Версия всех устроили, тут же приступили к составлению списка мелких заказов и поучениям, как себя надо вести в дороге.

- А когда поезд, - поинтересовалась тетя Лида. Я растерянно оглянулась на маму, в надежде на поддержку:

- Поезд…- протянула я, и тут мобильник сообщил, что пришла «sms»: «Поезд в 5.30 утра, заеду в 5.00», - поезд в пол шестого отправляется.

- Ой, а как же ты доберешься, - заволновались родственники, - автобусы-то еще не ходят.

- Я такси заказала, не волнуйтесь, - успокоила я их, предвкушая, какой сейчас начнется гомон по поводу того, что я деньги швыряю налево и направо.

Так и вышло, но вскоре все успокоились. И я отправилась собираться. В процессе, договариваясь с дочками, что я еду ненадолго, вернусь с подарками, а бабушку оставляю на их попечение, следовательно, они должны ее беречь и слушаться. Девицы очень быстро смирились с мыслью, что я уезжаю, отправились на улицу, обговаривать список подарков, а мы, с мамой получив короткую передышку, пошли под яблоню допивать «Бейлис». Было хорошо и спокойно, потом примчалась Ленка, и мы принялись спорить на тему брать мне с собой вечерний наряд какой-нибудь или нет:

- Ну, нет у меня ничего особенно вечернего, я ж в деревню приехала отдыхать, а не по светским раутам шарахаться, чего ты пристала ко мне, я там себе чего-нибудь прикуплю, благо отпуск только начался и с деньгами пока терпимо.

- Противная ты все-таки, трудно с тобой, - возмущалась Ленка, - не могла платье какое-нибудь приличное в сумку бросить, все в брюках шастаешь. Туфли-то хоть есть?

- Туфли есть. А в брюках – мне удобно, отвали, - отмахнулась я от этой занозы.

Учитывая, что проговорили мы дружной компанией до самой темноты, уснуть мне так и не удалось, а потом я решила, что и незачем: три часа сна – ни уму, ни сердцу. Так что, прослонявшись это время: то, пытаясь читать, то курить, в четыре утра я начала наводить марафет. Проснулась мама:

- Собралась уже? Надо было поспать, будешь, как вареная ехать…

- Ага, уснешь с ним, как же! – ответила я, - мы сейчас, поди, разговоры на отвлеченные темы и все такое, ну все красоту не испортишь: глаза на месте, губы блестят, волосы пока вьются, интересно, как я буду их в порядок приводить в этом самом Киеве, - задумалась я.

- Феном, справишься, - это не главное, - успокоила мама.

- Ой, спасибо тебе, мамочка, за все, на самом деле, я так рада, что он все-таки объявился снова, не буду ни о чем думать, поживу хоть немного одним днем, а там – будь что будет, - обняла я маму.

- Давай, веди там себя прилично, пользуйся мамкиной добротой, - усмехнулась они. И в это время мы услышали, как к дому подъехала машина.

- Все – иди, - я не буду выходить.

- С Богом! - поцеловав меня на прощанье, сказала мама, а когда я пошли к воротам, точно была уверенна в том, что она перекрестила меня вслед…

Он стоял, распахнув настежь заднюю дверцу такси:

- С добрым утром! – и выглядел, собака, свеженьким, как огурчик, «надо же так уметь» подумала я про себя, а в слух сказала:

- Да ты оказывается, джентльмен!

- А то! – он захлопнул дверцу и сел на переднее сидение, и только я решила подумать с чего бы это, как он быстро наклонился ко мне между сидениями и шепнул: «Тут поеду, во избежание, так сказать», и подмигнул.

«Ну-ну» - подумала я, чувствуя, как меня начинает укачивать. «Вот и поговорили», - мелькнуло в голове, и я как-то незаметно уснула под звуки итальянской эстрады, поклонником которой, как видно был пожилой таксист.

- Сфета, Сфета, присыпайся, а то мы ни в какой Киев не поедем, а останемся бомжевать на вокзале, - сквозь дрему я услышала чей-то насмешливый голос и не сразу сообразила, где нахожусь. «Дима, поезд, Киев» - через секунду выстроилась в голове логическая цепочка. А Димка уже тащил меня к пустому перрону. Даже странно, будто никто в это зябкое утро не решился отправиться в дальние дали.

- Да все уже в вагонах давно, - будто прочитав мои мысли, сказал Димка.

Купе оказалось очень уютным, наверное, потому поезд был фирменным: ковровые дорожки, шторки на окнах, запах кофе в коридоре – в общем, полное блаженство. Размышляла я подобным образом, а мой предупредительный спутник тем временем уже успел не только получить, но и постелить свежую простынь, и демонстративно взбивая подушку, сказал:

- Ну, что спать будешь?

- А есть варианты? – сонно поинтересовалась я.

- Конечно, обсуждение нашей дальнейшей жизни.

- Ты в своем уме, какой НАШЕЙ?

- Ладно, оставим эту щекотливую тему, кофе хочешь?

- Если растворимое, то нет.

- Свежезаваренный только из ресторана, я проводницу попросил заказать, - хитро улыбаясь, сообщил он.

- Ты настоящий волшебник, - не удержалась я.

- Ну, это уже ближе к теме, - констатировал Димка и, усевшись на соседнюю полку, опустил голову на сложенные на столике руки и стал меня рассматривать.

- Что?

- Просто не верю, что ты теперь никуда не сбежишь, ну разве, только с поезда прыгать соберешься, да и то – я тебе этого не позволю.

- Ну и какие у нас планы в Киеве, ты говорил у тебя там дела?

- Пара встреч, а так – все, что ты пожелаешь: будем гулять, тратить неприличные суммы денег и выяснять отношения.

- Здорово, - протянула я, - особенно отношения меня заинтересовали.

- Я так и думал. Хочешь сейчас, и начнем? – предложил он, - вот и кофе принесли…. Спасибо, девушка, вы настоящий друг, - улыбнулся он молоденькой проводнице и плотно закрыл за ней дверь.

- Жена уехала в Харьков, мы решили, что нам надо отдохнуть друг от друга, - наблюдая за мной, произнес он неожиданно.

Я растерялась. Что я могла сказать на это сообщение? Начать рвать на себе волосы, мучаясь чувством вины, ведь как не крути, а именно я стала причиной этих событий.

- Что ты ей сказал? Это она из-за поездки? Трудно поверить, что у тебя срочно появились дела в Киеве, я бы, наверное, сразу заподозрила неладное, - произнесла я.

- Да нет, про поездку она знала давно… А так, что я ей должен быть сказать? Она сама все знает. Я же, как только с тобой сталкиваюсь, ничего поделать не могу с собой, у меня видно все на лице написано, в общем, неадекватным становлюсь, если можно так выразиться. Дома находиться не могу, иду как бы по делам, да к друзьям и все время мечтаю тебя где-то по пути встретить, - никогда за всю историю наших отношений он не был таким прямолинейным.

Я молчала, что я могла ответить? Что тоже, если вспомнить тот злополучный апрель, все время из дому рвалась, искала встречи с ним, так боялась пропустить хотя бы денек, чтобы не увидеть его случайно. Ощущения те еще, тем более, что я не знала, когда ему уезжать, а может он и уехал в свой Харьков, а я по Знаменке блуждаю тенью в надежде на случайную встречу. Ох, уж эти случайности, ничего в них удивительного, оказывается, не было: он бродил по поселку с той же целью, что и я. Весело, однако.

- Слушай, так ты когда про Киев со мной говорил, ты, что все на ходу придумал ? – спросила я, удивившись, что эта мысль не пришла мне в голову раньше. Ну не мог он это запланировать заранее, это же все равно как-то обсуждаться должно было. И с Ирой в том числе.

- Не поверишь, да! Я как встретил вас в парке, решил: надо что-то делать, срочно, иначе придется просиживать все вечера в кафе, оглядываясь на дверь: вдруг ты все-таки придешь. И в голове прямо просветлело: Киев! Господи, как я боялся, что ты опять начнешь нести свою чушь, про то, что мы не должны и все такое…

- Ты очень умело это скрывал! – заметила я.

- Ну, это просто опыт, я же кручусь со всякими договорами, генеральными директорами, а тут всегда надо уметь блефовать, в этом кайф определенный есть, - усмехнулся Димка.

- А я очень боялась, что ты никогда больше не вернешься… - проговорила я, - слушай, а как же ты не испугался к маме моей за паспортом подвалить, ты же всегда избегал общения с моими родственниками? – вспомнив с какой легкостью ему удалось провернуть всю эту комбинацию с паспортом, спросила я.

- А не было пути назад: или пан или пропал! – потирая ладони, засмеялся Димка.

- А Ира?

- Ира уехала на следующее утро, после того, как мы встретились с вами в кафе и я, пока не хочу думать о том, как разрешится эта ситуация, я вообще сейчас не о чем думать не хочу. Я тебе сказал о том, что она уехала, для того, чтобы ты не решила, будто я ей наврал с три короба о том, что встреча с тобой для меня не имеет никакого значения. Это не ложь во спасение, это глупость. Мне кажется иногда, что она всегда чувствовала, что эта история с тобой для меня еще не закончилась. Да и для тебя, наверное, тоже. Нас просто расстояния удерживали, - закончил он тихо.

- И не только расстояния, Дим, мы давно уже живем каждый своей жизнью, не так просто рвутся семейные связи, пусть даже и не связанные пылкими чувствами. Дом, быт, дети, работа – этот круговорот ежедневный с каждым годом затягивает все сильнее, а все воспоминания, все страсти остаются как бы в иной реальности. Вроде бы это было со мной, думаешь, и тут же спрашиваешь себя: а было ли? И все таки, я всегда была убеждена, что решение должен мужчина принимать, я же тогда, когда приехала сюда в апреле могла еще все бросить, уже хотя бы потому что у меня детей не было…И ты вел себя так, будто и не бросал меня никогда, - в который раз ругая себя за эти мыслетворения, сказала я, - да что говорить сейчас, если мы опять поступаем точно также! И потом, вот это твое: «я вообще не хочу ни о чем сейчас думать» - замечательный способ защиты и от меня, и от Иры твоей.

Он засмеялся и не счел нужным как-то прокомментировать мои последние слова. «Ну и фиг с ним! - подумала я, - сама-то хороша, сидишь, прямо задумываешься вся о смысле жизни! Едешь с бывшим возлюбленным, а о муже и детях даже и не вспоминаешь!».

- Я курить хочу, - заявила я вслух и, нащупав, наконец, босоножки, встала.

- Пошли! – поднялся он следом.

В тамбуре никого не оказалось, вагон еще сладко спал, и было здорово просто дымить и молчать под мерный стук колес, смотреть, как мелькают за окном лубочные украинские пейзажи. Я вдруг подумала, что с той нашей последней беседы на лавочке, когда Димка провожал меня домой, мы ни разу не оказывались так близко друг к другу. В такси нас разделяла спинка кресла, в купе – столик… как будто мы боялись даже соприкоснуться рукавами… Он медленно потушил окурок и приблизился, показалось, что у меня даже коленки подогнулись. Облокотившись руками и стену за моей спиной, он стал, едва касаясь губами, целовать мое лицо:

- Я думать ни о чем не хочу, потому что просто не могу, я только о тебе и думаю, Сфетка…Глупею на глазах, четвертый десяток вроде пошел, а робею, как тогда, когда первый раз решился тебя поцеловать, помнишь? – прошептал он.

- Робким ты не выглядишь, надо сказать, - внезапно охрипшим голосом ответила я, - пойдем, а то сейчас кто-нибудь зайдет сюда, - очень неудобно было разговаривать и при этом целоваться.

- А не боишься, что в купе на тебя наброшусь? – хихикнул он, идя вслед за мной по узкому коридору вагона.

- Боюсь, конечно, я вообще тебя боюсь и стесняюсь немного, - добавила я уже в купе.

- Почему? – удивился он.

«Почему, почему, - разозлилась я про себя, – потому что я давно уже не стройная юная девушка, потому что у меня растяжки на животе – следы от двух беременностей, и этот самый животик, огорчающий меня самим своим наличием, а у него жена такая подтянутая, вспомнила я и расстроилась окончательно».

- Господи, я, кажется, понял, о чем ты думаешь! – хлопнул он себя по лбу, и тут же полез меня тискать, - какая же ты дурочка, если это то, о чем я думаю! Я правильно думаю, да? Да? - пытался он заглянуть мне в лицо, а я – злилась и вырвалась из его рук….

До Киева оставалось часа четыре и поэтому, чтобы дать себе возможность полностью отключиться от действительности, я решила поспать, тем более, бессонная ночь все-таки давала о себе знать, да и эмоциональное перенапряжение – тоже.

- Ты не обидишься, если я немного посплю, - спросила я Димку.

- Ну, конечно, а то, что мы с тобой вечером в ресторане будем делать, если ты засыпать начнешь? – усмехнулся он.

- У нас еще и ресторан в программе? – удивилась я, - тогда надо будет приобрести соответствующий наряд что ли, а то я как-то в свет тысячу лет не выходила, - задумчиво проговорила я, - отвернись-ка, а то я все брюки изомну, если в них усну, ну что смотришь? Давай-давай, это тебе не цирк, ухмыляется сидит….

- Я даже выйти могу, если ты настолько стеснительная, - заявил Дима.

- Сделай милость.

Когда он вышел, я быстренько сняла брюки и юркнула под прохладную простынь. Кажется, как только я коснулась головой подушки, тут же уснула и стук колес, точно колыбельная качал сон.

Просыпаться было сладко: кто-то, нашептывая ласковые слова, целовал меня и уговаривал проснуться, но прикосновения этих нежных губ были так приятны, что казалось: это все продолжение сна и глаза открывать не хотелось.

Потом, наконец, в мою полудрему прорезался очень знакомый насмешливый голос:

- Нет, это бесполезно я смотрю, мы пойдем другим путем, - и в тоже время простыня стала сползать с меня. Остатки сна мгновенно улетучились и я тут же села, натянув на себя уползавшую простынь:

- Ну, ты и нахал, - констатировала я.

- А, что делать, если ты просыпаться отказываешься, уже подъезжаем, одевайся, - сказал Димка и вышел в коридор.

Я быстро привела себя в порядок и стала мечтать о кофе.

- Кофе не желаете, - склонившись в шутливом поклоне, поинтересовался Дима, возникший в проеме двери в чашечкой кофе.

- Вы так любезны, сударь, просто слов нет, - развела я руками.

- То ли еще будет, Сфетка, только держись, - усмехнулся он.

На вокзале мы взяли такси и сразу отправились в гостиницу.

- Так, сейчас мы устроимся быстренько, потом я поеду на встречу, и у тебя как раз будет часа четыре, на то, чтобы найти себе платье, ну и вообще прогуляться по окрестностям. Встретимся в номере, я закажу пока столик в ресторане, - этот план он мне выложил в такси, - кстати, какую кухню предпочитаете?

- По-моему, это не так важно, - махнула я рукой, - ты главное сориентируй меня, где тут приличные магазины имеются: гулять, так гулять, как говорится, - сказала я, подумав о том, что с большей частью отпускных сбережений придется без сожаления расстаться.

- Ну, я сам-то мало в этом разбираюсь, сейчас в гостинице устроимся, а там видно будет.

Судя по отелю, где мы остановились, дела у бизнесмена Димы шли весьма успешно: номер поразил меня размерами: тут вам и спальня и гостиная, и ванная, где вполне спокойно могла разместиться половина моей квартиры, в общем, здесь хотелось жить. При том, что дизайн всех помещений не резал глаза вычурностью, все достаточно стилизованно и современно, обстановка, шторы были подобраны в моей любимой гамме: кофейно-бежевых тонах. Я с удовольствием «упала» в какое-то воздушное кресло и стала щелкать пультом телевизора, ожидая пока Димка завершит свои телефонные переговоры и исподтишка, наблюдая за ним. Было такое ощущение, будто передо мной абсолютно другой человек, не похожий на того с кем я только что провела несколько часов в купе поезда. Слишком подтянутый, жесткий, даже голос его звучал иначе, нет, он не грубил, говорил спокойно, но металлические нотки, проскальзывавшие в его интонациях, меня даже немного напугали. Наконец, он положил трубку и снова преобразился: сел на кресло напротив и стал с удовольствием меня рассматривать, жмурясь, как кот, греющийся на солнышке.

- Все-таки я испытываю небывалое удовлетворение о того, что ты сейчас здесь и никуда от меня не денешься, это, знаешь ли зрелище, весьма радующее глаз, - проговорил он, улыбаясь во весь рот.

- Ты так говоришь, как будто ты меня похитил, - заметила я.

- По-моему, очень похоже, - кивнул Димка. И я подумала, что в чем-то прав.

- Так, я разузнал, что магазины приличные в основном в центре, так что далеко ходить тебе не надо, мы в самом центре и поселились, выйдешь из гостиницы и вперед, - решил он оставить щекотливую тему, - я понимаю, что ты сейчас будешь возражать, но давай договоримся, что поскольку эта поездка придумана мной, ты обещаешь пользоваться всеми ее благами, так сказать.

- Это ты о чем? – не поняла я.

- Сначала скажи «Да»! - стал настаивать Дима.

- Сначала скажи, что ты имеешь в виду, - не сдавалась я.

- А не спорить ты можешь?

- Не могу!

- Повезло мне с девушкой, слов нет, - пробормотал он, и глубоко вздохнув, продолжил, - в общем, так: вот тебе деньги и отправляйся с ними в магазин, я не хочу, чтобы ты тратила свои капиталы, лучше девчонкам что-нибудь купишь, ну не спорь, а! Дай мне возможность поухаживать за тобой, так как мне хочется, тем более, что я сам этого хочу, ну Света, ну будь человеком, - Димка сел на подлокотник моего кресла.

Я решила честно поразмыслить на открывающейся перспективой: в принципе это было заманчиво, но оттого, что никогда раньше мне подобных предложений не поступало, я чувствовала себя несколько неловко. Вроде бы привыкла все жизнь сама все решать, ну исключая поддержку мужа, а тут здравствуйте, приехали.

- Мне неудобно, Дима, - сказала я.

- Неудобно брюки через голову надевать, - банально парировал он, - так что давай на этом и закончим: вот деньги, вот ключи от номера, кто первый освободится, тот и ждет в номере, все целую, - и не успела я что-либо сказать, как он исчез за дверью.

Деньги остались лежать на журнальном столике. Я взяла купюры и слегка прибалдела: 500 долларов, многовато для одного платья, рядом с деньгами лежал конверт, на котором было написано мое имя. А внутри его кредитка и записка: «Если не хватит наличности: воспользуйся карточкой, код – твой день рождения. Ни в чем себе не отказывай. Целую. Дед Мороз». «Предусмотрительный, собака, вон как взял меня в оборот, а сам быстренько скрылся», - мысленно похвалила я его и тут же набрала номер мобильника.

- Да, - мгновенно ответил он.

- Ты с ума сошел, да? – поинтересовалась я, - Дед Мороз выискался! как я себя должна после этого чувствовать? Еще и ретировался оперативно с места преступления!

- Конечно, ты бы мне такую истерику закатила на тему: неудобно, нехорошо, некрасиво. А мне хочется, чтобы ты сейчас вышла из номера и потратила, как говорил Ричар Гир, очень неприличную сумму денег. Сделай мне такое одолжение! Все, говорить не могу, я уже до места встречи доехал. Пока! – он отключился, оставив меня в пребывать в глубокой задумчивости.

Но соблазн бы, конечно, велик и я, поразмышляв о том, что на путь сумасшествия я ступила уже в тот момент, когда мой паспорт из рук мамы перекочевал в Димкин карман, решила с курса не сбиваться, и, затолкав деньги и кредитку в сумочку, отправилась на подвиги.

Когда я выходила из гостиницы, зазвонил мобильник.

- Ну, как, наслаждаешься жизнью, - услышала я мамин голос.

- Не то слово, мам, не поверишь, в настоящий момент отправляюсь потратить неприлично крупную, впрочем, для меня, сумму денег, - сообщила я, - причем, не своих. Осуждаешь?

- Ну, чем бы дитя ни тешилось, - дипломатично сказала мама, - ты, вообще-то как там?

- Пока замечательно, решила плыть по течению и ни о чем не думать, поскольку давно уже мне было так хорошо и спокойно на душе. Только вот за девчонками скучаю, - погрустнела я.

- Они тоже за тобой, но мы справляемся. Не волнуйся за них, они сейчас вон на дворе гоняют, а завтра в Кировоград поедем, так что не волнуйся, - успокоила мама, - вы вообще там надолго?

- Слушай, что-то мы на эту тему не разговаривали, - спохватилась я, - давай я вечером позвоню или завтра с утра.

- Ну, все, целую, будь хорошей девочкой, - напутствовала мама и отключилась.

«Ладно, попробую быть хорошей девочкой», - подумала и остановилась оглядеться по сторонам. Заметив неподалеку парадное крыльцо с вывеской «Салон красоты», я решила про себя: «А почему бы и нет?», в конце концов подобное заведение я посещала месяц назад, и зачем отказывать себе в удовольствии? Когда я зашла в сверкающий прохладный холл на встречу мне бросилась, сияя улыбкой юная администратор:

- Здравствуйте, очень рады вас видеть!

Продолжение следует....