19 СЕНТЯБРЯ.

"Лютый, чуть пошатываясь, вышел из ресторана. На дворе - белый день. Народу - хоть отбавляй. Я просто стоял и ждал на краю пешеходной дорожки. Они шли в мою сторону, не спеша - ни быстро, ни тихо...

... Он видел, что я слежу за ним, но виду не подавал. Чутьё Лютого оказалось собачьим. Простите, что я не применил слово интуиция. Я подумал, раз уж он животное, пусть будет собакой. Позже я узнал, что он ещё тогда осознал, что я - это начало его конца или сам конец и есть. Слишком уж волчий взгляд у меня тогда был, хоть внутри я сгорал от страха. Он пил, чтобы не думать об этом. Изводил себя приступами бешенства. Но тренированное сердце спортсмена выдержало, не загнулся.

Он просто подошёл и ударил дважды. Первый и второй. Удары были какие-то... не боксёрские. Трусливая натура, добитая водкой, сделала слабым, потерянным и тело. Жёсткие блоки - выброшенные вверх руки, согнутые в локте... Я пытаюсь держать его длинные орудия по сторонам, его друг, нахрапом, словно горный баран лезет вперёд, как репей цепляясь крепкими пальцами за мою одежду и мы, похожие в этот момент, наверное, на трио влюблённых танцоров, сцепившись, ходим туда-сюда, изображая на публику нечёткие па. Лютый, извернувшись, наносит мне сильный удар в зубы. Но я устоял, я чувствую в себе сейчас невероятную способность держать удары. Кровь струями хлещет из моего рта, но я терплю, пытаясь убедить себя в том, что это пустяк и что ещё ничего не кончено... В ответ от меня - прямой правой, точно в лоб, с поднятым параллельно земле локтём. Лютый падает, цепляя за собой своего друга. Оба на земле. У меня от радости почти истерика. Лютый, с лёгкостью Монгольского тушкана вскакивает на ноги, и только искушенному психологу заметно, что это уже притворство. Он раздавлен и вовсе не так смел и бодр, как хочет казаться. Снова идёт на меня. Конгениально! Этот болван, ничего не меняя, бьёт теми же двумя ударами. Обычная недооценка противника. Снова защита. Боксёр, он совсем не следит за ногами. Бах! Прямой толчковый в живот. Если бы не его металлический пресс, я бы пробил его навылет. Снова цепляет своим ребристым корпусом только что поднявшегося на ноги своего черноволосого друга. Снова оба попугая-неразлучника падают вместе. За моей спиной раздаётся короткий детский смешок - и это является для меня самым лучшим в мире призом. Я не оборачиваюсь, я знаю, кто это. Слежу за противником. При падении Лютый так врезался затылком о землю, что пока встать не может. Зато его друг... Борец вольного стиля, двукратный бронзовый призёр Росии. Категория - семдесят пять килограмм. Он даже не думает бить. У борцов - хватательный рефлекс... Да что же это со мной происходит? Не знаю зачем, но я даю ему фору. Целых несколько секунд я не пытаюсь его ударить, хотя имею такую возможность. Словно комок мышц, я сжимаюсь, превращаясь в прямую железную статую. Призёр таскает меня по дорожке за воротник и рукав, пытаясь выйти на бросок, но у него совершенно ничего не выходит. Он, как тренирующийся тяжелоатлет продолжает таскать вертикально стоящий спортивный снаряд вокруг лежащего жилистого тела Лютого, но уронить меня ни как не может. Я в пылу схватки случайно наступаю ему на ногу и тут... о, чудо! Мой разогревшийся мозг сам пользуется ситуацией - локоть бьётся о челюсть борца, раздётся сухой щелчок ломающейся плоти, борец от боли почти теряет сознание, но не разжимает пальцы и мы вместе падаем на Лютого. Пан спортсмен издаёт отвратительный крякающий звук и из его рта, кажется, что-то вываливается. Мидии? Боксёр-ловелас хотел покуралесить в местном женском общежитии? Лютый желает отыграться, я это почувствовал, когда начал вставать. Этот сухожильный монстр спортивного олимпа мёртвой хваткой вцепился мне в воротник и, вставая, я потащил его за собой. В моей голове зазвучал гонг и голос невидимого судьи объявил очередной раунд. И вот мы, два "лютых" врага стоим друг напротив друга. Я держу его вторую, свободную руку, чтобы он не смог ударить. Я не за этим сюда пришёл, чтобы с тобой здесь возиться! Быстро, обоими руками хватаю его за запястье и вместе со своим воротником отрываю от себя его руку. Я, словно некий балетмейстер на сцене театра, кручусь вокруг своей оси, не выпуская его запястье из обоих рук. Оборот! ВОт картина. Он стоит, загнувшись вниз, его сморщенная от боли рожа - рядом с коленом моей правой ноги, его рука задрана высоко вверх. И тут же моё колено динамично, чугунным молотом летит к его носу... Таким ударом можно хоть кого убить. Это ж колено. Колено - оно, как полено, даже рифма подходит. Я методично бью три раза. Ненаучный подход. Да и оппонент тоже явно не научный. "Оппонент" в третий раз падает на борца. Бой закончен с двойным нокаутом. Гонг!

Бли-ин! Никогда ещё в рукопашных потасовках я не видел столько крови! Даже по телевизору. Я что, стрелял в Лютого? Вроде оружия нет...

В тот же день я написал заявление на Лютого и его друга. Пьяное разбойное нападение с целью ограбления. Это все видели. И та, маленькая девочка, от которой я получил улыбку в награду, тоже. Так условность превращается в реальность. десять лет. Теперь в тюрьме у Лютого будет отличная практика рукопашного боя. Если позволят."

21 СЕНТЯБРЯ.

"Ещё не много о себе. Почти не пью и не курю. Не пою. Не играю на гитаре. Не умею сочинять стихи и придумывать различные сюжеты. Не могу грамотно и правильно написать и пары строк на бумаге. Из области изобразительного искуства умею рисовать только смайлы. Одна парадоксальная странность. Во всём вышеперечисленном разбираюсь довольно сносно. С детства обожаю послушать песни под гитару, побаловаться сборником хороших стихов, почитать книги, а выставки художников посещаю несколько раз в году стабильно. Прозвучало слишком много приставок "не". Спрашивается, а что же я, собственно, умею? Это мне и самому хотелось бы узнать.

У меня есть один хороший приятель. Мой сосед по лестничной площадке. Молодой парень, а талантливый... Вот он умеет всё. Особенно стихи сочинять у него здорово получается, рифмы из-под его пера лихо выскакивают, как у Сергея Есенина когда-то. (Это литератор такой был, в прошлом веке. Это я на всякий случай пишу, вдруг кто не знает) А ещё мой сосед на гитаре лихо бацает. С виду паренёк неприглядный, незаметный и тихий. А как запоёт что-нибудь под гитару, сразу заметна и харизма и артистичность, а голос звенит - как бронзовый колокол... Каждая песня звучит по новому. Тут и девчонки начинают появляться, как прекрасные Джинны из кувшинов...

... Как говорится, почти у любого талантливого человека есть свой дьявол. Ну, может, конечно, он и не свой, но то, что он есть, это точно. Контролёр. Завистник. Несостоявшийся в творчестве ..... Холодный и жестокий риторик. Я частенько и очень давно уже захаживаю в гости к нашему поэту, бывало пиво попьём, соседей под гитару поданимаем, он мне свои новые стихи даст. В рукописном варианте. Я их сначала дома штудирую, а затем весь двор начинает цитировать точные рифмованные фразы. На разные темы. И новые песни поют самодельные, народные. Я детально изучаю его творчество, так сказать, для самообразования и самопознания. Для духовного и нравственного развития, да и так, для эстетического наслаждения. Мы люди, все внутри похожи, так что каждый в этом может найти что-то своё. А в последнее время я как ни зайду - там, этот, Дьявол трётся. (Я его за глаза так и зову - Дьявол) Половину алфавита, гад, не выговаривает, а заумный... так и хочется мамашиной гирей ему в лоб заехать. (Точно не помню, как говорится - может, мамашей гири? Хм...) Но я пока ничего не предпринимаю. Молчу. Чтоб поважнее казаться и умнее. Ведь при таких, как он, даже рот открывать не хочется. Что не скажешь - всё у него не так или не эдак. Так вот, как начнёт он творения моего молодого приятеля критиковать, хоть из дома беги. Тот порой чуть не плачет. Защищаться то он не умеет! А как от него защитишься? Лучше чем он, ораторским искусством и критикой никто не владеет. Да ведь это и не критика вовсе, а не прикрытый, жестокий цинизм! Беспредел, одним словом. Вот из-за таких, как он, молодые авторы и теряют веру в себя, плача, закапывают свой талант в землю, лопатой бездействия и разочарования в себе, и поливают сверху могилу горькой водичкой. Клянусь отрубленной головой этого Дьявола, что если бы не он, мой друг давно бы уже не одну книжонку издал, и не только со стихами, но и с прозой. (Да, он и рассказики хорошие сочиняет) В них есть всё, как и положено в произведениях - идея и замысел, а фабула прямо, как аранжировка в хорошей песне, и даже этот, как его... концепт свой наблюдается. А "штиль" вовсе не говённый, как врёт ему Дьявол. Просто в некоторых случаях, это называется стилизация под просторечье. Да только где ж ему, Дьяволу, это понять!

А вчера он сказал, когда мы заспорили, что де-скать, делать тебе нех.., как только по ночам строчить всякую ху..ю. Да. Так и сказал. Парень стал красный, как рак и даже человеку далёкому от медицины, стало бы понятно, что у него почти шок, а сердце работает с перебоями. Конечно же, это, как вы догадались, было последней каплей моего терпения. Когда монстр кинической критики отошёл в туалет, я потихоньку сказал незаслуженно обиженному таланту простую и незатейливую фразу:

- Как ты его терпишь? Гони этого угрёбка на хер из своего дома, да и все дела!

- Ну что ты, - махнул он рукой, - он же умный, без пяти минут искусствовед. Я так не могу. Да и кто мне будет указывать на ошибки?

Ну вот, видите! Что я говорил! Культурный.

- И это ты называешь - указывать на ошибки?!

Вообще, я мужик терпеливый, то есть, не люблю пороть горячку. Планы мести долго могу вынашивать. Но тут... болезнь, уже, как вы видите, в стадии распущенности... э-э, точнее - запущенности. Ну, думаю, ладно - пусть Итальянцы считают, что месть - это блюдо холодное, а у меня будет... тёплое. Вызнал, когда он завтра придёт, сижу на скамейке, жду. Примерно в том месте, где Шизоид мне нос сломал. На той самой аллейке. Забегая вперёд, хочу немного похвастаться и заинтриговать читателя. Скажу прямо - я уделал Дьявола, даже пальцем к нему не прикоснувшись. Не подумайте, что я, словно Иеромонах на проповеди, начал читать ему морали и основы законов божиих, а он от скуки уснул и замёрз на осеннем холоде или же он зевнул так, что вывихнул себе челюсть и потерял сознание. Или я наехал на него по фене, а паренёк, непривычный к такому тюремному экстриму, взял да и загнулся от страха? Нет. А дело было так... Смотрю, идёт своей самоуверенной походкой и снисходительно ухмыляется. Ясно. Меня заметил. Ах ты, философ Финикийский, ах ты, бездельник от литературы! Я сделал суровое лицо, выпятил нижнюю челюсть и быстрым шагом пошёл прямо на него. Быстро и молча. Он замедлил шаг и, в чём-то сомневаясь, завибрировал. Верно, гад, заподозрил что-то. Не доходя до него четырёх шагов и замедлясь почти до нуля, я делаю резкое движение плечом, как бы стремясь ударить. Он вздрагивает и, как бы уворачивается. Затем я, как бы толкаю его в грудь, как бы хватая его за яйца. (простите за слишком вульгарную констатацию факта) Он отходит и, скуля, пытается "вырваться". Я делаю ложный выпад, а затем, ложный удар в ухо. Он запоздало уклоняется, хватается за ухо, затем, поняв, что его разводят, в сердцах сплёвывает. Смотрю - противник осмелел и освоился - пытается поставить мне псевдопинок, я понял - враг откровенно хохмит. Хорошо, будем менять тактику бесконтактного боя. Чётко понимаю - этого по-настоящему бить нельзя - обязательно посадит. А тут поди ты, докажи!

Нужно заставить противника поверить, что ты на него реально нападаешь. Но нападения, на самом-то деле, не будет. Почему то уверен - это я могу. Я с гортанным криком делаю выпад вперёд и тяну воздух на себя. Его зашатало! Купился. Я продолжаю приём - подставлена нога для псевдоброска через бедро... Он... Короче говоря, я так его запутал, что Дьявол не удержался на своих худых кривых, подламывающихся ногах и грохнулся щекой прямо на бардюрину. С бесконтактным боем я, пожалуй, перестарался. Что ж так не везёт-то? Это конец. Теперь, в лучшем случае - условный срок! Но нет, ничего! Наш Дьявол вскочил, как новый - вижу, вошёл в раж, изображая бодрость и веселье, коряво и бездарно пытается спародировать знаменитый танец Брюса Ли, и даже нос вытирает таким же способом. Ах ты, паяц подзаборный, критиковед доморощенный, будешь кривляться и очернять память о гении?! А теперь самое интересное! Чёрт! Я вам соврал, пальцем я его всё же задел. Но... совсем чуть-чуть! ...хамовито ухмыльнувшись, я подошёл к Дьяволу и легонько шлепнул его ладошкой по лбу. Сила удара не сравнилась бы даже со щелбаном! И что вы думаете? Он сильно вздрогнул, подумав, что его бьют по настоящему и ещё более неловко, с сухим, громким кряком свалился на спину. Вот это ушу, вот это, я понимаю, дзен! Я не знаю, приворился он, дурачась, или упал от испуга, но, после того, как он ускоренным маршем сдефилировал от меня по узкой дорожке знакомой мне с детсва аллейки, я никогда больше не наблюдал его в квартире поэта и музыканта.

... кажется, с весельем я сегодня тоже переборщил. В какой-то момент я даже напугался, что парнишка умрёт со смеху. Когда всё немного улеглось, впервые в жизни Поэт обнял меня, упёрся лбом в моё плечо и молвил:

- Спасибо, брат!

- Он назвал меня братом! - обрадовался я.

- Я тебе так благодарен, - сказал он, - пойду за пивом.

- Не нужно, я уже взял, - ответил я и достал из пакета литровую "Благодея": - ты как хочешь, а я полностью завязал, я должен быть в идеальной форме, у меня миссия..."

продолжение следует