Несовершеннолетним, высокоморальным особам читать не рекомендую;)

Элен лежала на постели, свернувшись калачиком. Скатившись на самый край, и почти вжавшись в стену, она подобрала под себя ноги, то натягивая повыше колючий плед, то снова раскрываясь. Ее тело горело, температура поднялась до критических сорока градусов, и вот уже два часа, несмотря на все принятое жаропонижающее, не спешила спадать. Я то и дело подходила к постели, что бы приложить губы к пылающему лбу девушки, но находила ее все в том же состоянии. Элен была больна. И чувствовала себя настолько плохо, насколько мог человек, при двухсторонней очаговой пневмонии, который уже трое суток, как прекратил лечение. От того, что денег на антибиотики больше не было. От того, что в этом городе не нашлось человека, рискнувшего бы помочь ей финансово. Только я оставалась у девушки. Дочь маразматичной семьи, сдающей комнату Элен. Ее хорошая знакомая.

-Может все-таки вызвать врача? – в который раз пыталась я расшевелить девушку к любым реальным действиям, присев рядом, на постель.

-Не нужно. Ты же знаешь, у меня нет страховки. И никто не поможет без денег.

Сиплым, сухим голосом отвечала мне, уже почти заученную фразу Элен, иногда, добавляя к этому какой то короткий, матерный комментарий, или просто заходясь глубоким кашлем.

Верно. Медицина в нашей стране являлась бесплатной только для той прослойки населения, в которую, ни я, ни моя знакомая, попросту не входили. Элен, была приезжей, не имея столичной прописки, своего жилья, друзей. Да и работы нормальной, если уж на то пошло. Официально, массажистка в одном из центральных салонов города. Негласно, проститутка. За две последние недели, нажившая себе крупных неприятностей, по причине недолгого увлечения наркотиками. Довольно дорогими, следует добавить. Как это бывает, один раз попробовала, втянулась, попросила еще. Одолжила денег у своего работодателя, примерзкого типа, скажу я. Тот дал, естественно, под высокие проценты. Элен, под давлением моим, но скорее, от страха, поймав первые тяжелые галлюцинации, отказалась от пагубной привычки. Уже через несколько дней, простыв, «работая» на улице, слегла с воспалением легких. Однако, должок то оставался. Его, как и многочисленные прогулы в салоне, Джеф, (босс девушки), прощать не собирался. Он, из ее слов, вообще, никогда и ничего не прощал. Такой вот урод, сутенер.

Когда в комнате Элен зазвонил мобильный, я, как ни старалась быть внимательной, услышала лишь обрывки разговора. По той причине, что к этому моменту в квартире разразился очередной скандал, в котором я, как и всегда, впрочем, принимала активнейшее участие. Лишь спустя час, отойдя после первого болевого шока от очередных побоев, воспользовавшись тем, что сон пьяного отчима, отключившегося на диване гостиной, перешел в глубокую стадию, снова поплелась в обитель Элен. Каково же было мое удивление, когда я застала ее рыдающей, скорчившейся в невообразимый, пульсирующий всхлипами клубок на смятой постели. Девушка находилась в плачевном состоянии. Даже по сравнению со мной, измученной частыми телесными увечьями и постоянными истериками, Элен выглядела паршиво. Некогда шикарные, тяжелые волосы, спутанными, жирными прядями обрамляли осунувшееся лицо. Земляного оттенка, с глубокими, как у старухи, продольными морщинами на лбу, и темными пятнами смертельной усталости под глазами. Выцветшими, потерявшими цвет и теплившейся огонек жизни. Девушка исхудала и ослабла. Недолго протянет, понимала я, рассматривая ее и уже, в мыслях, невольно представляя себе предстоящие, дешевые похороны. Становилось ли мне больно при этой мысли? Страшно, возможно. Но не больно. А что такое, боль? Уже просто привычка.

-Что произошло? Кто это звонил?- не могла я не поинтересоваться, даже по той причине, что мне было дьявольски любопытно. Чужие беды, имели шанс хоть в какой то мере отвлечь меня от навязчивой тяжести собственных. В яркие, пунцовые тона окрасить серые будни.

-Джеф. Подонок… Он сейчас приедет сюда. Требует возврата долга.

Вы бы не разобрали произнесенной фразы Элен, ручаюсь. Уж слишком тихим голос был и сдавленным. И чересчур резок очередной приступ кашля. Эээ… подруга, да тут и бронхит, кажись, намечается. Отметила я про себя, кривясь от неприятных, режущих слух звуков, с которыми горло Элен, казалось, вырывалось наружу, выворачиваясь, чудовищным образом мутируя.

-А если тебе нечего ему отдать, тогда что? Что Джеф станет делать в этом случае?- продолжила я свои расспросы, когда уже посетив кухню, и заварив девушке очередной фруктовый чай, самый дешевый, на который у моих родителей алкоголиков нашлись сбережения, вернулась в комнату.

Руки Элен дрожали, когда она забирала чашку из моих. Бесполезный плач прекратился, оставив после себя, на долгую память, часто сотрясающие впалую грудь, всхлипы.

-Он знает, что у меня нет денег. Знает, что больна. Но все равно нашел работенку по силам. И самое плохое, я, не могу отказать Джефу. Хотя и знаю, что меня ждет.

По тону голоса, по выражению стылого ужаса на лице, я догадалась, что речь идет не о простых обязанностях «массажистки». Моя фантазия не на шутку разыгралась, пытаясь анализировать услышанное. Нездоровый интерес, должно быть, прямо сочился у меня из глаз, так как, подняв голову, и встречаясь взглядом с моим, Элен криво усмехнулась. Тут же, опять разразилась кашлем. Пришлось ждать еще как минимум пять минут, пока она не пришла в настолько нормальное состояние, что даже вполне разборчиво, смогла говорить дальше.

-Размышляешь, на что еще сгодиться проститутка, кроме секса? Ну, уж тебе я думаю, хотя мне и запретили, под угрозою смерти, я могу рассказать. Да и смерти той, я чувствую, долго ждать мне не придется. Хотя, оно и к лучшему. Все к лучшему, Эприл.

И девушка, иногда снова прерываясь на кашель, поведала мне о предстоящей «работе». Которая, по словам сутенера Джефа, снимет с нее одну четвертую всего долга. А с учетом набежавших за пятнадцать дней процентов, это была довольно крупная сумма. Всего один раз до этого дня, Элен приходилось выполнять подобный «заказ». Но впечатлений, она убеждала, хватит на всю оставшуюся ничтожную жизнь. Я слушала, широко раскрыв глаза от удивления, и возможно, оправданного недоверия. Скептицизма. Оно то и понятно, в вампиров я никогда не верила. Наблюдая, как Элен запивает теплым чаем очередную фантастического смысла, фразу, строила догадки, уж не следствие ли это высокой температуры, подобные бредни? Но, не сдержавшись, переспросила, о вероятно, самое больше интригующей, неправдоподобной детали.

-Выходит, просто пил кровь, и все? Никакого интима, совсем?

Вместо ответа, Элен отрицательно мотнула головой. Подумать только, она верила в то, о чем рассказала. Совсем крыша съехала от лихорадки. Не иначе.

-А ощущения, какими они были? Ну… когда вампир пил твою кровь? – за одни только смеющиеся нотки в собственном голосе, следовало устыдиться. Заткнуться, и оставить в покое и душевно, и вообще, тяжелобольного человека. Вместо этого, опять счастья попытать, отправившись к себе на работу, в кафетерий, и поклянчить у сослуживцев денег в долг. На антибиотик для Элен. Несчастной, жалкой Элен.

Не имею понятия когда именно, но девушка, поняла, что я не верю ни единому ее слову. Вдруг, возмущенно разразилась матом, обещая, что сегодня, видеть ее живой, да и в целом, видеть, выпадает мне возможность, в последний раз. Мол, с «работы» домой, ей уже не возвратится. Так что, после буду я смеяться, когда она уйдет, не сейчас. В доказательство своих слов, Элен подорвавшись на ноги, со всей в наличии оставшейся силой воли перебарывая головокружение и слабость, принялась переодеваться в другие, чистые, потом и запахом лекарств не пропитанные вещи. Она была разгневанна на меня, чем вызывала в душе бурю неожиданных эмоций. Успокоить захотелось девушку, уверить, в иллюзии сладкой и беспочвенной, что все будет хорошо. Да не будет ведь. Разве что, там, за порогом темноты. После смерти.

Элен инстинктивно отстранилась, когда я несграбно обняла ее, прижимая к себе, что-то глупое бормоча. Голова девушки была словно раскаленное железо, а взгляд, мутный и пустой. По моему, она уже совсем плохо соображала, что происходило вокруг нее. Какая сейчас еще отработка долга? Неожиданно осознала я страшную истину, и поразилась такому своему хладнокровному отношению к ситуации. Какой бы не была предстоящая работа, что деспот Джеф нашел на этот вечер для моей знакомой, существовал огромный процент - Элен ее не переживет.

Я презирала себя, за каждый порыв нежности, приступ чувствительности и меланхолии, когда те, коллективно нахлынув на сердце, мешали адекватно воспринимать настоящее. Словно дитя малое убаюкивая Элен, внимала частоте своего пульса. Учащенный. Аритмичный.

И когда, через пару минут, тишину в квартире противно разбил звонок, я, более чем, просто глупо поступая, вышла за двери, приказывая Элен не высовываться.

Значит, вот он как выглядит, Джеф.

-Мне нужна Елена. – с плохо скрываемым раздражением в голосе, начал пришедший мужчина. Среднего роста, сорокалетний, обрюзгший тип, весьма заурядной внешности. Лишь глаза, диковатые, алчные, выдавали в нем истинного, хваткого, беспринципного торговца.

-Она слишком плохо себя чувствует, что бы выполнить ваше задание. Боюсь, придется подождать, пока Элен не поправится. – самым невыносим для Джефа в произнесенной фразе, было именно высокомерие, без которого я просто не могла вести диалог с представителями противоположного пола. За эту ухмылку на губах, задранный к верху нос, меня не единожды колотил отчим. Мол, слишком вызывающе я веду себя. Что ж, своего презрения ко всем мужчинам, я и не пыталась скрыть. Подонки они, твари жестокие.

- Это не твое дело, девочка. Позови ее, иначе, сам войду, и за патлы вытащу из квартиры. Она мне кучу денег должна, ты это знаешь? Наверняка. – нетерпение, в искусственной, низкосортной улыбке. Угроза в голосе. Мама моя дорогая…. Как стало страшно!

Отказать себе в удовольствия, широко улыбнуться, я попросту не смогла. Зрачки Джефа сузились от ярости, скулы дернулись под кожей. Странно, с таким заплывшим пузом, такой четкий овал лица сохраняет.

-Не нужно впадать в крайности, Джеф, используя человека, который без врачебной помощи, и недели не протянет. Давайте мы с вами лучше договоримся сейчас…. Элен мне рассказала о «заказе», и, собственно, о том, в чем состоит ее работа. Сексом ведь, не нужно будет заниматься, я так поняла, только кровь отдать? – я вот, по-деловому начала переговоры. Наивно надеясь на понимание….

Но, еще секунда, и была прижата грубым захватом, к деревянному полотну двери, что за спиной возвышалась. Хрип вырвался из горла, когда мужчина сдавил меня за шею крепкими пальцами правой руки.

-Да кто тебе дал право болтать об этом, маленькая сучка!? Я оторву Елене голову, за то, что, растрепалась обо всем. –Джеф понизил голос до шипения, но спорить готова, любой человек, находящийся за пределами своего жилища этажом выше/ниже, без труда разобрал бы слова.

И, погодите, почему это «маленькая»? Во многих странах, в свои девятнадцать, я давно считалась бы совершеннолетней и ко всем радостям жизни допустимой.

-Тише, тише… вас легко рассекретят, Джеф. А это же тайна, верно, ну, вампиры, я имею в виду?

Тем временем, несмотря на всю мнимую, показную беззаботность, внутри я покрывалась изморозью, при одной мысли, что Элен не врала. Иначе, не такой была бы реакция сутенера. Расхохотался бы в лицо мне, и всего то. Так нет.

План, жизнь увидавший всего каких то пять минут назад, по вине придушенного ранее инстинкта самосохранения, уже грозил мне своим срывом. Вампиры? Я считала, Джеф собирался отвезти мою знакомую в какую то частную клинику, и под наблюдением врача, забрать из нее стакан-другой крови, такой необходимой сегодня какому то зажиточному, законному гражданину столицы. Собиралась, вместо нее поехать. У меня, ведь, тоже третья положительная. Погоди, Эприл… саму себя я спрашивала, замечая, что, следующим действием наметил Джеф, оттаскивая меня насильно от дверей, собираясь войти внутрь. Неужели, забавное понятие «вампир» так тебя обескуражило? Разница, то какая? Игла, зубы….

Стоило огромного труда, отвлечь его внимание, всячески задерживая попадание Джефа на территорию квартиры, где сейчас доживала свою болезнь, многострадальная Элен. Не единожды, честное слово, мне пришлось повторить, настойчивую просьбу. Я, оттягивая за руку мужчину, и снова отлетая от нового пинка в сторону, произносила ее как мантру. Тихо, но монотонно, и навязчиво.

-Да что б тебя, дрянь! Чего привязалась, то?! –не выдержал, наконец, сутенер, и нехотя прекращая нашу вялую борьбу, уставился на меня остервенело. –Неужели, тебе настолько близка Елена? Вы… это, что с нею, очень близки? – подавился смешком Джеф, но тут же продолжил, не позволяя мне опровергнуть этот, чистой воды бред сумасшедшего. Продолжая разглядывать стоящее перед ним существо женского пола, с ног до головы. Уже, не как сварливую девчонку из трудной семьи. Как товар. –Я тут подумал… хорошо. Если ты и вправду согласна заменить сегодня свою подругу, так уж и быть. О том, что ты не станешь трепаться потом, я уверен. Жить то, всем хочется, верно?

Игриво потрепав меня за подбородок, Джеф окончательно меняя тактику поведения, справился о моем имени. «Апрель? Как эротично звучит!» Послышался его комментарий в итоге. Не мудрено. Что еще способен различить в красивом слове торговец женскими телами?

-Иди, переоденься, и спускайся вниз. У тебя всего минут десять есть, поняла? Буду тебя ждать в машине. – завершил наконец, наше приятное, запоздалое знакомство мужчина, деловито похлопывая меня по плечу и спеша скрыться в лифте.

Хм. Даже не поинтересовался, не носитель ли я какой венерической болезни. Насколько активна и разнообразна была моя половая жизнь, и тому подобной чушью, которую, наверняка, сутенеру захотелось бы узнать, имея на счет меня долгосрочные планы. Да нет опыта. Абсолютно. И хвори никакой, что логично, тоже не имеется. Но не это главное.

Значит, все таки, кровь. Вот истинная причина.

Как на идиотку, на меня поглядывала Элен, когда я моталась по комнате, наспех примеряя ее вещи. Качественные и красивые, в сравнении, с тем тряпьем, что привыкла, в силу бедности, носить я.

-Зря ты все это делаешь… - выдохнула Елена печально, плетшись в коридор, что бы закрыть за мною входную дверь. – Сегодня меня не тронут, но вернуться завтра. Денег, ни на антибиотик, ни на погашение остатка долга, все равно не найти. Было бы легче сегодня же…

Я прервала ее одним, нетерпеливым жестом. Призывая к молчанию.

- Просто жить скучно, Элен. Любое событие приведет меня в восторг, и ты, имея полное представление об этой семье, догадываешься, почему. Не стоит волноваться за меня! Я НИЧЕГО не боюсь. – вымученная, но счастливая улыбка страдальца. Возможно, преувеличенная беспечность и радость. Смелость, в степень поставленная, та, которой я при себе никогда не имела.

Джеф действительно ждал меня в машине. «BMW» старой модели, неопределенного, но, скорее, темного цвета. Чистый, ничем не разбавленная эйфория поднималась в душе, при одной мысли, что будет думать и говорить отчим, когда узнает, что меня нет ни дома, ни на работе. Упорхнула из клетки.

Спустя каких то сорок минут, авто приостановилось у высоких, кованных ворот, и когда те неспешно раздвинулись в стороны, заехало во двор.

-Болтай поменьше, графа это раздражает. Ему фиолетово, кто ты, откуда, и как зовут. Поняла? – эта фраза, была единственным, что прозвучало в салоне за все время поездки. Граф? Джеф, дававший, спорить готова, клятву не выдавать секретов своих дражайших клиентов, так дешево осекся. Вот уже любопытно, то… граф?!

Мы сейчас находились на окраине города. В противоположной, к моему дому, от центра столицы, стороне. Где то не территории частных вилл, что облюбовали для себя некогда, представители элиты нашей страны. Бизнесмены, политики, мафиози. Вот, теперь я знаю, и граф в их ряды затесался.

Уже не скрывая любопытства, я пялилась в окно, силясь различить что либо среди нечетких очертаний высоких, старых деревьев, и массивного, гротескного силуэта фонтана, который обогнул по кругу автомобиль, подъезжая к главному входу здания. Весь двор и сам особняк были погружены во тьму, что, тем не менее, в такую звездную ночь, казалась, скорее, пепельно-серой, нежели черной. Загадочная, и одновременно, пугающая тьма.

Ни издавая ни звука, Джеф открыл дверцу машины, давая мне, тем самым, знак, «с вещами на выход».

Вероятно, сутенер еще по телефону, ранее, известил графа о том, что ему пришлют другую девушку. Иначе, сейчас вампир очень удивится. Размышляла я, замирая на миг, на первой, самой нижней ступени лестницы. Зажмуривая глаза, дабы быстрее привыкнуть к вездесущей темноте. Рокот авто Джефа удалялся, и вместе с этими звуками, уходила, таяла, сладостью в кипятке, моя самоуверенность и твердость духа. А вдруг… посетила меня неожиданная мысль, графу попросту параллельно, из КОГО пить? Что, если он и не различит разницы, между мной, и Элен, которую однажды, вот так же высадили у этого здания, в кромешной тьме?

Обида. Частый гость в несколько, правда, очерствевшем сердце, наполнила грудь, тяжелыми, шумными вздохами. Однако, помня, о своем долге перед Еленой, вернее, скорей, перед собственными словами, данным обещаниям, я неуверенно начала подниматься по ступеням. Высокий, геометрически четкий квадрат двери, маячил впереди, глухой чернотой. Однако, едва я подняла руку, признаюсь, начавшую не слабо дрожать, для того, что бы постучаться, тяжелое, деревянное полотно двери, разделилось надвое, со слабым скрипом распахиваясь передо мною. На пороге, в отсветах блеклого, желтого фонаря, озарявшего здание далеко, в глубине, стоял силуэт мужчины.

Я пораженно уставилась на него, ровным счетом, ничего не различая, кроме очертания. Фигуры, высокой и статной. Широких плеч, переходящих в крепкие плети рук. Одна из которых, все еще лежала на двери, придерживая ее, а вторая, покорно опустилась вдоль тела. Отменно сложенного, и если такое понятие будет уместно к данной ситуации, существу, о котором шла речь, и реальной оценке увиденного, красивого тела.

-Эээ… Я пришла заменить свою подругу, которая должна была… но… болеет. Пневмония… –нечто, практически смысла лишенное произнесла я, когда мужчина пригласил меня войти коротким, непривычно плавным жестом.

- Добровольно вызвалась помочь с отработкой долга? Просто любопытно стало? – усмехнулся граф, закрывая двери, когда я, наконец, нашла в себе силы, переступить порог поместья. Глубокий, густой голос, мерным эхом прошелся по пустоте погруженного в полумрак холла.

-Не поняла? Что, любопытно? -заворожено застыла я, со вдохом последующим не спеша. Ощущая каждым окончанием нервным, находящееся позади, опасное создание. Кровью питающееся. Животного, хищного происхождения существо. Но в следующий миг, мужчина схватил меня за предплечье, резко притянув к себе. Я вскрикнула, не то, от характерной боли, не то, от неожиданности больше.

-На вампира посмотреть, дуреха. Это же, любопытство толкнуло тебя на подобный подвиг, а не любовь к подруге? Я прав? – раздраженно поинтересовался граф, еще сильней сжимая локоть стальными пальцами. Я обомлела, одновременно от острой боли, при надавливании на свежий ушиб, и от детского восторга - констатации одного, из проявлений чуда, заполнившего голову вязким, млосным туманом. Глаза невольно встретились с глазами вампира. Оказались, возле лица вампира. Рядом, с дыханием, вырывавшимся из-под губ вампира. Мама дорога… Вампира!

Он, что, ожидал от меня сейчас внятного, осмысленного ответа? Я сглотнула, тупо смотря перед собою, и не находя, ни причины, ни желания, отводить взгляд. Очередной приступ шизофрении, и только, выносила я себя мысленно приговор в эти секунды, называть красивым, стоящее так близко, и скорую кончину мне сулящее, существо.

-Я не пойму что-то…. А как же страх? Неужели, тебе не страшно сейчас? – Продолжал свой допрос, что, казалось, больше, ему мучений доставлял, чем мне, граф-вампир.

Удивительно, но врать не пришлось, наконец, отвечая.

-Нет, почти не страшно. А чего мне следует бояться?

Вампир, осекся, начав, было, говорить, но оборвавшись на полуслове. Задумался на миг, немного ослабив хватку, и разрешая тем самым мне нормально, не на носках туфель, а всей ногой опустится на плоскость пола.

-Боли. Агрессии. Насилия. Смерти, в итоге! – это тоже являлось вопросом. Я не до такой степени глупой была, что бы не понять.

-Нет. – с первого разу не вышло. Затерялось это слово в полном, толпящимися, и к выходу направлявшимися криками, горле. – Нет. Ничего не боюсь. Для меня не существует причин, цепляться за жизнь.

-Вот оно как? – и тут вампир рассмеялся, мелодично, и по-своему весело. Я казалась ему забавной в этот миг, не иначе. Пальцы руки разжались, благородно отпуская меня на волю. Все легче и проще было ориентироваться в тусклом освещении поместья, и в первую очередь, рассматривать нервного парня, графа, что стоял в каком-то шаге от меня.

Впуская в сознание приятный, мелодичный смех вампира, я почти расслабилась, на короткую долю секунды, за бортом разума оставляя тревогу и леденящий душу ужас. Да ведь, врала я графу, понятно же, как белый день! Кто бы, находясь в логове кровососущего, красивого извращенца, не испытывал бы, такой естественный, всему живому присущий, страх? Зачем только, я прикидывалась? Смелой, казаться хотела, самой себе.

-Я хотел ВСЕГО ЛИШЬ твоей крови, однако теперь…. - Вампир, наигранно вежливо приобнял меня. Увлекая за собою в глубь здания, по одному, из коридоров, темными рукавами ответвлений расходящихся в лево в право от огромного холла. – Теперь, я жажду услышать, как ты отрекаешься от своих слов. Умоляешь, о пощаде, признаешься, наконец, что боишься меня. Что ненавидишь….

Я, молча, послушно переставляла ноги, добровольно идя в темноту, глубокую и беспросветную. Ладонь графа, покоившаяся на моей пояснице, холодила кожу, даже через одежду. Мертвый… вспышкой, зажженной спички, в сознании блеснуло неожиданное понимание. Вампир – мертвое существо. Так ведь? Труп, иными словами.

-Как сказал мне уродец, -продолжал, как ни в чем ни бывало, граф, казалось, отлично ориентируясь во тьме, ступая твердо, уверенно, и мне не позволяя оступиться, или свернуть. – Долг твоей подруги составляет двадцать тысяч….

Это вампир, Джефу, дал такое определение? Я нехотя улыбнулась, уже за один подобный ход мыслей, проникаясь к графу некоторым уважением, что ли….

-Сейчас, без пяти минут полночь. Давай, поступим так, один час, четвертая часть долга Елены. Один час со мною, и Джеф приедет к девушке за остатком долга завтра. Два часа… послезавтра. Три… ну, если выдержишь конечно, в чем я, лично очень сомневаюсь, но допустим все же…. – граф, вдруг, кашлянул, и так неприсущее ему игриво, рассмеялся. Походило на то, что в голову его темную только что пришла довольно интересная, интригующая идея, в силах которой было разогнать тоску многолетнюю и вездесущий морок обыденности. – В общем, протянешь до рассвета, до четырех утра, и Элен свободна от всех посягательств уродца. – закончил он уже более серьезно, хотя, сквозящие нотки радости в голосе, я легко распознавала. – Когда будет заканчиваться час, ты вольна уйти. Но с первой минутой нового часа, я уже не позволю тебе передумать. Не дам шанса, отказаться.

-А вам то, зачем это? Неужели, настолько проголодались, что будете всю ночь тянуть из меня кровь, и не надоест? Да и в случае моей смерти, не станет ли вам противно, за такое свое безответственное поведение? – я обернулась к вампиру, но, понятное дело, ничего, кроме черноты густой перед собою не различала. Смешок очередной, вампира. И чувство странное в груди моей, при этом . Отчего то, казалось, граф смотрит на меня. И все отчетливо видит. Приподнятые в недоумении уголки бровей, расширенные максимально в темноте, зрачки, больших, карих глаз. Бледные губы, в смятении подрагивающие, и воздух пропускающие с пульсирующим шумом, рывками….

-Хороший вопрос, смертная. Сам не знаю. Обычно, я не разговариваю со своими донорами. Это всегда мне казалось лишним, какого либо смысла лишенным. О чем, можно беседовать с человеком, и сотой части моего, не изведавшим в жизни! Не разбирающимся в политике, истории, путешествиях… . - Граф тяжко вздохнул, когда мы, наконец, остановились, видимо, перед одной из дверей, что по обе стороны коридора находились. Отозвалась щелчком, провернувшаяся дверная ручка. Скрипом, тяжелое, деревянное полотно. Наконец, отпуская меня, граф вошел в комнату, включая освещение. Но уже тогда, оказавшись, словно в невесомости, среди беспроглядной, окутавший весь дом, темноты, я едва сдержалась, от вскрика. Ощущение собственной уязвимости, и что пугало, не перед вампиром, а перед пустотой бесконечного, ночного пространства, вырывало из груди полу крик, полу стон.

-…Вероятно, тебе просто удалось заинтриговать меня. Этим своим, «ничего не боюсь». – продолжил вампир, когда мягкий, желтоватый свет залил комнату, на пороге которой я сейчас обездвижено замерла. – Боишься, знаю же. Как и любой смертный. И боли. И смерти. И стыда.

Я пораженно уставилась на графа, едва только цветная пелена беспомощной слепоты, спала с глаз. Возможно, это будет самым глупым из произнесенных суждений, но вампир, с первого же взгляда, показался мне очень красивым мужчиной. Неестественно, нагло красивым. Вызывающе, почти, до тошноты, привлекательным. Таких, мне еще не приходилось встречать.

О чем он там говорит, «стыда»? «Смерти»? Разве, такой, как граф, СПОСОБЕН причинить кому то боль?...

Какими же наивными были мои мысли, в эти мгновенья…. Я поняла это, уже спустя несколько минут, повинуясь просьбе вампира, и проходя вглубь комнаты, влекомая загадочным жестом руки.

Разгоняя в одночасье, все мои примитивные представления о старомодном интерьере этого жилища, вампир мне сейчас негласно демонстрировал великолепный, стильный дизайн своей спальни. Одной, из бесчисленного множества, располагавшихся в этом поместье. Пришлось приложить максимум усилий, дабы удивления не выказать, осматриваясь. Роскошь… я не была знакома с нею до этого вечера, настолько близко. Цвета, фактура тканей и обивок, запахи даже, все впитывала моя любопытная сущность, словно губка сухая, окунувшаяся в благодатную влагу.

Только одна вещь смогла, так скоро отвлечь меня от раболепного созерцания шикарной комнаты. Шорох одежды, и пришлось тут же, невольно обернуться на звук. Дыхание остановилось. Да и сердце, на какую-то минуту, скорее всего, тоже. Ошеломленно, пристыжено дернулась, однако, тут же, беря себя в руки, гордо вскинула голову, сопротивляясь позывам стыда, отвернуться.

-Джеф уверял, никакого секса. Если это не так, я уйду сразу же. – голос дрожал, мать его так…. Да у кого бы получилось спокойной оставаться, лицезрея в каких то нескольких метрах от себя стоящего, полуголого, сверлящего ледяным, стальным взглядом вампира?

Из одежды, на теле графа оставались только брюки. Отменно сидящие на узких, крепких бедрах, и, скорее, лишь для эстетики, скрепленные на поясе ремнем, из тонкой, черной кожи, с узкой, серебряной пряжкой. Взгляд, нехотя поднялся к обнаженной, рельефной плоскости груди. Идеальная, почти болезненно светлая кожа, смотрелась особо вызывающе. Четкая линия широких плеч, слегка впалая ключица, подтянутые мышцы груди, и неожиданно темные, бордовые соски. Горячая волна ударила в голову, и кляня себя за слабость, я все таки отвела глаза.

Но сознание, образ уже запомнило, на граните сердца высекая. Глаза огромные, цвета грозовых облаков. Упрямый, ровный нос, узкие губы, что как я знала, о врожденной жестокости хозяина говорили. Темно-пепельный шелк волос, до плеч ниспадающий, неопрятными, густыми прядями. Никогда не забуду. Пока не прервется жизнь.

-Шутишь, смертная? Я не занимаюсь сексом с такими как вы! Со смертными. – вампир снова смеялся, высокомерно и звонко. Вот уж не имела понятия, что владею способностью, одним своим жалким видом, настроение подымать!

-Тогда, для чего раздеваетесь? – пробормотала невнятно, останавливая свое рассеянное внимание, на ярком полотне, какого-то экспрессиониста, видневшимся на стене, по левую сторону от окна.

-Массаж, дуреха. Если ты набралась…хм. Храбрости заменить свою подругу, то уж, будь добра, исполняй все, что входило в ее обязанности.

Следовало повернуться раньше, хотя бы на секунду. Тогда, возможно, я бы ничего не упустила из виду. Когда вампир присев на край кровати, плавно опустился на живот, эффектно ложась на атласное, фиолетовое покрывало, дыхание перехватило. Неужели, настолько впечатлило присутствие рядом красивого мужчины, мое сердце, и тело, незнакомые ранее с такими вещами, как желание?

-Поторопись, смертная. Уже одна минута первого на часах. – напомнил мне глубокий, льющийся голос.

Когда я подошла, и смятение перебарывая, забралась коленями на кровать, вампир, неожиданно повернул ко мне лицо, рассматривая поверх плеча, с хитрой улыбкой садиста.

-Как зовут то?

-Эприл. А вас?

-Тебе это знать не нужно.

Вот так то. Я отвела взгляд, что бы скрыть нарастающее раздражение и обиду. Граф зло ухмыльнулся, отворачиваясь. Высокомерная, привлекательная тварь.

Едва я, кое как засучив рукава приступила к массажу, отмечая, что настолько холодной кожи, мне, пожалуй, еще ни разу не приходилось касаться, граф остановил меня.

-Не годится. Это не работа, Эприл. Разденься полностью, и сядь мне на поясницу, что бы удобней было.

-Чего? Я… я не стану раздеваться! Зачем это? – реакции, ждать долго не довелось. Я возмутилась, насколько могла в этой ситуации, абсолютно невинная девушка.

-Что ж… тогда можешь убираться прямо сейчас. – Казалось, не слишком, огорчившись таким моим ответом, вампир устало развалился на кровати, принимая более удобную позу тела.

Я не долго думала. Не имела права ставить под сомнение, данное Элен обещание. Девушке, жизнь которой сейчас зависела только от моей силы воли и, видимо, выносливости. Моральной, в первую очередь, так мне тогда, глупой казалось.

-Хорошо, но у меня есть свои условия. Вы не станете смотреть сейчас на меня, и утром, дадите десять тысяч на лекарство, для Елены. – не слабо дрожал голос, да и конечности, в нервный пляс пускались. Но я держалась. Ни вдохом лишним, ни единой ноткой в сухом голосе, не желая показывать волнения и страха. Да, страха, что б его….

-Денег дам, а вот первую просьбу…извини… не могу выполнить. - Граф лениво перекатился, опираясь локтем в подушку, и с нескрываемым интересом рассматривая эмоции, на лице моем отображенные. Ненависть и стыд.

Погодите, разве, я сказала «просьба»? Кажется, прозвучало слово «условия»… унизить пытается?

-Хорошо. – Чертыхаясь про себя, и матом благим облаживая собственную, слабую нервную систему, я широко улыбнулась. Естественно, вампир не поверит безразличной, спокойной маске. Но это уже его проблемы. – Только предупредить хочу, не закрывайте свои бархатные глаза ладошками, когда я сниму с себя вещи.

Легкое удивление. И ничего более.

Доводилось ли вам, еще будучи нетронутыми скромницами, раздеваться при незнакомом, вне сомнений, смертельно опасном, привлекательном мужчине? Разглядывающим, тело ваше, лицо и глаза, будто коня на ярмарке. Не то придирчиво, не то, увлеченно. Со все больше нарастающим интересом, и улыбкой, хорошего ничего, или хотя бы, доброго, не предвещающего.

Но я была сильной. Всегда. Руки, напрягшись до такого предела, когда неловкие, резкие движения, скрывали дрожь, расстегнули пуговицы кофты из тонкой шерсти. Отбросили в сторону. Кнопка джинсов, молния. Пришлось наклониться, и не торопясь, флегматичным жестом стянуть поочередно штанины. Элен, носила джинсы, на размер меньше моих. Что одевать, что снимать их, некоторых усилий стоило. Не то, что бы она казалась худее меня, или меньше, обе где-то на границе между привлекательной и нездоровой худорбой находились, просто комплекции разной.

Едва различимо, робко кольнуло в сердце, неприятное ощущение собственной ничтожности, когда на теле уже оставались только гольф тонкий, да нижнее белье. Ноги мои, уродливо исперещенные многочисленными шрамами, были выставлены на показ. Граф, мог беспрепятственно любоваться относительно свежими бурыми, и сизыми, давно приобретенными, отметинами моей, и чужой жестокости. Я не смотрела на вампира, что бы не сломаться, не струсить, перехватывая взгляд его брезгливый, отвращение чувствуя при этом, и насмешку.

Обида, беженец, родом из детства, окрепшая с возрастом и силу набравшая, сейчас просто душила меня. Заполняя собою, всю душу до остатка, она раздражала. Хотелось, противостоять, первым делом, собственной слабости. Подавить восстание обиды. Превозмочь личные эмоции, ради спасения единственного, на этот день близкого мне человека. Елена не должна была умереть.

Я раздраженно стянула белье, пустым движением бросая на пол. Лицо мое пылало, будто восточный край неба, на рассвете. Гордость заставила выпрямить спину, и глаза, наконец, открыть, прямо устремляя взгляд, перед собою.

Граф даже и не думал подавлять любопытство. Он подался вперед, приподнимаясь на локте. Вероятно, что бы рассмотреть получше, картину занимательную. Мое тело, расписанное узорами кровоподтеков, синяков и рубцов, разной степени тяжести. Гематом. Отчим, всегда заботился о своем имидже, и старался не бить по лицу. Может, вернее будет тогда сказать, обо мне заботился?

Я не имела желания, уточнять для себя, какие именно ощущения отражаются в стальной бездне глаз графа. Посему, смотрела в сторону, выискивая отчаянно хоть какую-то оригинальную деталь интерьера, силу имевшую отвлечь меня от дурных мыслей.

-Граф, ваш массаж. Забыли? – голос мой ранее так не звучал. Сколько я себя помнила, и в моменты самых страшных ссор, и в болезни, когда кашель обрывал дыхание. Чужой это был голос, сиплый и черствый.

Быть может, я ожидала ответа. Комментария едкого. Колкой шутки, усмешки злой, на худой конец. Однако, вампир просто перевернулся на живот, устраиваясь надлежащим образом на покрывале, и не издавая при этом ни звука.

Очередная пытка мне предстояла. Забраться на него сверху, как было велено ранее. Что-что, а памятью плохой я не страдала. Несмотря, на несколько тяжелых сотрясений мозга в недавнем прошлом.

Матрац кровати покорно прогнулся под моим коленом, вторым. Я, не веря собственной смелости, или, безрассудству, скорее, осторожно перекинула ногу через вампира, опускаясь ягодицами на его поясницу. Сглотнула. На какой-то миг, даже обомлев от неожиданного ужаса, подымающегося к голове, по стволу спинного мозга ползучим, липким чудовищем.

Еще несколько секунд, на осознания своих действий. Уже произведенных, и предстоящих в дальнейшем. Одно единственное успокаивало. Секса не будет.

Раньше, я часто делала матери массаж. И лечебный, и профилактический, в котором, спина ее, однажды получившая серьезную травму, нуждалась, едва ли не каждый день. Но после, мама перестала обращаться ко мне с подобной просьбой. Теперь, ее вообще, мало что волновало. Практика помогала мне сейчас. Мягкие, быстрые ладони скользили по ледяной коже вампира, уже привычными, ловкими движениями. Склоняясь над спиною графа, я все более увлеченно массировала его крепкие, казалось, каменные плечи. Неровную окружность лопаток, позвоночник. Пальцы пробегали по выпуклостям позвонков, полосам высоких ребер. Я, сама не понимая, что стремлюсь достичь невозможного, разогревала кожу под руками, интенсивными постукиваниями, легкими щипками и разминанием. Ладони действовали сообща и синхронно, с завидным упорством и силою. В определенный миг, я, увлекшись, перестала обращать внимание, на свое позорное положение. На тот факт, сперва обескураживший и красными пятнами стыда украсивший щеки, что приходилось постоянно приподниматься над телом вампира, дабы не касаться внутренней стороной обнаженных бедер, его копчика.

Дыхание мое стало прерывистым, тяжелым. Надоедливые пряди волос, спадали на лицо, мешая следить за техникою рук. Я всегда стремилась выполнять доверенную мне работу отлично. Ведь это требовало от меня полной самоотдачи, увлечения. Таланта, может быть. А мне так хотелось отвлекаться на что то, забываясь в заботах. Хоть в такой способ, уходя от реальности. Однако сейчас, не отрывая ладоней от спины, снова и снова приводя в движение светлую кожу под подушечками настойчивых пальцев, я осознавала горькую правду, теплее тело вампира не становится. Мертвого, невозможно было согреть массажем.

-Элен, профессиональная массажистка. А я нет. Поэтому, должно быть, вы и не согреваетесь. – вымолвила я неожиданно, даже для себя, убирая руки со спины вампира, и распрямляясь устало. Не пристало вежливой девушке, намекать мертвому, как таковому, графу, на основной недостаток его тела. Легче обвинить собственную некомпетентность в иных результатах массажа, нежели те, на которые вампир, должно быть, рассчитывал.

Ответ, но еще больше, неожиданный поступок графа, мягко сказать, шокировал меня.

-Я соврал тебе, что бы заставить поступать так, как мне того хотелось. Елена не делала мне массаж. И естественно, им меня не согреть. – миллисекунда, и настолько быстрое движение вампира, что я не успела уловить деталей. Но теперь, он лежал подо мною, или, вернее сказать, сидел, полулежа, опираясь на руку. Только и успела, что вскрикнуть, когда лицо графа приблизилось к моему, коснулось прохладным дыханием подбородка, шеи…. – Просто хотел ощутить твои руки, на коже своей. Добровольные прикосновения.

Прежде, чем я успела соскочить с постели, среагировать верно, отстраняясь, вампир собирая мои запястья в одну ладонь, откинулся назад на постель, увлекая меня следом.

-Что вы… да как вы можете! – я лежала на его обнаженной груди, отчаянно пытаясь вырвать руки из стального зажима пальцев. Барахталась, отворачиваясь стыдливо, что бы дыханием, не соприкасаться с лицом графа, а сосками грудей, с кожей его холодной. В глаза, безумными, серебристыми отблесками горящие не смотреть, что всего в каких то сантиметрах от моих находились.

-Только кровь на это способна. Согреть меня. – догадалась я, что речь снова идет о холодной плоти вампира. Только, не слишком уже приделяя внимания услышанному. Хотя, возможно, и стоило.

Когда вторая рука мужчины легла на мою спину под лопаткой, властно притягивая еще ближе, я за секунду, со всеми утопическими мечтами распрощалась, о возвращении домой живой и невредимой. Терпкий, легкий аромат волос вампира нахлынул на сознание, тело ледяное, прижалось к моему. Настойчиво, бескомпромиссно. «Я не боюсь. Не боюсь. Страха нет, всего лишь эффект неожиданности сработал»… Убеждала я саму себя, сгибая ноги в коленях, и приподымаясь над плотью вампира, насколько этого позволяло мне положение захваченных в плен рук.

-Не сопротивляйся…. Бесполезно. – тихим смешком прошептал мне над ухом граф, зарываясь в волосы, упорно пробираясь к цели. Что стоило ему, в один момент набросится, шею перегрызть, насытится вдоволь?

Играет. Развлекается, оттягивая удовольствия миг. Ужас и панику мои, заполучить мечтает.

-Мне не страшно. И не мечтайте. –зло прошипела куда то в спутанные пряди его пепельного, ароматного шелка.

-Конечно нет. Наоборот, ты возбуждаешься…. – вампир ухмылялся, свободной рукой проходя по моей спине, вниз, к бедрам. Ложась на талию, и силой заставляя меня прильнуть к нему всем телом. Позвоночник, там, где только что касались его пальцы мужчины, предательски заныл. Старый, продольный шрам на левом боку, тысячей иголок заколол, будто занемевала кожа. Из горла тихий стон вырвался при этом, непроизвольно.

-Вынуждаете оскорблять вас! – тут же выпалила, глупо надеясь, в словах этих запрятать недавний звук, тела слабого. Поверженного чужой, странной силой.

-Ха! За что, Эприл? За то, что констатирую факты? – вампир, крепко вжал меня в свою плоть, животом голым, приникая к моему. Чертовой пряжкой ремня на поясе, больно надавливая на кожу. Но я не реагировала, на подобные, мелкие неудобства. Или, возможно… немного иначе реагировала.

-Пейте… пейте уже, граф. Забирайте кровь… и…. - теперь, слова походили на просьбу, которую, совсем недавно, я так избегала произносить. Нетерпеливо просила, всеми усилиями разума скрыть стараясь, свое смущение. Волна негодования, природы необъяснимой, идиотский восторг, зарождаясь в груди, плавно стекали вниз… Густым, жарким потоком…. До пальцев ног добрались, после чего, те непривычно затерпли.

И хотя, губы вампира к этому моменту уже касались мочки моего уха, опаляя холодным ветром выдохов, мужчина, не пренебрег вежливостью, ответить. Граф ведь. Дворянин.

-И.... И, что дальше? После этого, ты уйдешь? – очередная насмешка. Запланированные колкости «палача», честно признавшегося до этого, что он хочет вывести меня из морального равновесия. Заставить молить о пощаде. Бояться.

Тяжело было, так близко находясь к вампиру, ни то что бы разговаривать, мысли в порядок привести. Скачки дыхания тревожного унять.

-Нет. Я должна помочь Элен. Ее жизнь важнее моих личных амбиций.

Но все же, произнесла это. Утопая нехотя в дурмане запаха волос, покрываясь ознобом, от нервного напряжения, и тела холодного, подо мною.

Внезапно, резкая, грубая боль расколола мир на пополам. Вампир, прокусив мою шею, припал к ранкам разорванной вены, смыкая влажные губы на коже. Не позволяя горячим струйкам выбиваться из-под давления его языка. Я издала, не то вскрик, не то плач, ощущая, как меркнет окружающая меня, жестокая реальность.

Головокружение. Панический страх, шипами стальными пробивший душу, кровью окрасил ее светлые одежды чистоты. Противно липко присосался к сердцу, вытягивая из него сейчас жизнь, как тянул ее вампир, из моей шеи. Все уходило куда то… погружалось во мрак, пустой и сырой. Могильный.

Не верила тогда рассказу Елены. Глупая… за долю секунды пронеслось в сознании. Сердцебиение участилось, аритмией молотя о ребра. Будто, вырваться надеялось, кончину близкую предугадывая.

И, вдруг, чем удивил меня немало, граф отпустил. Но снова припал губами, уже через мгновенье. Именно губами. Слюной, смачивая место укуса, кончиком языка проводя по свежим ранкам. Я едва сдержала, подступившие к горлу истеричные рыдания, осознавая, что, перед этим произошло. Сглотнула, еще…. Глубоко вдыхая воздух, и на тупое, слабое жжение наталкиваясь при этом. Шея горела, под губами вампира. …Тлела, залитым водою факелом.

Вампир разжал руку, выпуская мои запястья. Я беспомощно сползла с него, рухнув на покрывало. Пальцы инстинктивно схватились за шею. Вязкими в один миг стали. Мама дорогая….

Отползая от существа, минуту назад так жадно тянувшего из меня жизнь, я старалась не смотреть на него. Поджала под себя ноги, все еще максимум усилий прилагая, что бы сдержать плач, давящий на грудь мраморной плитой.

-Чудовище… моя ладонь, смотрите, что натворили! – Я, разглядывала окрашенные в алое, свои худые, дрожащие пальцы. Кровь все еще сочилась из шеи, и это легко можно было ощутить по мелкой, до тошнотворного частой, пульсации из ранки.

-В моей слюне содержатся аминокислоты, способствующие быстрой свертываемости крови. Пару минут, и кровоточить перестанет. – больше не смеялся, злости или раздражения голос графа тоже не выдавал. Безразличный ….сытый?

Но когда же я все таки подняла взгляд на вампира, то нехотя отметила, как лихорадочно горят его глаза. Они, будто следили, за двумя быстрыми дорожками, путь прокладывающие себе через кость ключицы, по коже, вниз. Что то демоническое отгадывалось в образе красивого, молодого мужчины, с животным интересом внимающего движениям капелек крови. Однако, я не могла соврать себе, что возненавидела графа после его дерзкого поступка.

Возмущение было. Страх, выказывать который я права не имела, ради Элен. Ради себя самой, той отчаянной девочки, которая однажды клятву давала ломаному отражению, в зеркале разбитом, «не сдамся, никогда». А еще гнев. За собственную слабость, за отвратительную необходимость покоряться чьим-то правилам. Презрения только не было.

-Почему вы с Джефом работаете? Мало бомжей на улицах, что вы, за кровь проститутки платить готовы? – подавляя в себе последние истерические нотки крика, всхлипы, которым не суждено было в ту секунду из горла вырваться, я попыталась начать с вампиром нормальный диалог.

Граф, прищурился, криво улыбаясь. Не нравилось мне, когда подобная усмешка, его губ касалась. Дурной знак, нашептывал голос в голове.

-Ты забавная девушка. Все еще пытаешься держаться? Беседы разводишь со мною… я ведь говорил, мне скучно с людьми общаться… они не понимают меня. Слишком ранимы. Уязвимы. Бояться смерти…. – вампир тихо, и совсем не радостно, хотя, веселье, на лице этого монстра я вообще страшилась себе представить, расхохотался. Желудок, от нервного напряжения свело спазмом. Ядовитый, жуткий смех.

-Я не боюсь, говорю же! Да и не берусь утверждать, что мне о жизни известно, столько, сколько и вам. Но слушать умею. – сама причины не зная, убеждала я вампира отвечать мне, хотя бы, как равному существу. Даже, если, врагом меня считал. Или просто одним, из миллиона черно-белых кадров повседневности, мелькнувшем перед глазами. Лишь бы ровней по силе духа. И только.

Вампир вздохнул. Да с таким видом, словно собирался в следующую же секунду, что то решить для себя, над чем, очень долгое время маялся. Повернулся ко мне всем корпусом, выставляя перед собою колени, и небрежно опираясь на них локтями. Будто для разговора усаживаясь долгого.

Так мне казалось. Так, скорее, просто хотелось думать тогда. Ведь, что бы могло меня порадовать больше, чем ночь, проведенная в дружеской болтовне, взамен на огромный долг подруги, и еще половина этой суммы деньгами, в придачу!?

-Я прожил больше тысячи лет. И если раньше нуждался в питании едва ли не каждый день, то теперь мне хватает нескольких раз в месяц. Искать кровь на улице, как ты предлагаешь? – вампир тоскливо заныл, будто сама тема представлялась ему нудной. – Я устал от таких выходок. Опостыла суета. Амбиции…. А этот уродец, Джеф, всегда готов услужить мне.

Я старалась не смотреть прямо на сидящее менее чем в метре от меня существо, занятие, что к самоубийству приравнивалось, не меньше. Граф, напомню, был вызывающе хорош собою. При всем том, что опасность излучал, большую, чем урановые частицы. Не смотря на несущественный факт – нападение на меня, пятью минутами ранее. Светлая кожа крепких, но по своему изящных рук, на фоне брюк черных, смотрелась особо контрастно. Печально, несколько. Высокий лоб, который высокомерно подпирали четкие, темные брови в разлет. Глаза, коим врядли разрешалось природою, человеку принадлежать. Пускай, и жившему десятью столетиями ранее. Неужто, в древности на свет рождались такие мужчины? Сомневалась я. Граф феномен. Диковина.

До этого развернувшись в пол оборота, я теперь, сидела на кровати так, что бы нагота моя была прикрыта, и ногами, замысловато переплетенными, подтянутыми к груди, и руками тонкими. Однако шрамы и гематомы, на бедре, спине и на боку, закрыть было нечем. И как я ни старалась игнорировать шепот стыдливой совести, попросту не могла.

-А почему у вас по всему дому, темно? Разве это не угнетает? Почему, никого нет рядом с вами? –и тут же, наглости своей поразившись, добавить поспешила. – На последний вопрос, можете не отвечать… Это личное, наверное….

Вампир, как то особо посмотрел, произвел некое, возможно, скорее, невидимое мне действие, вынуждая поднять к нему глаза. И теперь он читал из меня, эмоции, тревогу и опасения…

-Я привык так жить. Это отражение моей души - мое поместье. Пустое… темное…. Мрачное.

-Не может быть, вы не такой! -выпалила я, плохо соображая, о чем речь веду. И тем более, не заботясь о последствиях. – Это скорее, на обычную депрессию походит! Вы стараетесь отгородиться от прочего мира. Убеждая себя, что мир, не поймет вас. Испугается. Возненавидит….

В этот самый момент, наши взгляды встретились, и то, что я видела в стальном омуте глаз вампира, снова заставило сердце, застучать в бессмысленном, бешеном танце ужаса. Удивление и боль. Боль. Это была хорошо знакомая мне Боль.

Доля секунды, граф, набравший воздуха в легкие, собравшийся, было, произнести что то… Осекся. Обернулся, куда то в сторону смотря. Я настолько увлеклась созерцанием его магической внешности, что сперва, не расслышала вопроса.

-Час завершился, Эприл. – мерно, спокойно разъяснял вампир, - Тот час, который ты обязана была находится здесь, вместо Елены. Условия пребывания, были обговорены тобой с Джефом. И ты, спешу обрадовать, выполнила их. –Улыбка тронула узкие, бледные губы графа. – Можешь идти сейчас, если хочешь.

Уже? Час завершился? Одна часть меня, мысленно вскочила на ноги, бросаясь к выходу из комнаты, из поместья, во мрак окутанного, сломя голову. С дикими воплями и плачем. Прославляя Господа, за подаренный шанс избежать гибели верной…. Другая, более сильная, первую предающая, «самонадеянной дурой» обозванная внутренней разумной логикой, оставалась сидеть, даже не дрогнув. Элен. Я продержусь.

-Я остаюсь. – голосом чужим, выходит, я только этой ночью научилась изъясняться.

-Правда? – глаза графа поменяли оттенок, холодной синевой наполняясь, искрясь. - Не то, что бы я давал тебе шанс передумать, снова спрашивая, одно и тоже. Теперь, по крайней мере, до двух часов ночи, да и то, если потом сможешь, тебе от сюда не выйти…. Однако, понимаешь ли ты наконец, в какой ситуации оказалась? И неужели, тебя это НЕ ВОЛНУЕТ?

Запугать пытается? Снова за свое? Я невольно улыбнулась. Не следовало.

Иронии вот этой, в словах… присущего мне высокомерия выказывать.

-Не уходите от ответа! Почему избегаете контактов с внешним миров? Вы ведь, одиноки!

Граф поразившись такому убеждению, и этого невозможно было скрыть, как он ни старался, не спеша убрал локоть с колена. Руку от лица отнял, расправляясь. Пряди спутанного шелка, отхлынули назад, идеальные очертания скул открывая. Вздернутые брови, ухмылка, расшифровке моей неподдающаяся… поймала себя на мысли, что разглядываю губы мужчины, гадая, отчего на них мазков бурых не осталось….

-Ты пытаешься сделать вид, будто понимаешь меня. Будто, тебя интересуют ответы, которые ты услышишь от меня. Врешь мне, что не боишься… что доверяешь… - уже тогда следовало догадаться, по тону голоса… - Да в моих силах, за один этот час, сломить тебя. Растоптать. Лишить смысла жизни. Сперва, заставить умолять о пощаде, а в итоге, о смерти просить…. Не ври же, смертная! Ты презираешь меня, не меньше, чем боишься!

И после таких высказываний, я еще посмела возражать и спорить?...

-Боюсь? Презираю? Лишь за то, что немного забрали крови моей? Поверьте, в жизни со мною происходили и более тяжелые вещи, и даже теперь, я не могу с уверенностью сказать, что так уж ненавижу виновника всего этого кошмара. Да будет вам! Я не верю, в вашу хваленую жестокость! Это все игра одинокого вампира, с высоким самомнением, и не более!- прокричала даже. Возмущенно.

Глаза и губы графа опять смеялись надо мною. Все той же, улыбкой лукавой, едкой. Но лишь горькой пустотой наполненной. Мне неожиданно, стало до такой степени неуютно в собственном теле, что душа, было, опустилась от накатившего ледяной волной страха, в пятки. Выход подыскивая там.

-За время своего существования, я уничтожил столько жизней, что на этот миг, невозможно придумать для меня смерть, которая бы возместила все эти потери истории и человечества. Я, это тьма. Одиночество, это я. Поверь, либо ты просто слишком глупа, что не видишь очевидного, либо… чересчур наивна. Это погубит тебя, Эприл.

Уже погубило, осознала я. Поздно осознала.

Вампир за короткую долю секунды перекатился на постели, оказываясь рядом со мной. Рука, схватила меня за локоть, рванув на себя. Я только и успела, что вскрикнуть, повалившись на покрывало. Граф, напротив, встал на колени, возвышаясь надо мною, высокой, серой тенью. Еще миг, и цепкие пальцы вампира, сжимая меня за предплечья, насильно подняли, разворачивая к себе спиной.

-Кричи, так будет правдоподобнее…. Люди, обычно кричат от боли.

-Что вы делаете? Так что, пить удобнее будет?! Я не уверенна… - все еще страх панический маскировать пытаясь под маскою возмущения, взвыла я.

-Ну… сама же призналась, что ничего не можешь знать наверняка. Что, так мало знаешь про жизнь.- граф расхохотался, приблизившись ко мне сзади вплотную. – Я неожиданно понял, насколько МАЛО знаешь… - его левая рука, обвила меня за плечи, полностью сковывая движения моих. Правая ладонь вампира, легла на живот, плавно поднимаясь выше, к полукругам обнаженной груди.…

-Отпустите… немедленно… что вы задумали! – распознала я недоброе. В дыхании прерывистом и тяжелом на затылке моем, в движениях пальцев, взвешенных и целенаправленных. Все таких же мертвенно холодных.

Рука графа дойдя до моей груди, накрыла собою, довольно сильно сжала. Я издала неразборчивый звук, за который, от стыда тут же захотелось сквозь землю провалиться. Но вампира не волновало мое смятение… или же, как раз, наоборот. Мужские пальцы пробежались по коже, второй груди достигая, опустились, едва ли не до боли сдавливая мягкую, но уже возбужденную плоть.

-Прекратите… я же предупреждала. Насчет секса.. я говорила Джефу… -сквозь зубы, гортанно и громко, произносила, стараясь не растерять остатки рассудка на пути к объяснению. – Говорила, что не буду этого делать…

Вампир запустил лицо в мои волосы, игриво трясь о голову мою щекою…. С насмешкою злобной произнося ответ. Удовольствия истинного садиста, даже не пробуя скрывать.

-О, смертная, это ведь, ты с уродцем, про тот, первый час договаривалась. А со мною этот тонкий аспект не обсуждался, если ты помнишь…

-Но..но… вы, же сами уверяли, что с людьми не занимаетесь этим! Так не чест… – уже в полном отчаянии возразила я, обрываясь на слове, в момент, когда рука графа скользнула вниз, по животу, между бедер. Холодные подушечки пальцев, настойчиво сжали мою плоть, будто бы для того, что бы крик выдавить из порабощенного, невинного тела….

Мужчина, на шепот перешел, что касаясь прядей волос моих, холодным дуновением дыхания опаляя, взрывал в голове, огненные фейерверки. Разрывал легкие растерянностью, непривычной, горло сушащей жаждой…

-Да, говорил. И это правда. Вот уже лет семь, кажется, я не занимался сексом… но для тебя, я сегодня сделаю исключение…. Для сумасшедшей, юной выскочки, чье тело носит опыт многих часов физического насилия, но не пережившее, и единого часа, любовных утех…

Едва граф убрал левую руку с плеч, и ко мне снова вернулось право двигаться, я, как примитивно это не выглядит, тут же попыталась вырваться. Отталкивая мужчину от себя, со всей силой, которая в пальцах оставалась, стремясь отпрянуть от холодного тела, за моей спиной.

-Мне не нужно этого от вас! Смейтесь, сколько влезет, над «выскочкой», но не смейте принуждать меня к близости… - так глупо, видимо, даже забавно для графа выглядели все мои отчаянные попытки отпихнуть его. Победить, с помощью грубой силы, что по сравнению с его, просто ничтожной казалась. Вампир развлекался, агонией моей наслаждаясь и бешенным сердцебиением, какое, лишь две вещи, два состояния острой тревоги, означать могло. Возбуждение. Страх.

Или все это вперемешку.

-Ты просишь меня сейчас, Эприл? Признаешь, что боишься, и просишь отпустить? – в следующую секунду, граф опять поймал мои суетливые руки, в капкан ладони зажимая, грубо прижал к себе. От одного этого движения, когда кожа его холодной груди, соприкоснулась с моей спиной, под сердцем неприятно заныло, затерпло… чертово…чертово. Возбуждение.

-Я не боюсь. И никогда, никогда, НИКОГДА не унижусь до того, что бы просить вас о чем либо! – мне многого стоила эта фраза. И в момент произнесения, все силы душевные забравшая, и после…. Особенно после.

-Посмотрим. –мужчина подобрал другой рукой, небрежно в пучок собирая, мои волосы, откинул в сторону. Открывая шею. Теперь уже с другой стороны собираясь…

Я догадывалась, что он это сделает. Но невозможно быть готовой к укусу вампира, даже если совсем недавно, имел место такой опыт, такой же шок. Хрип вырвался из легких, завис в пространстве, звенящим звуком. Словно, кусок души оторвался, из тела, на волю спеша….

Но во второй раз было по иному. Граф тянул не спеша, резких движений ртом не производя, хотя, я и не верила, что в этом жесте его забота обо мне, крылась. Ладони вампира обвили мое обнаженное тело, плавно пробегая по коже, шрамами исперещенной, будто лаская. Успокоить спеша. Одновременно с этим, поддерживая, потому как, в эту минуту, я обреченно обмякла, скошенной травинкой, безвольно расслабив конечности. Практически повиснув в объятиях графа. Второй укус, являлся интимным, сладким…. Болевые ощущения, были ничтожны… голову туманом затянуло, вязким, горячим…

-Граф… Это приятно…черт возьми….- хрипло вымолвила, закатывая глаза, от переизбытка странных, волнительных эмоций. Отголоски ударов сердца вампира о лопатку мою, аромат его волос у лица, жадные, сбивающиеся выдохи на коже…на шее.

Окровавленной.

Отрезвление, ужас… паника…

Мужчина оторвался от раны, снова, как и в первый раз, тут же припал к ней, слюною обрабатывая.

Я, вновь силу обретая в теле, словно безумец, на последней минуте жизни, забилась в его руках, панически вырываясь…. Припадок отчаяния. Хлюпкой надежды, любой ценой отпрянуть, разъединить, сбившиеся током крови моей во едино, наши тела. Всхлипы подавляя в горле, раздирающие грудь эмоции, готовые вот-вот сорваться криком. Всколыхнуть могильную тишину поместья… графа оглушить. Оголенные, дикие желания. Мести. Ненависти. Боли…. Ох, боли все таки….

-Тише, тише… -вампир остановил нарастающую агонию в теле, сознании опустошенном… стальной хваткой заключил в плен объятий, настойчиво развернул к себе лицом. Словно ребенка, еще немного, и начавшего бы хныкать, прижимая к груди. И это оказалось самым жутким испытание, встретиться со взглядом его. Кобальтовый, серо-синий, перетекающий из мутного, темного, в светящуюся потоками тепла, реку…. – Уже сдаешься, так быстро?...

Ничтожное расстояние от моих глаз до его…. От графа дыхания, стылого, крадущегося, что ресницы мои трогало прикосновением, щеки…. До моего…. Теплого, в силу, жизни, еще теплившейся внутри меня… .Частого, нервного….

Улыбка. Которая, любому другому бы показалась добродушной, мягкой. Да только не мне.

-Продолжайте, самодовольная тварь…. Издевайтесь, сколько угодно. Я все вынесу. – произнесла, на пределе сил душевных. Глаза зажмурив, и воли последние крохи собирая в кулаки.

-Какая смелость, Эприл! Какая наглость, обозвать меня…. Я собирался успокоить тебя, пожалеть… всего то, призналась бы, что сдаешься мне…дел то… - пальцы вампира довольно неожиданно погрузились в волосы, с силой оттягивая мою голову назад. Губы очутились на шее, чуть выше отметин первого укуса… Я дрогнула, и притихла, готовясь к самому страшному, и искренне надеясь, что эта моя смерть, пойдет на благо Елене. Научит мир бескорыстной доброте…. – Знаешь, я могу искусать тебя, бесчисленное количество раз, во многих местах, пока ты не истечешь кровью, и за какой-то час, ослабев, не примешь свой конец. Могу, просто перегрызть мышцы и артерии, переломав шейный позвонок… - какой абсурд… такой бархатный, нежный шепот, сулил мне страшную смерть. Это невозможно было объяснить, но прохлада дыхания графа, предательски действовала на организм. Меня возбуждали его слова. О, нет…умолкни… прекрати это…. – могу, избить тебя, переломав каждую косточку в теле, упорно следя за тем, что бы до последнего момента пребывала в сознании… Ну же, проси о пощаде… умоляй меня, смертная!

Конечно, мне было страшно. Кто не боится смерти, пусть отправляется в сумасшедший дом, ибо нет ему место, в рядах здравомыслящих, к которым, я все еще смела причислять себя. Вампир хочет уничтожить меня. И я, абсолютно ничего не могу с этим поделать. Придя к нему в дом, я отдала себя на милость этого монстра, с одним лишь условием, свобода Элен. Жизнь Элен. Ведь, с самого начала подозревала, что подобным моя выходка самовольная и закончится… Что больше не увижу заката, кроме того, который багровел за окнами авто Джефа, везущего меня в логово древнего убийцы. Кровожадного… притягательного…

-Вы вольны делать со мною все, что позволяет ваша совесть, хотя, я и сомневаюсь, что от нее осталось что-то, в этом красивом теле… убейте, коль так хочется. Я не стану просить о помощи!

Ладони графа схватили меня за лицо, разворачивая к себе. Силой принуждая встречаться с его взглядом… именно это казалось мне самой невыносимой пыткой на свете.

-Ты мне скажи, потому боли не боишься, что на теле твоем так шрамов много и старых ран? От того, что уже не единожды переживала смерть и новое рождение? Но ведь, я – другое дело. Я зверь, Эприл… я не пощажу, если все таки решусь на твое убийство, понимаешь? Хоть во что -то из моих слов, ты веришь?

Так по-идиотски я поступила, честное слово… Внезапной реакцией на страх, грызущий тонкую оболочку сердца изнутри, заразной, маленькой тварью, чей яд по всему организму расходился мерзкими щупальцами, был… смех. Я рассмеялась, истерично и громко. Вздрагивая в крепких ладонях вампира. А после, едва лишь он ослабил давление рук на подбородок мой, потянулась, и прижалась своими губами, к его.

Удивление и ужас, с огромных глазах. Жест, выдававший растерянность… граф отступил назад на постели, касаясь губ пальцами, будто проверяя их целостность, после моей наглой атаки… А всего то, поцелуй.

Во мне бурлили эмоции любопытства и злости, и все же, я не ожидала, и даже вскрикнула, когда вампир, в следующую секунду больно оттолкнул меня на покрывало. Отрешенно смотря теперь. Дико и ревностно.

-Я точно убью тебя, девчонка! В самых жестоких пытках! Ты это заслужила.

Поздно сообразила, что перегнула палку. Одним единственным, до забавного невинным поцелуем. А как он подействовал на графа? На монстра, не знающего иного, кроме чужих страданий. И лишь в них находящего развлечение, и успокоение на сон грядущий…

-Ха! Я вся ваша, граф! Чертов извращенец! Вы боитесь простого поцелуя? Теперь я знаю вашу тайну… Нежности боит… -я почти кричала, на смех буйнопомешанного переходя…. Мне то терять было нечего, хотя и страх оставался перед неминуемой гибелью. Да куда его денешь же?!

Вампир заставил умолкнуть истеричку, довольно быстро. Обрушиваясь, словно высокая, темная волна, он накрыл мое тело собою, а одной из ладоней, накрепко зажал мне рот. Боль, была неожиданно сильной, ярким пятном вспыхивая перед глазами. Я подавилась собственным криком, в горле замершим тугим комком.

-Что ты можешь знать обо мне? А? Откуда выискалась такая, что дерзишь мне, дурачишь, своими россказнями о бесстрашии людском и покорности!- голос графа заполнил спальню мощным, горьким звуком ярости. Вампир кричал мне в лицо, и глаза его, что передо мною маячили, в шелковых складках волос пропадая, обвинительно указывали на глупость его жертвы. Врожденное мое безумие. – Я НЕ ВЕРЮ твоим словам, Эприл! И докажу, что ты всего лишь выскочка, Бог весть что возомнившая из себя… Самоотверженность? –переспросил любезно граф, второй рукой в этот момент, добираясь до пояса на брюках своих, и нервно расстегивая его. – Уродец сказал, ты ради подруги пришла сюда? Стало жаль умирающую, до такой степени, что о себе позаботиться запамятовала?... Или уверенность имела, что не трону тебя, да? ДА?

Я закрыла глаза, едва стон мучительный сдерживая внутри. Ладонь чудовища так сильно обхватила мое лицо, что казалось, стремится раздавить его своей силой. Сломать мне челюсть, искрошить…. Вампир продолжал кричать на меня, однако, и с таким проявлением жестокости, я уже была достаточно знакома. Следовало попросту игнорировать этот высокий звук.

-Радуешься, что вывела меня из равновесия? Воспоминания пробудила, в том, который уже много лет не отбирал чужих жизней… растревожила мою душу….

Услышав, как бряцнул зажим серебряной пряжки, я замерла. Напряглась всем телом.

-Это даже хорошо, что я попросил тебя ранее снять одежду. –продолжал граф уже более спокойно, утихая и мыслями переключаясь на иное занятие. Что, особой радости, мне не приносило. Ибо, я знала теперь, про наказание, которое ждало меня перед смертью…. Ну что ж… тогда это будет в первый и последний раз. – Иначе сейчас мне бы пришлось разорвать ее на тебе. А так… я начну прямо с твоей кожи…

Это уметь так нужно было… жестче камня ладонь оставалась прикованной к моему лицу, только ноздрям разрешая выходить из-под пальцев, наполняя легкие снова и снова, короткой дозой кислорода. Задушил бы сразу, и не мучил. Ни меня, ни себя… размышляла я, следа глазами, как сползает вампир, не отрывая руки, по телу моему.

Свободная, правая рука скользнула мне под спину, оплетая тело, что едва заметно дрожать начало. Граф, на секунду, задержался взглядом на лице моем, и что то неприсущее этому существу, я успела заметить в серо-синих озерах. Человеческое, жадное… пошлое.

И вот, вампир уже прижимается губами к темно-бурой, кривой полосе шрама, под левой грудью. Влажными движениями прохладного языка, будоражит отметину, относительно свежего пореза. Слабость разливается по телу… раболепная, тупая… я готова была убить себя, за то ощущение тепла, которому мозг позволял расползаться по грешному телу.

И внезапно, колющая боль… Доля секунды, и она сменяется растерянностью, слабым жжением… Рот вампира смыкается на прокусанной им ране. На пробитом зубами порезе…

Мысли сбиваются, начиная в ритме хаотичном, вальсировать по чертогам сознания… вспоминаю все. Отчима жонглера, циркового лузера. Его игры метательным кинжалом, с моей кожей на досуге, с тех самых, далеких времен, когда я, ребенком, еще так мало понимала… смирялась… привыкала, хотя, и говорят, что к БОЛИ, нельзя…

Но этот порез, был самым свежим. И его авторство, на этот раз, принадлежало мне. Искавшей себе наказания, за то, что до сих пор существую. Искавшей смысл, в будничной агонии скандалов. Насилия… Сумасшествия… Смерти. Отчим однажды, тренировался с опасными фокусами на моем старшем брате. И… но, давно это было. Забыть бы уже, что ли?

Когда граф, окровавленными губами присосался к груди моей, смыкаясь ртом на соске, зажимая, напрягшийся бугорок, с грубой силой, я уже не воспринимала обиды. Ненависти…. Любопытного интереса, и даже желания плотского.

Все смыло волной воспоминаний. Грустно стало, и пусто. Все равно.

Вампир, отыскав еще один шрам на груди, не долго думая, впился в него, будто в действительности изнемогал от голода своего звериного. Помниться, произносил он слово, отвращение? Сейчас, это оно правило в сердце моем?

И опять, напоминающие издевательства дешевые, периодические ласки, моего предателя - возбужденной плоти. Граф подбирался все выше, ключицы достигнув… прокладывая под ней цепь коротких, жадных укусов… Я шумно дышала через нос, продолжая возрождать в голове давно схороненные образы, всего светлого, доброго, чистого… всего, что я уже потеряла до этого момента, и с чем мне придется распрощаться прямо сейчас. Память душила. Застилала собою абсолютно все, что я хотела представлять для себя незначительным. Второстепенным…. Двухсмыленные ощущения тела, содрогающегося от прикосновений, боль и жажду дарящих. Неминуемое приближение смерти, в отливающих кроваво-красным, темных доспехах мрака.

Красивое чудовище властвовало надо мною, в свое удовольствие. Извращенно наказывая, с минимальной долей болезненных переживаний, и массой иных, подло приятных… подло страстных… пробуждающих во мне невольно, огромное, пульсирующее в низу живота, желание. Голод.

Возможно, теперь, я даже радовалась запертому на замок, его холодной ладони, рту. Иначе, не могла бы ручаться, что не попыталась бы словить губы вампира, в мою же кровь измазанные. Втянуть в себя, дыхание взволнованное, горькое, прохладное…

Граф, наверное, прознал об опасениях моих. Потому что в следующий миг, освободил, наконец, дыхание мое, губы, ноющие теперь от насильственного, такого долгого внимания…

-Боитесь того, что я вам говорю? Раню, в самое сердце, граф? –я снова голос обрела, и тут же, высыпала свежую порцию яда, на черную душу вампира. Притрушивая им щедро кровожадный обитель гнева, ярости и … одиночества.

Мужчина прильнул ко мне, и секундой позже, я, вскрикнув инстинктивно, внезапно смутилась сразу от нескольких вещей. Лицо вампира было так близко, что его шелковые волосы, опадая вниз, смешивались с прядями моих… а глаза, кобальтово-серые, одной уже глубиной своей имевшие силу сводить с ума, на меня уставились. Вопрошающе. С прежней, лихой насмешкой гордеца.

И еще одно. Доселе, не знакомое мне чувство…. Твердая плоть графа упиралась в мое бедро, сумбурные, странные мысли порождая в сознании. Они по кругу носились, еще немного, и готовые рухнуть, как лошади загнанные… бросить меня.

-А ты, вижу, все так же горда? После того, как я прошелся повторно долгой дорогой страха твоего, освежив каждый шрам, на груди? Почему, не проклинаешь? За смятение это… что еще ни разу не испытывала… почему, не умоляешь отпустить? Убить? Продолжить, наконец?

Неожиданная злая шутка, слетела с кончика языка, заплясав в пространстве, где то между моим лицом, и лицом чудовища. И это при том, что я на самом деле, едва сдерживала необходимость, впиться в вампира губами, и умолять… о чем угодно… обо всем… Лишь бы последовало логическое завершение его опасной забавы. Пускай даже, то была бы смерть.

-Кажется, это вы, сейчас просите меня о продолжении! Высматриваете положительный ответ, боясь ОБИДЕТЬ?

Я наблюдала, как меняются оттенки, и эмоции в глазах вампира, реагирующего, снова, будто ребенок, амбициозный и гневный, на мою колкость. Как ладонь его одна, под шею меня подхватывает, а вторая проходит за спину, безцаремонно опускаясь к ягодицам. Раздвигает ноги мои, нетерпеливо приподнимая одно бедро, привлекая к себе….

Пробивающий тело шок. Душу, сердце… всю мою сущность. Потрясение, от того, что глаза в глаза мы с вампиром смотрели друг другу, и на расстоянии короткого дыхания, находились уста наши, когда он резко вошел в меня.

Замер. Позволяя боли, ржавым, острым прутом, прочесать сознание, пульса бег прервать, сбить с положенного курса. Холодная, твердая плоть во мне, сковывала, голоса и дыхания в одночасье лишая…

-А теперь, как? Когда вампир, мучавший тебя два часа, завладел последним твоим достоянием? Обесчестил своей похотью…- вампир миловал меня, опуская лицо, и прерывая зрительный контакт между нами. Голос возле уха, подрагивал. И я не могла делать вид, будто не замечаю этого. Чудовище нервничало, возможно, не меньше меня.

..Вздох его, и граф мерно двинулся внутри меня. Я всхлипнула, сжимая пальцы за спиною вампира, с каждым плавным толчком, задевающим во мне нечто глубинное, древнее и первобытное, нервно выдыхая воздух. Рывками… Стонами… Будто, презирая, кислород, легкие наполнивший, и жизнь невольно продливший… вытолкнуть стремясь из горла воздух… задохнуться. Чудовище, поражало меня трепетной робостью, такой не свойственной этому, жалости не ведавшему кровопийце… Вампир двигался осторожно, и размеренно, словно разбить боясь то, что уже надломал. Гордость. Веру.

Рука моя потянулась к волосам его, заботливо проникая между прядей, бессмысленно вороша. Другая, подушечками пальцев, двинулась вниз, по позвоночнику… Таким внезапным стало, осознание любопытного факта, кожа вампира теплела. То ли от крови моей, то ли от сексуального контакта. Смешанные эмоции. Странные. Забавные. Чуждые, разумной мне.

-Граф волнуется, что причинит мне боль? Возможно, близость даже убьет меня, в эго понятии? – тихо вымолвила я, заготовленную с коварной целью, насмешку. Клюнет? Достаточно ли высокомерия вложила в вопросы?

-Ты действительно сошла с ума, выскочка… Действительно…- навалившись на меня всей тяжестью своей груди, вампир, незаметно, еще ближе притягивая, подхватил обеими руками за бедра. Под поясницу направляя ладони, резко проникая в тело своей плотью до упора…. Вскрик, и пальцы мои истерично, будто клочок последней тверди сжимают, остающейся над водою всемирного потопа, сомкнулись на шелковых прядях. Рывок… клочок мыслей моих уносится дыханием прочь. Рывок, движения… наступающие, ускоряющиеся. Все более нетерпеливые, смелые…. Я живу, от рывка, до рывка…. Умираю, с каждым глубоким проникновением. Вбирая в себя агонию, страсть, глупое противостояние вампира, всему ныне существующему. Я познаю его сущность, в оголенных эмоциях страждущего нежности, палача. Единолично правящего в царстве одиночества и тоски… ищущего иного оправдания, каждому рассвету.

Это была моя первая близость. Но отчего то, тогда казалось, будто я уже знаю о ней больше графа. Могу поспевать за ним, а то и подгонять, распутно прижимаясь животом к его, руками смыкаясь на спине, пояснице, пробегая пальцами по копчику и ягодицам. В сознании бился один образ, огромное, пульсирующее темнотою, слезами вязкими, багрово-черными сердце. Его сердце. Вампира, которому я сейчас отдавала все, что имела сама. И даже то, чего не было при себе. О чем мечтала, как о самом дорогом и ценном даре. Доброту.

Нежность.

Если бы тьма не накатывала на разум… если бы, только… Тогда возможно, бьющееся в немыслимой, вольной агонии, разрывающееся миллиардами горящих частиц ощущение тяжести, в животе, в груди, внутри, там, где сейчас пребывала плоть вампира, убило бы меня. Уничтожило бы, сознание, разбивая границы его и все возведенные укрепительные сооружение разума, волной оргазма…

Но всего на тот миг, было слишком… Боли. Отчаяния. Стыда и гнева… Нежности.

Мир потерял цвета, и через миг, совершено померк.

В сознание меня привел плеск воды. Вернее, сперва, я и не подозревала, что это был обморок… думала, сон. Предполагала, долю секунды, что глаза отрывая, увижу знакомую атмосферу ада. И голоса за стеною, вездесущие, кармические, как врожденные дефекты у уродов, бранящиеся без конца и края. Крики… Глухие удары…. Но, что это лилось сейчас… вода на кухне? Ох, Господи, кто забыл…

Глаза вампира уставились на меня, а мои, что естественно, на него. Я машинально дернулась, и посунулась по скользкой ванной, но тут же была остановлена крепкой ладонью графа.

-Укусы пекут? – первое, что спросил он, пересаживаясь с пола, на бортик ванны. Я огляделась, находя себя в просторной, выложенной мелкой, цветной мозаикой, комнате. Едва ли не по центру ее располагалась большая, овальной формы, ванна, белоснежные бортики которой, всего на каких то десять сантиметров выглядывали из под воды. Знакомый аромат…такой приятный… подумала я мимоходом, впуская в легкие запах теплой стихии, в плену которой, находилась.

-Почему я здесь? – вопросом на вопрос. Как и всегда, самоуверенно вела себя. Или… растерянно, скорее.

Граф, что к радости моей великой, успел запрятать вызывающе красивое тело, за тканью бежевых брюк и рубашки батистовой, светло-розовой, со смесью чувств, разглядывал «выскочку». Я различила, смущение, и такую привычную, и для графа, и для меня, боль. Что еще покоилось на дне серо-синих глаз, утверждать теряюсь…

- Я… Ты была перемазана кровью, и… я решил смыть ее с твоего тела. Принес сюда, искупал… настойкой эвкалипта раны натер, и смыл водою…. - голос все тише становился, неразборчивее. Я не верила своим ушам… глазам… Боже, всем чувствам организма! И ЭТО, граф?!

-Сколько сейчас времени…вернее, сколько я была без сознания? –я, теряясь в суждениях, атакующих незащищенный разум, старалась не сорваться. Не зарыдать, молотя руками о воду, проклиная вампира, Елену, Джефа и саму себя…. Вместо этого, попробовала подняться из ванной, за бортик скользкий хватаясь, и от головокружения, тут же, едва не рухнув обратно.

-Без пятнадцати три. – успел и ответить, и подхватить меня под руку, вампир. Не дожидаясь позволения или одобрения моего, граф, срывая с крючка полотенце, наскоро обернул меня им, поднимая на руки. Неспешно покинул ванную комнату, унося меня вдаль, по коридору. Не темному более. Освещенному.

-Будет вам… отпустите! Сама пойду…. – возмущаться пробовала, да мужчина тут же перебил меня. И лишь теперь, уже ставшая для меня привычной, высокомерная манера разговора графа, прошла на поверхность.

-Ты пропустила тот миг… хм. Мы оба пропустили, миг, когда пробило два часа. Таким образом, я не услышал от тебя желание покинуть этот дом…- усмешка. Знакомая и такая глупая сейчас, когда тайна вампира уже была открыта мною.

-И что вы хотите этим сказать? – переспросила, не позволяя вампиру договорить.

-Что у меня остается еще целых пятнадцать минут, пока ты оденешься, заберешь деньги и уйдешь от сюда.- граф произнес это нервно как то, даже с гневом.

Я же, молчала. В забыстренном режиме, прокручивая в сознании кадры прошедшей ночи…. Легким жжением отозвались шрамы на теле, главные свидетели безрассудных поступков этого чудовища, которое, сейчас несло меня на руках, бережно к себе прижимая. Еще мышцы таза ныли. А как же, в первый раз, который, я предполагала, станет последним. И запястья болели… И спина….

-Ты так и не призналась, что боишься. Что ненавидишь меня…. – констатировал вампир, тяжело вздыхая, когда мы, наконец, оказались в спальне, и меня аккуратно усадили на край постели. Я следила глазами, за проступившими наружу эмоциями… труса.

И не выдержала, взорвалась, от боли в груди, млея…

-А вам только этого и нужно? Единственная вещь на свете, которая способна доставить графу удовольствие, это осознание, того, что кроме ненависти и злобы, НИКТО и НИЧЕГО больше НЕ МОЖЕТ К НЕМУ ОЩУЩАТЬ?! – я подалась вперед, привстав, и к вампиру поворачиваясь всем корпусом. Пораженному словами моими. Оторопевшему передо мной. - Так ведь, проще, сбегать ото всех, мотивируя это собственной уникальностью, высоким статусом, интеллектом, обозленностью на все живое!? Да вы сами, боитесь большего количества вещей, чем я, «Смертная выскочка» ! Причиняя боль себе, причиняя ее другим, наказываете самого себя, и запираетесь в темной, пустой душе. В своем одиноком, погруженном во мрак поместье! Трус несчастный, вот кто вы! Вам в этот миг нужна моя ненависть?! Отвечайте, граф… как вас там… который, даже представиться не удосужился, а крови напился, на неделю вперед! Насиловал, а имени своего не сказал… Трус… самый обычный….

-Как ты… не забывайся, Эприл! В моей власти… - начал, было, мужчина, угрожающе сводя брови, и голос повышая. Ох, в этом, вампир был мастером…

Я прервала его речь. Как могла дерзко. Поднялась с кровати, сбрасывая с плеч влажную тяжесть полотенца. Ступая шаг вперед….

-В вашей власти, лишь карать самого себя. Или пугать смертных, тех, что способны бояться. Таких же, как и вы сами…. Но меня, вам не испугать. Даже, если надумаете убить, со всей возможной жестокостью, которую обещали…. Посмотрите на меня! – Я, раскинув руки в стороны, элегантным движением прокрутилась вокруг себя, обнаженное тело демонстрируя. – Разве, от того, что вы освежили мои шрамы, мне стало больнее? Разве, я возненавидела вас, за эту вашу слабость?

Вампир испуганно сомкнул руки на плечах моих, едва я прильнула к нему, запрокидывая голову назад, и на носочки становясь. Высокий, черт возьми, граф…

Уже мало беспокоясь о последствиях, или напротив, предугадывая, какими они могут быть, и желая этого, я прижалась губами к губам мужчины, твердо, бескомпромиссно. В другое мгновенье, граф привлек меня к себе, приподнял, на встречу долгому, глубокому поцелую. Рушился мир, и распались в прах все, ранее известные мне правила мудрого человечества. Сдвинулась ось планеты, и жидкая лава вулканов проникала в меня, прожигая огненную дорожку от сердца, вниз, в грешный храм плоти. И впервые я смысл своего бытия увидала, тягостного, рутинного - в движении прохладного языка вампира, мягких губ его, поглощающих мое дыхание, трепетную страсть….

Когда мы оторвались друг от друга, и я осознала, что головокружение, и шагу дальше мне ступить не позволит, без особых усилий, вампир, неожиданно, прокашлялся….

-Мое имя Рафаэль.

Я удивленно расхохоталась… гадая, неужто, слух меня подводит, капризный!

-Граф Рафаэль… а дальше?...

-Для тебя, Рафаэль.

Я смотрела в глаза, в которых больше не было сомнений. Но так надеялась проучить их…

-Ох, смотрите, уже три часа… мне следует идти…. – я отшатнулась от вампира, руку убирая со спины его, отступая на шаг назад, лукаво косясь на часы. Деловито наклоняясь за вещами, разбросанными на полу.

Чувствовала мощную энергию Рафаэля, нахлынувшую на меня ментально. Боль, обида, почти детская, почти невинная… Но обещание сдерживал данное.

Он ни слова не произнес, пока я натягивала вещи, пошатываясь, будто, от огромного количества принятого алкоголя. Я даже не оборачивалась, просто монотонно, посапывая себе под нос, застегнула бюстгальтер, гольф надела, скрывая под тканью стретчевого хлопка, одним разом, целый шедевр узоров, по коже разбросанных. На комоде, рядом с часами лежали деньги. Я удивилась, ведь, по договору, я пробыла с вампиром не четыре, а три часа. Но переспрашивать не стала, молча пряча крупную сумму наличными, во внутренний карман джинсов. Елена спасена.

Не смотря на вампира, хотя, это оказалось самой невыносимый пыткой, прошла через комнату, уже в дверях останавливаясь. Смакуя победу, на кончике языка, слегка подранного клыками вампира, минуту назад. Бросая через плечо, небрежно…

-Я теперь знаю, граф, чего ВЫ боитесь. Нежности. Тепла. Ласки… - где то за спиною моей, вампир сглотнул, но не словом не перебивал, не пытался возразить, осечь меня, наглую выскочку. - И так же знаю, что, ВАМ, доставит огромную боль, граф. То, что сейчас вы в последний раз видите перед собою, единственного человека, способного принять вас, таким, каким вы являетесь. Прощайте!

Я покинула комнату, по памяти возвращаясь долгим коридором, ощущая, как путаются ноги, и голова раскалывается от внезапных, острых приступов мигрени. Но главное, что я шла вперед . Не останавливалась. Не раздумывала. Не жалела…

-Эприл!! Погоди… - я знала, что так будет. Нет, не то что бы уверенна была, просто, чувствовала… Руки Рафаэля подхватили меня в тот самый момент, когда мне казалось, сил уже переставлять ноги, не осталось. Поднял, прижал к груди, с нечеловеческой силой… почти до боли. Удержать стараясь подле себя.

-Я ухожу, ведь наш договор завершен… - сыграла я последнюю карту, в глаза графу заглядывая, огромные, сине-стальные, бездонные… Нежности ждущие. Умоляющие.

Однако, ответил мне вампир, в своем репертуаре… Я усмехнулась про себя, рискуя не придавать значения, хотя бы на сегодня, такой досадной мелочи, как его самолюбие.

-Ты, верно, думаешь, что я буду просить тебя остаться, умолять… Но это просто приказ, Эприл, поняла меня?! Ты остаешься со мною…

В любом случае, это было именно то, что я хотела услышать от вампира.