…В «Домодедово» меня встречал Фоткин. Собственно говоря, у него были имя и фамилия, но для друзей он был просто Фоткин.

Когда я вышел из аэробуса Фоткин стоял в «аквариуме» и приветливо махал шляпой. Мы обнялись как два премудрых генсека, словно не виделись десять тысяч лет.

- Привет, Фоткин!

- Здорово и тебе, коли не шутишь! С чем пожаловал со съезда?

- Да какой там съезд. Так собрались функционеры от уфологии, поговорили, посетовали на финансы, подвели итоги, выпили и разъехались. Плодотворно и на высоком уровне.

- Н - да. А у меня для тебя есть ультраинтересное…- Фоткин многозначительно посмотрел по сторонам.

Вокруг безучастно, но суетливо спешили по своим делам граждане пассажиры.

- У меня чрезвычайное сообщение, - произнёс Фоткин, когда мы отъехали от аэропорта. - Ты хорошо информирован о параллельных мирах?

- Уф - ф! Ну ты сказал. Да мы в них как в сору роемся. Честно говоря, ты меня разочаровал.

- Нет, я серьёзно.

- …Рассказывай, а я уже сам решу, что с тобой делать.

- Нет, правда. Я сам там был…Не веришь?

- В одной палате с прокурором. Этому охотно верю.

- Ну вот, я с тобой как с человеком, - надулся Фоткин. - Думал раз уфолог, человек передовых взглядов…Не в академию же наук идти…

- Да ладно, уже обиделся. Приношу свои извинения, готов загладить свою вину…Теперь я весь превращаюсь в слух и жду твоего рассказа. Ну?

- Без ну, пожалуйста. Хорошо, расскажу, только не влезай со своими комментариями.

- Клянусь, хочешь, поклянусь кровью, - съязвил я.

- Смотри крови не хватит, - покачал головой Фоткин.

Мне осталось только развести руками.

Минут через пять мы свернули на грунтовую дорогу и углубились в лес.

- А началось всё так…- стал рассказывать Фоткин.

Мы стояли в старой трансформаторной подстанции…

- Давление падает, - сообщил Фоткин ткнув пальцем в пыльный барометр на стене.

- Логично. Гроза будет? Да? Именно сегодня, именно сейчас, - усмехнулся я.

- По науке, должна, - невозмутимо ответил Фоткин. – 13 - е, понедельник, полнолуние и високосный год. Пожалуй тут в приметы поверишь.

Вся эта затея с отлавливанием молнии казалась мне каким-то бредом сумасшедшего алхимика. Какая-то чертовщина в конце двадцатого века. Я демонстративно засунул руки в карманы и вышел за порог. С каменного карниза монолитной струёй катилась дождевая вода, под кирпичным порогом образовалась глубокая лужа. Эта трансформаторная будка служила в моём сознании прибежищем нечистой силы. Казалось, вдруг, вылезет из гудящего электрического кабеля волосатая рожа с рогами, хрюкнет и подмигнёт жёлтым глазом. А я солидный и кое-кому известный уфолог наделаю в штаны. Затем нечистая сила схватит меня и зашвырнёт куда-нибудь на Манежную площадь, где меня окружит толпа зевак и закидает, в лучшем случае, тухлыми яйцами. Я с позором кану в лету и вспомню об этом в мемуарах, уже старым, лысым с медным крестом на жилистой шее.

Я рассмеялся и услышал, как за спиной обиженно засопел Фоткин.

- Послушайте, мистер Эдисон, а вы составили завещание, - произнёс я обернувшись.

В это время под потолком разорвалась ярко-голубая вспышка. Последнее, что я успел подумать, ох и набью же я тебе морду…

… По щеке проехал чей-то холодный палец, я мотнул головой и открыл глаза, сверху на меня капала ржавая вода. Я поднялся, вид мой был ужасен – мокрые грязные брюки, расписанный кирпичом плащ.

- Ну, Ньютон, живым ты от меня не уйдёшь, - произнёс я.

Тут я увидел длинные худые ноги в серых брюках, торчавших из-за электротехнического хлама. С опаской я подошёл ближе, ожидая увидеть печальную жертву шуток с электричеством. Но передо мной лежал вполне цветущий здоровьем…скотина Фоткин.

- Эй, ты Герострат, не прикидывайся, - я слегка пнул его в бок.

Фоткин медленно открыл глаза, потряс головой, сплюнул и спросил: - Всё?

- Всё?! Он ещё спрашивает! Если бы это продолжалось я бы тебе отрихтовал фотокарточку. Экспериментатор – натуралист! Вставай и поехали, тебе определённо надо показаться психиатру.

- Ну ладно, ладно собачиться-то…А ещё уфолог. Ну не вышло, вообще следует проверить, - сказал Фоткин и поднялся.

- Что?! - я подскочил к двери. - О! Какой колорит! Мезозой! Мама миа! Подминая под себя хвощи и плауны пробирается огромный стегозавр. Да! А вот кровожадный тираннозавр терзает игуадона. Какие безумные краски! Великолепно! Тихо! Сейчас промчится птерозавр, оглашая злобным шипением доисторические окрестности.

Обалдевший Фоткин уставился на меня.

- Что смотришь? Иди, взгляни на свои художества. Олух царя небесного!

Фоткин опасливо выглянул наружу.

- Нет там ничего. Заводи свой драндулет и на хауз. Огорчил ты меня, - вздохнул я.

- Гм-гм. Выходит не получилось. Но я же…- буркнул Фоткин.

- Завязывай монолог. Гипотеза не подтвердилась, - отрубил я.

- К-какая гипотеза…Ты вообще? Это факт. Это как Бермуды, гоминоид, морской змей, летающие таре…

- Вот тарелочки не трожь и гуманоидов тоже. Это святое! Я между прочим…Ты!…Я тебе мозги полоскать не буду, я не Ажажа какой-нибудь. С тобой и говорить не о чем.

- Нет, ты не прав…- бухтел Фоткин.

- Заткнись, шарлатан!

Мокрый и грязный я поплёлся к машине.

Дождь закончился также неожиданно, как и начался. Солнце медленно вывалилось из-за облаков.

Я беззаботно барабанил пальцами по стеклу, в душе посмеиваясь над бреднями Фоткина.

Внезапно «москвич» резко затормозил, я едва успел упереться руками.

- Ты что творишь, убийца! – заорал я.

- Посмотри туда, - невозмутимо сказал Фоткин .

Я повернул голову – слева сзади стоял указательный щит.

«Странно, - подумал я. – Почему он повёрнут не в ту сторону, стоит не по ходу движения?» И тут мой взгляд упал на надпись.

- Элзо, - опередил меня Фоткин.

- Но почему латинскими буквами ? – спросил я. – Что это вообще такое ?

- Ты меня спрашиваешь ? Тогда спроси почему его не с той стороны воткнули, - съязвил Фоткин .

- На рекламу вроде не похоже, - я пожал плечами.

- Частное владение, - изрёк Фоткин.

- Тьфу, чертовщина какая – то ?

- Потише, расплевался тут!

- Ничего, машина чище будет. Трогай! В гробу я видел эти каракули. Поехали ! – скомандовал я.

Мы замолчали. Как банный лист приклеилось : «элзо», «элзо»…Так всегда какой – то мелочью выводишь себя из равновесия. Я закрыл глаза.

Тем временем «москвич» одолел переезд, проскользнул под мостом.

Когда я открыл глаза мы уже въезжали в город. Я удивился - вокруг было пустынно. Какое – то непонятное чувство тревожило меня.

- Ха – ха – ха, - рассмеялся Фоткин. – Смотри туда, наверх.

- Чего? – я высунулся из машины.

Над центром города, раструбом вниз висел огромный конус из прозрачного материала.

- Что это? Не глюки случаем? – я был шокирован.

- Послушай, ты всегда был мне настоящим другом. Не скрою, я всегда ценил тебя как отличного специалиста, но тебе стоит признать свою ошибку. Мы действительно уже там! Понял наконец – то ?

- Это же несерьёзно…Неужели та трансформаторная подстанция – нуль-переход. Ты представляешь сколько надо затратить энергии…Чушь, - вяло возразил я.

- Да ну тебя, мы уже на месте, а ты долдонишь…- Фоткин остановил машину. – Пойдём. Лучше один раз увидеть.

« Москвич » мы оставили в глухом переулке, а сами направились к центру.

- Странно, никого, - произнёс я.

- А ты рассчитывал на оркестр, - оскалился Фоткин.

- Все - больше ни слова!

Мы брели почти час – никакого движения, даже воздух, казалось, загустел от бездействия и тишины.

Дорога неожиданно пошла под гору. Справа от шоссе я заметил стадион, точь в точь, римский колизей, но с идиотской крышей.

- Дружище делать нечего, идём на контакт или по науке контакт третьего рода, - сказал я.

- Ну ты наглец: сразу всё возглавил и организовал, но ведь это я привёл тебя сюда. Я! Я! – взорвался Фоткин.

- Ладно, ладно чё ты завёлся. Хорошо, сейчас надо прояснить обстановку, - миролюбиво произнёс я.

Чтобы добраться до стадиона, мы долго спускались по мраморной лестнице с высокими

ступеньками. Наконец мы упёрлись носом в запертую стеклянную дверь. Изнутри доносился приглушённый шум. Мы обшарили всё вокруг, но двери оказались заперты.

- Да уж, но мы здесь явно лишние, - Фоткин оперся о стену и внезапно провалился в распахнувшийся проём.

В полутьме мы поднялись по узкой винтовой лестнице. Я шагнул вперёд, вокруг был всё тот же полумрак, лишь далеко внизу светилась арена. Со всех сторон звучали голоса. Казалось, нас никто не замечал. Мы заняли свободные места. Фоткин вытянул худую шею, стараясь разглядеть, что происходило на арене. Я прислушался, постепенно начал разбирать слова. «Ха, чешут по-нашему, а не как-нибудь по - тарабумбийски. Вот тебе бабушка и антимир», - подумал я и почесал в затылке.

- Хватит, хватит говорить попусту. Пора кончать с ними, - неожиданно из темноты произнёс тенор.

- Просто надо сменить лицо, - перебил фальцет.

Я оглянулся, стараясь увидеть говорящих в полутьме зала.

- Пусть кто-нибудь выступит от нашего лица, - пробубнил баритон.

- Где оно? - громоподобно вопросил бас.

- Слава святому труду! - прорезалось меццо-сопрано.

- Иди ты со своим трудом…- грохнул бас.

- Хам! - окрысилось меццо.

- Дайте слово оратору, вы - ублюдки! - возопил тенор.

Снизу зазвучал сильный голос молодого оратора.

- Мы великая нация, которая доживает свои последние дни. И виноваты в этом мы сами, как ни прискорбно это говорить…Мы возлюбили плеть, которую держит хозяин. А хозяином может стать всякий прохвост первым взявшим плеть в руки. Мы покорно бредём на бойню, мы готовы объявить богом каждого - хлещущего нас по щекам. Но пришло время решительного выбора! Нет тирании! Свобода или смерть! Только…

Внезапно погас свет, но через мгновенье оратор продолжал, но это был уже другой голос. Предыдущий оратор бесследно исчез.

- Ничего себе, акопяны…- произнёс я, поворачиваясь к Фоткину.

Я так и обалдел - Фоткин тоже исчез. На его месте сидел какой-то хмырь с неприметной физиономией.

- Фоткин! Фоткин! - заорал я, вскочив с места.

На меня зашипели со всех сторон. Фоткин не отзывался. Сверху на меня двинулась тёмная масса, я закрутил головой ища путь к отступлению. Отовсюду ко мне струилась ненависть. Раздумывать было некогда и я бросился вниз на арену.

- Кощунство! Какое святотатство!

- Схватить его!

- Он нарушил Закон!

Проклятья неслись мне в спину, но я летел вперёд как метеор, чувствуя, если меня схватят - разорвут в клочья. Через минуту я был уже на арене, оратор запнулся и сполз с трибуны. Я развернулся и юркнул в задрапированный проход, в темноте сбив кого-то с ног. Не разбирая дороги я мчался вперёд, подгоняемый инстинктом самосохранения. Неожиданно - стало светло, я выскочил к выходу. Но передо мной, словно из - под земли вырос тёмный верзила с растопыренными руками. Я врезал ему между ног. В антимире это тоже сработало. Верзила с воем рухнул в сторону. Я рванулся вверх по узкой дороге. Погони я не заметил. Задохнувшись от быстрого бега я свернул в тихий переулок и нырнул в заросли густого кустарника. Мысли в голове перемешались.

" Что происходит? Где Фоткин? Как отсюда выбраться? И что делать?…До кучи - кто виноват?"

Грязный и злой я пролежал в кустах около часа. Нужно было действовать, озираясь я вылез из своего убежища. Всё или ничего - и один я вышел на дорогу…Ждать пришлось недолго - на дороге показался автомобиль. Я настойчиво затряс рукой - авто резко затормозило. За рулём сидел некто, скрытый от света большим чёрным капюшоном.

- Послушайте, уважаемый, где у вас тут милиция или полиция, какие-нибудь правоохранительные…?

Капюшон дёрнулся и неожиданно взорвался истерическим смехом, обнажив пустой провал рта. Автомобиль взревел и рванул с места, я едва успел отскочить.

- К-козёл! - я со злобой плюнул на асфальт. Развернулся и пошёл наугад, куда кривая выведет. Я шёл долго, часы остановились, время для меня замерло. Наконец я увидел первого прохожего этого странного города. Сгорбленная фигура неопределённого пола и возраста шаркала ногами впереди меня.

- Извините…- произнёс я.

Фигура оживилась и резко прибавила ходу, я бросился следом. На реактивной скорости фигура кинулась к ближайшему подъезду. Дверь захлопнулась у меня перед носом, щёлкнул замок.

- Психи! - я пнул дверь ногой.

Я посмотрел на дом - на каждом окне красовались массивные решётки. Затем я прошёл к соседнему подъезду и толкнул дверь - та распахнулась с протяжным скрипом. На первом этаже было три квартиры. Я подошёл к первой и нажал на звонок, изнутри донеслись шаги. Я нажал ещё - никакой реакции. Тогда я поднялся по грязной лестнице на пятый этаж и остановился на площадке у открытого окна. Выглянул наружу - под окном шла пожарная лестница, выкрашенная рыжей краской. Нехотя я перевалился через подоконник, сквозь просветы лестницы далеко внизу маячил асфальт…

По лестнице я завернул за угол, поднялся на несколько ступенек и оказался у полузакрытого окна. Я открыл створку и протиснулся вовнутрь. Было темно, я пошарил по стене в поисках выключателя, задел за что-то, получился жуткий грохот. Наконец я включил свет. Передо мной оказалась комната с длинными стеллажами вдоль стен, заваленными кусками мрамора или гранита, обрывками ватмана и другим мусором. На верхней полке стоял бюст поразительно знакомого усатого мужика. На полу хаотично лежали долота и молотки, из-за дверного косяка торчала ножовка. На стене висела металлическая коробка с карандашами, под ней на табурете стоял допотопный эбонитовый телефон. Я схватил трубку - раздался гудок. Тогда я набрал знакомый номер.

- Алё, Борода? Это я, слушай! Я влип в …короче дело - труба! Как бы тебе объяснить на двадцатом километре Боровского…

- Что с бабками проблема? - отозвался голос издалека.

- Нет…нет, я меня нужно вытащить…Фоткин пропал!

- Что случилось? Откуда вытащить?

- Понимаешь параллельные миры. Мы уже там…нуль-переход…. я серьёзно.

- Проспись!

- Да как тебе доказать, Борода! Фоткин обнаружил эту аномалию…

- Дурацкие шутки - трезвонить по ночам!

- По ночам? Сейчас часов пять…

- Два часа ночи, мне с утра за алебастром ехать. Привет! - и Борода повесил трубку.

Тонкая нить с родным миром оборвалась.

" Может я с ума съехал или на том свете. Только ангелы здесь злые, а может черти? Хреново тут у вас!" - и я с яростью врезал телефоном об стену.

На кой чёрт он нужен - не в ментовку же звонить, лучше сразу в психушку. Чушь…Я медленно съехал по стене на пол. Под руку попался продолговатый предмет. Это оказался нож переделанный из опасной бритвы. В моём положении это уже что-то. Я поднялся, рванул дверь, она распахнулась настежь - потянуло амбарной сыростью. В коридоре было ещё две двери. Я толкнул одну из них. Заперта. Вторая тоже. Но интуиция подсказывала, что за ней кто-то есть. Я ударил кулаком, навалился плечом, врезался с разбегу. За дверью послышался шёпот, что именно я не разобрал.

- Откройте, вы, скоты! - заорал я. Под руку попалась табуретка - я швырнул её в неподдающуюся дверь, посыпалась штукатурка. Я уже не на шутку разошёлся и крушил всё что попадалось под руку. Но вдруг сквозь грохот и шум я услышал нарастающие вопли сирен.

- А?! Уже…- я побежал обратно к окну, перебрался на пожарную лестницу. Спотыкаясь, я лез на крышу. Я бежал, быстрее лани, минуя перекрытия, перескакивал балки, нырял в отверстые пасти чердаков, перебирался по пожарным лестницам на соседние дома. И лишь почувствовал себя в относительной безопасности, я прекратил паническое бегство, свалился на крыше и запыхтел как паровоз.

На улице порядком стемнело, когда я спустился с крыши. Отряхнувшись, я как ни в чём не бывало зашагал по дороге. Но идти мне долго не пришлось, откуда - то слева на меня вылетел автомобиль с мощным прожектором на крыше. Мне снова пришлось скрыться в ближайшем доме, я махом одолел несколько этажей и внезапно увидел приоткрытую дверь. Я влетел туда и захлопнул её за собой на замок. Позади послышались шаги, я вздрогнул и обернулся.

- Покойного вечера, сосед, - произнёс незнакомец.

Я молнией метнулся к нему и приставил финку к горлу.

- Слушай, договоримся по-хорошему, ты мне расскажешь где я, что тут за хрень творится и разойдёмся как в море корабли.

- Кто ты, я не…- затрясся от страха незнакомец.

- Выбирай! - и я слегка кольнул его ножом.

- …Хорошо, идём, - согласился он.

Я отпустил его и пошёл следом, мы прошли в полутёмную нишу и стали спускаться по спиральной лестнице. Спускались достаточно долго, пока не очутились в подвале, освещённым светом керосиновых ламп. Подвал был библиотекой или книгохранилищем. Посередине находился стол заваленный пыльными фолиантами. Незнакомец обернулся, мне наконец удалось рассмотреть его. Это был древний старец. Из-под чёрного капюшона торчал жёлтый крючковатый нос, глаза были спрятаны за круглыми дымчатыми стёклами.

- Выкладывай старик, не тяни, - бросил я ему.

- Я летописец, э-э, историк, я пишу хронику Эры Великого Спокойствия. Меня зовут Ярдзм…Ты находишься в городе благоденствия - Элзо. Знаешь ли ты, о чужестранец…

- Кто у вас тут всем заправляет?

- Правитель, Великий гегемон Отлин 4-й. Своим недостойным языком я не могу выразить всего величия…

- Короче, папаша, где мне искать своего приятеля?

- Вероятно его схватили Воины Избавления, он мог оскорбить Закон.

- Где он находится? - я стал терять терпение.

- Это бесполезно, из Страны Вечного Блаженства возврата нет!

- Кудесник, что за бред ты несёшь?! Сейчас и тебя посетит вечное блаженство? - я приставил ему финку к горлу.

- Хорошо. Есть шанс, что твой друг жив и находится в Каземате Радости. Каземат каждый день посещают священнослужители из Епископата. У меня там есть друзья, я обращусь к ним, - произнёс Ярдзм и встал.

- Я с тобой.

- Ты чужестранец, тебя сразу схватят. Вы оба погибнете. Подожди, я скоро вернусь.

Это заявление сбило меня с толку.

Ярдзм надвинул капюшон, взял керосиновую лампу и скрылся за дверью.

Я даже не услышал, а скорее почувствовал звук закрывающегося замка.

- Эй, старик, открой дверь!

Ответа не последовало.

- Скотина! - я отшвырнул ногой стол - манускрипты разлетелись, как стая ворон. Следующим был шкаф с фолиантами. Я и дальше хотел продолжать это варварство, но запнулся ногой за какой-то предмет на полу. Это было массивное кольцо на крышке люка. Я дёрнул его - оттуда потянуло сыростью и гнилью. Я поднял какой-то папирус с пола - чиркнул зажигалкой и бросил этот факел на дно. Неровное пламя осветило заплесневелую каменную кладку и узкий ход уходивший куда-то вглубь. Я взял ещё пачку пожелтевших листов, рассовал их по карманам и спустился вниз. Мой факел сразу потускнел, под ногами захлюпала вода. Ход был настолько узок, что идти пришлось боком.

…Через некоторое время ход повернул вправо, а затем пошёл вниз. Постепенно стены раздвинулись, дышать стало легче, вода убывала, вскоре ход круто пошёл вверх. Мой диггер - бросок закончился в круглом колодце с решёткой вверху. Я бросил бесполезный факел вниз и полез вверх. Я оказался в дощатом бараке с высоким потолком. Вокруг ровными рядами стояли - продолговатые ящики. Я прильнул к щели в стене - слева шёл забор с колючей проволокой, справа вонзилась в небо вышка с часовым. Вдруг, к своему ужасу, я заметил что к бараку направляются три человека: офицер с солдатами. Я заметался между ящиками, споткнулся, сильно ударившись коленом об обрезок металлической трубы. Закусив от боли губу я отполз в тёмный угол.

Дверь настежь распахнулась.

- Ящик во 2-й блок! - приказал офицер. Солдаты взяли ящик и вышли из барака.

- Бардак! Никакого учёта, - произнёс офицер, вытащил блокнот и стал пересчитывать ящики. Неожиданно, изменив движение, он вышел на меня. " Эх, говорила мне мама, будь хорошим мальчиком!". Я взмахнул трубой…

Бесшабашный план созрел в голове, я стащил форму с офицера и переоделся. Было немного великовато, но ничего сойдёт.

…Я шагал по каменным плитам навстречу квадратному серому зданию. Стеклянная дверь, замазанная грязно-зелёной краской, бесшумно распахнулась передо мной. Длинный коридор снова уходил вглубь. Коридор освещался тусклыми дежурными лампами. Под ногами захрустел гравий. По бокам от меня находились металлические двери, каждая под своим номером. Я решительно двинулся в неизвестность. За время моих хождений я не встретил ни одной живой души. Я остановился у двери под номером 713, такой же номер был на моей форменной бляхе. Дверь со скрежетом отворилась, сверху струился мерцающий матовый свет. Стол, двухэтажные нары и чёрный телефон на стене. Я закрыл за собой тяжёлую дверь на засов. Недолго думая я подошёл к телефону и поднял трубку.

- Дежурный 0324! - гавкнул из трубки сиплый голос.

Я бросил трубку обратно на рычаги. " Внутренняя связь, так-так, влип по самую не балуйся, тот старый обормот, труп(?) вояки, Фоткин тоже нихт, а ведь без него я может и не вернусь. Накрутил я дел, отличник боевой и политической, сколько мне по местным законам припаяют?" На столе лежал свёрток с чёрствым хлебом, я сжевал его, рухнул на нары и вырубился.

"Фоткин шёл по коридору, впереди меня, шаркая своими копытами 46-го размера. Я побежал за ним, но как ни старался не мог его догнать…Задохнувшись, я упал на холодные камни и выдавил из себя лишь вязкую слюну, а Фоткин медленно скрылся в темноте…"

Меня разбудил грозный рык с потолка.

- …300-м, 500-м, 700-м номерам приказываю немедленно подняться в центральный зал!

И тут мою кандейку залил ослепительный свет. "Что не делается всё к лучшему". Я вскочил, напялил фуражку, тёмные очки и открыл дверь. Типы в такой же форме, с остервенением, рвали когти вверх по коридору. Я влился в эту бодрую толпу и даже наступил кому-то на ногу. Вскоре этот людской поток вылился в огромный зал с низким потолком. Под ногами хрустели бумажные листы и звякали стрелянные гильзы, стена напротив была исчерчена надписями на неизвестном языке. Наша толпа выстроилась в три шеренги. Тупые лица вокруг не внушали оптимизма.

- Что будет? - я ткнул в бок офицера слева. Тот поскрёб небритый подбородок.

- Ик - ик, инструктаж, - дыхнул он перегаром. - А, что?

- Забыл, - ляпнул я.

- Ну, - буркнул офицер и заткнулся.

На середину вышел низенький, толстенький человечек в длиннополой шинели.

- Смирно! Слушайте Указ Верховного Заседателя Секретной Директории!…

Из всего сказанного у меня в голове застряли лишь основные фразы : "…в государстве объявлен розыск опасного преступника, нарушителя общественной безопасности…Вы последняя надежда нации…Вы обязаны…Вам предоставляется право задержать и предать справедливому суду. Все необходимые полномочия…" Остальное я пропустил мимо ушей. Коротышка, вместе с двумя гориллами за спиной, развернулся и быстро исчез в полумраке. Строй стоял ещё минуту, а затем рассыпался. Мой сосед слева прислонился плечом к стене и скорчил недовольную рожу.

- Это очень некстати…- прошипел он.

- Ты это о чём? - спросил я.

- Чуть позже объясню, но т-с-с - он приложил палец к губам.

Я обернулся, за спиной стоял долговязый офицер, без сомнения старший по званию.

- 713!- гаркнул он.

- Я!

- Почему вчера на 2 часа опоздали в свой блок?

- Я…

- Задержались на огневой,- произнёс мой знакомый.

- Вас 373-й, я не спрашиваю! А Вам 713-й объявляю строгий выговор!

- Есть!- рявкнул я.

Длинный, видимо остался доволен, повернулся и зашагал прочь.

- Есть разговор. Иди за мной, - сказал 373-й.

Недалеко от выхода мы свернули в тёмный закоулок, под ногами застучали металлические ступеньки. Откуда-то снизу доносилось журчание воды. Мы остановились на небольшой площадке рядом с нагромождением ржавых труб.

- Здесь можно говорить, - сказал незнакомец.

- О чём?

- Не валяй дурака. Я знаю, что ты не 713-й, ты пришёл из-за Грани.

- Ты что, какая грань? Не понимаю? - усмехнулся я.

- Ты что же думаешь, это ты сам, так просто, проник в ведомство Директории? Мне пришлось немало попотеть, чтобы вышло так гладко и тебя не перехватили наши … соперники. И Ярдзм, и другие агенты гнали тебя точно в ловушку. Правда пару раз ты чуть не сорвался с крючка. Кстати, твой друг… Фоткин пока жив, в Каземате перестарались с сывороткой, и мы можем успеть вытащить его.

- Однако… Складно звонишь. Допустим, чего ты хочешь?

- Мне нужно знать точку выхода за Грань. Информация в обмен на ваши жизни! Сам понимаешь, в противном случае придётся тебя ликвидировать. Моим хозяевам не нужны неприятности.

- А что помешает шлёпнуть нас у нуль - перехода? - удивился я.

- Нам нужны свои люди и за Гранью!

- То есть, ты предлагаешь на вас работать. Хорошо что у нас там другая система, а то точно шлёпнули как врага народа, - кивнул я.

- Система везде одна, главное чтобы она не давала сбой! Согласен? - произнёс офицер.

- Согласен. Всегда мечтал быть предателем! По рукам!

- Эктор! - представился офицер.

- Сергей!

- Сейчас ты - Рорн, запомни, 713-й гиперлейт Рорн ! Держись рядом и поменьше болтай!

- Яволь, герр майор! - пошутил я.

- Сейчас к Верховному получим жетоны для спецопераций.

- Опять фортуна повернулась ж…

- Что? - спросил Эктор.

- Не обращай внимания, это так проза, - вздохнул я.

- За мной! - скомандовал Эктор.

И мы снова двинулись по тёмным кривым закоулкам - пока вдруг не упёрлись в створчатую дверь.

- Лифт в кабинет Верховного.

Через мгновенье мы очутились в кабинете Верховного, он был залит ядовитым фиолетовым светом из которого чёртиком выпрыгнул пузатый человечек в чёрной полумаске и френче с аксельбантом.

- Экселенц, 373-й и 713-й прибыли по Вашему приказу, - Эктор взмахнул рукой и щёлкнул каблуками. Я тупо повторил ту же комбинацию.

- Чётче, чётче! Распустились без настоящей работы, мерзавцы! - громыхнул экселенц. - И так вы теперь в числе Эскадрона Возмездия! Вот ваши жетоны. Вы обязаны обрушить святое возмездие на головы всех кто нарушил Закон Империи Великого Гегемона Отлина 4-го. Необходимо схватить последнего преступника пришедшего из-за Грани. Вы подчиняетесь непосредственно мне. Вопросы есть? Свободны!

Мы дружно щёлкнули каблуками и нырнули в чрево лифта.

- Всё ещё сомневаешься? - спросил Эктор и щёлкнул по жетону.

- Слишком гладко всё идёт, - произнёс я и покосился на свой золотистый жетон с двумя красными перекрещенными молниями.

- Система! - отрубил Эктор.

Лифт вынес нас на поверхность. Небо было всё так же сумрачно. Холодный ветер гонял жухлую листву по бетонной полосе.

- В Каземат Радости!

- Приятное название придумали, душевное, - произнёс я, шагая за Эктором. Через несколько минут мы вошли в мощный бастион, окружённый вышками с часовыми и пулемётными гнёздами. Часовой на входе заметив нас вытянулся в струну и замер не дыша. Затем мы почти бегом летели по коридорам минуя двери и часовых. Наконец перед нами распахнулась последняя тяжёлая дверь. В небольшом помещении на стуле упёршись лбом в стол сидел помятый человек. Это был Фоткин. Рядом стоял офицер с прозрачной ампулой в руках. Два конвоира увидев нас щёлкнули каблуками.

- 373-й метакэп Эктор! Эскадрон Возмездия! Мы забираем арестованного для проведения собственного расследования! - врубил мой напарник с порога.

- …Но Корпус Избавления ещё не закончил…- возмутился офицер.

- Вы что ослепли?! Не видите кто перед Вами? Или Вы желаете стать пособником этих преступников?

- Но, я должен согласовать со своим руководством, - сопротивлялся офицер.

- Разговор окончен! - отрубил Эктор

- Да это явный саботаж, - буркнул я.

- Конвой, взять арестованного и следовать за мной! - Эктор оттолкнул офицера с дороги. Солдаты подхватили под руки ватного Фоткина и последовали за нами. Путь назад мы проделали с не меньшей быстротой. Когда мы выбрались из этого подземелья Эктор воспользовался заранее подготовленным армейским джипом, стоявшим у входа. Эктор гнал машину так, словно хотел взмыть в воздух, а меня не покидали мысли, что добром это всё не кончится. 373-й тормознул джип у того переулка, где мы с Фоткиным припарковали свой "москвичонок".

- Солдаты, арестованного в ту машину! - приказал Эктор. Когда конвоиры впихнули Фоткина в "москвич", он обернулся и сказал: - Ждать моего возвращения в джипе! Рорн за мной!

Эктор как ни в чём ни бывало уселся за баранку нашего авто и врубил зажигание.

- Ну ты начальник даёшь! - присвистнул я. - Как в кино про Штирлица!

- Операция подходит к завершающей фазе, - серьёзно произнёс 373-й, - надо торопиться, конкурирующая структура уже подключилась. Переодевайся.

И Эктор сунул мне свёрток - это были мои мятые и сырые шмотки, которые я бросил в том пакгаузе.

- А понимаю, для чистоты эксперимента, - кивнул я.

- А сейчас указывай маршрут, квадрат примерно известен, а вот точка нет.

Эктор гнал как сумасшедший, грозя развалить наше чудо техники. "Москвич" бился на грунтовой дороге как смертельно раненая антилопа.

- Вот она! - крикнул я, когда из-за кустов боярышника вынырнула приземистая трансформаторная будка. Эктор тормознул так, что машину занесло на кусты. Мы перевели дыхание только тогда, когда вдвоём втащили ещё мутного Фоткина в помещение подстанции и закрыли за собой проржавевшую дверь.

- Так, ну что теперь? - Эктор в упор смотрел на меня. Я кивнул, нагнулся и стал трясти Фоткина.

- Очухался, сукин сын, народ требует зрелищ!

Фоткин замотал головой и стеклянными глазами посмотрел на нас.

- …Здесь дело, в … совпадении ряда факторов надо…надо ждать молнии. Но не линейной, да, а шаровой. Вот…

- Какая молния?! - взорвался Эктор. - Я выполнил своё обещание, я вытащил вас. А вы мне несете какую-то околесицу. Операция провалена…Это же конец, всему! Никто палец о палец не ударит…и меня вместе с вами…

- Твоя контора должна тебя прикрыть, а? - спросил я.

- Неудачники никому не нужны! Короче, выкладывай начистоту! - и Эктор рванул пистолет из кобуры.

- М-мужики, - промычал с полу Фоткин.

Но всех оборвал раздавшийся снаружи шум. Сквозь решётку двери были видны серые фигурки автоматчиков окружавших подстанцию.

- Молния…- прохрипел за моей спиной Фоткин.

Я обернулся и замер, в метре от меня в воздухе висел и пульсировал ярко - оранжевый шар. Шар медленно двинулся к оголенному электрокабелю.

- Никому не двигаться! - прошипел я.

Оранжевый шар по криволинейной траектории приблизился к кабелю, через мгновенье от провода потянулась тоненькая струйка дыма…

- Приказываю немедленно сдаться! - послышался голос за дверью. Эктор отшатнулся назад.

- Стоять! - крикнул я.

Из кабеля рванулся сноп искр, оранжевый шар раздулся и лопнул с оглушительным грохотом. И тут обрушилась тьма…

…Я медленно поднялся, в глазах плыли разноцветные круги, в ушах звенело.

- Все живы?

Воздух был крепко пропитан запахом жжёной резины, чёрные невесомые ошмётки плавали под потолком. У стены, уронив голову, на колени сидел Фоткин.

- Эктор! - крикнул я, но не услышал собственного голоса. Я оглянулся, но Эктора не нашёл.

- Фоткин! - тряхнул его за плечи, тот с трудом поднял голову и открыл глаза. Я подошёл к двери и приник к щели. Снаружи было тихо и недвижимо. Я с опаской распахнул скрипучую дверь, ожидая получить пулю в лоб. Ожидания меня обманули. Тишина стояла райская, точнее гробовая. Я вздохнул с облегчением – похоже, мы были дома. Затем я вернулся назад - под ногою что-то звякнуло. Я поднял этот предмет - им оказалась латунная бляха под номером 373.

- Ну что скажешь, Архимед, удачно мы продали родину? - и я посмотрел на Фоткина. Фоткин, сидя на полу, лишь поскрёб в затылке.

Где-то недалеко очнулась кукушка, Фоткин притих и стал считать, медленно шевеля губами.

- До фига получилось, - наконец произнёс он.

- Система, - неизвестно к чему сказал я.

А сквозь дверной проём нас пристально разглядывало холодное летнее утро.