Личному составу 1988 года инженерно-саперной роты «Скрепер» Гадрутского отряда посвящается, а особенно так и оставшимся безымянными героями: рядовому – водителю «ГАЗ-66», оснащённого буром, и сержанту - старшему машины!

Спросили как-то у меня на одном сайте участников локальных войн и конфликтов:

- У тебя «ксива» ветеранская есть?

- Нет, - отвечаю.

- Значит, не воевал и вообще – не ветеран! – немедленно был сделан вывод, со всеми вытекающими.

Так я нигде ни разу и не выдавал себя воевавшим, я, как и все пограничники, «за редким исключением», просто границу охранял. Тоска, хех, зелёная. Такой вот типичный не воевавший не ветеран. Особь второго сорта, ага. (Оговорюсь сразу - в глазах не у всех ветеранов). Даже хуже того - поваром-хлебопёком был на своей заставе. Это же кошмар: такой вот пишет на ветеранском сайте, то есть даже не второго сорта, нет, третьесортный вовсе! Доблестно служил с половником на заставской кухне, обсыпанный мукой. Такая вот «логика» - и смех, и грех.

Ну да ладно, переживу как-нибудь.

Речь пойдёт о простых парнях, которые не то что эпизодически, (как заставские повара), а – наглухо, то есть совсем, с оружием дела не имели за всю свою срочную службу. Не выдавали им оружия, хотя они столько же, сколь и остальные пограничники бывали непосредственно на границе. А не положено потому что - и точка!

Я им очень благодарен, (как, более чем уверен, и все «пайкинцы»), за весомую поддержку и помощь. В том, что провокация во время Кумлахского инцидента не удалась, есть большая заслуга и отрядских военных строителей: рядовых, сержантов, прапорщиков, офицеров и особенно – их командира-майора.

Хочу рассказать об одном эпизоде. На третий день Кумлахского инцидента это произошло.

Дембеля-армянина призыва Ноябрь 86 на заставе уже не было: в первую же ночь тайно вывезли с заставы на БТРе и он наверняка давно дома ел розовые, домашние пирожки. Но местные-то об этом не знали или знали, но «не верили» да и по разным признакам толпой на футбольном поле у заставы умело дирижировали некие «закулисные кукловоды». Тем более что «триумфальный» заход толпы гражданских на Мост Филиппыча под кинжальный огонь крупнокалиберных «станкачей» сопредельной стороны так и не был осуществлён. Поэтому это людское скопище ловко, не спеша, но неуклонно заводили, точнее подогревали до нужного «градуса».

День неуклонно клонился к вечеру. С правого фланга, по границе, а не по тылу как обычно, возвращался дозор. Усиленный, то есть трое: старший наряда с ПК и младшие с АК-74. Причём у младших - по два рожка с 25 патронами в каждом.

(Да-да, такая вот была инструкция, вырожденная извращённым способом где-то в «штабных недрах»! Почему, не спрашивайте, не мой уровень. Что-то там про «усталость пружины». Может, чтоб отчитаться об экономии боеприпасов: ускорение же, перестройка, а потому, видать, «изживание закоснелых и замшелых методов и правил». Понятно, погранцы плевать хотели на такие «мегатолковые» указания да инструкции, ибо осознавали, что спасение утопающих классически - дело их же самих. И это ещё не предел начальственной незамутнённости: был такой период, когда в течение трёх месяцев действовал приказ: выходить на границу и нести службу БЕЗ ПРИМКНУТЫХ МАГАЗИНОВ!!! Естественно наряд, немного отойдя от заставы, тут же проводил запрещённые приказом манипуляции, потому что большое начальство слишком высоко сидит и «крайне далеки они от народа», как говаривал Ильич, который Владимир, по другому, правда, поводу).

Шли бодро и ходко, потому как - домой, на заставу, да и ужин скоро. Такая вот немудрёная шкала ценностей, от которых эстетствующие интеллектуалы, «сахар нации», ага, обоего и даже «смешанного» пола охотно воротят рыльце и морщат носик: «Фи, быдло, «сапоги»!» Угу.

Вдруг видят впереди, по тылу, немного не доходя до моста «Дальний», какое-то нездоровое столпотворение, шум-гам, пыль столбом. Наряд тут же переходит на бег, даже команды не надо отдавать, ведь и так ясно, что там что-то нехорошее затевается. Прибежали, как показали последующие события очень кстати, вовремя «обозначили присутствие».

Картинка маслом по дереву: сапёры, сержант и рядовой-водитель «ГАЗ-66» с буром, перегородили единственную проходимую для автотранспорта дорогу к заставе да не просто так, а - с гарантией: бур засажен в грунт, намертво! Попробуй, сдвинь. Вокруг грузовика – местные числом дюжины с две хороводы нарезают, вопят, но приближаться пока не решаются. Видать, как пел один известный бард: «Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков!» Дозор «нарисовался» по ту сторону «системы» почти рядом с «газоном» строителей.

Тут замыкающий наряда, младший дозора, как и положено отвечающий за сектор наблюдения по тылу, доложил о приближении автоколонны местных: легковые, несколько грузовиков. И сразу же первой мыслью было: таранить заставские ворота будут! Вон какой у них симпатичный «ЗиЛ-130» - разгонятся, благо футбольное поле позволяло, и...

Колонна остановилась у рукотворного автозатора, который не объедешь никак: слева – высокая железнодорожная насыпь, а справа – того хуже: «система», за ней через два метра - обрыв в пограничную реку. И куда теперь местным деваться, что делать?

Очень не дальновидно голову колонны гражданские составили из легковушек. (Небось творческую инициативу проявили некоторые или как Пятачок хотели поспеть раньше всех: тоже как будто они сами, без подсказки, догадались, что именно сегодня - пятница. Очень спешили, ага.)

Весовая категория у легковых не та, чтобы с «66-м» в захватывающую игру «Тяни-Толкай» сыграть. Поэтому, когда клубы пыли немного осели, был высажен «десант»: несколько десятков рвануло к перегородившей дорогу машине с криками: «Убирай бистра, да!» Водила тут же заперся в кабине, чтобы не выдернули, не сняли грузовик с тормоза и передачи, то есть не взялись убирать мешающее им автотранспортное средство сами. Сержант заскочить не успел, его тут же окружили с криками: «Приказывай своему да, пусть дверь откроет!»

Старший дозора крикнул ему: «Брат, мы здесь!!!» Не слышит сапёр из-за гвалта, затравленно озирается, бледный, но на поводу у толпы не идёт.

Старший лаконично младшим наряда: «Затворные рамы!» Те чётко, почти синхронно сняли автоматы с предохранителя и, переведя «флажок» в положение «стрельба очередями», передёрнули затворные рамы. Это двойное «клац-клац» мгновенно охладило страсти, пусть самую чуть и лишь на время. Толпа заметила, что не совсем одна да в чистом поле. Сержант просветлел лицом, приободрился тотчас. Старший дозора заминку использовал на все сто: «воткнулся» и по МТТ (микро-телефонная трубка) связался с заставой. Доложил обстановку, попросил помощи и решился на некоторое хулиганство, для пользы дела: спросил, разрешено ли в случае крайней надобности применить оружие на поражение? Громко спросил, вроде как не слышно ему из-за шума да столпотворения. Ему тотчас заполошно по трубке:

- Категорически запрещаю!!!

Старший молодцевато гаркнул:

- Есть, так точно! - и отключился.

Толпа притихла, смотрят: не понятно ведь, чего «Есть!» Они же не могли слышать ответ начальства на явственно прозвучавший вопрос. А старший деловито принялся... нарушать отданный ему приказ и парочку инструкций, памятуя слова Петра Первого: «...и не держаться уложений и устава воинского, аки слепой плетня, а надобно будет если, то и голову здравосмысленно прикладывать не стесняться...» Вот он и не стеснялся нигде ни разу, устроил себе маленький личный праздник: открыл запечатанный короб, достал ленту, деловито заправил в пулемёт и затворную раму - в крайнее заднее положение, потом – мягкий досыл в крайнее переднее. То есть никакого звонкого «клац-клаца» автоматов, скорей уж предупреждающее, едва слышное змеиное шипение. И когда старший дозора выпрямился со снаряжённым ПК, (блин Рембо, 13-ая кровь с молоком), местные разом эдак сбледнули с лица, оторопев. Да и трудно сохранить невозмутимость, когда на тебе смотрят пока ещё не как на мишень, но и уже почти не как на человека.

Только долго такое продолжаться не может: первое оцепенение быстро пройдёт и тотчас вспомнят, что «иран пришёль, ти – пух-пух, тебе - медаль, йа пришёль и ти меня – пух-пух – тебе турма!» Местные СТПВ знали хорошо, точнее ту её часть, которая напрямую их касалась. Всё верно: нельзя трогать местное мирное население и следует очень терпимо к нему относиться, если, конечно, на границу не лезут.

Тут головной младший дозора, отвечающий за соответствующий сектор наблюдения, как-то так очень странно присвистнул. Старший глянул вперёд и даже где-то восхитился в душе: со стороны заставы как в замедленном немом кино набегало-наплывало, (иначе и не скажешь), отделение сапёров во главе со своим начальником, майором. Неумолимо, молча, целеустремлённо, даже, кажется, земли не касаясь сапогами, с арматуринами наперевес. Видимо сработал пресловутый «испорченный телефон» и наверняка майору доложили, что-то вроде: «Там, у «Дальнего», сейчас ваших затопчут!!!»

Дозорных невольно морозом пробрало, потому что это напоминала приближение селя, (то есть гарантированная, ужасная смерть), так похоже получилось.

Майор добежал первым, и, не сбавляя скорости тараном попёр на толпу.

Местные, стоявшие на пути у этого рукотворного катаклизма во плоти, отшатнулись в стороны, и вот он уже рядом с только что пребывавшем в кольце сержантом. Майор быстренько осмотрел его со всех сторон: не поранен ли, всё ли в порядке, а потом развернулся к толпе, оскалился и грянуло, как громом с ясного неба:

- НУ, КТО ТУТ УДУМАЛ МОИХ ЛЮДЕЙ ТРОГАТЬ?!!

От него попятились. Гаркни он сейчас «Бу!», рупь за сто: рванули бы гражданские оттуда, ломая ноги и не помня себя нигде ни разу, потому что главный сапёр Отряда был действительно, без дураков, СТРАШЕН!

(Видели некий общеизвестный логотип на трансформаторных будках с надписью: «Не влезай, убьёт!»? Милая улыбка Чебурашки по сравнению с выражением лица майора, серьёзно вам говорю!)

Дозорные смотрели на него с восхищением, сапёры – с немым обожанием. И стало ясно, за что же они буквально боготворят своё начальство, хоть и крут был тот нравом. Да вот за это - за готовность лично порвать на куски любого, задумавшего нехорошее на его подчинённых! ВОТ ЭТО КОМАНДИР!!!

- КОМУ ТАМ ЕЩЁ ЧТО-ТО НЕПОНЯТНО?

Это в адрес нескольких юных недоумков, которые вспугнутыми, поднятыми на крыло кенгуру тотчас отпрыгнули от кабины «66-го». Толпа быстренько, в хорошем темпе отпятилась мимо «газона» и дальше - метров на пять от самого грузовика. А уж когда БТР мангруппы подошёл и эдак ненавязчиво, по-носорожьи, шевельнул хоботом башенного КПВТ, то местным стало совсем грустно.

Майор доступно, почти вербально, озвучил некое своё пожелание так, чтобы даже до самым непонятливых или тугодумных дошло: теперь продолжать пытаться что-то ловить здесь - наглухо бесполезно! То есть если таки всё ещё имеются желающие, пробуйте на здоровье! Тем более, что оно, хорошее, больше таким слепо-глухим на всю голову потомственным дебилам не понадобится!

Было несколько комично наблюдать, как местные никак не могли стронуть свою колонну вспять, задним ходом то есть. Майор посмотрел на их натужные бестолковые потуги, посмотрел да и, плюнув, взял это дело в свои умелые руки прирождённого пастуха-поводыря. И работа под его чутким руководством закипела, то есть зафыркала плохо отрегулированными октан-корректорами и прочими карбюраторами и постепенно, по одной машине с торца колонны, стронулась и укатила задом наперёд восвояси.

Майор, тактически грамотно распределив наличные силы, подошёл к «системе», кивком поблагодарил заставских:

- Спасибо, бойцы!

Покосился на снаряжённый ПК старшего наряда, на снятые с предохранителя автоматы младших, просветлел ликом, а глаза вдруг стали такие, хе-хе, добрые-добрые, с эдакой хитринкой:

- Насчёт этого, не думайте. В случае чего скажете, что я приказал!

Заставские посмотрели на майора с безмерным уважением. Старший дозора вежливо поинтересовался:

- Наша помощь нужна, товарищ майор?

- Нет, можете идти. Теперь мы и сами справимся.

И никто не усомнился, что он точно так же, без какой-либо бравады, с такой же непоколебимой уверенностью сказал бы то же самое, даже если бы не было рядом махины БТРа. Он и сам за танк легко сошёл бы, не смотри что среднего росточка. Дозор поставил что надо на предохранитель, (лента – убрана в короб), и образцово-показательно, как не всякому генералу, отдал майору честь «с оружием». Чётко, как на строевом смотре, (уважение оказали), повернулись напра-а-а-во и двинулись по берегу Аракса в сторону заставы.

Начальство Отряда быстренько сделало надлежащие выводы и на железнодорожном переезде у самого Кумлаха, где просёлочная дорога, плавно повернув, начинала идти рядышком с «системой», был поставлен заслон в составе одного БТРа, одного наряда с собакой, усиленного отделения комроты и двух отделений сапёров. Всё по библейским заповедям, точнее по главной, на мой субъективный взгляд: «Не введи в искушение!» Возглавил всё это мероприятие по «избавлению от Лукавого» командир сапёров. Чтобы его подчинённые не расхолаживались, озадачил их рытьём капонира для БТРа, потом оборудованием окопов полного профиля и пулемётных гнёзд, затем... В общем, когда через трое суток приехало некое средней высотности начальство, был готов натуральный блокпост, хотя в то время мы такого слова и не слыхивали, говорили - «укреплённый КПП».

Местные никак не хотели уразуметь, что их несанкционированным позднеосенним гуляниям настаёт полный Полярный Ёж: приходилось всё необходимое от Кумлаха тащить до футбольного поля перед заставой на своём горбу, а это несколько километров, да по холмам. Та ещё работёнка. Чтобы вопить денно и нощно: «Карабах – наш!» одного энтузиазма было явно недостаточно – нужна подпитка пищей и питьём, палатки и прочая дребедень, потому что костры кострами, но если сверху закапает, то желание орать всевозможные речёвки, как правило, почему-то быстро пропадает. Мистика да и только!

Очень сильно подрезало крылья местным свободофилам конфискация на КПП всего мало-мальски «с градусами», потому что согласно инструкции СТПВ пьяным находится в приграничной зоне, а в особенности непосредственно у линии границы, запрещалось категорически.

(Заставские, находясь в дозоре по тылу на левом фланге, то есть почти всегда с собачкой, творчески развив понятие «действовать по обстановке», с огромным удовольствием отрабатывали учебное задержание нарушителей границы на поддатых мужиках из местного кишлака, неосмотрительно или легкомысленно вышедших «погулять» к «системе», чем вскоре обеспечили худаферинцам практически поголовную вынужденную тягу к трезвому образу жизни. Проводили, так сказать, одну из недавних программ партии в народ, как и следует цепным наймитам «кровавого режима», ага.)

Майор - натуральный былинный богатырь - безжалостно, собственноручно и показательно изничтожал разнокалиберную тару с троеглавым Змием Горынычем местного и госразливов: разбивал бьющееся, из небьющегося не мудрствуя лукаво - ВЫЛИВАЛ НА ЗЕМЛЮ, вызывая горестный вой по ту сторону переезда и приглушённый стон со стороны КПП.

Ну и как тут прикажете вдохновлять соплеменников на демсвободы всякие и нацосознание? Словом? Так более-менее способных ораторов то ли не случилось, то ли, скорей всего, они благоразумно помалкивали и особо не высовывались, потому что местные чекисты бдили и, по возможности, пресекали – душили свободо-демократию на корню по всякому, верные псы деспотии, от которой стонало и буквально задыхалось всё прогрессивно-демократическое! Тирания же и тому подобное как никак.

Само собой местными предпринимались всевозможные контр-тиранические меры. Пытались отравить Амура. Точнее не отравить: кто-то из толпы снайперски бросил конфету, как оказалось, с кусками бритвенных лезвий внутри. Вожатый зазевался и бедолага Амур, (большой, но молодой и глупый ещё), заскулив, выплюнул подброшенное шоколадное «Мишка в Рейкьявике», а из пасти у него пошла кровь. Майор глянул на плачущего от боли овчара, на вожатого с безумными глазами, который медленно-медленно перемещал свой АКСУ из положения «на плече» в положение «к бою» и мгновенно перешёл в состояние «берсерк». С диким рёвом: «КТО, КАКАЯ ПАДЛА ПОДБРОСИЛА?!!» - он рванул через железнодорожные пути в сторону опешивших местных.

Вы когда-нибудь видели, чтобы толпа бросилась наутёк от одного, практически безоружного человека?

А, ну да - в фильмах-сказках.

Так вот: взбешённый майор один, своим рывком на первой космической, рассеял толпу где-то в пару-тройку сотен. Вернулся, приказал на своём личном «уазике» увезти Амура на заставу. И вместо рыжего, где-то через полчаса, привезли с левого фланга... Аргуса.

Только «крокодил» наш выпрыгнул из майорского «УАЗа», как многие из местных, вновь накопившиеся по ту сторону переезда, вдруг вспомнили, что они вообще-то страшно заняты, что у них вдруг появились дико неотложные дела, требующие присутствия их там и настоятельного отсутствия здесь. Толпа у переезда начала стремительно таять, как сугроб в жаркий весенний день. А когда Аргус сам, молча, целеустремлённо принялся рваться с поводка, с достоинством ломанулись прочь даже самые стойкие. Какое там конфетку с лезвиями подбросить, если даже смотреть на Ару решался не каждый из гражданских. Да и то, вы попробуйте, бросьте самонаводящейся ракете «что-нибудь вкусненькое», и как она отреагирует? Вот-вот, у неё программа – другая: самое сладкое и вожделенное для неё – цель, всё остальное либо не заметит, либо попросту проигнорирует.

Кстати, майора Аргус сразу признал за старшего. Только на своего вожатого да на него не поглядывал с тоской гурмана, который вынужден в силу необоримых обстоятельств сидеть на... диете, когда по ту сторону переезда фланирует столько... редкостно деликатесной еды! Хотя нет, на людей в военной форме он посматривал по иному - с эдакой задумчивостью во взоре, видимо решая лично для себя знаменитый гамлетовский вопрос... Потом, обсудив и рассмотрев происшествие «С затором» со всех возможных сторон с углами, «пайкинцы» пришли к выводу, что те двое - рядовой и сержант - совершили подвиг! Да-да, именно подвиг: безоружные, оценив обстановку, по собственной инициативе приняли единственно верное решение – наглухо перекрыть автоколонне местных дорогу к заставе, а по умолчанию - и к мосту через Аракс. Могли ведь бросить всё как есть и просто удрать на своей машине, но не стали этого делать! Вот так! Их бы наградить за этот подвиг или ещё как отметить, а я даже имён и фамилий тех двоих не удосужился тогда узнать.

Пусть хоть так, спустя двадцать лет, отдать им должное.

НЕИЗВЕСТНЫЕ ГЕРОИ, РЯДОВОЙ И СЕРЖАНТ, ВОЕННЫЕ СТРОИТЕЛИ ГАДРУТСКОГО ОТРЯДА СОВЕРШИЛИ ПОДВИГ В КОНЦЕ НОЯБРЯ 1988 ГОДА БЛИЗ 5-ОЙ ПОГРАНИЧНОЙ ЗАСТАВЫ ВО ВРЕМЯ КУМЛАХСКОГО ИНЦИДЕНТА!

Не воевавшие, не ветераны, без «ксив», без наград, два обыкновенных парня 18 и 19 лет, но у меня язык бы не повернулся им сказать, что они – ниже меня в чём-то только потому, что я хотя бы иногда с оружием ходил, а они – никогда.