просто работал там, где его это устраивало. Ничего личного. И, конечно же, не могло быть и речи о каких-нибудь наивных патриотических убеждениях.

Наконец, он вместе с Железным Кулаком подошел к управлению службы безопасности Масеха. Перед собой бойцы видели мощное одноэтажное здание, выстроенное из кирпича грязного цвета. На деревянных входных дверях чьей-то мастерской рукой был вырезан зловещий узор, изображающий дикую собаку. Над входом висела здоровенная, видная за километр, вывеска, на которой было вытянутыми буквами выгравировано «СТРАЖИ», а внизу более мелким шрифтом – «Главное управление». Острый Коготь еще раз прицыкнул языком, и они вошли внутрь. Обширное одноэтажное помещение было заполнено представителями защиты правопорядка. Они разговаривали, смеялись, ругались. Кучки бойцов собирались по отделам, в которых служили – у каждого из них было свое место. Острый Коготь знал, что очень многие из присутствующих здесь с удовольствием бы всадили топор ему в спину и заняли б его место. «Кучка дворовых псов» - презрительно размыслил Доркад, глядя на боевых коллег. Нужно заметить, что часть стражей безоговорочно поддерживала Когтя, признавая его авторитет, смекалку и опыт. Но сейчас Доркада это мало беспокоило – он был слишком зол после того, как его вытащили прямо из постели шлюхи, и в гробу видал всех этих коллег, в белых босоножках.

Гэб и Доркад заняли свои места в их немногочисленной элитной группе. Мимолетом поздоровавшись со всеми, Коготь стал осматривать остальных. Здесь точно присутствовали далеко не все. Половина сил города, и то – не факт. «Ну и какой это, к вашей матери, сбор? Тут вообще почти никого нет! Я мог бы остаться там, где я был. И ничего бы от этого не потерял» - с раздражением подумал мужчина.

Вскоре появился сам Сноркеб. Он был, как всегда спокоен и уравновешен. Его извечная поза с заведенными за спину руками сразу показывала, что идет человек власти. Поговаривали, что Вороний Глаз еще в детстве славился своей проницательностью. Начинал, вроде как, с того, что постоянно воровал у своего бати (фермера средней руки) достаточно крупные суммы денег, причем так, что тот этого не замечал. В молодости начал с огромным рвением заниматься самообразованием – учился читать, писать, считать. Многим Масех, да и вся нация джордов, обязаны именно ему. Ведь это Сноркеб «Вороний Глаз» бросил почти все силы на развитие индустрии и борьбы с преступностью. После того, как он начал управлять государством, у джордов начали появляться новые орудия труда (в том числе и оружие), а уровень преступности ушел со стадии анархии на стадию, относительно контролируемую законом. Добропорядочные граждане любили Сноркеба за его рационализм в управлении и истинный патриотизм. За это же самое его ненавидели преступники и дебоширы.

Вороний Глаз остановился напротив собравшихся стражей и громко возвестил:

- Стражи! Я хотел попросить вас быть более бдительными! В последнее время участились случаи убийства представителей органов правопорядка.

- Да пусть только попробуют! – донеслось из толпы.

- Я серьезно, - ответил Сноркеб. – Мы не должны допустить роста преступности. Простите, что побеспокоил. Разойтись.

- Как? И это все? Все, ради чего вы вытащили нас сюда? – начал возмущаться какой-то активист.

Но «Вороний Глаз» ничего не ответил, а просто вышел из здания стражей.

Доркад поспешил покинуть душное помещение. Мужчину всего аж трясло оттого, что его зря вытащили из объятий той рыжей. «Ну и что, что сосать не умеет. По крайней мере, она мне доставляла побольше удовольствия, чем созерцание этих кислых морд» - от таких мыслей Доркад даже осклабился. Ему было откровенно плевать на то, что сказал минутой ранее их доблестный предводитель – Коготь ничего не боялся. Страх перед смертью он перестал ощущать много лет назад, еще тогда, когда только устроился на эту работу. К тому же он знал, что может справиться со многими противниками, конечно, если они полезут не все сразу. Засунув руки в карманы, Доркад «Острый Коготь» величаво посмотрел вдаль длинной улицы Масеха и цыкнул. Неожиданно за спиной он почуял демонстративный кашель.

- Чего хотел, Гэб? – не оборачиваясь, поинтересовался Острый Коготь.

- Мать твою, Коготь, не называй меня по имени. Ты же знаешь, как я этого не люблю, - отозвался Железный Кулак, поравнявшись с товарищем.

- А ты знаешь, как я не люблю, когда кто-то трогает мою мать, Гэб, - сипло и не без злобы заметил Доркад.

Посмотрев туда же, куда глядел Коготь, Гэб спросил:

- Тебе не кажется, что Вороний Глаз последние месяцы ведет себя несколько странно?

Продолжая упорно смотреть вдаль, Доркад пояснил:

- А что тут для тебя странного, Гэб? Раньше у Сноркеба здесь был холод, - Коготь постучал себя по лбу указательным пальцем. – А теперь – кисель. В этом вся и причина. Я уважаю его, но он теряет хватку.

- Ты хоть потише! – испугался Кулак.

- Да всем на самом деле глубоко наплевать, о чем мы с тобой тут шушукаемся. Все вокруг заняты своими личными неудачами: кто-то проигрался в карты, кому-то не хватает денег на новую лошадь, а у кого-то просто не стоит.

В ответ Гэб лишь негромко рассмеялся, а потом, хлопнув Доркада по спине, предложил:

- Ладно-ладно, суровый парень. Пойдем-ка лучше выпьем. Или ты уже разлюбил хороший ром?

- Пойдем.

* * *

Пьяный в стельку мужик, сидевший на берегу небольшого озера и рыбачивший на блесну, стал единственным свидетелем случившегося: вначале вечернее небо озарила ослепительная вспышка, затем пучок света, пронизанный сверкающими голубыми молниями, с огромной силой ударил о поверхность озера, окатив рыбака с ног до головы ледяной водой, так, что тот мгновенно промок до нитки. Некоторое время он стоял, не шевелясь, и растерянно хлопал глазами, потом осмотрелся. Волна выбросила на берег большое количество рыбы, которая теперь беспомощно трепыхалась на берегу. Мужик, обрадовавшийся, что сидеть с удочкой больше не требуется и можно отправиться в бар накачиваться пивом, бросился, было, ее собирать, когда над поверхностью воды в центре озера показалась чья-то голова.

В первое мгновение после всплытия у Курта Рейнхолда перехватило дыхание – обычное дело: деактивация синтетических жабр требовала некоторого времени. Затем он, наконец, смог дышать по-человечески. В обоих смыслах.

Натренированный глаз Курта сразу заметил фигуру человека на берегу, его одежда была сильно испачкана илом и облеплена водорослями, довольно большой их кусок свисал с головы. Несмотря на то, что человек этот выглядел довольно комично, Курт почувствовал укол стыда за то, что испачкал его. Твердо, вознамерившись извиниться за доставленные неудобства, а заодно войти в первый контакт с местными жителями, Рейнхолд начал активно грести к берегу.

Мужчина на берегу, в отличие от Курта, вовсе не был намерен входить в какие-либо контакты. Едва прошло оцепенение, он со всех ног бросился в лес и через пару мгновений скрылся в тени деревьев.

Выбравшись на берег, Курт активировал систему сушки одежды. На нем были его любимые, светло-серого цвета, джинсы – деним, похоже, никогда не выйдет из моды, и чуть более темная куртка, с множеством карманов, ремешков и прочих бесполезных элементов стиля. На ногах были обычные черные ботинки, разве что подошва была особенная – с титановыми пластинами. Единственным, что отличало его внешний вид от казуала, прогуливающегося по улице солнечным весенним днем – это ремень на поясе, усеянный специальными гнездами для крепления различных устройств.

Скинув непромокаемый рюкзак, он извлек оттуда устройство, с виду напоминавшее обычный коммуникатор, тем не менее, внешность часто бывает обманчива – его стоимость во много раз превышала годовой бюджет Гамбурга, родного города Курта. Путем хитрых манипуляций с кнопками Рейнхолд вывел на экран подобие радара. На нем было всего две отметки – одна из них была маяком, закрепленным на контейнере с дополнительным оборудованием, вторая была самим Куртом. Оборудование было отправлено отдельно и с небольшим смещением, во избежание травм. Радар показывал, что маяк находится в трех километрах к северо-западу от Курта. Решив не терять времени, молодой исследователь направился в указанном направлении.

В течение двух последних лет Курт Рейнхолд участвовал в проекте изучения параллельных миров. Их существование было доказано гораздо раньше, но возможность путешествовать между ними впервые открыла именно группа, в которой работал Курт. Путь к достижению цели был долгим и тернистым, но, все-таки, небольшой группе ученых удалось достичь цели. За основу были взяты открытия и технологии, разработанные для несколько иных целей, в частности военных и медицинских, тем не менее, они весьма упростили и ускорили создание первой экспериментальной системы перемещения между параллельными струнами миров.

В качестве цели первого путешествия был выбран ближайший мир, находящийся по соседству. Путем заброски специального зонда удалось выяснить некоторые подробности выбранного мира, начиная с состава атмосферы и заканчивая примерной историей его существования. В частности, выяснилось, что на планете-двойнике Земли более тысячи лет назад произошла крупная ядерная катастрофа, или, возможно – война, которая полностью погубила человеческую цивилизацию. Те немногие, кому удалось уцелеть, покинули зараженные земли и буквально вернулись в каменный век – весь огромный путь в развитии, однажды уже пройденный, им пришлось проходить заново.

По всем полученным данным, начиная от фотографий поверхности и заканчивая тепловизионным исследованием, было составлено примерное представление об уровне развития. Мир, вернее его остатки, по земным меркам находились на уровне начала XIX века, в нем уже наблюдались некоторые зачатки индустриализации. Более подробных данных зонд получить не успел – высокоточные датчики не выдержали воздействия радиации и был приведен в действие механизм самоуничтожения. Более подробные сведения исследователи намеревались получить на месте, отправив в этот мир своего человека. Его также решили оснастить специальным оборудованием для дезактивации радиационного заражения. Давным-давно миру Курта тоже пришлось бороться с последствиями подобных необдуманных поступков. К счастью, человечество вовремя сообразило, к чему все это может привести, и остановило радиоактивный кошмар.

Сам Рейнхолд в исследовательской группе занимал одно из ведущих мест. Несмотря на свой молодой возраст, он многого успел достичь – еще в университете Курт был выдающимся студентом, получил множество наград в самых различных областях, сделал несколько существенных научных открытий. Возможно, именно благодаря этим заслугам его удостоили чести первым побывать в другом мире, а может быть, просто потому, что он был самым подготовленным физически, все-таки, большую часть группы составляли седовласые старики.

Так или иначе, но сейчас Курт брел по лесу, продираясь через густой подлесок, в направлении, откуда посылал радиосигналы маяк. Уже достаточно сильно стемнело, и Рейнхолд переживал, что ночевать придется в лесу. Вряд ли местные жители обрадуются, если из темноты к ним придет странный человек в не менее странной одежде и начнет вещать на непонятном языке. Курт вспомнил о лингвистическом чипе, странно как он вообще умудрился о нем забыть – чип вживили в его шею недавно, специально для этого путешествия, и теперь он довольно болезненно приживался. Работать он пока не начал – для работы ему необходимы словоформы, чем больше, тем лучше, но пока контакта не случилось – он бездействует.

С чипа Курт переключился на звуки ночного леса – он начал опасаться, что может встретиться с хищным лесным зверем. Неизвестно, какие монстры здесь водятся, а его оружие лежит в километре от него, в ящике с маяком.

Несмотря на все опасения Курта, никаких происшествий по пути не произошло, контейнер обнаружился сразу – он лежал, помятый, в небольшом овражке. У Курта были известные опасения по поводу целостности содержимого, но, вскрыв кожух, Рейнхолд убедился, что оборудование в полном порядке. Контейнер следовало оставить здесь, забросав листьями и ветками, хотя возврату домой (Курт думал про себя именно так – домой) он не подлежал. Теперь предстояло закрепить извлеченное оборудование на поясном ремне. Рейнхолд перебирал содержимое ящика, чего в нем только не было: устройство дезактивации, обладающее впечатляющим радиусом действия, а вкупе с ретранслятором, так и вообще, охватывающим гигантские пространства; компактный плазмомет МП-81 с подствольным дезинтегратором - новейшая модель для оснащения десанта, добыть такую штуку было непросто – потребовалось огромное количество бумажной волокиты, но, в конце концов, группа таки получила один экземпляр; и совсем уж мелочи: различные многофункциональные приборы, виджеты для коммуникатора, расширяющие его и без того широчайшие возможности, ножи для выживания и прочую белиберду, которая, впрочем, была определена, как жизненно важная и по настоянию директора института включена в комплект. На изучение всех этих маленьких радостей ушла бы пропасть времени, на курсах предварительной подготовки Курт не успел ознакомиться даже с половиной всего, что было теперь в полном его распоряжении.

Закрепив необходимые устройства на ремне (теперь он походил на новогоднюю елку), Курт извлек из контейнера пищевые концентраты. Плитку шоколада положил в нагрудный карман – голод уже давал о себе знать, а остальное отправил в рюкзак, вдогонку к ненужным устройствам. Затем он наспех замаскировал контейнер и снова извлек коммуникатор.

Загрузив координаты, полученные зондом, Курт разочарованно вздохнул – из них следовало, что разумная жизнь обнаружена в нескольких километрах от его текущей дислокации, в направлении, откуда он пришел. Ничего не оставалось делать, кроме как идти обратно.

По пути Курт жевал плитку шоколада и раздумывал о том, как встретят его местные жители. Он изучал историю своей Земли и знал, что когда-то давно люди были весьма злобными и убивали друг друга даже за такие мелочи, как материальные ценности. Курту подобное было совершенно непонятно, последнее убийство в его мире произошло более года назад. Это было громкое дело, вокруг которого долго не утихала шумиха.

«Неизвестно, насколько народ здесь агрессивен, возможно, они начнут махаться ножами, или даже стрелять, кто их знает» - рассуждал Курт. О ножах он особо не беспокоился, его куртку невозможно разрезать, или проткнуть, а вот пуля, пусть даже и свинцовая, вполне могла проделать в нем сквозное отверстие. Оставалось лишь надеяться, что аборигены не агрессивны, или, хотя бы, не обладают огнестрельным оружием.

В раздумьях исследователь даже не заметил, как вернулся к озеру, теперь ему следовало чуть-чуть изменить курс. Он неспешно обошел озеро с правой стороны и через некоторое время вышел на проселочную дорогу.

«Дорога всегда ведет к человеческому жилью». – Подумал Курт и зашагал быстрее. Он утомился и проголодался – шоколад почти не прибавил сил, к тому же желудок начал болеть. Вскоре вдалеке замелькали огни окраинных домов.

В город, вернее даже – поселок, Курт вошел уже ночью. Керосиновые лампы слабо, но все-таки освещали главную улицу. «Действительно, совсем отсталые!» - Подумал молодой человек – он с трудом вспомнил, как называется этот древний вид топлива. Небольшие деревянные домики выглядели довольно добротно, но на самой улице было не слишком чисто. Местных жителей Курт не приметил, каких-либо животных – тоже. Он продолжил движение к центру поселка, рассматривая вывески, впрочем, прочитать что-либо на них он не мог.

Внимание его привлекла вывеска, на которой весьма недвусмысленно была нарисована обнаженная девушка в вызывающем нижнем белье. Изображение барышни подействовало на Курта возбуждающе, еще бы, ведь он в последние месяцы совсем не выходил из института – даже ночевал в лаборатории. Огромным усилием воли подавив естественный позыв, исследователь продолжил свой путь. «Еще будет время вернуться сюда, к тому же у меня пока нет местных денег» - успокаивал он себя.

Оказавшись на некотором подобии площади, Курт огляделся. Прочесть вывеску на большом, двухэтажном здании, он не мог, но и без того догадался, что это – местная гостиница. Решив, что знакомство с аборигенами можно отложить до завтрашнего дня, он направился к ней. У входа он несколько задержался, пытаясь справиться с волнением, затем с усилием толкнул массивную дубовую дверь и вошел внутрь.

За стойкой регистрации, откинувшись на спинку кресла, спал пожилой человек, по-видимому – хозяин данного заведения. Курт приблизился к нему и тихонько стукнул по установленному на стойке звоночку. Хозяин пробудился, с трудом разлепил глаза и сказал с вопросительной интонацией:

- Кваргх аргхр имс?

В голове у Курта зазвенело, да так, что он скорчился от боли. Хозяин, похоже, воспринял это как ответ, и, встав с кресла, направился к шкафчику, в котором висели ключи. Взяв первые попавшийся под руку, он вернулся к Курту и протянул их ему.

- Тар имс грумх фас шпифт. – Сказал он усталым голосом.

Курт растерянно уставился на него – мало того, что он ничего не понял, так еще и местных денег у него нет. Молодой человек хотел, было, вернуть ключи и уйти в лес ночевать в палатке, но заметил, что хозяин совсем потерял к нему интерес и снова пытался заснуть. Удивленный таким спокойным приемом, Курт озадачился поиском своего номера. Вначале прошел по правому коридору, сверяя значки на ключах и дверях комнат, потом перешел в правое крыло. Через какое-то время он уже начал понимать значения местных цифр. Его номер определенно находился на втором этаже. В очередной раз проходя мимо стойки, Курт вдруг насторожился – на высокой стопке каких-то бумаг лежали очки. Через мгновение все сразу встало на свои места: хозяин просто плохо видит, и не разглядел его одежды. «Вот так сюрприз ждет его завтра» - подумал с улыбкой Курт и начал подниматься по лестнице наверх. Дверь своего номера он нашел быстро, ключ подошел, и молодой человек вошел внутрь, заперев за собой дверь на всякий случай.

Набор мебели был не особо впечатляющим, но кровать там присутствовала, и даже неплохая, а остальное Курта не особо волновало. Сбросив рюкзак и поясной ремень, он, не расправляя постели, рухнул на нее и начал подводить итоги прошедшего дня. Все пока идет по плану, никаких непредвиденных происшествий не случилось. Теперь ему нужно было послать небольшое сообщение своим, что он добрался успешно и нашел ночлег. Несколько десятков символов, больше нельзя – передача данных между мирами потребляет много энергии, а электричества в этом мире нет, следовательно, когда истощатся все запасные аккумуляторы, он останется без коммуникатора.

Отправив сообщение, он решил подключиться к лингвистическому чипу, чтобы посмотреть, как проходит процесс распознавания местного языка. Как и ожидалось, информации чипу было пока недостаточно, чтобы начать работу. В этот момент пришло подтверждение от группы, что отправленное Куртом сообщение принято и понято, и он, с чувством выполненного долга, позволил себе, наконец, провалиться в сон.

Когда Курт проснулся, солнце было уже высоко. Потянувшись, он вылез из кровати (посреди ночи он проснулся и таки удосужился забраться под одеяло), оделся и вышел из номера. Коридор пустовал, других жильцов видно не было. Оглядев себя в большом зеркале, что висело в коридоре, он остался доволен своим внешним видом и решил спуститься вниз. Там он еще вчера приметил ванную комнату, которой не нашлось на втором этаже.

Хозяин, он был в очках, завидев Курта, привстал с кресла, рот его при этом приоткрылся. Курт непринужденно улыбнулся, помахал ключиками, зажатыми в правой руке, и направился к двери ванной. Хозяин проводил его взглядом и что-то крикнул. Рейнхолд вначале подумал, что старик обращается к нему, но на зов откликнулся дворецкий. Когда он вошел в фойе, то отреагировал примерно так же, как и двое других местных жителей, с которыми довелось встретиться Курту. Пожав плечами, он вошел в ванную комнату и собрался, было, умыться, когда до него дошло, что у раковины нет крана. Вместо этого над ней висела какая-то емкость с торчащим снизу металлическим цилиндром. Исследовав ее сверху донизу, Курт сообразил, что цилиндр – это клапан, а в емкость заливается вода, которая вытекает вниз, когда, посредством руки, открывается клапан.

С трудом, но Курту все-таки удалось умыться, полотенцем, висящим на крючке справа от раковины, он пользоваться не решился. В результате, отряхиваясь, как мокрая собака, он вышел из ванной. Хозяин сразу же уткнулся в него глазами, взгляд его был испуганным, но, в то же время, и заинтригованным. Курт решил, что время пополнить базу чипа.

- Добрый день! Вы меня наверняка не понимаете, но это временно. Моему лингвистическому чипу необходимо пополнить базу данных, чтобы я мог свободно изъясняться на вашем языке и воспринимать вашу речь. – Сказал Рейнхолд, сохраняя на лице добродушную улыбку.

Хозяин промолчал.

- Вы можете что-нибудь сказать? – Добавил Курт с упором на вопросительность предложения.

Старик произнес что-то нечленораздельное.

- Еще!

Хозяин покачал головой.

- Ладно, сменим тактику. – Произнес Курт под нос. Он взял в руки карандаш, лежавший на столе и, указывая на него пальцем другой руки, произнес:

- Карандаш!

Старик покачнулся в кресле, потом вопросительно посмотрел на Курта, как бы пытаясь понять, чего от него хотят, потом хлопнул себя по голове и сказал:

- Ришвагх.

Рейнхолд совершенно точно повторил слово, еще бы, чип был напрямую подключен к голосовым связкам Курта. Хозяин гостиницы посмотрел на него с уважением. Решив, что у него неплохо получается, молодой человек указал на себя пальцем и отчетливо произнес:

- Курт.

Старик вначале пристально посмотрел на Рейнхолда, а потом неожиданно заржал во всю глотку, да так, что молодой человек даже смутился. Справившись со смехом, он указал пальцем на себя и улыбнулся:

- Прошаб.

Они еще какое-то время «беседовали», а потом Курт вежливо распрощался и поднялся в свой номер. Присев на краешек кровати, он начал раздумывать о результатах первого диалога. Все оказалось сложнее, чем он ожидал – завязать разговор не так то просто, а для того, чтобы начать в достаточной мере понимать собеседника, потребуется немалое время. А вот реакция аборигенов на его внешний вид вполне удовлетворяла Курта. «Привыкнут» - подытожил он.

Подключение коммуникатора к лингвочипу выявило значительный рост базы данных по сравнению с прошлым разом, однако информации было все еще недостаточно для адекватного функционирования. Немного поразмышляв, он решил прогуляться по улице, посмотреть городок и его жителей, а заодно послушать их разговоры и пополнить информацией лингвочип. Перед тем как выйти из номера, Курт извлек из рюкзака свой МП-81 и закрепил на поясе, а рюкзак закинул за плечо – меры предосторожности никогда не бывают лишними.

Через минуту Рейнхолд спустился по лестнице, прошел мимо Прошаба, губы его при этом, как всегда, растянулись в добродушной улыбке, а потом вышел на улицу. Хозяин гостиницы еще несколько секунд продолжал смотреть в сторону двери, где совсем недавно находился Курт, при этом улыбку на его лице постепенно сменяла гримаса страха и злорадства, в которой, впрочем, также присутствовало и любопытство.

Выйдя на крыльцо, Курт огляделся по сторонам: по площади разгуливали люди, одетые, как будто выпрыгнули из кадра исторического фильма или виртуальной игрушки, с соседней улицы на площадь выезжал экипаж, запряженный настоящими, живыми лошадьми. В последний раз вживую Рейнхолд видел лошадей в зоопарке, в возрасте двенадцати лет. В тот день он пролил молочный коктейль на новую рубашку, мать его отругала и запретила целую неделю играть в виртуальные игрушки. Его отец, работавший на крупном предприятии, изготавливающем виркомы, совсем недавно купил одну из таких штук домой, по заводским ценам. Вирком, состоящий из компьютера с подключенным к нему костюмом и виртуальным шлемом, позволял погрузиться в виртуальную реальность, в которой можно было удивительно достоверно почувствовать себя в шкуре бравого космодесантника, умелого пилота, или средневекового рыцаря. Сейчас эта модель сильно устарела, например, в ней полностью отсутствовала симуляция тактильных ощущений и боли, но тогда это было что-то. Какие, к чертям, животные, если целую неделю нельзя будет побывать в этом чудесном и захватывающем мире виртуальных приключений, которые можно было прочувствовать на собственной шкуре. Настроение двенадцатилетнего Курта было безнадежно испорчено, поэтому, когда они дошли до лошадей, он сказал что-то вроде «ну и что тут интересного? Грязные, ободранные животные, ни в какое сравнение не идут с теми, которые в игре «Рыцарь средневековья». Давайте пойдем домой».

Сейчас же они так понравились Курту, что он даже присвистнул, что немедленно привлекло внимание зевак. Двойка чудесных, сверкающих белизной лошадей, с золотистыми сбруями, и большая карета, колеса которой звонко стучали по булыжной мостовой.

Рейнхолд наблюдал за лошадьми, а трое зевак тем временем приблизились к нему и начали что-то обсуждать на своем языке, одновременно тыча в Курта пальцами и посмеиваясь. Наконец, его внимание переключилось на них.

- Здравствуйте! – Сказал он, поприветствовав всех. В ответ один из них произнес какую-то тарабарщину, а потом они дружно начали отступать назад.

«Похоже, я им не очень-то понравился», – Грустно подумал Курт и с некоторым усилием вернул на лицо свою фирменную добродушную улыбку, – «По крайней мере, моя улыбка должна говорить, что у меня нет злых намерений».

Зевакам, судя по всему, было плевать на его улыбку, один из них пальцем показал на пояс Курта, где висел МП-81, вскрикнул, а затем бросился бежать. Остальные неуверенно, но все-таки последовали за ним.

«Вот так да, испугались. Хотя, если подумать, мой прикид и вправду смотрится диковато здесь, да еще и оружие на ремне…» – подумал он и спустился с крыльца. Площадь тем временем почти опустела. Редкие прохожие продолжали движение, не обращая ни на что внимания. Возможно, они просто задумались, а может быть… Подойдя поближе к одному из них, Курт сразу понял причину его безразличия к происходящему – мужик был сильно пьян. Рейнхолду давно уже не приходилось видеть людей на столь глубокой стадии опьянения, но здесь ему пришло на помощь еще одно воспоминание из детства.

В тот вечер Курт с родителями возвращался домой из кинотеатра, показывали «Портальный шторм» - фильм ему не понравился, им на встречу вышел мужчина, который странно покачивался на ходу и разговаривал сам с собой. Молодой человек до сих пор отлично помнил, что сказал ему отец: «Этот мужчина очень пьян, он выпил много алкоголя и поэтому теперь шатается и бубнит себе под нос». Курт тогда не очень-то понял, что значили слова «пьяный» и «алкоголя», но шататься и разговаривать с самим собой он вовсе не хотел. С тех пор так и не притрагивался к алкоголю.

Пытаться общаться с нетрезвым человеком бесполезно, Рейнхолд это знал, поэтому просто прошел мимо. Он хотел сойти с площади и пройтись по какой-нибудь небольшой, но живописной улочке. Плазмомет Курт убрал в рюкзак, чтобы местные не разбегались от него в ужасе, одежду же посчитал вполне приемлемой – пусть думают, что идет какой-нибудь стиляга, или мажор из столицы.

Свернув на приглянувшуюся улицу, Курт бодрым шагом зашагал вперед.

* * *

Гэб вместе с Доркадом мило сидели в одной из столичных забегаловок Масеха и беседовали о том, о сем. Вернее, беседовал только Кулак, а Острый Коготь просто потягивал сладкий розоватый ром из мутного граненого стакана, который либо не мыли уже неделю, либо он просто изначально был изготовлен из низкокачественного стекла. Хотя выпито было уже прилично, и Гэб уже распалялся под действием алкоголя, Доркад казался совершенно трезвым.

- Вот скажи мне, Коготь, какого хрена ты пошел в стражи? У тебя ж морда совершенно не служителя закона.

Острый Коготь молчал. А Кулак продолжал разглагольствовать:

- Тебе б в разбойники какие-нибудь или охранники какого-нибудь борделя…

- Еще раз мне такое скажешь – зубы будешь по всему Масеху собирать. Никогда бы я не отправился охранять бордель. Ты лучше закусывай – вон, печенье перед тобой! – недобрым тоном возразил Доркад.

Мимо проходила пышногрудая красотка Марза. На ней было надето дешевое помятое платьице. Девушка работала здесь официанткой, и многие мужики, захаживающие сюда, отдали бы своих коней за ночку с этой девчонкой. Да это было и неудивительно: стройные, слегка полноватые ноги, тонкая талия, большая сочная грудь, золотистые волосы и карие глаза. Пьяный Гэб потянулся за пропарившей мимо девушкой с целью хватануть ее за какую-нибудь часть тела, но из-за воздействия рома не смог осуществить задуманное и плюхнулся обратно на стул, словно мешок с сахаром. Острый Коготь громко усмехнулся, наблюдая эту картинку:

- Гэб, ты думаешь, что если трезвым ты не шибко пользуешься популярностью у красивых баб, то бухим в кирпич у тебя будет лучше получаться?

- Отстань, Коготь. Мар-р-р-за… - пьяно протянул Железный Кулак. – Марза!

Девушка, которая о чем-то трепалась с другой девчушкой-официанткой, мгновенно обернулась на зов. Завидев раскинувшегося на стуле Гэба, Марза решила, что ему нужно еще выпивки, и побежала к нему. Как только она приблизилась к Железному Кулаку на расстояние вытянутой руки, он сразу же притянул ее к себе. Его ладони неистово приступили к облапыванию бедной девушки. Ее приятные на ощупь круглые ягодицы, спина и грудь еще больше затуманивали рассудок и так уже весьма поддатого стража.

- Отстаньте! Отпустите меня! – завопила ошарашенная девушка, сверкая глазками вокруг себя, стараясь найти защиту. Но, не находя ее, она стала отчаянно махать руками в попытке самостоятельно отбиться от обидчика.

Доркад в это время выводил лезвием мачете на деревянном столе разные звездочки, палочки и крестики, при этом странно улыбаясь. То ли ему нравилось происходящее в полуметре от него, то ли просто думал о чем-то своем. Со своей бутылкой рома Коготь уже расправился и больше не хотел брать в рот ни капли: Доркад хоть и являлся знатным любителем всяческих развлечений, но, тем не менее, всегда знал меру. Вдруг, Гэб, увлеченно хватающий бедняжку-официантку за все, за что только можно хватать, случайно задел локтем доркадовскую бутылку, в которой на дне оставалась пара капель напитка. Эти самые остатки вылились на краешек рукава плаща Когтя, когда пузырь опрокинулся. Доркад брезгливо глянул на потемневшее от влаги пятно и прицыкнул, после чего резким движением поднялся со стула. В глазах Марзы блеснула надежда. И, надо сказать, небеспочвенная. Жест Гэба несколько вывел Острого Когтя из себя, поэтому он грубым движением вырвал девушку из лап отупевшего товарища и отшвырнул ее в сторону, словно детскую куклу. Затем он схватил Кулака за ворот и опрокинул на стол, своротив стаканы и бутылки. Посуда опрокинулась с громким лязганьем, и осколки разлетелись по полу.

- Какого хрена ты себе позволяешь, придурок? – с явным раздражением процедил Доркад, наклонившись и посмотрев Гэбу прямо в глаза.

Все присутствующие в баре растерянно наблюдали за всем происходящим. Официантка Марза уже отползла немножко в сторону и поднялась на ноги, стараясь не попадаться больше под руки ни Кулаку, ни его озлобленному коллеге. Еще пару секунд назад пьяный Гэб, мгновенно протрезвел и глазами размером с керамическое блюдце уставился на каменную физиономию Доркада, во взгляде которого горел очень и очень недобрый огонек. Железный Кулак, стараясь не провоцировать товарища на мощный хук (а Коготь был вполне способен на подобную выходку), тихо спросил:

- Эй, Коготь… Ты чего?

- Гэб, не беси меня. Ты знаешь, я терпеть не могу такие выходки!

В следующий миг Доркад придавил Кулака к столу предплечьем и прошипел:

- Еще раз выкинешь что-нибудь такое – пристрелю. Поверь мне, патрона не пожалею. Ты меня понял?

Из-за того, что горло было передавлено рукой Доркада, Гэб жалобно прощебетал:

- Да, я понял, Коготь… Я понял… Отпусти!

Острый Коготь быстро отпрыгнул от товарища, подошел к столу и вытащил оттуда воткнутый мачете. Толпа, образовавшаяся вокруг, еще около минуты неотрывно наблюдала за двумя поссорившимися стражами. Тем не менее, Доркад, разобравшийся с Гэбом, вел себя, как ни в чем не бывало. Будто бы и не было ничего. Сам же Кулак сел на свой стул, который предварительно пришлось поднять с пола, и старался не смотреть ни на боевого товарища, ни на раскрасневшуюся Марзу, испуганно сидевшую за барной стойкой. Доркад же обернулся и оглядел толпу:

- Чего таращитесь? Для вас здесь есть что-нибудь интересное?

- Нет, нет. Ты что, Острый Коготь? Не, не. Успокойся, - почти хором заговорили зеваки и разошлись по своим прежним местам: кто опять играть в карты, а кто дальше употреблять всякого рода спиртное.

Удостоверившись, что все любопытные рассосались и занялись своими делами, Доркад откинулся на спинку стула, и продолжил вычерчивать всякие значки на столе. При этом он так сконцентрировался на занятии, будто это его завораживало. Гэб достаточно долго с интересом наблюдал за Когтем и его действиями, пока это созерцание не прервал скрип входной двери.

В забегаловку вошла остальная бригада стражей, в которой служили Острый Коготь и Железный Кулак. Их насчитывалось трое. Один из них – Эрстон «Костолом». Никто так умело не убивал человека без использования какого-либо оружия, как он. Носил длинную кучерявую бороду и густые усы. Второго звали Трибад «Лесная змея». Так его прозвали за способность двигаться почти незаметно даже в жестких природных условиях. Самый молчаливый из всех. Внешне был весьма худощав. И, наконец, третьим был Орабак «Пятак». Его дурная и очень раздражающая привычка заключалась в постоянном подбрасывании медной монетки. Вся дружная компания, проигнорировав вопрос Марзы «Будете что-нибудь?» присели за столик Когтя и Кулака. Никто ничего не говорил. Потом Эрстон нарушил всеобщее молчание:

- Есть хорошая новость, и плохая. Не буду спрашивать, с какой начать. У нас появилось занятие.

- Это плохая? – поинтересовался Гэб.

- Это обе.

Доркад искривил уголок рта в ухмылке – он узнавал манеру речи Костолома. Она ему всегда нравилась. Правда, точно также он знал, что Эрстон не любит Когтя, и с удовольствием прикончит его собственноручно без каких-либо сожалений. И Доркад уважал это желание, так как признавал в Костоломе сильную и достойную личность.

- Выкладывай, - обратился к Эрстону Доркад.

Откашлявшись, Костолом приступил к повествованию:

- В общем, примерно полчаса назад в управление пришла весточка…

- Почтовой собакой, - пояснил Пятак, продолжая подбрасывать монетку.

- Да, почтовой собакой, - подтвердил Эрстон и продолжил. – В общем, какой-то мужик…

- Идиот, - прервал вновь Пятак.

- Дай мне договорить, Пятак. Так вот. Этот мужик, как я понял, какой-то провинциальный держатель гостиницы. И этот мужик, образцовый гражданин, мать его, приметил странного человека, явно повернутого на голову.

- В чем это выражается?

Костолом пожал плечами и демонстративно помахал руками:

- Несет всякую чушь про потусторонние миры. Причем, говорит это на каком-то ломаном наречии. Сам весь такой изхоленный и излелеянный. Одет странно. Я так по описанию и не смог понять, во что же все-таки этот придурок был облачен. Но сообразил, что как-то непутево.

- И где это? – спросил Коготь.

- В окраинном городке под названием Вагоу.

- А мы при чем? – вступил в диалог Железный Кулак.

- Да я сам не очень-то понимаю, каким боком мы должны в этом разбираться. Но этот информатор, хрен бы его побрал, хочет, чтобы приехали именно лучшие. Мол, побаивается он. Трус смердящий. А мы-то по уставу все равно обязаны туда ехать.

- Иногда наш устав меня просто выводит из себя, - заметил Острый Коготь.

- Ну, а что тут поделаешь? Ладно, давайте, собирайтесь. Нужно сходить за лошадьми.

Стражи поднялись со своих мест, Доркад заплатил Марзе за ром и улыбнулся ей. Девушка еще раз покраснела. После этого вся бригада элитных бойцов выбралась из забегаловки. На дворе наблюдалась темная ночь. Луна неярким блином висела на небе и нагоняла на улицы уныние и скуку.

Пока группа шла к конюшне стражей, Гэб обратился к Когтю:

- Наверняка этот чудак-парень просто наширялся чем-то. Может, поел каких-нибудь ягодок или грибочков. А возможно, что побывал у друунов, и те напоили его одним из своих чудодейственных травяных отваров или еще какой-нибудь хвойней. Вот он и бегает, рассказывает всякую ахинею. Наверняка, он в голове изобретает новую методику катания на коне.

Сказав это, Кулак рассмеялся. А Коготь проворчал:

- Мать вашу. Ненавижу такие дела. По мне лучше всяким ублюдкам головы откручивать, чем заниматься всякими чокнутыми.

- Ну, такова наша служба, Коготь. Такова наша служба, - весело ответил Гэб.

Услышав про службу, Доркад только издал какой-то горловой звук, напомнивший Железному Кулаку рычание. Он даже отшатнулся от неожиданности.

Через какое-то время бригада уже была в конюшне и выбирала лошадей. Среди стражей не заведено было как-то иметь свою собственную лошадь. Сноркеб «Вороний Глаз» заботился о том, чтобы стражи ездили на самых лучших конях и жеребцах, поэтому служители правопорядка не сильно-то задумывались над тем, какую лошадь выбрать. Доркаду «Острому Когтю» в этот раз достался белогривый жеребец, только недавно объезженный. Все остальные стражи уселись на более матерых коней. Когда бригада выехала из конюшни, Эрстон крикнул Доркаду:

- Кстати, в письме ниже было приписано, что накануне небо было каким-то странным в районе Вагоу. Какие-то сгустки, говорит, в небе парили.

- Какие, нахрен, сгустки? – возмутился Коготь.

- Какие-то. Откуда ж я знаю? – покривился Костолом.

- Я чувствую, нам не этого чудика в странных одеждах искать надо, а долбанутого держателя гостиницы.

В ответ Эрстон засмеялся.

- Ладно, - подытожил Острый Коготь. – Погодные явления нас не касаются. Наше дело – следить за соблюдением закона. Так что, едем.

- Да, едем, - согласился Костолом.

Пять лошадей выехали на широкую дорогу, вымощенную серыми камнями, и поскакали вдаль, оставив позади поселение с большущей вывеской «МАСЕХ».

* * *

Прогуливаясь, Курт забрел достаточно далеко, коммуникатор перекочевал в его руки и теперь он фотографировал все подряд на встроенную фотокамеру. В этой части городка почти не было праздношатающихся, так что он не опасался быть замеченным за этим странным, с точки зрения аборигенов, действом. Вскоре улочка вывела Курта на окраину, откуда открывался вид на обширное поле, и он решил возвращаться назад.

В этот момент от стены одного из домов, стоящих на окраине, отделилась темная фигура. Заметив движение, Курт спрятал коммуникатор в нагрудный карман, улыбнулся и собрался, было, поздороваться, но в следующую секунду понял, что у этого человека недобрые намерения.

Гойц приметил психа еще за пару кварталов отсюда - тот прогуливался, как ни в чем не бывало, и казался совершенно беззаботным: улыбался и рассматривал все вокруг, так, как будто первый день живет на свете. При этом он был весьма необычно одет и совершал странные движения руками, в которых был какой-то блестящий предмет, который, к тому же, излучал зловещий свет. Гойц не верил в богов, магию и прочую фигню, которой страдали друуны, поэтому был уверен – предмет можно дорого продать. Он планировал напасть, когда псих отойдет подальше от густонаселенной части города. Долго ждать Гойцу не пришлось.

Выбрав подходящий момент, он выскочил из засады, ловким движением извлек кинжал из-под кожаного плаща и нанес сокрушительный удар в область живота психа – такое ранение всегда смертельно. Гойц уже собирался выхватить серебристый предмет из руки жертвы, когда понял, что что-то не так – кинжал вошел недостаточно глубоко, из раны не хлынула кровь, а убитый вовсе не собирался кричать и оседать на землю. Растерянный, он вперился взглядом в то место, куда только что ударил, но не обнаружил там рваной раны и крови. Да что там, даже эта его странная куртка осталась целой. В этот момент чудак совершил движение рукой с зажатым в ней серебристым предметом, Гойц перевел взгляд на предмет и был ослеплен яркой вспышкой света, затем последовала боль и столкновение с чем-то твердым. Зрение постепенно возвращалось, но когда он снова стал видеть, то нашел только свой кинжал, валявшийся в полуметре. Впервые Гойцу не нужно было стирать кровь с лезвия куском ветоши – кинжал блестел чистотой.

Пять лошадей вместе с наездниками галопом ворвались в небольшой деревенский городок со странным названием Вагоу. Стражи скакали целый день, но по ним едва ли можно было это сказать. Ведь джордовскую службу безопасности готовили выживать даже в самых тяжелых условиях (очень часто стражей тренировали выходцы из друунов, хотя эти факты и не афишировались), поэтому сутки упорного марша на лошади не сильно вымотали блюстителей закона.

«Ну и дыра» - мелькнуло в голове Доркада, как только он повнимательнее разглядел детали главной улочки Вагоу. Не помешает сказать, что аналогичные мысли сразу же посетили Гэба, Эрстона и прочую доблестную компанию стражей. Острый Коготь, как и его компаньоны, больше привык работать в столице или более или менее крупных городах и всегда считал, что поселки на периферии – дело местных, дежурных стражей. Но, по долгу службы нужно было приехать сюда.

Убегая, Курт радовался тому, что не расстегнул молнию куртки, несмотря на жару. Еще он радовался, что успел включить вспышку фотокамеры. Да и вообще, парень был безмерно счастлив, что остался жив. Когда убийца нанес свой удар, он никак не ожидал, что ему не удастся пробить прочнейший материал куртки, Рейнхолд успел воспользоваться его растерянностью и ослепить нападавшего.

Когда расстояние между Куртом и местом происшествия стало достаточно большим, Рейнхолд, наконец, позволил себе сбавить темп и отдышаться. Он ругал себя за то, что так бездумно поперся черт знает, куда в незнакомом мире, рискнув и своей жизнью и бесценным оборудованием, которое ему доверили. Пообещав самому себе, что больше не будет совершать столь опрометчивых поступков, он направился к гостинице, намереваясь провести остаток дня там, передав отчет о происшествии группе. Следующим этапом исследовательской работы должна была быть поездка в столицу для контакта с правительством, но, пока лингвочип не работал, об этом не могло быть и речи.

Вернувшись в гостиницу, он сразу поднялся в свой номер, впервые не улыбнувшись хозяину, тот проводил Курта пристальным взглядом. Едва оказавшись в номере, Рейнхолд запер дверь и переместил плазмомет из рюкзака на поясной ремень, а потом начал набирать сообщение группе, одновременно пытаясь унять дрожь во всем теле.

- Я более чем уверен, что у этого хозяина гостиницы просто ролики за шарики заехали, и ему просто показалось. Странно, что ему не причудился друуновский бог Озхабаба. Представляешь, появился бы тут, на окраине, какой-нибудь пророк-целитель, - шутил Железный Кулак.

- Нет, не целитель, - поправил Пятак. – Исследователь параллельных миров.

Вся пятерка стражей громко заржала, но, так как была ночь, никто их не мог услышать.

- Вроде как, потусторонних, - неуверенно заметил Эрстон и опять засмеялся.

Вычислив среди многих домов гостиницу, Острый Коготь цыкнул языком и сказал:

- Так, парни, хватит веселиться. Вон, как я понимаю, гостиница, где обитает наш дорогой гостинщик вместе со своей потустороннемировой мухой.

Четверо других стражей лишь кивнули головами и направили лошадей к гостинице. Через минуту стражи, оставив доблестных жеребцов на улице, вошли в здание гостиницы, демонстративно распахнув толстую двустворчатую дверь. Хозяин заведения, Прошаб, по обыкновению кемарил, лежа ничком на поверхности канцелярского стола. По началу он даже не заметил посетителей. Наконец, Эрстон «Костолом» подошел к спящему мужчине совсем близко и наклонился над его ухом:

- Подъем, старик!

Держатель гостиницы сразу же вскочил, аж кресло грохнулось на пол.

- Да, что такое? – растерянно забормотал он.

- Мы – стражи. Ты вызывал нас.

- Да-да, точно-точно! Я так ждал вас! – воскликнул старикашка.

Доркад, прицыкнув, заметил:

- Да мы видим. Прямо заждался.

- Да-да. Заждался, - подтвердил хозяин гостиницы, не восприняв иронии.

- Ну, валяй. Выкладывай, что тут у вас стряслось.

Дядька быстро забегал туда-сюда, на что стражи весело переглянулись. «Полный придурок» - подумал Коготь.

- В общем, он появился около двух суток назад! – начал Прошаб. – Я поначалу не приметил его, он явился ночью. И, потому что я был без очков, не смог разглядеть странностей в его одежде.

Гэб во всю пасть улыбнулся, услышав слово «явился». Тем временем старик продолжал:

- Вот, значит! – он выставил указательный палец. – А утром я прямо ошалел, приметив его одеяние. А еще…, он как-то странно говорил. Сначала нес какую-то чушь на непонятной тарабарщине, будто выпил целую бочку отменного рома. А потом более или менее начал говорить понятные слова.

- Хорошо, где он сейчас? – с нетерпением спросил Эрстон.

Немного подумав, Прошаб ответил:

- Наверху. В своем номере.

Воцарилась тишина. Стражи вопросительно глядели на держателя гостиницы, а он непонимающе пялился на них. Наконец, Пятак выразил общий вопрос:

- Где номер-то?

- А! – очнулся Прошаб. – Пойдемте, я вас отведу.

- Да, пойдем, старик. И пусть то, что ты сказал, окажется правдой. Иначе мы можем тебя и с собой забрать.

- Да что вы, что вы! – замахал руками Прошаб. – Я рассказал вам чистейшую правду!

Уже заступая на первые ступеньки лестницы, Пятак ответил, подбросив монету:

- Вот сейчас и проверим.

Когда старик также начал подниматься по лестнице, Гэб глянул на Доркада и очертил несколько раз окружность в воздухе рядом со своим виском. В ответ Доркад только невесело улыбнулся и жестом повелел Кулаку следовать за ним. После недолгого блуждания по коридорам, стражи вместе с Прошабом оказались напротив дверей, ведущей в один из номеров.

- Здесь? – удостоверился Костолом.

Хозяин гостиницы утвердительно качнул головой, потом подпрыгнул и добавил:

- А еще я видел у него на ремне много всяких причиндалов, которых я никогда раньше не встречал. Они все светились. Я бы опасался этого, - эту фразу он прошептал.

- Ладно, старик. Мы разберемся. Отойди. Мало ли, чего, - предостерег Гэб.

Как только Прошаб отошел метра на три, Эрстон спросил всех присутствующих стражей:

- Ну, готовы?

Доркад откинул полу плаща и положил правую руку на ножны с мачете. Остальные также держали оружие наготове. В следующее мгновение Эрстон ударил дверь плечом, отчего она слетела с петель, и группа стражей вошли в комнату.

Курт спокойно лежал на кровати и смотрел фильм с коммуникатора - это было не особо умно с его стороны, так как подобная эксплуатация аккумуляторов была просто расточительной, тем не менее, как-то нужно было бороться со скукой, свалившейся на него.

Неожиданно раздался грохот и дверь номера, слетев с петель, грохнулась на пол, подняв столбы пыли, сквозь которые в помещении появились вооруженные люди. Рейнхолд, испуганный и растерявшийся, вдруг улыбнулся и сказал на своем языке:

- Здравствуйте.

- Что сказал? – растерялся Пятак.

- Твою мать, Коготь… Он же правда одет как не понять кто… - шепнул Гэб, обращаясь к Доркаду.

- Помолчи.

Острому Когтю не терпелось побыстрее разобраться с чудиком, выхватив мачете и порезав его на колбасу, но пока он сдерживался.

- Я не понимаю, что вы говорите, и вы - меня, полагаю, тоже. – Сказал Курт, медленно опуская руку к плазмомету – дело принимало дурной оборот. Стоя напротив троих убийц (а в коридоре его дожидались еще двое), Рейнхолд с молниеносной скоростью прорабатывал возможные дальнейшие действия.

- Парень, ручки-то свои прибери, - заметил Эрстон, наводя на незнакомца в странных одеждах пятизарядный револьвер.

- Пахнет жареным, - продолжал бормотать Гэб.

Курт поднял руки вверх, показывая, что ссориться с ними не желает и получить пулю – тоже, а про себя подумал, что местные-то все-таки умеют изготавливать огнестрел.

- Давай, выкладывай. Кто ты такой? - начал расспрос Костолом. Доркад подошел поближе. В дверной проем с любопытством заглядывал Прошаб. Курт нахмурился, почесал в затылке и выдал на местном языке:

- Я – Курт, я с миром, карандаш, шлюха. – На этом его словарный запас истощился.

Пятак переглянулся с Лесной Змеей, Кулак усмехнулся, а Доркад, нахмурив брови, возмутился:

- Что за чушь ты несешь, придурок? Я смотрю, тебя кто-то сильно стукнул по голове. Не лопатой ли?

Из сказанного им Курт понял только «я», «тебе» и «не», но не отчаялся. Он понимал, что от результатов диалога зависит многое, и сейчас очень старался расширить базу лингвочипа.

- Кто вы, как вас зовут? – Задал он вопрос, частично состоявший из слов местного языка.

В ответ Эрстон прохрипел:

- Это тебя не касается. Тебе достаточно знать, что мы - стражи. Большего узнавать не советую.

- Стражи? – Переспросил Курт, повторив все звуки один-в-один.

Доркад пристально смотрел на парня.

- Тебе по два раза нужно повторять? Стражи мы. И что это за хрень у тебя? - Коготь указал на коммуникатор и плазмомет.

- Я… я могу показать. – С трудом выговорил Курт. Он уже приметил, что окно не зарешечено. «Ослепить и напугать их вспышкой, а затем сигануть в окно. Второй этаж, конечно, но если сгруппироваться, то все будет нормально». – Размышлял он, - «ну, а если сломаю себе что-нибудь, то придется совершить массовое убийство». – От этой мысли стало не по себе.

Доркад прицыкнул. Ему не нравилась ситуация. И этот юнец тоже вызывал у него подозрение. А Коготь знал, что когда в голове возникает предчувствие, то желательно его слушаться – так показывал многолетний опыт. Доркад решил предостеречься и сказал всем:

- Ладно. Он мне надоел...

Рейнхолд вдруг ясно и отчетливо расслышал слово «надоел», а то, что он говорил это всей своей группе, недвусмысленно означало, что сейчас его или повяжут, или, хуже того – убьют.

Эрстон понял, что сейчас планирует делать Коготь, и отступил на шаг. Честно сказать, он любил наблюдать эту картину: Доркад умел очень картинно резать человека на куски. Причем, каким-то чудодейственным образом он умудрялся держать человека живым до самого конца представления. В этом Острому Когтю, конечно, не было равных. Доркад подошел к Курту и собрался сделать выпад вперед, нацелив лезвие в незащищенное горло.

- Мне жаль, но я должен предупредить: это больно, - с издевательством сказал Пятак.

В этот момент Рейнхолд понял – пора. Молниеносным движением он отпрыгнул назад, сверкнул вспышкой камеры коммуникатора и прыгнул в окно, разбивая его на мелкие осколки.

Мелькнуло что-то ослепительное, перед глазами Доркада стал виден лишь один режущий и щиплющийся белый свет. Он только ругнулся: "Мать твою!". Одновременно с этим прогремел выстрел - также ослепленный Костолом нажал на курок и пустил пулю наугад. Протерев глаза, Острый Коготь ринулся к окну с криком:

- Куда?!

Он успел увидеть, как молодой человек скатился кубарем с отвесного карниза и упал куда-то на землю. Тут же Доркад мгновенно перелетел через отверстие и оказался на карнизе. Остальные стражи переглянулись и побежали вниз, чтобы перехватить беглеца. Было уже не до разговоров.

Вскочив, Курт побежал, несмотря на боль в спине и коленях. Лицо также болело и жгло – его оцарапало, когда Рейнхолд пробил стекло головой. В его голове стучала лишь одна, настойчивая мысль: «Бежать, бежать как можно быстрее, я молодой, в отличной физической форме, они меня не догонят». В правой руке он продолжал сжимать коммуникатор, вспышка камеры которого уже дважды спасла ему жизнь. Он хотел закрепить его на ремне, чтобы взять в руки плазмомет, когда обнаружил, что внешняя антенна (ввиду отсутствия спутников в этом мире, использовался несколько иной метод передачи сигнала) отломлена и болтается на одном единственном проводке. Курт попытался на бегу засунуть коммуникатор в нагрудный карман, но ему крайне не повезло – увесистая антенна зацепилась за одну из фальшивых пуговиц и, оторвавшись, звонко стукнулась о булыжник мостовой. Рейнхолд обернулся и понял, что антенна потеряна навсегда - мужчина с мачете бросился в погоню и был уже довольно близко, никаких шансов вернуть этот маленький кусочек коммуникатора не было. Конечно, Курт мог выстрелить, ведь у него было оружие, но в глубине души он понимал, что не сможет убить преследователя, несмотря на то, что тот порубил бы его на кусочки, не задумываясь. Отбросив мысли, Курт сосредоточился на дыхании и прибавил скорости.

Доркад тем временем техничным кувырком приземлился на пыльную мостовую и пустился в погоню за ненормальным. Коготь уже не был намерен делать какие-либо предупреждения. Его единственной целью сейчас было догнать придурка и всадить ему мачете в спину. Он видел, что беглец несется к сосновой роще, которая вела дальше, вглубь леса. Четверо остальных служителей закона тем временем уже выскочили во двор. Пятак достал винтовку и, прицелившись, выстрелил по убегающему психу, но промахнулся – было слишком темно. Пуля просвистела совсем рядом с головой парня.

Курт вздрогнул, услышав выстрел, и чудом не запнулся о бордюр. Не раздумывая, он снял с ремня плазмомет, перевел его в режим предупредительных выстрелов и, сняв с предохранителя, с полуоборота сделал несколько выстрелов в направлении преследователя.

Острый Коготь, завидев, что псих разворачивается с каким-то агрегатом, сразу же понял, что сейчас начнется стрельба. Поэтому в момент выстрела он отпрыгнул в сторону, приземлившись за какой-то сломанной телегой. Тем не менее, один из сгустков, выпущенных беглецом, попал Лесной Змее в плечо, отчего тот упал на землю и отчаянно застонал. Все остальные сильно растерялись. Даже Пятак, державший парня на мушке, вдруг немного опустил винтовку. А Доркад тем временем уже выбрался из-за телеги и продолжил погоню. Ему было плевать, из чего стрелял псих - важно было убить его.

Добежав до первых рядов деревьев, Курт нырнул под их спасительную защиту, а псих с мачете продолжал погоню. Когда Рейнхолд понял, что его преследователь не остановится, ему стало страшно. За ним гонится какой-то маньяк, которого, похоже, очень разозлил тот факт, что Рейнхолду удалось ускользнуть у него из-под носа. Остальные его не беспокоили, плазмомет их напугал, так что они остались во дворе гостиницы, но этот… настойчивый.

Стражи стояли, как вкопанные. Гэб пытался помочь Лесной Змее, перевязывая рану куском его же майки. Тот громко стонал - плечо было нехило обожжено. Остальные двое просто смотрели за тем, как и силуэт их боевого товарища также скрылся в ночной роще.

- Мы что, не пойдем вслед за ними? - удивился Железный Кулак.

- Ты как хочешь, а я туда не сунусь. У этого придурка какая-то чудодейственная штучка. Наверное, у друунов стянул. Мать его! - проговорил Пятак.

Эрстон просто молчал, пока, наконец, не подытожил:

- Все. Сейчас же отправим почтовую собаку к Вороньему Глазу. И будем ждать указаний здесь, в этом городке.

* * *

Сноркеб «Вороний Глаз» уютно располагался в удобном кресле, отделанном кожей какого-то редкого животного, и крутил карандашом в пальцах. Этот жест успокаивал его в часы усталости или напряженности. Как раз сейчас выдалась такая минутка: письменный стол был завален разными бумагами, карандашами и прочей канцелярской ерундой. Уже несколько часов подряд Сноркеб читал и подписывал документы, поэтому нужно было немного расслабиться. Продолжая перебирать карандаш между пальцами, Вороний Глаз развернулся к распахнутому окну, из которого открывался пейзаж на весь Масех. Здания в столице строились не выше двухэтажных, поэтому Сноркебу из его кабинета на третьем этаже главной канцелярии было отлично видно весь город. Прямо, как на ладони. Часы показывали девять утра, и солнце ярко освещало довольно обширный участок кабинета градоначальника. В эту секунду он задумался над тем, что почему-то его персональная бригада стражей не вернулась. Если бы все было по плану, то бойцы успели приехать бы сегодня утром. Значит, что-то пошло не так. «Что стоит пятерым бравым мужикам разобраться с каким-то налакавшимся психом?» - мысленно рассуждал Вороний Глаз. Его проницательный ум подсказывал, что в этом парне, рассуждавшем о потусторонних мирах, что-то все-таки есть необычное. Ведь слухи и фантазии из ничего никогда не рождаются. Либо же, его ребята совсем выдохлись.

Как специально, под эти мысли, в кабинет постучались.

- Войдите, - вновь развернувшись к столу, произнес Сноркеб.

В кабинет забежал (другого слова не подобрать) небольшого роста шустрик и картинно отчитался:

- Господин градоначальник, к вам известие!

- Откуда? – сразу же уточнил Вороний Глаз.

- Из периферийного городка Вагоу! Прислали почтовую собаку, к ошейнику которой было прикреплено послание персонально вам.

Поняв, что письмо, скорее всего, от группы стражей, Сноркеб махнул рукой:

- Неси же его сюда скорее!

- Есть!

Паренек вылетел из кабинета, а Вороний Глаз откинулся на спинку кресла и задумчиво поднес карандаш к губам. Разумеется, ему было очень интересно, что написано в послании. А еще больший интерес у мужчины вызывало то, что придется делать дальше относительно этого дела. Долго Сноркебу думать не пришлось – шустрик вернулся через пару минут и положил свернутое в рулон письмишко прямо перед носом своего начальника.

- Свободен, - протянул Вороний Глаз.

Сразу после того, как дверь за слугой закрылась с внешней стороны, Сноркеб «Вороний Глаз» набросился на письмо и развернул его. На бумаге было выведено много буков мелким шрифтом. Градоначальник с первого взгляда узнал подчерк Эрстона «Костолома», но буквы скакали с одной строчки на другую, и сами символы были написаны как-то неряшливо и коряво. У Вороньего Глаза создалось ощущение, будто Костолом писал либо дрожащей рукой, либо совсем нетрезвый. Второе сразу отметалось – Эрстон вообще не пил. Значит, первое. Но, наконец, прекратив рассуждать о подчерке, Сноркеб приступил к чтению.

Закончив, через пять минут, Вороний Глаз отшвырнул письмо куда-то на угол стола и сцепил руки в замок. Послание четко говорило, что они столкнулись не просто с психом. А с отлично вооруженным психом. И оружие его оказалось вовсе не тем, какое джордам приходилось встречать до этого: оно было из другого времени, созданное с помощью абсолютно иных технологий. То, что произошло в Вагоу, никак не могло быть простой случайностью, в которой участвуют пятеро стражей и ненормальный. «Он очень даже нормальный. И прибыл откуда-то издалека. Его оснащенность об этом уже сказала. Ни у одного человека нету ружья, которое могло бы стрелять светящимися сгустками и обжигать людей. Даже если он совершенно психованный» - мыслил Сноркеб, параллельно взяв лист бумаги и карандаш. Острый Коготь все еще продолжал преследование странного человека, как следует из письма, поэтому сейчас требовалось принять решение как можно скорее. Градоначальник сразу приступил к написанию:

«Группа, вам необходимо отправиться по следам Острого Когтя и беглеца. Будьте предельно осторожны. Вы не знаете, с чем вам предстоит еще столкнуться, поэтому старайтесь действовать максимально осмотрительно. При достижении беглеца открывайте огонь на поражение. В плен брать строжайше запрещено – слишком высок процент опасности.

С собой возьмите почтовую собаку, чтобы постоянно быть на связи. Удачи.

Градоначальник Сноркеб «Вороний Глаз»

Отложив карандаш и свернув записку в сверток, он крикнул за дверь:

- Артак!

Мгновение спустя в кабинете нарисовался тот самый шустрик-слуга.

- Я! – отчеканил он.

Сноркеб протянул ему бумагу и сказал:

- Вместе с почтовой собакой отправь это обратно.

- Понял, - ответил Артак, взяв сверток, после чего сразу же вышел.

Окончательно погрузившись в раздумья, Вороний Глаз встал с кресла и заходил кругами по своему кабинету. Его также очень интересовал вопрос того, что Доркад «Острый Коготь» продолжил погоню в одиночку. Вороний Глаз усмехнулся про себя: «Наверное, чем-то тот парень задел его самолюбие. Иначе бы Когтю было просто наплевать». Вместе с подобной мыслью, Сноркеба посетило размышление и о том, что Острый Коготь весьма мощный конкурент для него. Даже чисто гипотетически. Но дело в том, что, похоже, Доркад не просто гипотетический соперник, а очень даже реальный. Еще пару лет, и Коготь сможет поднять бунт и уничтожить самого Вороньего Глаза вместе со всей свитой. А это повлечет за собой не только смену власти, но и разруху, хаос, смуту, потому что Доркад – личность очень подлая, развратная и деспотичная. Этого желательно не допустить. Облокотившись на подоконник, Сноркеб выглянул на улицу. Лучи солнечного света нежно ударили по его посеревшей и морщинистой коже.

- Да уж… - туманно произнес градоначальник.

* * *

Курт бежал по лесу, перепрыгивая поваленные стволы деревьев, отталкивая от лица ветки, так и норовившие выколоть глаза. Где-то позади он слышал звук ботинок преследователя – тот не отставал ни на шаг. Рейнхолд уже подумал, было, применить оружие, когда лес начал редеть и впереди показалась широкая речка. Не замедляя скорости, Курт прыгнул прямо в воду, перехватило дыхание – активировались жабры. К счастью для него, речка оказалась достаточно глубокой. Открыв глаза, он увидел какое-то бревно, поросшее мхом и, не раздумывая, обнял его обеими руками. Ожидая, что бревно всплывет вместе с ним, Курт весь внутренне сжался, но ничего подобного не произошло. Отдышавшись, он поднял голову и начал наблюдать за происходящим сквозь мутную пелену воды. Некоторое время ничего не происходило, потом послышался топот, и преследователь показался из-за деревьев. Он замедлил бег и остановился у самого краешка воды – видимо, потерял след.

«Надеюсь, он будет ждать, когда я всплыву. Ему и в голову не придет, что я могу находиться под водой сколько угодно». – Думал Курт.

Преследователь действительно решил подождать. На его лице блуждала какая-то выжидающая улыбка. Наверняка он представлял, как разделается с этим психом, решившим надуть его столь глупым образом. Поставив одну ногу на камень, он наблюдал за поверхностью воды, ожидая увидеть всплывающие пузырьки.

Прошло несколько минут и маньяк с мачете начал сомневаться в верности принятого решения – он непонимающе огляделся по сторонам, затем что-то произнес и бросился в воду. В первое мгновение Курт решил, что тот его все-таки заметил, и чуть было не сорвался с места, но вовремя спохватился. Преследователь, потерявший след своей жертвы, пересек реку, проплыв в угрожающей близости от Рейнхолда, и выбрался на другой берег – Курт видел, как он ускорил движение и направился в сторону леса с другой стороны. Если бы этому психу пришло в голову нырнуть и открыть глаза под водой, то он наверняка бы заметил молодого человека.

Но Курту повезло – преследователю даже и в голову не пришло, что человек может так долго находиться под водой и не пускать при этом пузыри. Он устремился в лес в поисках следов – отпечатков подошв, сломанных веточек и прочих признаков.

Курт выждал еще несколько минут для верности, а потом поплыл вниз по течению. Тяжелая поступь кожаных ботинок удалялась все дальше и дальше от него.

Проплыв несколько сотен метров, Курт выбрался на берег и побежал по диагонали вглубь леса. Минут через десять он совсем выдохся и присел отдохнуть на какую-то корягу, вытащил из нагрудного кармана коммуникатор и принялся оценивать нанесенные тому повреждения: приема сигнала не было в связи с отсутствием антенны, корпус расчертила большая трещина, а часть жидкокристаллического дисплея потекла, превратив правый нижний угол изображения в уродливую кляксу. Тем не менее, к великой радости Курта, коммуникатор все-таки функционировал, хотя отсылать сообщения категорически отказывался. На мгновение в голове Рейнхолда промелькнула мысль вернуться к гостинице и подобрать антенну, но он отбросил ее как безумную и самоубийственную.

Решив не терять времени, Курт поднялся и трусцой направился вперед, соблюдая направление с помощью компаса, встроенного в коммуникатор.

«Стало быть, я застрял здесь надолго». – Раздумывал Курт на бегу, – «Антенна – устройство совсем не сложное, необходимые для нее материалы можно добыть даже в этом захудалом мирке, но как это провернуть, если меня здесь хотят убить все подряд?»

Около часа Курт продолжал бежать, потом силы окончательно закончились, и он позволил себе сделать привал. Признаков погони не было, и молодой человек окончательно успокоился, решив, что на него наплевали или просто потеряли след.

Выбрав удобную ложбинку, он расположился в ней, достал из рюкзака брикет сублимированного мяса и приступил к ужину – он был так голоден, что даже не стал разогревать пищу. К этому моменту уже стемнело и Курт начал задумываться о ночлеге. У него была палатка из сверхтонкого материала, который обеспечивал поразительную компактность, так что он вполне мог заночевать в ней. Другое дело, что она была радостно-оранжевого цвета и чересчур привлекала внимание. Перспектива ночевать на сырой земле, в которой наверняка ползали самые разные насекомые, не прельщала Курта, поэтому он был весьма озадачен.

«Если бы я только знал, чем мне придется тут заниматься, я бы ни за что не согласился на это чертово путешествие! Ну, а если бы заставили, то я бы хоть оделся нормально – лесной камуфляж здесь был бы очень кстати… и чертов спальник той же раскраски». – Разговаривал он сам с собой тихим голосом.

В скором времени совсем стемнело, и Курта, прожженного городского жителя, начали пугать различные лесные звуки. Вначале ухала сова, или ее местное подобие – к этому звуку молодой человек отнесся практически спокойно, но потом уханье сменилось на жуткий вой и Рейнхолду стало совсем не по себе. Конечно, он вооружен и куртку его ни один зверь не прокусит, но эта тварь так жутко воет, что кровь стынет в жилах. Как можно уснуть в подобных условиях, Курт просто не представлял.

Помучившись в раздумьях несколько минут, молодой человек решил, что его белая куртка и без того весьма выделяется на фоне, поэтому достал палатку, и, расстелив на дне ложбинки, улегся сверху. Оценив глазами свое укрытие, он остался доволен – чтобы обнаружить его, нужно было подойти достаточно близко.

Повалявшись с полчаса на импровизированной постельке, Рейнхолд уснул. Спал он неспокойно, то, пробуждаясь, то снова засыпая, то, находясь в какой-то полудреме, в которой он убегал от кого-то, падал, снова вставал и бежал, бежал. Проснувшись окончательно, Курт был абсолютно измотан и совершенно не выспался. Часы на коммуникаторе показывали полчетвертого утра (Курт, как порядочный немец, перевел часы на местное время еще, будучи в гостинице, скучая в своем номере), но повторная попытка заснуть, не увенчалась успехом, поэтому он решил немедленно выдвигаться.

Бодрым шагом Курт продолжал идти – бежать он смысла не видел, да и сил на это у него совершенно не было. По пути он съел еще одну шоколадку и какие-то сушеные овощи, на вкус напоминавшие резину. Так, без происшествий, он прошагал почти до обеда. Солнце палило беспощадно, так что если бы не терморегуляционные свойства куртки – быть ему насквозь пропотевшим. Тем не менее, голова его не была защищена, и макушку здорово напекало. Опасаясь получить солнечный удар, Курт намочил волосы в попавшемся на пути ручейке, заодно пополнив запасы питьевой воды.

Сейчас он шагал, раздумывая о дальнейших действиях. Все его планы смешались, а научная группа так и не получила очередного сообщения. Курт опасался, что они могут выслать кого-нибудь на поиски. С одной стороны, это было бы хорошо – ему очень хотелось поскорее смыться отсюда, с другой стороны он и врагу бы не пожелал оказаться в лапах местных психов. А в том, что они обязательно нападут на очередного гостя из параллельного мира, сомнений не было. Достаточно им одного разгуливающего по окрестностям исследователя. Новоприбывший мог бы запеленговать положение Курта, да и для самого Рейнхолда прибытие второго ученого не осталось бы секретом, но это раньше, а теперь антенна его коммуникатора была сломана, и он остался без навигационных данных, не говоря уж о возможности возвращения домой.

От раздумий его оторвал белый дым, поднимающийся над деревьями неподалеку. Курт насторожился – это запросто мог быть лагерь поисковой группы, охотящейся на него. Осторожно, прячась за деревьями, а на ровном месте – в траве, которая здесь была довольно высокой, он приблизился к источнику. Каково было его удивление, когда он увидел хижину из веток и листьев местного папоротника. Дым поднимался из отверстия в крыше, которое служило дымоходом.

«Это – что-то новое», - подумал Курт, - «непохоже на то, что я видел ранее. Наверняка эти не знают, что за мной идет охота. Если повезет, то даже смогу найти здесь временное укрытие, ну а если нет – придется применить оружие. Конечно, в предупредительном режиме».

С такими мыслями Рейнхолд выпрямился в полный рост и уверенно двинулся в направлении хижины. Как он приметил, на поляне располагалась целая дюжина таких домиков, а также несколько домиков побольше и поменьше. Вооружившись добродушной улыбкой, он вошел в поселение.

Приметив Курта, жители начали приближаться к нему, на их лицах было написано примерно то же, что и у хозяина гостиницы – любопытство и опасение сразу. Одежда их навевала ассоциации с индейцами, жившими когда-то в мире Курта. Сейчас настоящие индейские племена практически исчезли, остались лишь ассимилировавшие с населением бывшей Америки индивидуумы, но в университете студентам показывали старинные видеозаписи. Нательные рисунки, бусы и прочая племенная атрибутика также присутствовала.

Многие из мужчин держали в руках копья, но в выражениях их лиц не было злобы, или желания проткнуть незваного гостя, поэтому Курт заговорил с ними:

- Приветствую вас! Я пришел с миром! – Он старался использовать знакомые ему слова, но не был уверен, что эти люди говорят на том же языке, что и его преследователи.

Все уставились на него в молчании, потом один из них, на вид – самый умный и сильный – Рейнхолд решил, что это предводитель, сказал что-то. Курт понял лишь часть слов, в частности – «я», «мое имя», «приветствую» и «путник», но из этого следовало, что язык племени не слишком-то отличается от того, с которым ему довелось иметь дело ранее. Курт хотел попросить о помощи, но не знал, как это произнести, поэтому он просто улыбался и рассматривал «индейцев». В этот момент зазвенел будильник коммуникатора. Говоривший с ним человек округлившимися глазами посмотрел на карман куртки Рейнхолда, а затем упал на колени и начал скороговоркой говорить какую-то чушь. Курт тем временем боролся с будильником, пытаясь ликвидировать звук. Когда дисплей сверкнул светом, племя, итак опустившееся ниже травы, приникло к земле так близко, как будто намеревалось слиться с ней воедино. Когда будильник, наконец, замолк, Рейнхолд попытался поднять предводителя за руку, но тот только отполз назад, продолжая бормотать, и не смея посмотреть Курту в глаза.

«Похоже, они приняли меня за посланца богов». – Подумал молодой человек, -«Это нужно прекращать».

Предводитель, наконец, закончил бормотание и, поднявшись, сказал:

- Вам нужно идти! – Он указал на самую большую хижину поселения, при этом племя расступилось, открывая дорогу. Взрослые старались не смотреть на него, опуская голову, а вот дети, как обычно, уставились во все глаза, невзирая на попытки родителей прекратить подобное поведение.

Курт решил, что будет лучше, если он последует указанию, и направился к хижине. Он был почти на сто процентов уверен, что это жилище вождя. Так оно и оказалось – внутри, на подстилке сидел человек, который очень походил на старейшину племени. Перед ним, в котелке, булькало какое-то варево, испускавшее приятный пряный аромат, аналогий которому в своем мире Рейнхолд не знал.

Переступив порог, Курт поклонился вождю, тот, кивнув в ответ, указал на коврик напротив, предлагая присесть. Курт сел. Некоторое время они сидели безмолвно, при этом старейшина помешивал деревянной лопаткой содержимое котелка. Курт уже начал слышать звенящий звук воцарившейся тишины, когда тот прервал молчание:

- Я ожидал тебя.

Слова удивили Курта. Наверное, это отразилось на его лице, потому что вождь добавил:

- Мои люди заметили тебя давно.

Курт кивнул, затем вождь произнес длинное предложение, смысл которого Рейнхолд уловить не смог.

- Я недавно здесь, мои говорить не достаточно, нужно время. – Ответил он, половину слов заменяя жестами. Вождь улыбнулся, затем зачерпнул варева и наполнил деревянную миску. Протянув ее Курту, сказал:

- Наша еда.

В миске плавало что-то зеленоватое и мутное, но пахло приятно, так что молодой человек решил попробовать. Оглядевшись в поисках ложки, он ничего похожего не нашел и вопросительно посмотрел на старейшину. Тот снова улыбнулся и показал жестом, что нужно пить через край.

На вкус это было неплохо, но ничего подобного Курту раньше пробовать не доводилось. Он улыбнулся и сказал:

- Спасибо, вкусно.

Вождь продолжал наблюдать за Куртом, его глаза были какими-то странными – несмотря на возраст, они были удивительно живые и ясные.

Допив напиток, а может быть – суп, Рейнхолд передал миску вождю и сказал:

- Мне нужно идти. За мной погоня, опасность. Не хочу навлечь беду на вас.

Старейшина кивнул, показывая, что понимает, и сказал:

- У тебя свой путь, до встречи… - Дальше последовали два непонятных слова. Курт подумал, что вождь, должно быть, дал ему какое-то прозвание, типа храброго дракона, или ловкого тигра – подобные именования были весьма распространены среди земных индейских племен.

- Это – подарок. – Добавил вождь, протягивая бусы из каких-то драгоценных камней. Рейнхолд наклонил голову и старейшина одел их ему на шею.

Выходя из хижины, Курт в очередной раз поклонился, а затем, попрощавшись с жителями, которые снова припали к земле, направился к выходу из селения. Через несколько минут он уже скрылся в густых зарослях кустов и брел по какой-то лесной тропинке.

* * *

Доркад уже около получаса назад потерял цель и следы. Переплыв через реку, Острый Коготь не нашел ни малейших следов человеческого существа, из чего сделал вывод, что пешком беглец не уходил. А если и уходил, то использовал реку. Это давало Когтю определенную надежду на то, что он все же найдет того, кого ищет. «Этот юнец оказался очень ловким. Слишком ловким» - подумал страж. Он шел уже пешком, чтобы не очень далеко уйти от реки – враг должен был быть где-то в окрестностях. Ну, или, по крайней мере, его след. Доркад уже успел выйти из состояния аффекта и старался здраво оценить ситуацию. Этот пацан имел огромное количество разного оборудования, в том числе и оружие – данные факты говорили о чужеземном происхождении неизвестного. Также они говорили и о том, что стоит опасаться прямого контакта с ним, но на это Острому Когтю было наплевать. «Но он в плохой форме. Это видно по тому, как он бегает. К ночи он выдохнется. И тогда я постараюсь подобраться к нему поближе» - планировал страж.

Через пару часов блуждания по окрестностям, Коготь все-таки завидел какой-то рисунок на сырой земле. Подойдя поближе, он пригнулся и понял, что смотрит на след ботинка беглеца. Странный узор сразу говорил о том, что ботинки были произведены не джордовским мастером. И, тем более, не друуновским – друуны носили только мокасины на плоской и гладкой подошве. Эти же отличались обилием разных крестиков, полосочек и выпуклостей. Носок смотрел вглубь леса. Но прежде, чем продолжить преследование, Доркад развернулся в противоположную сторону и пошел туда, откуда шли следы. Наконец, через несколько минут, он достиг берега реки.

- Сейчас тебе удалось меня перехитрить. Но я все равно найду тебя. Обещаю.

Вскоре он уже брел точно по следам жертвы. Коготь шел достаточно быстро, но не выкладывался по полной. Он был более, чем уверен, что парень уже выдохся и будет идти все медленнее и медленнее. Если, конечно, вообще не остановится. Внезапно его посетила мысль об отсутствии его боевых товарищей. «Куда ж ты делся, Эрстон? Струсил? Наверняка. Ну что ж, не хотите помочь – сам справлюсь» - раздраженно подумал страж. Вскоре он вышел на участок, где трава выросла такой высокой, что была ростом с самого Доркада. Внимательно осмотревшись, Острый Коготь заметил, что кое-где трава примята, но уже успела выпрямиться. Тогда он достал из ножен верный нож и начал прорубать себе дорогу сквозь траву, не отклоняясь от примятой тропинки ни на шаг. Ошметки растительности летели во все стороны. Лезвие мачете и перчатки Доркада уже были щедро политы зеленым соком, который испускал своеобразный запах, который всегда нравился Острому Когтю. Из-за царящей здесь сырости, подошва кожаных ботинок стража так и хлюпала, ступая по земле. Болото, похоже, было достаточно длинным, ибо пока Доркад прорезал путь, луна оказалась на самом верху, совсем над горизонтом. Это страж понял, заметив порозовевшее небо, которое было смутно видно из-за загораживающих его деревьев и другой высокой растительности. «Скоро стемнеет, нужно пошустрее выбираться из этой поганой травы» - пронеслось в мыслях у Острого Когтя.

Природа как будто услышала его, и очень скоро заросшее мелкое болото закончилось, и вновь начался лес, правда, уже значительно более редкий, чем был до этого. Вытерев лезвие мачете о штанину, Доркад поместил орудие в ножны и продолжил поход. В голове ему почему-то привязался мотив какой-то веселой песенки, которую он слышал в борделе, но никак не мог вспомнить слова. Невольно он начал тихонько подвывать этот самый мотив.

Наконец, на лес спустились кромешные ночные сумерки. Вновь Острому Когтю пришлось обнажить нож. На этот раз уже для самообороны, так как по ночам в лесу ходят волки, шакалы и другие представители местной природы. Не говоря уже о ядовитых и смертельно опасных змеях. Но их Доркад боялся меньше всего, потому что его ботинки были сделаны из толстой кожи, которую змеи не могли прокусить. Был риск, что гадина могла укусить за голень, но Когтю было плевать, как и на многое другое в этом мире. Он был увлечен погоней за паршивцем, который посмел бросить ему вызов, и планировал, когда найдет негодяя, вспороть ему живот и отрезать по локтю кишок за десять секунд. Страж уже сейчас представлял себе, как враг будет стонать от боли и молить о пощаде. Но пощады не будет – будет очень медленная и чрезвычайно болезненная смерть. Но сначала нужно было найти ненормального. А дальше – уже дело техники. В глубине души Доркад был рад, что преследует психа в одиночку – можно будет издеваться над ним столько, сколько понадобится и при этом не отнимать у боевых товарищей много времени.

Мысли Острого Когтя прервал шорох. Он прозвучал где-то совсем недалеко. Тогда Доркад сразу же остановился и встал в боевую позицию, слегка подогнув колени. Шорох становился все громче и громче. «Отлично» - только и успел подумать страж, перед тем, как пригнуться. И, оказалось, очень вовремя пригнулся, так как в следующее мгновение из травы мощным броском вылетел свирепый волк, который пролетел над Доркадом, прочертив когтями на задней части его плаща пару бороздок. После этого он приземлился в метре от стража. Но у Доркада с реакцией было все совершенно в порядке, и он, не раздумывая, тут же придавил не успевшего очухаться волка, своей массой к земле и передавил ему горло. Волк начал издавать зловещие и яростные звуки, но вскоре они сменились жалобными всхлипываниями и бульканьями – Острый Коготь полоснул лезвием мачете прямо по горлу озлобившемуся животному. С каждым мгновением хищник все больше размякал в мертвом захвате Доркада.

Спустя какое-то время Острый Коготь уже выпотрошил неудачливого волка и содрал с него шкуру. В спокойное время он бы прибрал шерсть к рукам, как трофей, но сейчас было не до этого. Доркад решил немного перевести дух и подкрепиться. Наверняка, противник тоже отдыхал, поэтому ничего зазорного в этом быть не могло. Отрезая по кусочку холодного сырого мяса, страж клал его в рот и тщательно разжевывал перед тем, как проглотить. Сырое мясо вполне могло оказаться каким-нибудь зараженным (не даром говорят, что волки – санитары леса), но мужчине приходилось идти на этот риск. К тому же, стражей учили также, и употреблять в пищу подручные, пригодные для этого материалы. Лишь бы суметь, как можно дольше поддержать свою жизнедеятельность. «Если не смотреть на то, что мясо сырое, можно было бы по вкусу сравнить его с бараниной, которой готовила Марза в столичной забегаловке» - заметил про себя Острый Коготь.

Когда начало светать, крупный мужской силуэт ушел дальше, оставив за собой выпотрошенный и гниющий трупик бедного волка, который просто выбрал не ту жертву, которую следовало бы.

Коготь все дальше и дальше шел по следам. Он, словно лев, выслеживал и преследовал свою добычу перед тем, как наброситься. Да он и сам чувствовал себя хищником в этот момент.

- Где-то здесь, недалеко, должны быть друуны… - обращаясь к самому себе, произнес Доркад.

Он заметил поселение друунов уже днем. Проторенная, очевидно, беглецом, тропа вела именно туда. Коготь довольно ухмыльнулся, осознав, что оказался прав в своих предположениях.

«Как меня выводят из себя эти кочевники» - пронеслось в голове у Доркада, когда он подошел вплотную к поселению друунов, которое было обильно усеяно палатками, собранными из растительности и прочих природных материалов. Как только он вошел в деревню, его сразу же обступили несколько друуновских воинов. Увидев их копья, Острый Коготь лишь злорадно усмехнулся – слишком смешны были защитники деревни. Но их было много, поэтому Доркад решил не раздражать их. Пока они не сильно действуют на нервы ему.

- Что ты здесь делаешь, джорд? – удивленно спросил один из воинов, осознававший, что до ближайшего города джордов (а именно, Вагоу) нужно было преодолеть достаточно большое расстояние.

Высокомерно взглянув на острие копья, и переведя взгляд на говорившего друуна, Коготь ответил:

- Прогуливаюсь.

- Не ври нам, джорд. Мы знаем, тебе что-то нужно, - продолжал тот же воин.

В ответ на это Доркад «Острый Коготь» только цыкнул:

- Мне нужно увидеть вашего вождя. Как же его… забыл, - развел руками страж. – Мудрый Питон. Мне нужно встретиться с Мудрым Питоном.

- А с чего ты взял, что Мудрый Питон захочет с тобой говорить?

Подобная реакция была предсказуема. Друуны всегда очень настороженно относились к джордам, хотя те их старались не трогать. Дело в том, что друуны очень часто наблюдали за манерой джордов вести себя: в целом жестокие, грубые и ни во что не верующие в жизни люди. Они всегда вызывали у друунов отвращение. Услышав такую дерзость, Коготь громко и низко засмеялся. Смех приобрел некую зловещую интонацию, что несколько выбило окружающих кочевников из колеи. Вокруг Доркада уже собралось почти все поселение. Страж не видел среди толпы только одного человека – Мудрого Питона. Но тот не заставил себя долго ждать и почти сразу же появился из своего жилища. Он был таким, каким его и запомнил Коготь. Они виделись пару лет назад, когда эта группка друунов подошла к одному из центральных городов джордов слишком близко. Тогда Доркад участвовал в их разгоне. Акция была, конечно, спланирована цивилизованно, но некоторые инциденты, разумеется, имели место быть. Увидев Мудрого Питона, Коготь попытался пройти сквозь толпу, но его не пустили копейщики.

- Пусть пройдет, - сказал громко вождь, и воины тут же повиновались ему.

Кивнув, страж преодолел расстояние до Питона в миг и сразу заговорил:

- Совсем недавно здесь был странник. Он был увешан всякой ерундой и порол разную чушь.

- Здравствуй, страж, - невозмутимо поздоровался вождь друунов.

- И тебе не хворать, старик, - раздраженно буркнул Доркад. – Так, где он?

- Он ушел.

- Куда?

- Туда, куда его ведет его судьба, - туманно произнес Мудрый Питон.

- Слушай, Питон, - возмутился страж. – Ты своих крестьян так дури, а меня не пытайся. Куда делся этот придурок?

- Найди его сам, страж. Ведь ты этого хотел.

Безнадежно покачав головой, Доркад развернулся и отошел от Мудрого Питона и направился к противоположному выходу из деревни друунов. Постепенно все кочевники начали расходиться по своим вигвамам. Но одна маленькая девочка, лет шести или пяти, в домотканой легенькой накидочке, немного замешкалась и пошла домой уже после родителей. Острый Коготь остановил ее и присел на корточки, чтобы оказаться с ребенком лицом к лицу. Чистые карие глазки встретились с глубокими и звериными очами убийцы и подлеца.

- Девочка, совсем недавно сюда приходил смешной дядя? – Доркад говорил как можно более вежливо и приветливо, но дети все чуют.

Во взгляде ребенка страж прочитал огромнейший испуг. Это и не мудрено – физиономия Острого Когтя могла бы напугать и взрослого мужчину. Поэтому джорд постарался выдавить из себя приветливую улыбку:

- Не бойся меня. Я тебя не трону. Ты видела сегодня смешного дядю в одежде со всякими висюльками?

Девочка утвердительно закивала.

- Молодец. А ты видела, где он был?

- Да, - пролепетала своим певчим голоском маленькая девочка. – Сначала он пошел к Мудрому Питону, а потом…

- Что потом? – поинтересовался Коготь, сохраняя приветливое выражение лица.

Девочка замялась. Очевидно, ее не покидало чувство безумного страха перед незнакомым и жуткого вида мужчиной.

- Он пошел туда, - выдавила из себя девочка, показывая направление.

Краем глаза Доркад заметил, что мать ребенка выглянула из вигвама и с боязнью за жизнь дочери наблюдала за происходящим.

- Ладно, беги к маме, - сказал Острый Коготь и отпустил руку девочки.

Малышка, обрадовавшись своей свободе, пулей понеслась к матери. А Доркад поднялся во весь рост и стер с лица улыбку – подобные метаморфозы мимики он не любил.

Выйдя из деревни, страж осмотрел песчаную дорогу, которая шла вверх по холму, и заметил тот самый странный рисунок подошвы. Он наклонился к нему и провел пальцами по песку.

- Ну, что ж… Я снова тебя нашел, - прошептал он.

* * *

Лесная змея, Костолом, Пятак и Железный Кулак безразлично брели по лесу. Змея постоянно держал следы Доркада и психованного в поле зрения, чтобы не сильно отклоняться от курса. Смысла этой погони не понимал никто из группы.

- Коготь уже наверняка нашел ублюдка и отрезал ему голову, - озвучил общие мысли Гэб.

- Точно, - монотонно буркнул Пятак в ответ.

Лесная змея все это время молчал – он был очень уж увлечен разглядыванием рисунков от подошв и изучением ломаных веточек. О чем думал этот член компании никто сказать не мог почти никогда.

- Зачем вообще стоило реагировать на этого придурка? – продолжал распаляться Железный Кулак. – Ведь он – мелкая сошка, ничего из себя не представляет.

Эрстон тяжеловато вздохнул:

- Да не скажи. Смотри, как этот парень обжог руку Змеи, - Костолом мотнул головой в сторону увлеченного следопыта. – Я никогда раньше такого не видел. А из чего он стрелял?

- Из какой-то хреновины, - мигом подхватил Пятак, которого большего всего волновал вопрос вооружения незнакомца.

- Вот именно, - выдохнул Эрстон «Костолом». – Этот псих проделает в тебе дырку, и не задумается. Может быть, он уже порвал на куски нашего Острого Когтя.

Пятак громко и демонстративно рассмеялся:

- Когтя? Костолом, я смотрю, тебе мозги отшибло этой историей про параллельные миры. Острый Коготь ничего не боится. А как уничтожить человека, который ничего не боится? Да еще и когда у него преимущество – ведь убегает не Коготь, а этот чокнутый придурок. Так что вряд ли Когтя нужно списывать со счетов. Ибо, он сам кого хочешь со счетов спишет.

- Это уж точно – заметил Гэб «Железный Кулак». – Костолом, а стоит ли нам вообще искать их? Может, сами разберутся? Мне не улыбается перспектива остаться на всю жизнь без руки или ноги, ну или еще чего-нибудь… - с этими словами страж посмотрел на свою промежность. – А Когтю и Вороньему Глазу попросту скажем, что не успели.

Жутковатым басом свою фразу вставил Лесная Змея, не отрываясь от процесса следопытства:

- Мы же стражи. Наше дело – исполнять приказы. А еще: с засученными рукавами и расстегнутыми кобурами встречать любого врага. Так давайте же будем достойны звания настоящих стражей. К тому же еще и элитной группы.

После этой реплики Лесная Змея снова замолчал и продолжил идти дальше по тропе, не разгибаясь.

- На самом деле, Змея правильно сказал, - подытожил Эрстон. – Нам нужно просто выполнять приказ: следовать за Когтем и беглецом, и помочь в ликвидации последнего. Разве не так?

- Так, - почти одновременно ответили Гэб и Пятак.

- Ну, вот и все. Решили. И больше не ноем.

Так четверо стражей шли достаточно долго, пока один из них (а именно, Пятак) не поинтересовался:

- Костолом, а где наша почтовая собака?

- Я отправил ее в Вагоу. Возможно, там были какие-то новости или новые приказы Сноркеба, - нейтральным тоном отозвался Эрстон.

Еще через полчаса из кустов выпрыгнула собака. Та самая почтовая собака стражей. В зубах она сжимала сверток. Мужчины сразу догадались, что это послание от Сноркеба «Вороньего Глаза». Лохматый и грязный от ползанья по лесу пес остановился возле Эрстона «Костолома» и завилял хвостом, преданно глядя ему в глаза.

Почтовых собак с самого малого возраста воспитывали определенным образом, который позволял им не быть постоянно привязанным к одному хозяину. Но точно также их учили возвращаться туда, откуда они совсем недавно пришли.

Эрстон наклонился и аккуратно вытащил бумагу из пасти собаки. Письмо несколько подмокло из-за долгого нахождения во рту пса, поэтому Костолом сначала тщательно вытер его о свою куртку. После этого сразу же развернул послание. Сразу посмотрев на подпись, он обратился ко всем остальным стражам:

- Да, мы были правы. Это от Вороньего Глаза. Что тут у нас…

Костолом принялся увлеченно читать. С каждой строчкой прочтения выражение лица его менялось. Наверное, оно прошло все стадии изменения мимики, пока длился процесс чтения.

- Что там? – видя изменения лица Эрстона, спросил Пятак.

- Тихо, - отрезал тот, предупредительно махнув рукой.

Наконец, он закончил ознакомление с содержанием послания Сноркеба и многозначительно оглядел боевых товарищей. На его лице была написана и некоторая радость, и смятение, и, возможно даже, безразличие.

- Не молчи, Костолом. Выкладывай, - попросил Гэб «Железный Кулак».

Чтобы послушать новость даже Лесная Змея отвлекся от своего многочасового увлекательного занятия распознавания следов и подошел к остальным. Эрстон как-то рассеянно развел руками и сказал:

- Сноркеб отдал приказ. Мы должны продолжать следовать за Острым Когтем и беглецом.

Железный Кулак улыбнулся:

- Костолом, это было сказано и в предыдущем послании.

- Да, но появились некоторые детали, - пояснил Эрстон.

Все вопросительно взглянули на него, после чего он продолжил:

- Помимо того, что мы должны грохнуть этого долбанутого из Вагоу, - Костолом выдержал многозначительную паузу. – Мы также обязаны ликвидировать и Доркада.

Остальная троица стражей переглянулась.

- То есть как? Ты ничего не перепутал? – непонимающе спросил Пятак.

Эрстон всучил ему письмо со словами:

- На, держи. Почитай сам.

Орабак «Пятак» тут же принялся шустро бегать взглядом по строчкам письма, и тут же подтвердил:

- Да, все верно. Вот, смотрите: «Неизвестный и Острый Коготь должны быть ликвидированы. Тела закопать» - процитировал для всех присутствующих он.

Образовалось всеобщее молчание. Затем Пятак сам нарушил тишину:

- Ну и что все раскисли? Неужто вы так любите Доркада, чтобы горевать по его смерти? – усмехнулся он. – Коготь когда-нибудь кому-нибудь что-нибудь хорошее сделал?

Никто ничего не ответил. А Гэб даже потупил взор. Ему были неприятны такие речи. Он меньше всего из всех присутствующих хотел смерти Острого Когтя, ибо тот был для него какой-никакой, а друг. А Кулак не привык так поступать со своими товарищами. Но, будучи простым бойцом, исполняющим приказы, Гэб понимал, что ему придется выполнить приказ. Лесная змея вообще никак не реагировал и продолжал невозмутимо пялиться на Эрстона, в руках у которого письма уже не было. Создавалось впечатление, что этому человеку вообще было на все наплевать, и он просто занимался своей работой, которая ему нравилась. Возможно, Змея и был таковым. Эрстон «Костолом» скрестил руки на груди и молчал. Он размышлял о том, что, наконец-таки, судьба подбросила ему возможность разобраться с Доркадом «Острым Когтем», который порядком действовал ему на нервы. Да и был одним из лучших и авторитетных стражей среди всех джордов. «Глупо было бы не использовать этот шанс. Да» - рассуждал мысленно Эрстон.

- Чего вы молчите? Сказать нечего? – продолжал допытываться Орабак «Пятак».

- Нет. Все верно. Сноркеб отдал приказ. Мы должны его выполнить. К тому же, Доркад действительно не сделал нам ничего хорошего. Так что, если того желает Вороний Глаз, мы прикончим и незнакомца, и Острого Когтя. Только, Доркада давайте быстро, а? Не чужой все ж таки, - высказался Эрстон «Костолом».

- Вот и все, - завершил дискуссию Пятак. – Продолжаем преследование. Как только заметим одного из них – сразу же стреляем.

Лесная Змея вернулся к процессу изучения различных следов. Вся остальная группа пошла за ним. Оружие у всех было наготове. На всякий пожарный.

В конце концов, четверо стражей вышли к большому высохшему болоту. Очень хорошо отчерченная дорожка говорила о том, что здесь прошел никто иной, как Острый Коготь.

- Только такой слон, как Доркад и его острый клинок могли проделать такой отличный проход сквозь сплошную траву таких размеров, - сказал Лесная Змея, остановившись напротив широкой тропинки.

- Это и без тебя понятно, Змея, - злорадно сыронизировал Пятак. – Пойдем. Нужно настигнуть их как можно раньше. Я хочу вернуться домой еще в этом году.

- Да, пошли, - подтвердил Эрстон.

Группа стражей двинулась вперед, не сворачивая с пути. Да и зачем это было нужно? Острый Коготь уже значительно упростил им задачу, организовав настолько хорошую тропу.

Через какое-то время высокие заросли осоки закончились, и началась длинная лиственная чаща.

«Я знал, что когда-нибудь произойдет подобное. Коготь слишком заносчив, чтобы долго быть в почете у администрации джордов. И в первую очередь, у Сноркеба. Только я и предположить не мог, что мне самому придется заниматься поисками и убийством собственного друга и товарища. Да, подбросил мне свинью Вороний Глаз» - размышлял Гэб «Железный Кулак». «Остается надежда на то, что у них не получится разобраться с Когтем, и он сможет сбежать. Да, это было бы лучшим вариантом» - обнадеживался в душе страж.

- Эй, тут мертвый волк, - позвал Лесная Змея.

Все преследователи скоро подтянулись к Змее и увидели выпотрошенный и брошенный труп лесного зверя. От животного остались лишь кости, кое-какие внутренности, и брошенная рядом окровавленная шкура. Лесная Змея указал почерневшим от земли пальцем на разрезы шкуры и сказал:

- Его зарезали ножом. И выпотрошили тоже. Нет сомнений – опять потрудился Острый Коготь. Наверное, этот волк по неосмотрительности напал на него. Коготь его убил, заодно и подкрепился.

- Как давно здесь лежит тело?

- Двенадцать, может, четырнадцать часов.

- Ладно, все. Я не могу больше нюхать этот тухлый смрад, - поморщился Эрстон, указывая на мертвое существо, когда-то именовавшееся волком.

Пройдя еще несколько километров, команда джордовских стражей заметила деревню друунов.

- Следы ведут туда, - Змея кивнул в сторону поселения кочевников. – Они оба были там.

- Вряд ли Доркад бы там остался. Пятак, иди, проверь, нет ли там наших друзей. И спроси, куда направились, если не найдешь их там, - приказал Эрстон.

- Понял, - нехотя протянул Пятак и начал трусцой спускаться в низину, где находилась деревенька друунов.

Наблюдая за убегающим Пятаком, Костолом заметил:

- Очень скоро мы найдем их. Я так думаю, по крайней мере. И с Когтем, мне кажется, будет легко разделаться – он же не знает, что его тоже приказано убить.

«Ну-ну» - сомневаясь, подумал Гэб «Железный Кулак» и присел на траву. Остальные двое сделали тоже самое.

Примерно, через полчаса вернулся Пятак и сказал:

- И тот, и другой приходили в эту деревню. И разговаривали с Мудрым Питоном. Потом отправились туда, - Пятак показал направление.

Молча, стражи пошли в обход деревни по направлению движения двух преследуемых. Эрстон решил, что не стоит появляться у друунов сейчас – только время терять. Гэб остановил Костолома и спросил:

- Слушай, Костолом, зачем Коготь разговаривал с Мудрым Питоном мне понятно – он искал психа-беглеца, - Кулак замолчал.

- Ну?

- А почему этот ненормальный изъявил желание поговорить с вождем друунов? Какого хрена ему было от Питона нужно? И почему кочевники его не грохнули?

Эрстон «Костолом» на мгновение задумался, но потом просто пожал плечами и буркнул:

- Не бери в голову. Наше дело просто найти их, убить и закопать. Потом мы сможем вернуться в Масех. И больше не будем заморачиваться над посторонними вопросами.

- Ладно, - покривился Гэб. – Пойдем.

Когда деревня друунов осталась позади, Лесная Змея стал видеть более отчетливые следы. Если следы стали более свежими, значит Доркад, и парень-псих были уже совсем недалеко. Нужно было просто немного поднажать.

* * *

«Можно ли пожертвовать жизнью единиц людей, чтобы сохранить существование и процветание всего общества? Можно ли переступить через человека, если на то имеются очень веские основания? Будет ли это убийством в прямом смысле этого слова?» - вот такие мысли блуждали в голове у Сноркеба с тех самых пор, как он отправил элитной группе стражей послание, в котором был написан приказ об уничтожении, как беглеца, так и его преследователя. Впервые за всю политическую деятельность Вороний Глаз столкнулся с тем, что он не мог объяснить. Чем возможно объяснить появление этого странного человека в непонятной одежде и с фантастической техникой? Откуда он взялся? Сноркеб с полной уверенностью мог сказать, что таких предметов, которыми располагал человек, не производится ни на одном из заводов джордов и уж точно не у друунов. Также Вороний Глаз первый раз отдал приказ уничтожить своего же подданного. Доркада нужно было ликвидировать: он пользовался большой популярностью в обществе. Сыну вора, видимо, передалась криминальная жилка по наследству. Острый Коготь, как его прозвали коллеги, был скорее жестоким и беспощадным мясником, чем доблестным стражем правопорядка. Проблема была в том, что Доркад без труда мог бы захватить власть через несколько лет, казнить самого Сноркеба и начался бы самый великий переполох в истории джордов. У Когтя нет никакого таланта в управлении целым государством: он отличный воин и весьма сообразительный стратег, но это его единственные положительные качества. Поэтому смерть этого стража принесет много пользы для развития общества. Народ никогда не узнает, что Доркад был убит по приказу Сноркеба «Вороньего Глаза». Когда вернется группа Эрстона, то им будет дан приказ на все расспросы о Доркаде отвечать только то, что он погиб в бою с неизвестным, и похоронен в глухих лесах неподалеку от Вагоу. Так вся проблема будет решена.

Тем не менее, у Сноркеба в душу крепко вцепилось сомнение. Зная Острого Когтя, Вороний Глаз допускал вероятность того, что свирепому стражу удастся остаться целым. И тогда он будет мстить. Бесспорно. В этом случае вполне может произойти государственный переворот. Подобный расклад был для Вороньего Глаза самым неблагоприятным. Он даже поморщился, представляя, как по приказу Доркада его будут вешать на виселице, на главной площади Масеха перед всем населением.

- Да уж, гулянка у них будет тогда… просто неописуемая, - печально сказал Сноркеб в пустоту. – Прости меня, Господи.

Вороний Глаз всегда пропагандировал среди джордов атеизм. Это делалось для того, чтобы люди не сидели, сложа руки, полагаясь на то, что Бог сам устроит их судьбу. Но, какие бы атеистические программы не внедрял Сноркеб, сам по себе он оставался верующим в Высшие Силы. Так ему, наверное, было легче. Иногда, Вороний Глаз даже молился. Сейчас градоначальник очень надеялся на то, что Господь простит его за то, что он приговорил к смерти двух относительно невиновных людей. «Ведь я это все не для себя делаю» - пытался как-то оправдаться мужчина.

Его размышления по поводу религии были по обыкновению прерваны глухим стуком в дверь. Сначала Сноркеб тяжело вздохнул, а потом, повысив голос, ответил:

- Да, войдите.

Вновь в кабинете оказался мальчишка Артак, который отличался своей шустростью и ловкостью:

- Господин градоначальник!

- Ну, что? – утомленно спросил Вороний Глаз, массируя виски.

Парень немного растерялся, и, переминаясь с ноги на ногу, донес:

- Там из Вагоу какие-то странные вещицы пришли, я таких не видел раньше ни разу.

- Где они сейчас?

- У Хромого Шога, - отрезал паренек.

Протерев глаза, Сноркеб поднялся с кресла и обратился к Артаку:

- Ладно, пойдем, я хочу это видеть.

По длинным коридорам канцелярии Масеха Артак и его хозяин, Сноркеб «Вороний Глаз» шли к помещению, где располагался Хромой Шог. Градоначальник знал этого старика еще с подросткового возраста. Шог был очень талантливым инженером-самоучкой. Сконструировал очень много интересных вещей. Он разрабатывал станки и прочую технику для мануфактур и фабрик. Хромым его прозвали (что понятно) за то, что прихрамывал на левую ногу. Вроде как, это было следствие серьезной травмы колена, полученной еще в юности. Неудивительно, что странные предметы отнесли ему – если в них не сможет разобраться Хромой Шог, то в них вряд ли вообще кто-нибудь разберется.

Нужно заметить, Сноркеба очень заинтересовала весть, которую принес мальчишка. «Что же это за неизвестные предметы?» - думал он. Но с другой стороны он также размышлял и о том, что, возможно, это как-то связано с тем странным парнем из Вагоу. И даже не возможно, а совершенно точно. От этой мысли Вороньему Глазу снова становилось очень неприятно. В конце концов, они оказались у цели. Войдя в дверной проем, взору Сноркеба открылось широкое помещение, которое он видел до этого много раз: по всем стенам висели чертежи различных механизмов, в углу находился письменный стол, а по центру – стойка, на которой располагалось множество различных деталей. Там и ковырялся сейчас Хромой Шог. Очевидно, над интересными предметами, приехавшими из Вагоу.

- Эй, Шог! – окликнул старика Вороний Глаз.

Инженер тут же обернулся и улыбнулся:

- А, Сноркеб, здравствуй! Ты не представляешь, какие занятные предметики приехали к нам! Вот, подойди, посмотри.

Вороньему Глазу всегда нравился этот старик. Он был одним из немногих в городе, кто был действительно честен и искренне приветлив.

Поравнявшись с инженером, Сноркеб увидел на столе относительно небольшой металлический ящик, внутри которого было несколько ячеек, и лежала какая-то пленка неизвестного происхождения. Рядом с металлической коробкой лежала длинная тонкая палочка, также выплавленная из металла.

- Что это? – поинтересовался градоначальник.

- Ну, то, что это – ящик, - Шог показал на коробку. – Я думаю, ты уже догадался. А вот, что рядом лежит… я не знаю. Какая-то палка. Но зачем выплавлять из металла тоненькую палочку? Ведь как оружие она не годится, а в других нуждах – куда ее применить? Мне непонятно.

- Если б мне все это было понятно, - выдохнул Вороний Глаз.

- Что? – переспросил старик.

- Нет-нет. Ничего.

- Кстати, заметь, в коробке лежит еще пленка из неизвестного материала. Эти пупырышки, которые на ней, наполнены воздухом. Если нажать на них, то они очень забавно лопаются, - Хромой довольно улыбнулся.

- А зачем она?

- Ну, понимаешь, Сноркеб, я ничего точно сказать не могу, но предполагаю, что используется для смягчения.

- То есть, в ящике что-то до этого лежало? – уточнил Вороний Глаз.

- Именно, - подтвердил инженер. – Только кто-то это уже забрал.

Подумав с полминуты, Сноркеб «Вороний Глаз» вновь заговорил со стариком:

- Слушай, могу я забрать эту металлическую палочку себе? Посмотрю на нее детально. Может, чего надумаю.

- Да забирай, конечно. А ящичек тебе не нужен?

Уже взяв палку, градоначальник обернулся:

- Нет. Ящик можешь оставить себе. Может, придумаешь, как делать такие же – очень удобно будет хранить разные штуки.

- Хорошо, Сноркеб, - вновь заулыбался старик и продолжил работу.

Положив странную палочку в карман штанов, Вороний Глаз вернулся обратно в свой кабинет. Рассматривая вещицу на солнце, и наблюдая за тем, как блестит металл, он произнес:

- Откуда же ты взялся, парень? Кто тебя послал?

Сказав это, Сноркеб аккуратно положил находку в свой ящик и задвинул его, закрыв на замок.

Теперь ему оставалось только ждать, что будет.

* * *

Курт карабкался по крутому склону небольшого холма. Единственное, что занимало его в тот момент – как бы не соскользнуть и не грохнуться вниз, больше ничего вокруг он не замечал. Попытка была уже не первой – это выводило Рейнхолда из себя. Ругаясь, молодой человек подтянулся к корню дерева, расположившегося на самом склоне – корешок был тонким и напоминал веревку.

Выйдя из небольшой сосновой рощи, Доркаду как на ладони открылся холм с крутыми спусками, до которого было около сотни метров. На нем он увидел карабкающегося парня. Сомнений не было - это именно тот псих, потому что таких придурошных одежд нету ни у кого на ближайшие несколько тысяч километров. Поняв, что поиски завершены, Острый Коготь злорадно усмехнулся. Пора было прикончить беглеца. Тогда Доркад встал на одно колено и выхватил из чехла на спине свой карабин. «Ну, вот и все. Тебе конец, пацан. Теперь все будет нормально. Положись на меня» - пронеслось в голове у стража. С этими мыслями Доркад снял оружие с предохранителя и проверил патрон - все было в порядке. Теперь нужно было только попасть. «Один патрон. Больше тратить нельзя - упущу. Сейчас... Сейчас...» - крутилось в мыслях у Когтя. Наконец, когда Курт немного замешкался, Доркад почти нажал на курок.

Корень, за который держался Курт, обломился в тот самый момент, когда раздался выстрел. В первое мгновение он решил, что пуля перебила его, но это было, в сущности, уже не важно, поскольку он кубарем полетел вниз и больно грохнулся на камни с убедительной высоты. От боли Курт почти потерял сознание, но организм заставил его подняться – сейчас от скорости зависела жизнь Рейнхолда.

Когда раздался громкий хлопок винтовочного ствола, Доркад машинально упал ничком. Он прекрасно осознавал, что не он только что стрелял. «Какого хрена...» - успел только подумать он перед тем, как пара пуль влетела в камень, за которым спрятался Коготь. Парень на склоне уже куда-то исчез – наверное, скатился вниз от страха. «Кто стреляет?» - Доркад был в некотором негодовании. Стараясь не попасть под обстрел, Острый Коготь вылез краем глаза из-за камня и впал в изумление - по нему стреляли члены его группы: с винтовкой был Пятак, а Эрстон и Лесная Змея обнажили свои револьверы и держали камень на мушке. Гэб стоял где-то в сторонке, также держал пистолет, но ничего с ним не делал.

«Мать моя, женщина... Какого хрена они по мне шмаляют?» - все еще не понимал Доркад.

Не оглядываясь, Курт бросился карабкаться по склону. Молниеносным движением он одолел больше половины пути, затем подпрыгнул и ухватился за первый, попавшийся под руку, корень. Подтянувшись, он забрался на вершину холма и спрятался за дерево.

Руки Острого Когтя все еще крепко сжимали карабин.

- Ублюдки, что вы творите?! - громко рявкнул Доркад.

На его крик ответили еще парой пуль. Коготь уже начал понимать, что они действуют по приказу, а не просто так. «Ладно. Хорошо. Я понял» - подумал страж, нервно оглядывая все, что есть вокруг в поисках пути к бегству. В следующий миг Доркад на долю секунды высунулся из-за камня и навскидку выстрелил из карабина в одного из обидчиков. Через мгновение он вновь сидел за камнем. Прозвучал громкий крик.

- Мать твою! Моя рука!!! Убейте ублюдка!

Доркад довольно оскалился: «Попал… Эрстон, твой голос я узнаю из тысячи. Не стоило тебе отправляться за мной». Тут же Коготь услышал тихую речь Пятака:

- Змея, обходи его. Сейчас прихлопнем.

Доркад осознавал, что перезаряжать карабин времени совершенно нет. Тогда он взглянул по направлению холма. Недалеко от него была какая-то ложбина. «Хоть бы она оказалась длинной» - надеялся страж. Потом все его мышцы напряглись до предела в боевой готовности - нужно было достичь ложбинки одним рывком. «Пошел!» - Острый Коготь рванул к цели.

- Стреляй! - послышалось откуда-то сзади.

Зазвучала серия выстрелов. Как только началась стрельба, Доркад бросился вперед и в полете достиг ложбинки. Оказавшись в ней, он по инерции прокатился по жестким и острым камням.

Прячась за деревом, Курт услышал еще несколько выстрелов, но было не похоже, чтобы стреляли в него. Он осторожно высунул голову из-за ствола, но никого не увидел. Потом из-за камня напротив холма выскочил человек, тот самый, что преследовал Курта, в спину ему стреляли. «Теперь за моим преследователем тоже кто-то гонится… забавно получается» - Подумал Курт, и рванул вглубь леса – досматривать представление ему не хотелось.

Поняв, что Острый Коготь намерен спастись бегством, двое преследователей (Лесная Змея и Пятак) решили догнать его. Эрстон остался сидеть на земле, судорожно стараясь перевязать обрывком собственного рукава рану, проделанную пулей Доркада. Из нее, словно из умывальника, текла красная кровь.

- Сволочь! Урод! Подонок! Я ему сердце вырву! - ругался Костолом. Потом он бросил яростный взгляд на стоявшего Железного Кулака:

- А ты что стоишь?! Беги за ним!

- Это уже делают Змея и Пятак. А я охраняю раненого тебя.

- Я тебе это припомню, Кулак! Обязательно припомню! - рявкнул Эрстон, продолжая колдовать над рукой.

Как только Змея и Пятак достигли ложбинки, они посмотрели вниз.

- Лететь мне не очень хочется. А тут шагом не пройдешь, - помотал головой Орабак, когда увидел крутизну спуска ложбинки. Лесная Змея ничего не ответил. Просто наблюдал за происходящим.

- Дерьмо!!! - выругался Пятак. - Упустили все-таки!!! Теперь ходи, ищи его!!!

С этими словами стражи вернулись к двум другим своим товарищам. Эрстон «Костолом» уже перебинтовался и сидел с усталым выражением лица.

- И что теперь будем делать? - поинтересовался с долей иронии Пятак.

- Что, что, - передразнил Костолом. - Искать будем. У нас приказ, - при этом он многозначительно посмотрел на Гэба.

Доркад тем временем уже докатился почти до самого низа и когда приземлялся, сильно ушибся правым боком.

- Зараза… - прошептал Острый Коготь, хватаясь за ребра.

Перевалившись на спину, он посмотрел наверх. Туда, откуда только что свалился. Вроде бы никто сейчас его не преследовал. «Видимо, побрезговали испачкаться малехо ради меня» - про себя усмехнулся страж. Бок болел, но, вроде, ничего не сломано – просто ушиб. Доркад решил, что несколько минут у него есть, чтобы немного передохнуть и перевести дух. В паре метров от Когтя лежал его карабин. Страж подполз к нему и осмотрел оружие. Повезло, в ствол не забилась грязь при падении, и сама система была невредима, нужно было просто немножко стряхнуть пыль.

Спустя мгновение Острый Коготь поднялся на ноги. От охватившей ребра боли он даже зашипел. «Сука» - подумал он на свой же бок. «Нужно убираться отсюда. А то мои друзья скоро изъявят желание со мной повидаться» - думал Доркад. На земле неподалеку он заметил следы целого человеческого тела – наверное, сюда и упал тот парень, когда началась стрельба. А вот куда он делся потом, было вовсе не понятно.

Через двадцать минут Острый Коготь уже отдыхал в каком-то разросшемся кустарнике. Его сейчас очень волновал факт, что с его новыми врагами есть Лесная Змея, очень опытный следопыт. Этот мужик был способен найти что угодно и где угодно, поэтому долго на одном месте оставаться нельзя.

«Нужно найти психа, теперь у меня к нему есть серьезный разговор. Враг моего врага – мой друг» - размышлял страж, вставляя новый патрон в магазин карабина. «Скотина-Сноркеб решил разобраться со мной раз и навсегда. Уничтожить конкурента. Вычеркнуть из списка живых. Что ж, если бы Пятак был немного более меток, чем он есть на самом деле – я бы уже кормил земляных червей. Но мне повезло. Вороний Глаз, этого я тебе не прощу» - злоба так и струилась из Доркада. Он люто желал смерти предводителю джордов, а заодно и всем бригадам его стражей. Теперь сам Коготь был преступником. Это было лично для него забавно – представитель закона оказался вне закона.

- Где же мне искать тебя теперь, психованный? – спросил Острый Коготь, обращаясь куда-то в пустоту. – Дай мне какую-нибудь весточку…

Доркад откинул полу пальто и задрал майку, чтобы посмотреть на ушибленный бок. На травмированном участке образовалась здоровенная желто-фиолетовая гематома. Он тронул ее пальцем и вновь взрыкнул от боли. Радовало то, что ребра не болели сами по себе теперь, а только при касании. Сейчас Острому Когтю вспомнилась одна история из детства.

Когда ему было лет семь или восемь, он бегал вместе с дворовыми мальчишками по улицам и какой-то парень швырнулся в Доркада камнем. Камень попал ему в грудь и ушиб не очень крепкую грудную клетку. Тогда Коготь очень разозлился и, подобрав на земле толстую деревянную палку, набросился на обидчика. Он долго бил паренька, пока его не остановил кто-то из взрослых и не привел к матери. Тогда ему сильно влетело – мать побила Доркада прутом. Но потом, когда успокоилась, стала лечить ушиб, нанесенный своими же руками. Мазала ему грудь всякими травами и маслами (она знала толк во разных народных лекарствах), после чего мальчик вскоре был, как новенький.

«Эх, знала бы моя матушка, кем я стану, и в какие передряги попаду» - пронеслось в мыслях у Доркада.

- Так, ладно… Нужно найти этого парня. Уже стемнело, и его вряд ли кто-то мог заметить.

Подавив болезненный рев, Острый Коготь поднялся на ноги, одел кобуру с карабином и отправился на поиски, очень осторожно ступая.

* * *

Некоторое время Курт бежал, чего ему давно уже не приходилось делать. «Преследователь меня нагнал, да только вот сам вдруг стал объектом преследования». – Размышлял он на бегу, - «Кто эти неизвестные, интересно? Может быть, они – третья сторона, о которой мне ничего не известно? В любом случае, мне лучше быть подальше от этого места, на всякий случай».

Устав, он сбавил темпы и просто шел быстрым шагом. На пути ему не встретилось ничего примечательного, чему он был весьма рад – наткнуться еще на какое-нибудь племя, только на этот раз - враждебное, или на большого зверя – это был бы весьма неприятный конец его истории.

Прошагав несколько часов, Курт проголодался, к тому же его весьма мучил вопрос, что же ему делать дальше. Он остановился и сел на первый попавшийся выступ, вознамерившись подкрепиться и поразмышлять. Уже проваливаясь под землю, Курт неожиданно подумал, что не поел перед смертью.

Доркад медленно брел по зарослям, прорубая дорогу своим верным мачете. Было очень темно, поэтому Острый Коготь периодически спотыкался об какую-нибудь корягу или отошедший древесный корень. Штаны, ботинки и нижняя часть плаща были целиком вымазаны в грязи и ночной росе. Коготь очень не любил ночные переходы – меньшие детали можно было заметить. Но, с другой стороны, полуночная тишина всегда позволяла услышать значительно больше звуков, чем днем. К тому же, положительная сторона была еще и в том, что Лесная Змея (на данный момент, самый опасный противник Доркада из всей группы) гораздо хуже ориентировался в ночное время, так как можно было любую неровность земной поверхности принять за след от ботинка.

«Только как я смогу найти паренька, хрен бы его побрал?» - ругался в душе Острый Коготь. Сейчас он надеялся только на свою извечную удачу, которая нередко помогала ему ранее. Может быть, хотя бы какой-то след незнакомца в смешной одежде ему удастся найти.

- Где ты, родной? – тихо спросил он. – Дай мне знак.

«Ну и дела!» - Думал Курт, лежа на спине в полной темноте. Включив подсветку коммуникатора, он осмотрелся. Пещера, в которую провалился молодой человек, была примерно в метр диаметром и уходила вниз под наклоном градусов в двадцать пять. Каким-то чудом он не доехал на собственной заднице до самого конца.

Подобные туннели в земле были знакомы Курту с курса геологии в его университете. Они образовывались на склонах крутых холмов, в местах, где отсутствовала развитая корневая система деревьев. Таким образом, под землей происходило что-то вроде небольшого оползня, образовывая пустоты. В одну из таких, похоже, его и угораздило попасть. Спустившись вниз, он обнаружил выход из туннеля, прикрытый травой и густым кустарником.

Курт решил, что это место лучше всего подходит, чтобы спрятаться и заночевать. Здесь его не найти – вряд ли кому-то из преследователей придет в голову искать под землей. Ну, а если таки найдут, то у него есть запасной путь отхода. Второй выход из туннеля просто невозможно было обнаружить, не зная, где он, так что оказаться окруженным Рейнхолд не боялся.

Закидав входное отверстие листьями и ветками, Курт углубился в пещеру на пару метров и включил коммуникатор. Сейчас ему нужно было успокоиться и отвлечься от дурных мыслей. Одев наушники, Курт продолжил смотреть недосмотренный фильм. Названия он не помнил. В сюжете творилась форменная чертовщина: какие-то безумные копы стреляли во все, что движется, и взрывали все, что взрывается. Фильм был полной туфтой, но ничего другого не нашлось, так что приходилось довольствоваться этим. Главное – на экране были люди, нормальные, цивилизованные (хотя, разве можно назвать цивилизованным психа, который валит все и вся из табельного дезинтегратора), похожие на Курта, а не эти маньяки с мачете. Курт так увлекся просмотром, что ничего вокруг не замечал.

Вдруг рядом с Рейнхолдом появилась ядовитая змея. Она незаметно ползла все ближе и ближе. Неизвестно, откуда она появилась. Гадина подобралась уже совсем близко и могла бы уже залезть на ногу бедолаге, но внезапно она зашипела так громко, что Курт очухался от беззаботного просмотра кинофильма. Змею что-то резко оттащило назад, и очень скоро она затихла. Теперь, разобравшись со змеей, Доркад выпрямился, насколько позволяла высота свода, и, отшвырнув мертвую гадину, убрал мачете в ножны. После чего показал Рейнхолду безоружные руки.

Курт вскочил на ноги и больно стукнулся головой об свод туннеля, чудом не проломив его. После этого ошарашено спросил:

- Ты как меня нашел?!

Острый Коготь ухмыльнулся и сказал, указывая на коммуникатор со светящимся дисплеем:

- Огни твои.

Курт хлопнул себя по лицу и выругался, затем обратился к преследователю:

- Теперь убьешь меня, страж?

- Нет, - отрезал Доркад, оглядывая оборудование беглеца.

- Как же так, страж? Гнался, гнался, а теперь не убьешь? Похоже, обстановка поменялась? – Спросил Курт. Первый испуг прошел, теперь на смену ему пришло любопытство.

Коготь присел на сырую землю рядом с Куртом и пояснил:

- Я гнался за тобой. Да. Достаточно долго. Но один человек решил, что это очень удобный способ избавиться от меня. А от тебя – и подавно. У нас с тобой теперь общие враги, беглец.

- Но зачем избавляться от меня? Я пришел с миром, хотел наладить чертов контакт с вашим народом, поделиться технологией, которая может очистить вашу планету от следов ядерной катастрофы.

- От следов чего??? – непонимающе переспросил Острый Коготь. Для него подобные речи были совсем непонятны.

- Событие, которое привело к тому, что теперь большая часть ваших земель опасна для человека. Я могу сделать ее безопасной. У вас будет во много раз больше пространства для жизни. – Курт с трудом смог объяснить простыми словами.

Страж неуверенно уточнил:

- Это не то дерьмо, о котором друуны разглагольствуют?

- Я не знаю. Просто знаю, что есть такие земли. Они очень опасны и приводят к жутким превращениям. – Заверил Курт стража, - но я могу их очистить.

Доркад рассмеялся:

- Ты бы лучше позаботился о том, как нам самим очиститься из этой истории. Кстати, как тебя зовут?

- Меня зовут Курт, - ответил молодой человек, - я знаю, что это в переводе с вашего – белка, но прошу тебя – не смейся.

- Доркад «Острый Коготь» - ответно представился страж, после чего сказал. – Значит так, Курт, мы должны действовать сообща, если хотим выпутаться из всей каши, в которую мы с тобой попали. Предлагаю тебе забыть про то, что мы когда-то были, как охотник и жертва. Теперь мы – партнеры. Пойми, если мы не достанем их – они обязательно достанут нас.

Он сделал ударение на слове «обязательно».

- Я бы отказался, но у меня нет выбора. Когда ты гнался за мной, я потерял деталь от своего устройства, эта деталь – важная его часть, без нее я не смогу вернуться домой. - Грустно пробормотал Курт. Он вдруг вспомнил, что застрял здесь – фильм ненадолго его отвлек от подобных мыслей.

Острый Коготь скрестил руки на груди и буркнул:

- Нытьем мы все равно твою фиговину не найдем. Про твое отправление домой я бы думал уже после того, как разберемся с негодяями. Я видел твое оружие. Где такое делают?

- В моем мире. Ничего особенного в нем нет, просто там стоят генератор и ускоритель… - Курт осекся, поймав взгляд Доркада. – Ну, это не важно.

Еще раз внимательно оглядев нового партнера с ног до головы, Коготь, слегка поведя головой, спросил:

- Так откуда же ты все-таки взялся? Только не надо мне говорить, что ты посланец богов. Я в такое не верил и никогда не поверю.

- А разве я что-то подобное говорил? Никаких богов нет, можешь быть уверен. Я из параллельного мира. Это такой мир, который очень похож на ваш, но при этом отличается. Например, технологическое и социальное развитие на гораздо более высоком уровне. – Сказал Курт, и, подумав, добавил:

- У нас не убивают. Вообще.

С несколько мгновений Доркад пялился на парня стеклянными глазами, а потом рассмеялся. Очень громко, хрипло и дерзко. Он просто хохотал, как сумасшедший.

Курт не знал, как на это реагировать, поэтому подождал, пока Доркад не перестанет смеяться и скажет, наконец, что же его так развеселило.

- Ты меня, - сквозь смех пытался говорить Коготь. – Извини, но, я просто умираю над тем, как ты говоришь подобные вещи. «У нас не убивают, вообще» - передразнивал он. – Как маленький ребенок, мать твою. То есть, если какой-то придурок решил, что он лучше меня и позволяет себе то, чего не надо, я не могу его пришить к хренам?

- Ну, во-первых, у нас нет придурков. Во-вторых, я ни разу ни от кого не слышал, чтобы кто-то кого-то хотел пришить, как ты выражаешься. – Возмутился Курт. – У нас нет понятия зависти, потому что никто ни в чем не нуждается. Нет злобы, потому что никто никого не угнетает. Нет горя, потому что страдающего всегда поддержат словами и помогут делом. Наше общество уравновешено, нет никакого разделения на социальные слои. У нас совсем иные, чем у вас, человеческие отношения – ничья свобода никогда не ущемляется. Каждый может сделать то, чего он хочет. И это хорошо, потому что желания разрушать не появляется. Народ привыкал к этому со временем, а не получил на блюдечке, поэтому не сошел с ума от свободы. Нет, люди шли к этому веками. Мы тоже когда-то воевали и убивали друг друга миллионами, но потом пришли к выводу, что в скором времени от нас ничегошеньки не останется. Так к чему же тогда все это? Ведь земля большая и всем есть на ней место.

Курт замолчал и перевел дух. Он сильно сомневался, что сможет изменить точку зрения Доркада, но, по крайней мере, попытался.

Острый Коготь сделал серьезное выражение лица и произнес:

- Какой-то странный у вас мир. Как вы там живете? Мне было бы скучно. Ведь для мужика иногда кому-нибудь набить морду – святое.

Помолчав какое-то время, Доркад заметил:

- Погоди, если вы все там такие мирные и хорошие – какого хрена у тебя эта пушка, которая чуть меня не отправила в могилу? – тон его был возмущенным.

Курт замялся.

- Это сложно объяснить, но у нас есть возможность набить морду, не причинив никому вреда. Это абсолютно достоверная имитация, но перед тобой не человек, а машина. - Он помолчал и добавил:

- А что касается оружия – ну, это для самозащиты в условиях диких миров, типа вашего. – Курт солгал, но об этом он говорить не хотел. Никогда и нигде не бывает все идеально, всегда найдутся, те, кто противится. Их не трогали, но тщательно отгородили от остальных, впрочем, никто не жаловался – обе стороны все устраивало.

Доркад, выслушав столь туманное объяснение, только развел руками и, с некоторой долей иронии, сказал:

- Тогда, тот мир, в котором ты живешь, именуется у друунов «Княжеством мертвых». Ты уж меня извини.

- Да ничего, - Ответил Курт, - мне у вас тоже не шибко нравится.

Острый Коготь поднялся на ноги. На лице его изобразилась гримаса страдания – огромный синяк на правом боку давал о себе знать.

- Болит что-то? - Спросил Рейнхолд, заметив выражение лица Доркада. Он вспомнил про шишку на голове и потер ее рукой. - Сейчас дам кое-что.

Порывшись в рюкзаке, Курт нашел два пакета сухого льда и, помяв в руках, протянул один Доркаду, а второй положил на голову, показывая, как нужно применять данное средство.

- От ушибов хорошо помогает. - Добавил он.

Коготь все понял и приложил пакет под майку, к ушибленным ребрам. Чтобы было удобнее, он опять приземлился.

- Помнится, матушка моя все время делала мне в детстве холодные компрессы, когда возвращался с синяками, - невесело улыбнулся уже бывший страж.

- Хорошо, Доркад, что мы будем делать дальше? – Перешел к делу Курт.

Коготь посмотрел на Курта снизу вверх и ответил:

- Для начала мы должны разобраться с группой стражей, которая преследует нас. Их четверо. Я с ними служил – серьезные мужики. С ними нужно быть поосторожнее. Особенно, в нашей ситуации, опасны Пятак и Лесная Змея. Костолома я подстрелил сегодня. Ты хорошо владеешь своей… - Доркад кивнул на оружие Рейнхолда, – хреновиной?

- Думаю, да. Вот только у меня серьезные проблемы с убийством – ну не могу я убить человека, так уж воспитан. Ты, наверное, проголодался? – С этими словами молодой человек снова полез в рюкзак, порывшись, извлек пару брикетов мяса, две шоколадки и бутылку воды.

Увидев аккуратно запечатанную еду и бутылку воды, Доркад даже вздрогнул. В глазах появился огонек, который так и говорил: «Дай мне поскорее!».

- Твою мать! – воскликнул он. – Ты капитально приготовился, когда ехал к нам на отдых!

С этими словами Доркад выхватил кусок мяса (не решился прикасаться к шоколаду) и начал жадно его глотать.

- Съел бы сейчас медведя…

- Попробуй шоколад. Он очень вкусный и весьма питательный. Никакой химии, все природного происхождения – какао-бобы и молоко. Настоятельно рекомендую. – Предложил Курт. Проблем с языком он уже давно не испытывал – чип вошел в полную силу.

Расправившись с мясным брикетом, Коготь аккуратно, словно брезгуя взять плитку, поднес ее ко рту и откусил. Около минуты он разжевывал кусочек шоколада с каменной мордой. Потом, наконец, проглотил и прокомментировал:

- Неплохо-неплохо. Готовить у вас умеют, я смотрю. Ладно, - с набитым ртом продолжил он. – Давай к делу. На тему того, что ты не можешь убить человека – привыкнешь. Я помню, когда первый раз зарезал. Мне было семнадцать лет. Какой-то парень назвал меня козлом, а мою маму – шлюхой. Я тогда превратил его в сито. Потом, когда пришел в себя, было очень тяжело. Шок. А после первого раза быстро привыкаешь.

Некоторое время Курт многозначительно молчал, а потом решил разрядить обстановку:

- Еще могу предложить ореховую пасту – также весьма сытный продукт.

Потом осмотрел дно рюкзака и добавил:

- Хотя, не стоит, она, наверное, уже испортилась – отравишься. Тут еще есть сушеные овощи и хлебцы, но я не уверен, что ты их захочешь.

Доркад поднялся и отрезал:

- Все, хватит. Пойдем отсюда. У нас с тобой куча проблем, которые требуют немедленного решения. Главную проблему зовут Сноркеб «Вороний Глаз».

- Что, прямо сейчас? – Удивился Рейнхолд, задумчиво жевавший мясо. – Сейчас же ночь, а как же сон? - С этими словами Курт громко зевнул.

- И где ты собирался спать? – усмехнулся Доркад. – Приляжешь здесь и можешь с легкостью подставиться. Если нашел тебя я – найдут и они.

- Но… - Курт хотел возразить, а потом передумал. – Хорошо, идем.

Скидав свой скарб в рюкзак, молодой человек закинул его за спину и выжидательно уставился на Доркада.

Оглядев партнера с ног до головы, Коготь сказал, разворачиваясь к выходу из тоннеля, посоветовал:

- Нам по зарослям идти долго. Если захочешь мне что-то сказать – говори не шепотом, а просто тихо. Понял?

- Понял, не дурак. Дурак бы не понял. – Ухмыльнулся Курт, а затем переключил внимание на плазмомет. Взяв его в руки, он задумчиво посмотрел на переключатель режимов огня, а потом передвинул рычажок в летальный режим.

- В рюкзаке у меня еще гранаты есть для подствольника. – Сказал он, и, заметив непонимающий взгляд Доркада, пояснил:

- Это такие штучки, которые вылетают из вот этого толстого дула, летят навесом и, приземлившись, уничтожают все живое в радиусе трех метров.

Далее последовал туповатый вопрос Доркада:

- А неживое?

- Идем.

* * *

Над густым лесом тем временем постепенно стянулись темно-синие тучи. Луны уже почти совсем не было видно. Постепенно по кронам деревьев и без того сырой земле начали легонько бить мелкие капельки холодного дождя. С каждой минутой напор становился все сильнее и сильнее, пока, наконец, не начался мощнейший ливень.

- Твою мать, и так нихрена не видно, так еще и поганый дождь! – негромко выругался Доркад пробираясь сквозь древесные ветки, вырубая их острым мачете. Его кожаные сапоги предательски скользили и вязли в разбухшей и разъехавшейся в мерзкую жижу земле, поэтому он периодически поскальзывался.

- А мне даже нравится, – произнес Курт в ответ, - за день так упарился, бегая от тебя, что одежда на мне коркой стоит от пота. К тому же нас теперь совсем не слышно.

Острый Коготь едва заметно усмехнулся:

- Это ты верно подметил. Ты смотри по сторонам внимательно. Во-первых, можешь ненароком напороться на какую-нибудь лесную гадину, а, во-вторых, наверняка где-то рядом те, кто очень хочет продырявить нам головы. Так что, будь внимателен.

Дождь все шпарил и шпарил, словно из лейки. Видимость стала почти никакой.

Курт промолчал. Едва он согласился следовать за Доркадом, как тот сразу превратился в командира. С одной стороны, Рейнхолд был не против – страж знает местность, врага и умеет выживать в подобных условиях. С другой стороны, в Курте говорила гордость – он, сверхчеловек, способный на такое, о чем этому неотесанному грубияну даже и не снилось, находится у него в подчинении.

Тем не менее, Доркад словно этого не замечал. Ему, похоже, вообще было наплевать на своего нового напарника. С одной стороны, это было правильно – его задача заключалась в выживании и расправе со Сноркебом «Вороньим Глазом», а не в спасении появившегося из ниоткуда пространственного путешественника.

Очень скоро колоритный дуэт вышел на открытую опушку. Коготь жестом показал Курту, чтобы тут присел, а потом сказал:

- Здесь им будет легко нас увидеть. Поэтому передвигаемся ползком и очень аккуратно.

- Слушаюсь, босс. – Ответил Рейнхолд с сарказмом.

«Ну, что я цепляюсь к словам? Ведь правильно он говорит. Нет, мне обязательно нужно упомянуть, что я здесь самый умный». – Отругал он себя за высказанную вслух фразу и выполнил указание.

Острый Коготь, когда пригнулся и направился вперед через траву в положении полусидя, обернулся и посмотрел на оружие своего нового партнера. Оглядев блестящий корпус неизвестного орудия, Доркад подумал: «Эх, научиться бы мне пользоваться этой штукой… Тогда этот парень бы мне уже не понадобился». Но размышлять времени особого не было. Нужно было двигаться вперед. Эрстон и его группа совсем неподалеку. Острый Коготь знал это, ибо сам находился бы где-нибудь здесь, если бы кого-то искал. И вот, когда Доркад вместе с Рейнхолдом пересекли около половины опушки, Коготь услышал где-то в стороне едва слышный голос.

- Слышишь? – спросил он Курта.

Курт прислушался.

«Да ничего я не слышу!» - Подумал он, но вслух произнес:

- Да.

- Это они. Больше быть некому. Мы должны покончить со стражами. Иначе они нам житья не дадут. Ты сможешь помочь?

- Приложу все усилия. – Ответил Рейнхолд, снимая рюкзак и извлекая из него гранату. – Вот этой штучкой я долбану по ним, когда ты подашь сигнал. Не забывай – область поражения находится в радиусе трех-четырех метров.

Курт проследил за действиями стража, а потом принялся настраивать компьютер плазмомета. Дисплей находился в боевом режиме – не светился, однако, на нем было четко видно изображение.

Откалибровав траекторию, Рейнхолд замер в ожидании. В этот момент он услышал шорох позади себя и резко обернулся, но было уже поздно – нападавший придавил Курта к земле и собирался перерезать тому горло. Молодой человек судорожно шарил рукой в поисках чего-то, хотя бы отдаленно напоминавшего оружие – его плазмомет был прижат телом набросившегося на него человека. Неожиданно ему под руку попалась какая-то палка. В последнем отчаянном броске он изо всей силы ткнул ей противника в бок. Удар получился очень неплохой – противник взвыл и на мгновение растерялся, Курт этим воспользовался и крепко ударил его кулаком другой руки. Страж, не ожидавший сопротивления, отлетел в сторону.

Рейнхолд уже был в запале ярости – он с остервенением набросился на противника и двумя руками погрузил палку в грудь нападавшему, потом ударил еще раз. Он продолжал бить, пока тело стража не превратилось в кровавое месиво.

Шум схватки привлек внимание остальных, но Курт уже отбросил окровавленную палку и стрелял по ним из плазмомета. Он был в каком-то полубессознательном состоянии, его ярость, казалось бы – беспричинная, нашла выход. Он продолжал стрелять даже тогда, когда ему на плечо легла рука Доркада, оплавленные куски мяса на пустыре к тому времени уже ничем не напоминали людей.

- Эй, эй. Все, хватит. Они мертвы. Все мертвы. Ты разнес их на фарш, мать твою! Молодцом. Как говоришь, штуковина твоя называется? – спросил Доркад, который даже не успел ничего понять.

Курт вытер кровь с лица, а затем опустился на землю. Тем временем Острый Коготь подошел к бездыханному телу Лесной Змеи. Парень неплохо приложился по стражу увесистой палкой раз эдак двадцать или тридцать. Но опыт говорил Доркаду, что случается всякое, поэтому он наклонился над Змеей и перерезал глотку. После того, как брызнула кровь, Коготь повернулся и посмотрел на опустившегося на землю Курта. «Да, я тоже так себя чувствовал в первый раз» - пронеслось в мыслях у бывшего стража, и он прицыкнул. Затем он вышел на пустырь. Вся площадь была завалена фрагментами человеческой плоти, повсюду текли ручьи смешанной крови Гэба и Пятака. Узнать, где, чьи куски было очень сложно, почти невозможно. Но зоркий взгляд Доркада заметил на земле что-то еще. Он наклонился и подобрал обугленную монетку Орабака.

- Похоже, в этот раз ты ее не поймал… - произнес Коготь.

Сейчас он хотел найти сумку Железного Кулака. Она должна была быть где-то рядом. После пары минут поисков, Доркад нашел сумку и, открыв ее, извлек литровую бутыль рома.

- Ха, - усмехнулся он. – Я всегда знал, что Гэб носит с собой алкоголь. А он все отнекивался.

Вернувшись обратно к Рейнхолду, Коготь открыл и протянул ему бутылку:

- Держи, выпей.

- Я не пью алкогольные напитки. – Пробормотал Курт, сделав, по меньшей мере, дюжину глотков. – Это приводит к неадекватному поведению.

Он рыгнул.

- Я их всех сжег. Их ошметки теперь разбросаны по пустырю. Смотри, мне кажется, или это палец? – Сказал молодой человек, указывая на что-то белое среди сплошной красноты, хихикнул, а потом блеванул на куртку, которая итак уже была испачкана в крови.

Едва закончив блевать, он сделал еще несколько крупных глотков и протянул бутылку Доркаду.

- Вот и молодец, - довольно проговорил Доркад, и, протерев горлышко, сам сделал один, но небольшой глоток.

Затем бывший страж посмотрел на небо. По его лицу забили холодные водяные капли.

- Хренов дождь. Нам стоит переждать его здесь. Теперь опасности нет. А потом отправимся по душу Сноркеба. Ты был когда-нибудь в Масехе? – спросил Коготь.

Курт уставился на бывшего стража.

- Масехе? – Переспросил он, морщась, будто от зубной боли – лингвочип не смог определить значение слова.

- Да, в Масехе. Это наша столица. Там и заседает всеми любимый Сноркеб «Вороний Глаз». Не самое лучшее место, но оно мне нравится, - Доркад прицыкнул. – Но пробраться туда будет сложно. Там дохрена стражей. Хорошо обученных. Понадобится твоя пушечка.

- Моя пушечка к вашим услугам, Сэр! – Многозначительно хихикнул Курт. – Ну что, где цыпочки, которым можно присунуть мою пушечку?

Он огляделся и добавил:

- И мы останемся вот прямо тут? Здесь же кровища и воняет горелым мясом! Предлагаю пойти в бордель и снять парочку симпатичных шлюшечек!

Коготь громко и хрипло рассмеялся.

- Тебе точно стоит немного отдохнуть. Ложись в кустах неподалеку. А шлюх ты еще всегда успеешь.

Доркад помог Курту перебраться к более или менее удобному для ночлега месту, а сам устроился в полутора метрах. Он так и не смог заснуть, а просто пролежал, дожидаясь рассвета.

Курт проснулся с гудящей головой. С трудом поднявшись на ноги, он огляделся. За ночь дождь смыл почти все следы вчерашнего «происшествия», но ошметки плоти остались лежать нетронутыми. Мухи уже облюбовали особо аппетитные части и гудели над останками несчастных стражей.

Рейнхолд окинул взглядом посеревшие, обескровленные останки людей и с трудом переборол позыв к рвоте. «Какого черта мы заночевали здесь?» - думал он.

Доркада не было видно, похоже, он куда-то ушел. Опустившись на землю, Курт принялся рыться в рюкзаке в поисках холодного компресса, чтобы унять головную боль.

Почти тут же вернулся Острый Коготь.

- Ну что, проспался? – с улыбкой спросил он. – Я ходил посмотреть, как удобнее будет отсюда выходить.

- Голова раскалывается. Дай мне этого зелья глотнуть, может быть легче станет.

Коготь только развел руками:

- Все. Ром закончился. Давай, поднимайся. Надо идти. Я нашел одну очень неплохую тропу, которая должна вывести нас прямо к самым окрестностям Масеха. Разумеется, идти придется достаточно долго. Идти-то можешь?

- Как так кончился? Вчера полная бутыль была!

- Ну, я еще вчера немного пригубил, - хмыкнул Доркад. – Так ты идешь?

- Иду. Пойдем. – Курт с трудом поднялся и кивнул Доркаду.

Тучи уже ушли куда-то на запад и на небе достаточно ярко светило солнце. Из-за огромного количества влаги становилось невыносимо жарко. Еще не успевшая высохнуть земля отнюдь не внушала никакой радости, так как и сапоги Доркада, и ботинки Курта очень плохо справлялись в образовавшейся грязевой кашей. Когда путники уже отошли от того кровавого пустыря километров на пять, Коготь повернулся к молчащему все это время Рейнхолду и поинтересовался с сарказмом:

- Слушай, Курт, вот ты мне скажи, в вашем мире все такие слабенькие на тему выпивки?

- Нет. У нас алкогольные напитки не запрещены. Просто у меня личная неприязнь. – Ответил Курт. – Если хочу расслабиться, или сдвинуть крышу, то просто принимаю один безобидный синтетический наркотик. Кстати, у меня есть с собой пара пастилок, не хочешь оттянуться? Повышает реакцию и выносливость.

Коготь скривил недовольную морду:

- Пошел ты! Во-первых, мне моя реакция и без того нравится, а во-вторых, не хочу я, чтобы во мне был какой-то синте… В общем, не хочу. Обойдусь.

- Как хочешь. А вот я, пожалуй, съем одну. Нервишки в последнее время пошаливают. – С этими словами Курт извлек из кармана пастилку и положил в рот. Пару минут ничего не происходило, а потом молодой человек многозначительно произнес:

- Грязь.

Так Острый Коготь вместе с Рейнхолдом прошли несколько часов, только периодически перебрасываясь разными фразами – Курт был весьма занят диалогами с грязью, растениями и прочими деталями окружения. В конце концов, эти двое вышли на узкую грунтовую дорогу, извилисто тянущуюся среди деревьев и холмов.

- По этой дороге мы примерно через шесть часов дойдем до Масеха. Вот там будет весело. Просто комедия.

- Надеюсь, что ты ошибаешься. Пусть лучше все будет скучно и банально. – Ответил Курт. Действие наркотика уже прошло, поэтому он вернулся в адекватное состояние.

- У меня скучно и банально не бывает, - отозвался бывший страж и пояснил. – Эта дорога предназначена для грузовых телег, поэтому мы дойдем до столицы практически беспрепятственно. По крайней мере, стражей здесь никогда не бывает. Только если какой-нибудь очень важный груз везут.

Через какое-то время, пока напарники брели по дороге, на пути у них образовались несколько человек. Грязные, неухоженные и одетые во всякое рванье. Один из них едким голосом заговорил:

- Ой, здрасте!

- И тебе не хворать, - невозмутимо поздоровался Доркад.

Он знал, кто это такие, и что сейчас будет, поэтому рукой уже держался за мачете под плащом. Взглядом он оценивал вооружение бандитов: один револьвер и топоры с ножами. «Да, негусто, ребят» - рассудил с иронией Коготь.

- Не изволите ли отдать нам что-нибудь ценное? В худшем случае – жизнь?

Схема ведения разговора была классической. Все дорожные разбойники знали, что нужно говорить при нападении. Правда, эти бандюги были либо новичками, либо просто очень давно ошивались в лесу и уже забыли Доркада в лицо. А зря. В ответ на столь дерзкий вызов Коготь одним взмахом руки выбросил мачете вперед. Нож полетел к говорившему разбойнику, вращаясь по кругу. Когда клинок достиг цели, то рассек негодяю всю шею. Револьвер выпал из рук трупа и грохнулся на грунт.

Курт, сообразив, что сейчас что-то будет, приготовил плазмомет, но огонь открывать не стал, наблюдая, что собирается делать бывший страж.

Доркад тем временем бросился кувырком вперед, воспользовавшись замешательством остальных членов банды, не успевших ничего понять. Прокатившись по земле, Острый Коготь подобрал револьвер мертвого разбойника и сделал серию выстрелов по разбойникам. Одного убил, а двух других тяжело ранил. Четверо плохо вооруженных противников ни для одного стража большой проблемы не составляли. Доркад неспешно забрал свой мачете и подошел к двум корчащимся от боли бандитам. Они что-то шептали надрывным неразборчивым голосом, извивались и стонали. Послушав их с минуту, Коготь просто навел револьвер сначала на одного. Выстрел. Затем, на второго – тоже выстрел. Проверив количество патронов в стволе, Доркад просто отбросил его в сторону.

- Ну, чего встал? – спросил он, негодуя у своего партнера.

- Я был уверен, что ты сам справишься. Решил не садить аккумуляторы. – Пожал плечами Курт. – Патроны тратить не хотел – Разжевал для Доркада, не знакомого с электричеством в принципе.

В ответ на это Острый Коготь буркнул:

- Ладно. Путь не близкий. Так что вперед. Палки в руки, барабан на шею.

Ближе к закату они оказались совсем рядом с Масехом. Они свернули с дороги, чтобы не прийти прямо к воротам. В результате, через полчаса бывший страж и пространственный путешественник стояли возле не очень высокой каменной стены. Ближе к центру города была слышна музыка и народный гул. Видимо, в столице проводилось какое-то мероприятие.

- Вот он, Масех, - проговорил Доркад. – Сейчас перелезем через стену и, пробираясь по закоулкам, дойдем до площади.

Если там праздник, то Сноркеб тоже присутствует. А как распределимся – уже там решим. Только ствол свой держи крепко и наготове.

После этих слов Коготь подпрыгнул и в несколько движений перемахнул через стену.

* * *

Когда Курт также пересек границу каменной ограды, то нашел Доркада прислонившимся к деревянной стене дома, стоявшего вплотную к ограде. Острый Коготь аккуратно выглядывал за угол, чтобы проверить, нет ли кого на улице.

Улица была почти пуста, если не считать запряженной в разваливающуюся телегу лошади, одиноко стоявшей рядом с обочиной.

- Никого нет. Наверное, все пошли на мероприятие, происходящее в центре, - предположил Коготь.

Гул, доносящийся откуда-то с площади, будто лишний раз подтверждал слова Доркада.

- Ладно, идем.

Бывший страж слегка выпрямился и вытащил из кобуры на спине именной карабин. Проверив магазин, он понял, что так и не перезарядил его после предыдущего. Прицыкнув, он быстро вставил новый патрон и передернул затвор. Теперь Доркад был точно готов к бою.

Двое пересекли улицу поперек, оказавшись в соседней подворотне.

- Ты точно готов? – спросил Доркад у своего напарника.

- Пожалуй, заменю батарею в плазмомете, эта разряжена лишь на половину, но в бою может не быть времени на перезарядку. – С этим словами Курт принялся рыться в рюкзаке. После непродолжительных поисков он извлек оттуда небольшой прямоугольный контейнер. Заменив батарею, Курт кивнул Доркаду:

- Готов… нет, стой! Еще кое-что. – Он снова скинул рюкзак и на этот раз достал три цилиндра – гранаты для подствольника. Закрепив их на поясе, Рейнхолд сказал:

- Теперь точно готов. Идем.

В ответ Острый Коготь лишь спокойно кивнул. Выражение его лица в миг стало очень напряженным, каменным. Крепко сжав карабин, Доркад слегка пригнулся и пошел дальше по закоулку, предварительно показав Курту жестом, чтобы он следовал за ним. Бывший страж знал этот город, как самого себя – благо, здесь он провел свыше десяти лет. Он знал, где можно спрятаться, откуда удобнее стрелять, как можно придти к тому или иному месту. «Ну, Сноркеб, я уже совсем близко» - думал он в данный момент. «Ты сделал огромную ошибку, когда приказал недоноскам прикончить меня» - при этой мысли Доркад даже злорадно ухмыльнулся.

Пройдя еще несколько опустевших улиц, Коготь и Рейнхолд достигли двора, который выводил прямо на главную площадь. От сюда было уже четко слышно, что Вороний Глаз толкает перед народом какую-то речь. Хотя, Доркада не шибко беспокоило содержание речи – его больше волновала жизнь Сноркеба. Чтобы не быть замеченными, Коготь толкнул Курта за какой-то высокий деревянный ящик, после чего сам спрятался там же.

- Ну, вот мы и на месте, - тихо произнес Доркад.

- Что теперь? – Спросил Курт. Он нервно жевал губу, осматриваясь по сторонам.

Острый Коготь как-то странно огляделся по сторонам и цепкой хваткой взял Рейнхолда за плечи:

- Так. Сейчас нам придется очень сильно потрудиться. Там, на площади, сейчас очень много народу, - бывший страж сделал многозначительную паузу. – Ты должен будешь стрелять без разбора из своей пушечки. Все, кроме меня, для тебя враги. Особенно метко стреляй по стражам – ты сразу узнаешь их. У них есть винтовки и ружья. Будешь здесь, за углом. А я пролезу на соседнюю крышу и постараюсь вышибить мозги Сноркебу, к хреновой матери. Как только услышишь мой выстрел – тут же выскакивай из-за угла и открывай огонь.

- Не говори со мной, как с пятилетним ребенком, я не тупой! – Возмутился Курт. – Я буду сидеть здесь и стрелять во все, что движется. Мне все понятно.

- Ну, хрен вас там в вашей утопии разберет! – возмутился Коготь. – Ты ж такой божий одуванчик.

- Ползи уже на свою крышу, Рэмбо. – Саркастически заметил Курт.

Доркад покривил морду, и с яростью посмотрел прямо в глаза Рейнхолду:

- Как ты меня сейчас назвал?!

- Да был когда-то фильм про одного супермена. Рембо его называли. – Пожал плечами Рейнхолд.

- Еще раз так меня назовешь – вспорю глотку, протащу туда язык и завяжу бантом, - предупредил Доркад, после чего добавил. – Так, хорошо. Нужно торопиться. Будь наготове.

Сказав эту реплику, Острый Коготь развернулся и полез по деревянной лестнице куда-то на крышу. Не успел Курт и глазом моргнуть, как Доркад скрылся из его поля зрения.

«Вспорю глотку, протащу язык». – Передразнил Доркада Рейнхолд, а затем выглянул из-за ящика. - «Что-то сейчас будет!»

Тем временем Острый Коготь уже аккуратно полз по черепичной крыше здания. Она была отвесной, поэтому удержаться было достаточно сложно. Благо, помогали кожаные перчатки и рифленая подошва на сапогах. Винтовку бывший страж сжимал в левой руке, а правой помогал себе лезть по крыше. Наконец, он оказался на той стороне, которая выходила прямо на площадь. Все празднество Доркаду стало видно, как на ладони. Теперь нужно было сделать так, чтоб никто не заметил его самого. Как раз очень кстати из крыши торчала толстая и квадратная кирпичная труба. Из нее сейчас не валило дыма – видимо хозяин дома также был на представлении. Коготь аккуратно спустился к трубе и прислонился к ней плечом. Отсюда было отлично видно Сноркеба. Доркад неспешно приложил приклад карабина к плечу и начал прицеливаться…

- Дорогие граждане Масеха, джорды! Сегодня мы собрались здесь, чтобы вспомнить, что мы – самая цивилизованная раса из ныне существующих! Мы же джорды! Наши заводы производят высококачественное оружие, одежду и припасы! Наши дома греют нас и оберегают! Наши зарплаты дают нам уверенность в завтрашнем дне! – ораторствовал Сноркеб. – Но джорды, давайте вспомним и о том, что происходит в нашем обществе негативного. Оглядитесь! Многие из нас готовы поубивать друг друга! Каждый день происходят десятки зверских убийств, изнасилований и разбоев! Разве может так жить самая развитая цивилизация в мире?! Разве так должны мы жить?! Опомнитесь! Если мы прекратим вести себя так, то нам станет жить гораздо легче! Разве не так?! Я призываю вас очнуться!

«Мать твою, Вороний Глаз, а правильно и красиво говорить ты всегда умел. У тебя в этом прирожденный талант. Мне даже жалко сейчас убивать такого говоруна» - размышлял Доркад, уже взяв говорившего Сноркеба на мушку. «Пора» - подумал бывший страж и задержал дыхание. Но в момент, когда он нажал на курок, рука случайно дрогнула. Прозвучал громкий выстрел карабина. В следующее мгновение Сноркеб «Вороний Глаз» грохнулся с трибуны и вскрикнул. Он был жив – пуля попала в бок. Толпа начала разбегаться, а стражи осматривать окрестности, мгновенно обнажив свои орудия.

Услышав хлопок ружейного выстрела, Курт вздрогнул, хотя и ожидал его в любой момент.

«Сейчас я дам невинным гражданам пару секунд, чтоб покинуть зону обстрела, а потом все будет в точности, как я делал это в «Буднях Космодесантника», передо мной не люди – просто компьютерная имитация, а я – практически бессмертен, ведь у меня вдоволь аптечек». – Думал он, считая про себя.

Наконец, он решил – пора. Переключив МП-81 на режим метания гранат, Курт выскочил из-за укрытия. Почти сразу же он заметил большую группу стражей, обстреливающих крышу дома, где притаился Доркад. Не позволяя себе думать о будущих жертвах, как об отцах семейств и сыновьях матерей, он поднял плазмомет, задрав дуло соответственно маркерам на дисплее, а потом нажал на курок.

Резкий хлопок и граната вылетела в направлении стражей – это произошло в одно мгновение, но Курту показалось, что время застыло. Яркая вспышка озарила площадь, послышались крики ужаса, но попавшие в радиус действия гранаты не кричали – их уже не было. Их организмы в мгновение распались на молекулы, испарились в воздухе, от них осталось только туманное облачко.

Курт опустился за ящик и, тяжело дыша, принялся вставлять следующую гранату. Руки не слушались, но, в конце концов, ему это удалось. Он высунулся и сделал еще один выстрел.

Стражи тем временем растерялись: часть просто бежала с поля боя в ужасе, оставшиеся попрятались в укрытия, максимально рассредоточившись по площади. Курт решил не тратить последнюю гранату, вместо этого переключил режим и начал поливать площадь плазмой. Он стрелял навскидку, ни в кого особенно не целясь, но на площади то и дело раздавались крики боли – никакие укрытия не спасали от раскаленной материи.

Молодой человек стрелял и стрелял, ствол плазмомета раскалился от перегрева, Курт слышал писк сигнализатора о необходимости перерыва, но не мог остановиться. Наконец, сработала аварийная система. Вернувшись за ящик, Рейнхолд достал из сумки пакет сухого льда и приложил к оружию, ствол зашипел.

Наконец, температура спала до допустимой, и Курт высунулся снова, чтобы продолжить стрелять. В этот момент ему в плечо ударила пуля.

Сразу же после собственного выстрела, Доркад сообразил, что попытка оказалась безуспешной.

- Вот зараза! – смачно выругался он и приготовился стрелять по активизирующимся стражам.

На площади сразу после действия Острого Когтя началась дикая паника. Простой народ начал разбегаться с криками «Спасайся!!!», «Стреляют!!!» и прочими возгласами. Курт не подвел Доркада и вовремя начал стрелять. Когда прогремел первый взрыв, даже сам Коготь прикрыл лицо рукой и быстро спрятался обратно за трубу. «Мать твою! Так он и меня в котлету превратит!» - промелькнуло в мыслях у бывшего стража. Выглянув на несколько мгновений из-за каменной кладки, Доркад увидел, как сгустки какого-то вещества поражают одного противника за другим. Пораженные этим зарядом сразу же умирали, а их тела сложно было назвать человеческими.

- А говоришь, убивать тебе страшно… - как бы обращаясь к Рейнхолду, прошептал Доркад и передернул затвор на карабине.

«Пора и самому честь знать» - подумал он. Взяв на мушку одного из стражей, он нажал на курок. Противник кубарем полетел по земле.

- Отлично, - произнес бывший страж.

Краем глаза Острый Коготь заметил как Сноркеб «Вороний Глаз» забежал в здание городского совета, находившейся в конце площади.

- Беги, беги. Я тебя все равно достану. К тому же, ты ранен, а я – нет, - со злобой заметил Доркад, снова прикончив кого-то из людей на площади. В следующее мгновение сразу несколько стволов стало обстреливать точку, где сидел Коготь. Опасаясь быть раненым или убитым, Доркад плотно прислонился к трубе. Он слышал, как пули, одна за другой, вонзаются в кирпичную кладку с другой стороны. А одна из них даже попала в крышу, совсем рядом с ногой Острого Когтя. Не теряя времени, Доркад уже успел перезарядиться. Это был последний магазин. «Пять выстрелов – пять стражей» - подумал он. Когда огонь по его точке прекратился, Коготь мгновенно высунулся и сделал серию выстрелов, после чего опять скрылся за трубой. Патронов больше не было. Отбросив винтовку в сторону, он огляделся и увидел окно, ведущее прямо в канцелярию, на второй этаж.

- Если пересечь всю эту длинную крышу, то я окажусь там, в гнезде Сноркеба. А дальше до него уже только рукой подать… - рассудил бывший страж.

Он понимал, что бежать нужно будет быстро, потому что оставшиеся стражи сразу же постараются снять его. Поэтому Доркад снял с себя плащ и оставил лежать у основания трубы. Теперь его массивный и мускулистый торс прикрывала только затертая безрукавная кофта. На поясе болтались ножны, из которых величаво выглядывала рукоятка огромного и острого мачете. «Было бы очень неплохо, если бы Курт меня хотя бы чуть-чуть прикрыл» - подумал Доркад и встал в стойку, приготовившись бежать.

- Раз… - начал счет он. – Два…, Три!!!

На счет «три» Острый Коготь резко рванул вперед. Как он и предполагал, стрелки на площади открыли по нему огонь. Курт подозрительно ничего больше не предпринимал. Уже на бегу Доркад подумал: «Может его уже грохнули?». Пули свистели совсем рядом с Доркадом. Он сам удивлялся, как по нему не могли попасть. «Совсем стрелять разучились!» - корил своих бывших коллег Коготь. Наконец, до края здания, по которому бежал бывший страж, оставалась всего пара метров. Разгона у Доркада было достаточно, поэтому он сильно оттолкнулся одной ногой от черепичной поверхности крыши и подался вперед. В полете, он пересек расстояние между зданием канцелярии и крышей, после чего влетел в открытое окно.

С трудом поднявшись, Курт прикоснулся к плечу – оно страшно болело, однако, пуле не удалось пробить прочную куртку Рейнхолда – она отскочила, оставив лишь синяк. Осторожно выглянув из-за ящика, Курт обнаружил, что на площади почти никого из врагов не осталось, зато трупов было больше, чем в морге.

«Пора выдвигаться вслед за Доркадом». – Подумал он и выскочил из-за укрытия, вновь открыв подавляющий огонь. На удивление, уцелевшие стражи даже и не подумали сопротивляться – обнаружив, что Курта не может остановить даже пуля, они бросились врассыпную. Стрелять по убегающим Курт не стал, вместо этого устремился к входной двери здания городского совета.

Доркад лежал на деревянном крашеном полу, на втором этаже канцелярии. Залетая в окно, он немного стукнулся спиной о стену. Услышав топот чьих-то ног, Коготь сообразил, что пора подниматься на ноги. Он мгновенно вскочил и резким движением вырвал мачете из ножен. «Насколько я знаю, у канцелярских лакеев нет огнестрела. Хотя, я не уверен» - размышлял бывший страж. Буквально через пару секунд позади себя он услышал оклик:

- Эй, ты!

«Ну, зачем позвал» - сыронизировал мысленно Доркад и развернулся. Напротив него стоял не очень крепкого телосложения парень с каким-то подобием кухонного ножа в руках. Узнав в незнакомце Доркада «Острого Когтя» парнишка опешил. Вся спесь с него внезапно куда-то сошла, и он потупил взор.

- Парень, ты собираешься напасть на меня вот с этим? – спокойно спросил Коготь, кивая на невнушительного размера ножик.

Лакей ничего не ответил, просто отбросил ножик и поднял руки. Доркад отреагировал на это действо зловещим оскалом и, подойдя поближе к парню, ударил его по лицу головой. От неожиданного и крепкого удара пацан размяк и опустился на пол без сознания.

- Это тебе за рассудительность, - произнес бывший страж и пошел дальше по коридору. Вдруг, из какого-то кабинета выскочил бородатый мужик. В руках он сжимал ржавый револьвер. Могло создаться впечатление, что этот мужчина спал, и, услышав стрельбу на улице, проснулся и переполошился, спонтанно схватившись за оружие. Он не видел Доркада, потому что смотрел в противоположную сторону. Острый Коготь решил этим воспользоваться, он быстро подскочил к мужику со спины и воткнул мачете ему под правую лопатку. Доркад был обучен маломальскому курсу анатомии, и знал, что при таком ударе жертва не успеет вскрикнуть. Так и произошло – мужчина издал только какой-то глухой всхрап и опустился наземь. Коготь быстро вытащил из тела свой нож и засунул его обратно в ножны, подобрав с пола ржавый револьвер. Он проверил магазин – барабан был целиком заполнен (6 патронов). Злобно пнув мертвеца, Доркад побежал дальше. Нужно было найти главного врага – Сноркеба.

Ворвавшись внутрь здания, Курт устремился вверх по лестнице – он догадывался, что цель Доркада находится на третьем этаже. Странно, но все крупные шишки предпочитают селиться на самом верху, должно быть, потому, что ощущают себя величественнее, находясь выше остальных.

Поднявшись на второй этаж, Курт осмотрелся. В коридорах никого не было.

«Все попрятались, что ли?» - Подумал он. – «Ладно, нужно спешить».

С этими мыслями Рейнхолд поднялся еще выше. Едва он вырулил с лестницы в коридор, как столкнулся с каким-то человеком. Человек этот был одет в видавшую виды безрукавку, поэтому Курт не сразу признал в нем Доркада. Тот сделал резкое движение, отбрасывая появившегося сзади противника. Уже падая на пол, молодой человек прокричал: «Это я! Курт!».

Коготь машинально развернулся и уже вскинул револьвер, чтобы выстрелить в упавшего противника, но вовремя вразумил, что перед ним его напарник, Рейнхолд.

- Хрен тебя возьми! Не смей так делать больше. В следующий раз я могу и продырявить тебе башку по неосторожности! – возмутился Доркад.

- Никак не ожидал встретить тебя прямо тут, у самой лестницы! – ответил Курт, потирая ушибленную поясницу.

Вдруг в конце коридора, ведущего к кабинету Вороньего Глаза, появилась какая-то фигура. Доркад, не задумываясь, поднял оружие и нажал на курок. Послышался легкий вскрик и звук падения тела. На полу лежал мертвый Артак, секретарь и помощник Сноркеба. Подойдя поближе к трупу, Коготь прицыкнул.

- Он же еще совсем мальчишка! Зачем ты это сделал?! – Воскликнул Курт.

Не издав ни звука, Доркад ногой перевернул упавшего ничком Артака. В руках он сжимал небольшой пистолетик.

- Если бы я не выстрелил – он бы грохнул нас обоих. Ему нужно было всего два патрона, - бывший страж снова цыкнул. – Никогда не жалей своих врагов, потому что враг никогда не пожалеет тебя.

- Отлично. Безумный мир. Ну, где этот твой Сноркеб? Давай грохнем его и дело с концом. – Сказал Рейнхолд. – Так! Стоп!

Курту, вдруг, пришла в голову мысль.

- Доркад, Сноркеб – глава вашего народа, верно?

Острый Коготь в ответ только лишь кивнул.

- Значит, все важные сообщения, улики, предметы, все доставляется прямо к нему? – Взволнованно спросил Курт.

Бывший страж только развел руками:

- Да, все верно. Но зачем мы тратим время на этот бесцельный разговор? Вороний Глаз может уйти!

- Отлично, идем скорее! – Курт буквально подпрыгивал на месте от нетерпения. – Мне нужно попасть в его кабинет!

«Какой он энергичный стал» - усмехнулся мысленно Доркад и, взведя курок на револьвере, показал Курту, чтобы тот следовал за ним. Медленно, аккуратными шагами, эти двое начали приближаться к двери кабинета Сноркеба. Наконец, когда они оказались прямо перед ней, раздалась серия выстрелов. Пули пробили деревянную дверь и врезались в стену напротив.

- Уходи отсюда, Доркад!!! Прошу тебя, уходи!!! – кричал Вороний Глаз надрывающимся голосом из кабинета.

- Похоже, он нам не рад. – Тихо сказал Курт Доркаду. – Что будем делать?

- Что делать, что делать – передразнил Коготь. – У тебя остались патроны в чудо-ружье?

Не дожидаясь ответа Курта, Доркад громко крикнул:

- Я пришел по твою душу, Сноркеб!

Из-за двери вновь прозвучало:

- Просто уходи! Я дам тебе все, что захочешь!

Неожиданно, Курт вмешался в диалог:

- Вам доставляли такой маленький стальной цилиндр?

- А? Что? – раздался растерявшийся голос градоначальника из кабинета.

Голос был слабым, сказывалось серьезное ранение в бок. Также Сноркеб был удивлен появлению какого-то другого человека.

- Что за хрень ты городишь?! – тихо рявкнул Доркад.

- Просто дайте мне этот чертов цилиндр, и я уберусь отсюда! Если хотите, заодно я могу грохнуть вашего старого дружка! – Курт подмигнул Доркаду. – Меня невозможно убить и я ничего не боюсь, мне просто нужен этот долбаный цилиндр! Дайте мне его, и я исчезну!

- Вы об этой железной палке? – спросил Сноркеб.

Доркад воспользовался отвлечением градоначальника и переметнулся на противоположную сторону дверного косяка. Его рука подергивалась – он хотел поскорее пришить врага.

- Да, да! Дайте мне ее, и я избавлю вас сразу от двух проблем: никакого Доркада и никакого психа из параллельных миров! – Прокричал Курт сквозь дверь.

Вороний Глаз, оперевшись на свой стол из-за упадка сил, крепко держался свободной от пистолета рукой за кровоточащую рану на боку. Он знал, что, скорее всего эти двое обведут его вокруг пальца. Сноркеб ответил:

- Хорошо… сейчас… Я отдам…

С этими словами градоначальник подошел к окну и посмотрел вниз. «Высота достаточно большая… но, может быть, у меня получится» - подумал он. Эмоций больше почти не было, только безысходность. Вороний Глаз толкнул оконную раму, чтобы она открылась.

Доркад, услышав скрежет деревянной оконной створки, сразу же сообразил, что пора. Он мгновенно оказался напротив двери и шибанул ее ногой. От такого сильного пинка она сразу же отворилась. Сноркеб даже не успел обернуться. Прогремел выстрел. Вороний Глаз издал жалобный стон и выронил пистолет, после чего повис на подоконнике.

- Готово, - констатировал Острый Коготь.

- Ладно, не удалось мне его провести. - Пожал плечами Курт. – Антенна может быть где-то здесь.

С этими словами Рейнхолд подскочил к столу и начал изучать содержимое ящиков.

Доркада же вовсе не интересовал канцелярский стол теперь уже бывшего градоначальника. Он, опустив револьвер, неспешно подошел к Сноркебу, свесившемуся с подоконника на улицу. Коготь грубым движением перевернул врага так, чтобы тот смотрел ему в глаза. Вороний Глаз был еще жив. Струйка крови капала с его рта. Он пытался что-то сказать, но не получалось.

- Ну, что, Вороний Глаз, ты проиграл. Ты талантливый мужик, и общество многое потеряет с твоей смертью. Но я не привык прощать тех, кто меня кинул, - сказал Доркад.

С этой репликой на устах Острый Коготь отошел на два шага назад, прицелился и выстрелил. Тело Сноркеба дернулось от ощущения попадания, а потом вновь повисло. Во лбу Вороньего Глаза зияла жирная дыра.

Курт вздрогнул, но не прервался. Оставался последний не изученный ящик, но он оказался закрытым на ключ. Переборов в себе отвращение к окровавленному трупу, висящему на подоконнике, молодой человек принялся исследовать его карманы. В конце концов, Курту улыбнулась удача – он нашел большую связку в кармане брюк убитого. Не долго думая, Рейнхолд принялся подбирать подходящий ключ, вставляя их по очереди в замочную скважину ящика.

Доркад в это время осматривал кабинет. Приметив действия напарника, он поинтересовался с улыбкой:

- Что ты пытаешься найти у него в ящичках?

- Не ищу, уже нашел! – Сияющий Курт продемонстрировал Доркаду хромированную антенну коммуникатора.

- Это еще что у тебя за штырь? – изумился Острый Коготь.

- Это не просто штырь! – Произнес Рейнхолд тоном, каким разговаривают с пятилетним ребенком, - Это – мой путь домой! А я просто мечтаю убраться, наконец, отсюда, ко всем чертям!

Доркад лишь пожал плечами.

Курт не обратил ни малейшего внимания на жест бывшего стража – оно было целиком сосредоточено на маленькой, невзрачной антеннке.

Молодой человек извлек из кармана коммуникатор, затем присоединил к нему антенну – возможности припаять провода у него не было, поэтому все держалось на честном слове.

Когда Курт включил прибор, на экране высветился индикатор стабильного приема сигнала. Обрадованный исследователь издал победный клич, такой пронзительный, что Доркад даже отшатнулся, а затем сказал:

- Ну что ж, мне пора, Доркад. Мое устройство пока функционирует, так что лучше убираться отсюда прямо сейчас. Мне, в какой-то степени, даже понравилось с тобой работать, ты уж не поминай лихом. Думаю, я еще вернусь проведать ваш мир, посмотрю, как идут дела. – Курт запнулся – нелегко было подобрать слова прощания, все-таки он привязался к стражу, несмотря на его, несколько, дурной нрав.

Острый Коготь тем временем очень заинтересовался чудодейственным прибором. Светящийся прибор настолько захватил его любопытство, что он не смог совладать с собой и выхватил устройство из рук Рейнхолда со словами:

- Дай сюда!

- Не трогай! – Прокричал Курт, но было уже поздно – Доркад случайно нажал на кнопку телепортации. Ослепительный вихрь озарил кабинет Сноркеба, а потом бывший страж, вместе с коммуникатором Рейнхолда, испарился в пространстве. Шокированный, Курт сел на пол и начал раскачивать головой, как умалишенный, а солнце, пробивавшееся сквозь распахнутую раму, продолжало беззаботно освещать его помрачневшее лицо.