ПОКА РЕБЁНОК СПИТ

Рита сказала.

- Я так больше не могу жить. Это ужасно. Давай напишем, что нас не устраивает друг в друге?

- Хорошо. – Согласился я.

Жена села за стол, я погрузился в кресло.

Что я мог написать? Как редко и неумело она делает минет? Как спорит со мной при друзьях, не принимая мою, пусть даже и ошибочную, точку зрения. Не убирает со стола, редко моет посуду - вон и сейчас она грудой свалена в раковине. Легче найти Бен Ладана, чем заставить её погладить мне рубашку. В квартире постоянный бардак, ничего нельзя найти. Вещи находятся в самых непредсказуемых местах - вчера я обнаружил её чашку с недопитым кофе в холодильнике… Разноцветные баночки и тюбики оккупировали всю ванную комнату. Чтобы достать пену для бритья я должен протиснуться в самый дальний угол полки, обязательно зацепив что-нибудь по дороге - тут же вся кремовая и гелиевая армия рушится вниз. Я постоянно задеваю плечом фен, как будто повесить его больше некуда, выуживаю её длинные волосы из засорившегося водостока. Меня бесит, что она не закручивает до конца крышечки на бутылках, а просто надевает их сверху. Сколько раз я разливал Кока Колу на ковёр или рассыпал таблетки по всему полу только потому, что хватался за крышку.

Рита не любит броско одеваться, ей неприятно лишнее внимание. А мне так хочется почувствовать себя иногда королём рядом с красивой женщиной. Она бывает резка, вспыльчива, беспричинно неразговорчива, излишне болтлива, обидчива… Считает меня неучем, тупоголовым истуканом, нетерпелива, не может дождаться, пока я закончу фразу…

А однажды, вот ведь чудачка, беременная на восьмом месяце бежала через всю улицу, чтобы успеть отдать мне обед. Я торопился на работу и забыл его дома. Рита поймала меня уже на платформе перед дверями электрички, вручила мне термос и свёрток с бутербродами…

А как-то, в одной клинике с ценами далеко не эконом класса, мне так «хорошо» сделали зуб, что щека раздулась, как футбольный мяч. Я не мог спать, не мог изъясняться членораздельно, не мог нормально соображать, от боли и отчаянья не находил себе места. На мои невнятные претензии мне предложили пройти на общих условиях осмотр хирурга!.. Рита поставила на уши всю эту контору, и меня бесплатно прооперировали.

Когда я, сгорбившись под тяжестью проблем, прихожу домой, бледный от усталости, нервно жестикулирую, рассказывая, как несправедлива ко мне судьба, - только она, Рита, может успокоить, привести меня в чувства. Поглаживая по голове, как маленького ребёнка, спокойно раскладывает всё по полочкам, делая мир более дружелюбным, и я легко вдыхаю полной грудью и наполняюсь уверенностью в завтрашнем дне. И только получив её одобрение, знаю, что поступаю правильно.

Что я могу написать о тебе, дорогая? Что меня в тебе не устраивает?..

- Ну, ты закончил? – Спросила Рита нетерпеливо.

- Да.

- Я тоже. На, прочти.

Я взял исписанный лист, свой отдал жене.

- Что это?

Её глаза наполнились слезами.

- Что это ты написал?

Я написал всего одну фразу.

«Я люблю тебя, милая»