Хм... Как говорили в одном ситкоме, "от оно чо, Михалыч!"(в данном случае произносить надо с оттенком туповатого удивления). Получается интересно: вот я пропал на месяц из сетевой жизни. А вот вчера хлебнул пива, выкурил любимую трубку и как-то неожиданно снова оказался здесь. Оставил после месячного простоя комментарий на ТОТ САМЫЙ РАССКАЗ (ну Вы поняли...) и решил почитать свежего. Опять Вы! Мне бы спать столько же, сколько Вы пишите, чессслово! Сымаю шапку с лысой башки!
Ну это так, рюшечки да расшаркивания. Ежели по тексту, то, пожалуй, не буду нудить, как обычно по мелочам, а просто поделюсь ощущениями, так как резонирует.
Как психолог, работающий с детьми, не могу не отметить важность того, о чём речь шла в начале - о самодостаточности ребёнка. Сам за это борюсь и, к сожалению, в первую очередь с родителями. Нынешние репродуктивные особи действительно дают мало путей реализации своим детям - тут уж взаправду выбираешь между писюном и компьютером.
А вообще мне это эссе напомнило чудесную сказку ныне покойного немецкого писателя Михаэля Энде "Момо" (в России его больше знают по сказке (хотя какая, к чёрту сказка - книга для взрослых с очень тонким психологизмом!) "Бесконечная история" или "История конца которой нет").
В "Момо" рассказывается история девочки-бродяжки Момо, которая жила в руинах древнего амфитеатра, но она была окружена заботой и любовью: взрослые её любили за то, что она их внимательно выслушивала и уже одним этим помогала им решить проблемы (кстати, сам автор - профессиональный психолог), а дети любили с ней играть, потому что, лишённая игрушек, Момо всегда придумывала оригинальные игры, всегда разные и интересные.

Потом в город пришли Серые Господа, призраки, похищающие у людей время и заставляющие взрослых вс время суетиться, забывая обо всём, кроме "своего ценного времени, которое нельзя трать на всякую ерунду" (вроде заботы о близких или умиротворения). Поэтому все взрослые стали покупать своим чадам дорогие новороченные игрушки, чтобы компенсировать отсутствие ласки. Но вот незадача: новые игрушки могли делать что-то одно: робот только шагать, пожарная машина мигать лампочками и проч.) Детям это быстро надоедало и они шли играть с Момо во что-то ЖИВОЕ. Тогда Серые Господа решили обезвредить девочку своими методами. Вот что они сделали:
"…Спустя некоторое время – это случилось в особенно жаркий полдень – Момо нашла на каменных ступенях куклу.
Уже и раньше случалось, что дети забывали здесь дорогие игрушки, с которыми им надоедало играть. Но Момо не могла вспомнить, чтобы у кого-нибудь из детей видела эту куклу. А она не могла бы ее не заметить, ведь кукла была не простая.
Она была почти такого же роста, как Момо, и сделана так натурально, что ее можно было принять за маленького человека. Но она выглядела не как ребенок, а как шикарная юная дама. На ней было короткое красное платье и деревянные босоножки на высоких каблуках.
Момо заворожено рассматривала ее. Когда она через некоторое время притронулась к ней, кукла захлопала веками, задвигала губами и произнесла несколько квакающим, как из телефона, голосом:
– Добрый день. Я Бэбигёрл, автоматическая кукла.
Момо испуганно отпрянула, невольно ответив:
– Добрый день. Меня зовут Момо.
Кукла опять задвигала губами и сказала:
– Я принадлежу тебе. Все будут тебе завидовать.
– Я не верю, что ты принадлежишь мне, – ответила Момо. – Я скорее думаю, что тебя здесь кто-нибудь позабыл.
Она взяла куклу в руки и высоко подняла ее. Та опять задвигала губами и сказала:
– Хочу иметь много-много вещей.
– Вот как? – ответила Момо. – Я не знаю, найдется ли у меня что-нибудь подходящее. Но подожди, я покажу тебе мои вещи, и ты сама выберешь, что тебе понравится.
Она взяла куклу и спустилась с ней через пролом в стене в свою комнатку. Достав из-под кровати коробку, она разложила перед куклой свои драгоценности.
– Вот, – сказала она, – это все, что у меня есть. Если тебе что понравится, скажи.
И она показала кукле разноцветное птичье перо, красивый камень, золотую пуговицу, кусочек цветного стекла. Кукла молчала, Момо толкнула ее.
– Добрый день, – квакнула кукла. – Я Бэбигёрл, совершенная кукла.
– Да, – сказала Момо, – это я уже знаю. Но ты хотела себе что-то выбрать, Бэбигёрл. Вот видишь эту красивую розовую раковину? Нравится она тебе?
– Я принадлежу тебе, – ответила кукла. – Все будут тебе завидовать.
– Ну да, это ты уже говорила, – ответила Момо. – Но если ты ничего не хочешь выбрать, то, может, поиграем, а?
– Хочу иметь много-много вещей, – повторила кукла.
– Больше у меня ничего нет, – сказала Момо.
Она взяла куклу и опять вылезла с ней наружу. Там она посадила совершенную Бэбигёрл на землю и уселась напротив нее.
– Давай играть, будто ты пришла ко мне в гости, – предложила Момо.
– Добрый день, – сказала кукла. – Я Бэбигёрл, совершенная кукла.
– Как это мило, что вы меня посетили! – ответила Момо. – Откуда вы, уважаемая дама?
– Я принадлежу тебе, – продолжала Бэбигёрл. – Все будут тебе завидовать.
– Но послушай, – возразила Момо, – если ты все время будешь говорить одно и то же, никакой игры не получится.
– Хочу иметь много вещей, – ответила кукла, хлопая ресницами.
Момо попробовала начать другую игру. Когда из этого тоже ничего не вышло, еще одну, потом еще и еще. Ничего не получалось.
Если бы кукла не умела говорить, Момо сама отвечала бы за нее и получился бы прекрасный разговор. Но Бэбигёрл своими словами только портила всякую беседу.
Момо охватило чувство, какого она до этого никогда не испытывала. И так как чувство это было совсем новым, потребовалось какое-то время, чтобы Момо поняла, что это – скука.
Момо растерялась. Охотнее всего она просто бросила бы эту совершенную куклу и принялась бы играть во что-нибудь другое, но почему-то не могла от нее оторваться.
В конце концов Момо осталась сидеть, пристально уставившись на куклу, а та в свою очередь уставилась голубыми стеклянными глазами на Момо – будто они друг друга гипнотизируют.
Наконец Момо отвела взгляд в сторону – и испугалась. Неподалеку стоял элегантный пепельно-серый автомобиль, она и не заметила, как он подъехал. В машине сидел господин в костюме цвета паутины, в жесткой серой шляпе. Он курил маленькую серую сигару. И лицо у него было пепельно-серое.
Очевидно, он уже некоторое время наблюдал за Момо, потому что кивнул ей, улыбаясь. И несмотря на то, что полдень был жаркий и воздух дрожал от солнечного зноя, Момо вдруг стала мерзнуть.
Человек открыл дверцу машины, вышел и направился к Момо. В руке он нес свинцово-серый портфель.
– Какая у тебя прекрасная кукла! – проговорил он своеобразно-беззвучным голосом. – Все друзья будут тебе завидовать.
Момо пожала плечами и промолчала.
– Наверное, очень дорогая вещь? – продолжал господин.
– Не знаю, – смущенно ответила Момо. – Я ее нашла.
– Что ты говоришь! – воскликнул Серый господин. – Вот счастливица! Везет же тебе!
Момо опять промолчала, плотнее завернувшись в свой огромный мужской пиджак. Холод усиливался.
– Мне, однако, кажется, что ты не особенно радуешься, – сказал Серый господин, слабо улыбаясь.
Момо покачала головой. Странное чувство охватило ее: будто все ее друзья навеки исчезли из мира – нет, будто их никогда и не было! Будто все они жили в ее воображении. Вместе с тем она почувствовала нечто предостерегавшее ее.
– Я некоторое время наблюдал за тобой, – продолжал Серый господин, – мне кажется, что ты вообще не знаешь, как надо играть с такой замечательной куклой. Показать тебе?
Момо удивленно взглянула на него и кивнула.
– Хочу иметь много-много вещей, – внезапно заквакала кукла.
– Вот видишь, малышка, – сказал Серый господин. – Она сама все объясняет. С такой замечательной куклой нельзя играть, как с обыкновенной, это же ясно. Если ты не хочешь, чтоб тебе было с ней скучно, надо ей все время что-то предлагать. Смотри, малышка.
Он подошел к автомобилю и открыл багажник.
– Перво-наперво ей нужно много платьев, – сказал он. – Вот, например, прелестное вечернее платье…
Он вынул его и швырнул в сторону Момо.
– А вот шуба из настоящей норки. А вот шелковый халат. А вот костюм для игры в теннис. И лыжный костюм. И купальник. И костюм для верховой езды. И пижама. И ночная рубашка. И еще одна. И еще…
Он бросал вещи в кучу между Момо и куклой.
– Вот, – сказал он и снова слабо улыбнулся. – С этим ты можешь поиграть для начала, не так ли, малышка? Ты думаешь, что через несколько дней опять станет скучно? Но тогда надо предложить кукле еще кое-что…
Он нагнулся над багажником и опять стал выкидывать вещи:
– Вот, например, настоящая маленькая сумка из змеиной кожи, с настоящей губной помадой и пудреницей. А вот маленький фотоаппарат. А вот теннисная ракетка. А вот кукольный бинокль, тоже настоящий. Вот браслет, ожерелье, серьги, кукольный револьвер, шелковые чулки, шляпа с пером, соломенная шляпа, а вот весенняя шляпка, вот бадусан для ванн, а вот дезодорант для тела…
Он на минуту замолчал и испытующе посмотрел на Момо – как она скованно сидит на земле посреди всех этих вещей.
– Ты видишь, – продолжал Серый господин, – все очень просто. Надо иметь все больше и больше вещей, тогда никогда не будет скучно. Но может быть, ты думаешь, что совершенная кукла в один прекрасный день захочет иметь вообще все на свете и тогда опять станет скучно? Нет, малышка, не беспокойся! На такой случай мы имеем для Бэбигёрл подходящего партнера.
И он вынул из багажника другую куклу. Она была такой же величины, как Бэбигёрл, была такой же совершенной, с одной лишь разницей: это был молодой человек! Серый господин посадил вторую куклу рядом с первой и объяснил:
– Это Бэбибой! Для него тоже имеется богатый гарнитур.
И если это все – все – опять станет скучным, тогда мы найдем для Бэбигёрл подружку, и у этой подружки тоже есть гарнитур, который впору только ей одной. А у Бэбибоя найдется подходящий друг, а у того опять друзья и подружки. Ты видишь, никогда не будет скучно! Можно продолжать бесконечно, и всегда останется еще что-нибудь, что ты можешь себе пожелать.
Говоря это, он вытаскивал из багажника машины одну куклу за другой – казалось, его багажник бездонный – и расставлял их вокруг Момо, которая все еще неподвижно сидела на месте и испуганно смотрела на Серого господина.
– Ну? – спросил он наконец, пыхтя сигарой, пуская густые облака дыма. – Поняла ты теперь, как надо играть с такой куклой?
– Поняла, – ответила Момо.
Она вся дрожала от холода.
Серый господин с довольным видом кивнул, затягиваясь сигарой.
– Ты, конечно, хотела бы оставить все эти прекрасные вещи у себя, не так ли? Хорошо, малышка, я дарю их тебе! Ты все это получишь – не сразу, но одно за другим, понимаешь? – и еще много, много чего другого! И тебе не надо за это ничем расплачиваться. Только играть должна ты со всем этим так, как я тебе объяснил. Ну, что ты на это скажешь?
Серый господин улыбнулся ей с нетерпением, но так как Момо ничего не говорила, а только серьезно смотрела на него, он торопливо подсел к ней:
– Теперь твои друзья тебе больше не нужны, понимаешь? У тебя будет достаточно развлечений, если все эти прекрасные вещи будут принадлежать тебе, к тому же ты все время будешь получать все новые и новые, не правда ли? Ты же хочешь этого? Ты хочешь иметь эту замечательную куклу? Ты непременно хочешь ее иметь, не так ли?
Момо смутно почувствовала, что ей предстоит борьба – более того: что она уже втянута в эту борьбу. Но она не знала, как бороться и с кем именно. Ибо чем дольше она внимала странному гостю, тем сильней испытывала к нему то же чувство, что и к кукле: она слышала голос, который говорил, она слышала слова, но не слышала того, кто говорит. Она покачала головой.
– Что такое, что? – спросил Серый господин, приподняв брови. – Ты все еще недовольна? Современные дети, действительно, слишком требовательны! Может, ты скажешь мне, чего этой роскошной кукле еще не хватает?
Момо смотрела в землю, задумавшись.
– Мне кажется, – сказала она тихо, – мне кажется, ее нельзя полюбить..."

Полный текст сказки: http://modernlib.ru/books/ende_mihael_andreas_gelmut/momo/read_1/

Мне кажется проблема современных детей именно в этом - игрушки их не учат думать, а только поглощать уже готовые формы. Как-то вот так...

ГунНе могу не согласиться. Это ведь все на поверхности. Люди вещей - люди запада - навязывают нам и сейчас свои "ценности". Устоим ли мы? Не уверен... Впрочем, эссе о другом. Но вы, безусловно, все поняли.

Не уверен, что всё дело только в "людях запада", всё, как мне кажется более сложно. Западная культура (если говорить сейчас только о сегменте творчества) сама по себе неимоверно богата. Более того, их"деловой подход" во всём подталкивает успешную творческую идею эксплуатировать снова и снова до полного истощения (и я не считаю, что это плохо). Мы хорошо производим штучные изделия, а вот конвейер явно не для нас...
Мне близка идея философа первой половины XX века Эриха Фромма: он постулировал, что человечество растёт. Вначале мы были совсем маленькими несмышлёнышами, наполнили мир сказками и мифами, которыми пытались по детскому неумению объяснить мир. Затем, чуть окрепнув, мы встали на ножки и пошли бузить в песочнице, не научившись ещё толком играть с другими, быстро переводили дело в драку и познавали мир путём разрушения. Сейчас же мы подростки, которые еже начинают понимать, что кроме "с вертушки в щи" есть и другие способы продуктивного взаимодействия. Мы начинаем учиться уважать друг друга (или хотя бы договариваться). Получается, конечно, так себе, но какой-никакой прогресс. Но мы всё так же беспечны, лежим на диване, потягиваем нефтяно-кислородный коктейль, попёрдываем автомобильными выхлопами и нам возможность входить в социальную сеть с помощью очков гораздо интереснее полётов в космос.
По крайней мере, эта концепция оставляет нам надежду, что безволосая обезьяна когда-нибудь вырастит.