Последний день Федора.

Лежа на грязном полу я умирал. Тело было страшно изувечено. Я, конечно, этого не видел, но чувствовал, что весь превратился в огромный перелом. Одной ногой я еще мог шевелить, и левый глаз что-то еще видел – видел он почему-то радугу. Было ужасно больно. А ведь день прошел неплохо. Не думал я, что он так мерзко закончится. Ведь завтра у нас с Линой свидание! Да какое к черту свидание?! Я умираю. Но я хочу жить! Помогите! Кто-нибудь, помогите! Еще удар, вспышка резкой боли… темнота.

Вообще утро не задалось. Голова трещала, все конечности тряслись. А не хер было вчера так нажираться. Ведь сидели спокойно, пялились в экран, там вещала чья-то красная физиономия. Как и многие, показанные до нее, физиономия вещала о каких-то грядущих переменах. Мы с Саней особо не волновались. Подобных обещаний, большую часть которых понять было трудно, с экрана было сказано много, а жизнь, тем временем, особо не менялась. Так вот, значит, физиономия эта красная вещает, мы с Саньком умиротворенно на это дело глядим, скоро и спать можно идти, а тут заваливает к нам сосед из 94-й – Гоха.

- Братва, пойдем, - говорит, - у меня водки пресс и закусон имеется.

Ну, мы, как водится, поломались для вида да и пошли. Заходим – и правда – на столе водка лежит, нагрелась правда, зараза, закусочка разбросана.

- Чуваки гуляли, а потом в клуб сорвались. Ну, я к вам сразу, - орет Гоха, - налегай, друганы.

Я сразу пару глотков добрых сделал, закусил какой-то ерундой из салата и хорошо стало. Потом еще пару глотков…

Короче, выжрали мы втроем все что было.

Поболтали о разном, песни поорали. Я даже не помню, как домой уполз. Нет, Гоха все-таки нормальный тип, зря его некоторые не любят.

Ну, ладно, трещит башка и черт с ней. Сейчас пойду к раковине, водички похлебаю, авось и лучше станет. Пошел. Воды выпил жуткое количество, даже не знал, что столько в меня влезет. Потом глянул, как там Саня. Дрыхнет стервец. Я его будить не стал, тем более аппетит появился, голова прошла – вроде и не пил вчера. Может, на кухне что осталось?

На кухне хозяйничал Иннокентий. Странное дело вообще-то в квартире только два постоянных жильца - и Саня. Это если не считать хозяйку. Ну, я ее и не считаю. А на самом деле вечно полно каких-то гостей и нахлебников. Иннокентий относился ко вторым. Лично меня он заставлял нервничать. Его я мог воспринимать лишь в небольших количествах.

- Здорово, Федор! Сметанки хочешь?

Это мне, в моем же доме, он предлагает мою же сметану. Мерзкая усатая морда! Даже аппетит пропал.

- Спасибо, Кеша! Ешь на здоровье.

- Сколько раз просил, зови меня Иннокентий.

- Извини, Кеша, забыл.

- Грубый ты, Федор, и нетактичный, - сметанными усами сказал Иннокентий.

Эх, хорошо думать о том, что собираешься сделать, пока не приходит время сделать это. Думаю, время пришло.

- Кеша, валил бы ты отсюда. Достал уже.

- Федор, если у тебя какие-то личные проблемы, то нечего на других переть. Я тут спокойно сметану кушаю, а ты мне настроение портишь, некрасиво.

- Мою сметану!

- Что? В таком случае, я отказываюсь с тобой разговаривать. Пожалел сметаны для друга.

-Да катись ты к черту отсюда! Пошел вон!

Иннокентий весь аж позеленел. Не ожидал такого. Вечно я его терпел. Перекосился он весь и ушел с обиженной мордой. Ничего, на обиженных воду возят. Давно было пора его послать. Ой, аж на душе хорошо стало. Сметану, говоришь? С удовольствием поем, только без тебя.

Саня проснулся. Морда у него опухла, глаза красные. Пойдем, говорит, на площадку – покурим. Ну, пошли. На площадке было тихо. Лишь прикладывался к окурку беломорины старик Яков, который проживал ниже.

- Не, надо завязывать с выпивкой, - сказал Саня.

- Согласен, - говорю я.

Бревнышко Alliance почти догорело. Странные сигареты. Иногда кажется, что ни чуть не хуже того же Pall Mall, а порой отдают «Примой». Экономят на качестве, гады, а мы травимся.

- Слушай, а сейчас утро или день?

- Да день уже.

- Ну я и спать, - говорит Саня, - что делать будем?

- Даже не знаю.

- Слушай, я недавно с двумя девицами познакомился. Здесь же, кстати, на площадке. Они на чай звали, - говорит вдруг Саня, - может, зайдем? Они в 101-й живут.

- Не знаю, не хочется что-то.

- Пойдем, пойдем. Я чай хочу.

В общем пошли мы. Девиц звали Алиса и Лина. Угощали нас чаем с печеньем. Разговаривали, как водится, обо всем. Что по экрану смотрим, какой чай лучше. Потом мы с Линой пошли на площадку покурить. Оказалось, что мы оба без ума от русского рока – ДДТ, там, Сплин. Как раз откуда-то сверху доносилась новая песня «Новые люди». Мы курили и глядели друг на друга сквозь дым. Потом совершенно неожиданно я назначил Лине свидание на завтра. Может, песня виновата. Домой я возвращался в чрезвычайно приподнятом настроении.

До вечера бродил по комнатам, немного посмотрел экран. Думал о завтрашней встрече с Линой. Вызывал в памяти ее образ. До сих пор постоянной подруги у меня не было. Так, случайные связи. Быть может это… Ну, не буду загадывать.

Уже было поздно, когда пошли с Саньком к Степану. Сане чего-то надо было спросить. А я так, увязался, чтобы время убить. Знал бы, чем кончится, не пошел.

Степан – местный любитель галлюциногенов. Вот и сейчас – визиту нашему обрадовался и предложил закинуться какой-то дрянью.

- Кореш принес. Вещь прикольная, улетная, - убеждал Степан.

Вообще-то, честно говоря, я этих вещей побаиваюсь. Пробовал когда-то один раз, но ничего не понял. К тому же почему-то верил, что от этой фигни можно копыта отбросить.

- Ну, че, будете? – давил Степан. – Сейчас закинем, через полчасика накроет немного. Не сильно, здесь мало.

- Ну, давай.

Проглотили мы втроем по комочку. Сели ждать. Санек со Степаном принялись собирать какую-то головоломку из щепок. Я смотрел по сторонам, кидал взгляды на часы и немного боялся последствия.

- Щас полчасика и начнется, - говорит Степан.

Я посмотрел на часы прошло где-то десять минут. И тут началось. Пространство странным образом расширилось и замедлилось. Стало холодно. Саня и Степан, совсем недавно сидящие рядом, оказались вдалеке. Голова превратилось в огромный шар. Тело я вообще не ощущал. Господи! Попытался пошевелить ногой, но пространство загустело и нога не двигалась. Друзья увлеченно собирали головоломку. Мысли рождались с огромной скоростью и тут же лопались, как пузыри. Я понял! Я и есть центр вселенной. Сделав этот вывод, я воспарил над своим телом. Теперь я видел оболочку Федора со стороны. Я – это мир!

Что это было? Я попытался заговорить со Степаном или с Саней, но, открыв рот, не смог издать ни звука. Глянув на часы, я понял, что прошло лишь пятнадцать минут. А казалось не меньше двух часов. Опять навалился груз мыслей.

Хорошо им, они заняты головоломкой. А я наедине с самим собой. Иногда они смотрят на меня. Главное, не дать им понять в каком я состоянии. Говорить больше не пытаюсь. Разговоры ведь потребляют энергию, а она сейчас нужна вся. Двигаться тоже не стоит. В горле пересохло страшно. Комната стала другой. Они смотрят и что-то говорят. Киваю в ответ, делаю вид, что все нормально. Становится смешно наблюдать за этими придурками со щепками. Копошатся как … ха-ха-ха. Ха-ха-ха! Они смеются вместе со мной.

На улице началась ночь. Я сидел на подоконнике и смотрел на огни ночного города. Из кухонного крана как всегда капала вода. Саня ушел на боковую. От Степана мы пришли где-то с час назад. Я пообещал себе больше никогда не пробовать подобную дрянь. Штука, конечно, забавная, но эксперименты с сознанием пугают. «Я – это мир!». Надо же. Все, завтра начну новую жизнь. Встречусь с Линой. С пьянками завяжу, займусь самообразованием. Эх, хорошо жить. Огни витрин подмигивали, мол, да, Федор, жить хорошо. Пойду спать. Я спустился с подоконника весь погруженный в мысли о новой жизни, которая начнется завтра. Только стал пересекать кухню, как страшный удар обрушился на меня…

- «Развелось тараканья, как собак нерезаных, - в сердцах сказала Галина Петровна, - чего ты лапой дрыгаешь, нечего было здесь ползать». И ударила тапком еще раз.

Мутант