1.

Грязные лавки со слитками плавленого золотого сыра, черными колбасами. Запахи остро бьют в ноздри, и солнце - громадное, дикое. Трудно идти, хотя дорога хорошая, городская, выложена аккуратно камнями - только их и видно, потому что смотришь под ноги, чтобы только не вперед, не на солнце. И воду носят - рядом, руку протяни, но платить нечем и иду... Иду, в висках стучит, бьется мысль, не уловить, какая. Ног - нет, рук - нет, глаз теперь, наверное, тоже нет, потому что темно...

Разом приходит сознание, и открываю глаза. Устал от темноты, правда, устал - упал тогда и понял, как жить хочется. Впитываю жадно - нежно-розовое небо, бирюзовая листва, салатовые крыши.

Помню, что это уже было - медленные капли на лицо. Поднимаюсь, смотрю зло на высокого, хорошо одетого мужчину. Он улыбается, но серьезен:

- Пойдешь со мной. Звать как?

- Волк. - Отвечаю сразу и - подбородок вверх, и - в глаза, пристально. Но - нет, ничего.

Идем мимо серых стен, из-за некоторых стоны. Меня аж отбрасывает от таких, ему - все равно. Серое, серое вокруг... Главное, что не черное, я успокаиваюсь.

Меня еще пошатывает. Дотягиваюсь до его плеча. Высокий хмуро оборачивается, бросает:

- Пришли. – И исчезает.

Поднимаю глаза. Темные стены, зеленая крыша, алые занавеси. Милый домик. Ступеньки выскальзывают из-под ног. Так и знал - обстановка душная, красное все, а что не красное - малиновое или оранжевое, тоже неприятно. Прохожу дальше. Небольшой зал, повернутое к камину старое кресло с обвисшей, затасканной обивкой. В нем - человек. Он встает с кресла и оглядывает меня. Глаза тусклые, усталые, но внимательные.

- Я - Артур. - Негромко произносит он. - Ты хочешь жить?

Я усмехаюсь. Меня не запугаешь – слишком одинок я для этого. Конечно, он понимает сразу.

- Я подарю тебе дом, - и ждет.

Я вздрагиваю. Откуда?!.. С усилием:

- Да.

Дом. Это новая жизнь... Это семья.

- Мне нужна услуга.

Еще бы.

- Значит, это будет не подарок. - Кажется, я криво улыбаюсь.

- Значит. - Спокойно соглашается.

Огонь в камине горит беззвучно. Присматриваюсь - нет дров.

- Ты согласен, Волк?

- Да. - И иду вслед за ним в сухой, теплый, светлый подвал.

- Это яд. - И опять смотрит. А что я скажу? Такого шанса больше не будет. Волку невозможно накопить денег на свой дом. Только получить в наследство. Или в подарок…

- Все очень просто.

Я не сомневался. Травить вообще легко.

- У тебя три дня. Утром, в лесу, на южной дороге... - Его голос понижается до шепота, улавливаю - девушка... корзинка... пирожки...

Выхожу через час, вдыхаю серый воздух, с ненавистью кидаю взгляд на почти угасшее светило. В кармане около двадцати монет. Как раз хорошо поесть и прилично одеться. Ныряю в ближайший проулок.

2.

Солнце в каплях росы на листве – банально и жжет глаза. Сижу на самом краю поляны, в тени старых груш, практически на виду. Жду.

Предчувствия – странная вещь. Я верю в свое чутье, поклоняюсь ему и не пытаюсь разгадать его истоки – вдруг чудо исчезнет? Сейчас я встаю и медленно исчезаю за деревьями – может быть, не так бесшумно как хотелось бы, но ветер скрывает лишние звуки за шелестом трав.

Через минуту вижу ее глаза. Странно. Раньше мне казалось, что красный привлекает куда как больше внимания, чем нежно-зеленый. И что же - не могу отвести взгляд, не могу думать, не хочу, не уходи, пожалуйста…

Она собирает цветы. Серо-сиреневые, красные и бледно-желтые ошметки растений в ее руках превращаются в яркое чудо. Чудо она прячет в корзинку. Сейчас я должен встретиться с ней. Вместо этого провожаю ее до тропинки и возвращаюсь в город.

В отвратительно-темном трактире я пью молоко и убеждаю себя, что в первый раз у всех бывают осечки. Что я просто задумался, был не готов. Что мне очень нужен дом… И что завтра я обязательно попробую еще раз.

Ветер пригоршнями рассыпает промерзшую пыль по краям серого города. Ночью все иначе. Другие запахи и мысли. И чувства тоже другие. Я закрываю глаза в своей постели на втором этаже старой гостиницы. Я слушаю нервные скрипы над головой – кому-то не спится там, выше, где еще глубже тонет в туманных облаках деревянная крыша.

Завтра снова будет жара.

С этой мыслью я засыпаю и мне снится залитая солнцем поляна и красные цветы на ней кровавыми пятнами.

3.

Когда утром после плохого завтрака я выхожу из гостиницы, на другой стороне улицы стоит Артур. Он не смотрит на меня. Я замираю и жду. Сейчас мне все равно – пусто и тихо внутри. Артур подходит и сообщает:

- Вчера ты не смог. – И лицо его бледнеет, и глаза становятся ярче. – Сегодня. Ты же понимаешь, что последний день – это слишком тяжелый выбор? Сделай это сегодня. Пожалуйста.

Я еще некоторое время жду, потом прохожу мимо него, почти не спотыкаясь о мусор под ногами.

Сегодня она собирает голубые цветы. Когда добирается до края поляны, видит меня. Улыбается. Я не спеша встаю.

Хватает пятнадцати минут, чтобы она почти влюбилась. Провожаю ее, уже открыто. Когда она отворачивается, чтобы собрать колючки с юбки, я быстро приподнимаю полотенце на ее корзинке и высыпаю внутрь порошок, который мне дал Артур.

Мы прощаемся у забора из молодых осин. Он слишком высок, чтобы увидеть дом целиком, только когда я отхожу шагов на тридцать, среди деревьев показывается серебристая крыша. Последнее что я слышу – металлический стук и невнятный голос.

Еще два дня мне приходится спать под скрипучую песню старой гостиницы, прежде чем они находят меня.

Пью слишком горький кофе и слушаю Артура.

Узнаю, что я не справился. И мне снова все равно. Просто пусто внутри и цели уже нет. Или еще нет. Как удобно чувствовать себя никем. И делать то, что велят.

- Ты только не подумай, что я хочу тебя обмануть, – говорит Артур. – Ты получишь свой дом.

- Мне нужна еще совсем небольшая услуга, - говорит он.

Киваю. Гостиницу нужно сменить.

Ладно. Заниматься мне все одно нечем. Волки в наше время промышляют или рентой или наемничеством. А для ренты как раз нужен дом… Я задумываюсь о том, какой он будет у меня, и чуть не пропускаю ее. В этот раз ее не интересуют цветы – она идет по дорожке и смотрит под ноги. Она нахмурена. Правда, когда я появляюсь прямо перед ней из-за ближайшего дерева, она нервно улыбается. Похоже, не рада меня видеть. Или рада? Спрашиваю, как ее зовут.

- Эльза. – я не понимаю. – Эль-за. – повторяет она.

Молчу. Она ждет, покусывая губы. От этого они становятся пунцовыми и сильно выделяются на бледном лице. Когда она уходит, в моем сознании ее лицо постепенно теряет очертания, становясь одной светлой тенью с алым пятном.

Подвал. Деревянные полусгнившие полки. Пол в белой пыли. Очень яркий свет. Артур.

- Ее зовут Эль-за.

Артур смеется.

4.

Мой дом – на самой дальней улице города. Из окна моей спальни виден заросший пруд и серые твари в нем. Моя кухня пуста. На первом этаже моего дома живет чужой человек. Но это ничего.

Поднимаюсь к себе и не могу удержаться – нежно глажу светлые стены. Мой дом.

Огромное зеркало в спальне показывает мне то, что видела она. Мне неприятно смотреть себе в глаза. Настолько неприятно, что я почти выбегаю из комнаты.

С крыльца дома вид на пруд лучше. Серебристые блики на воде: те, что неживые – отражения звезд. Те, что живые – не знаю и не хочу знать.

Понимаю, что хочу увидеть ее еще раз.

Люди не знают у ночи никаких оттенков, кроме черного или серого. Но я – Волк. И я вижу густо-синее небо, темно-оранжевую листву деревьев. Вижу бледный порыв ветра над целой поляной травы глубокого изумрудного цвета. Вижу даже рассвет, который придет через полчаса, слышу его запах.

Жду много часов. Цвета вокруг сменились несколько раз, и начинается вечер. К сожалению, времени подумать у меня было достаточно, и я возвращаюсь в свой дом, поглубже спрятав желание дойти до забора из молодых осин. В спальне, конечно, встречаю Артура.

Он полулежит в плюшевом кресле.

- Мальчик мой, - говорит он. - Мне кажется, ты не до конца понял.

Опираюсь о стену. Я знаю, что он сейчас скажет.

Нет, я не хочу потерять свой дом.

Нет, я не ждал ее на поляне под старыми грушами.

Я собирал грибы.

Да, я знаю, что больше ее не увижу.

Я все понял.

Спасибо.

Смотрю из окна, как он осторожно спускается к пруду.

Пробую забыть обо всем. Не так просто, но на какое-то время становится легче. Тяжело покидать свой дом, не привык еще к тому, что есть куда вернуться. Но денег, что мне платит чужой человек с первого этажа, хватает только на еду, и не самую лучшую.

И снова рынок. Теперь не так жарко, дорога чудесная, и я совсем не голоден. Кидаю мелкую монетку мальчику с кувшином воды и жадно пью – еще помню, как до смерти хотел напиться.

То место, куда я хотел дойти и не дошел. Серого камня лавка, приоткрытая дверь и запах кожи. Вхожу. Из двух деревянных стульев выбираю тот, что выше, сажусь. Лавка маленькая, но не забитая и кажется просторной. Дверь в кладовку приоткрыта и видны тюки с товаром. Через минуту с улицы входит приятного вида мужчина – это мой дядя. Видит меня и улыбается.

- Ты от отца? Я ждал тебя раньше.

- Я ищу работу.

Дядя пожимает плечами:

- Ты ее нашел. Мне нужен человек, который будет здесь все время. Можешь приступать.

5.

Немного же толку от дома, когда в него некого привести. Брожу по прохладной лестнице в свободное от работы время… Вверх-вниз… Вверх-вниз… Успокаивает.

Почему-то не могу перестать думать о ней. Эль-за.

Стоит ли мой дом того, чтобы забыть?

Каждое утро я решаю, что стоит.

В своем доме легко просыпаться. Приятно умываться ледяной водой. Даже готовить себе завтрак с утра доставляет удовольствие.

Только начинает светать, когда я открываю лавку и протираю запылившиеся полки.

Ко мне часто заходят интересные люди. Многие не собираются ничего покупать, они ищут общения. И находят его – я очень любознателен и веду себя доброжелательно по отношению к каждому, даже к тем, у кого явно нет средств на самую дешевую ткань. Благодаря этому год работы в лавке может заменить пять лет обучения в столичном университете. Я работаю всего месяц, но уже узнал больше, чем за всю свою жизнь.

Конечно, у каждого я спрашиваю о том, что скрыто за забором из молодых осин. Но пока все качают головой, и я перевожу разговор на другую тему.

Сегодня народу меньше, чем обычно. И когда в лавку входит красивый, но явно очень бедный старик, все мое внимание отдано ему. Долго слушаю о стране, в которой я рос и о которой так мало знал. Решаюсь задать вопрос и вижу добрую улыбку на его лице.

- Здесь в лесу, за забором, который я поставил своими руками, живет моя любимая.

Старая сказка о злых и добрых волшебниках, о чудесных тайнах и страшных заклятьях продолжается около получаса, прежде чем за стариком приходят его сыновья.

Мне становится страшно. Я ведь почти поверил.

Вечером в лавку является Артур.

- Слушай. Зачем тебе это? – спрашивает он. – У тебя ведь все хорошо.

Я закрываю лавку, и мы идем к пруду.

Ветра нет. Темная глубина раскрашена отражениями яркой листвы.

- Эльза моя внучка, - говорит Артур. – А в доме за забором живет моя жена.

Он поворачивается ко мне. – Теперь ты удовлетворен?

Я качаю головой.

- Это длинная семейная история. Мне нужно было, чтобы никто не знал.

- Я хотел бы увидеть Эльзу, - говорю я.

Артур делает несколько шагов к воде. Я спускаюсь за ним, и становятся видны блестящие хвосты тварей совсем рядом с берегом.

- Если ты хочешь, - говорит Артур. – Если ты действительно хочешь этого.

6.

Мне снится лес, оплавленный по краям серебристыми потеками снега. И девушка с зелеными глазами, которая не может выбраться из этого леса.

Мне снятся высокие деревья, они радуются жизни и свежо шелестят листвой над пахучими травами. Мне снится мужчина, он каждый день приходит в лес и убивает по одному дереву, чтобы спрятать все, что ему дорого, в заколдованный круг.

Мне снится женщина, еще не старая, еще очень красивая, которая очень любит своего мужа. Любит несмотря ни на что.

Я проснулся рано, потому что устал от историй. Устал от мыслей и надежд и сомнений и от веры тоже устал.

Сижу посреди поляны, утреннее солнце еще не бьет по глазам. Рядом на цветы садятся бабочки, я тихонько прикасаюсь к ним. Пальцы испачканы пыльцой.

Вот она идет. Наверное, по мне видно, насколько я счастлив, потому что она выпускает из рук корзинку и обнимает меня.

Я веду ее по городу, в котором она никогда не была. Мимо по-прежнему серых, но таких приветливых сегодня стен. Знакомые алые занавеси задернуты, но дверь приоткрыта.

Мы идем по комнатам, держась за руки, пока не входим в небольшой холодный зал с камином, перед которым стоит кресло. Здесь Эльза выпускает мою руку и делает шаг вперед.

- Здравствуй, дедушка.

Артур вздрагивает и медленно, очень медленно оборачивается.