На перекрестках запыленных,
под влагой грязной синевы,
угасло танго двух влюбленных
и солнце прячется, увы.
Разорвана печаль на части,
разбросана кусками плоть,
вчера Любовь была у власти,
чтоб мир на счастье расколоть.
Размазана по венам жидкость,
остатки сохнут на губах,
соленость и тугая липкость
усиливают скрытый страх.
Как омерзительно и вкусно
пить алый фреш моей души,
касаться кожи взглядом грустным
и чувства как зверька душить.
Так судорожно трепыхались
две бабочки в твоем окне,
а ты мне сладко улыбался
и жег их крылья на огне.
Рубцами туго затянулись
порезы на сухих губах,
пока их снова не коснулись
твои, я прячу боль и страх.
Во вторник - розы и конфеты,
в субботу - манго и вино,
на завтрак - снег и сигареты,
на ужин - кофе и кино.
А я рвалась за горизонты,
к разбросаным по небу стаям,
стекала грусть по мягким зонтам,
но айсберг черствости не таял.
За мигом миг - какая жалость,
за вдохом выдох - вся любовь,
соленость губ - все, что осталось,
засохших губ немая кровь.