Вовка знал, что делать, если не хотелось идти в школу. Пара щелчков ногтём по тупой стороне градусника - и неопасная температура 37,4 подтвердит его слова о 'какой-то слабости и немного побаливающей голове'.

Папа, как всегда, ушёл раньше. Мама потрогала прохладной рукой лоб, пожала плечами и ушла на кухню. Минут через пянадцать, уже уходя на работу, она заглянула к Вовке:

- Жалко, завтрак и обед пропадут.

- Ничего, Арик съест, он за всех съедает, кого нету... Он, наверное, за весь наш 5-ый 'А' съесть может!

- Ладно, захочешь есть - с выходных котлеты в холодильнике. Только холодными не ешь! я с работы ещё позвоню.

Вовка сам не знал, зачем он остался дома - детские фильмы по телеку шли только в каникулы, читать тоже ничего не хотелось. Неспеша одевшись в домашнее, Вовка заглянул на кухню, выпил оставленный мамой чай и, взяв один из бутербродов, отправился гулять по квартире.

В бабушкиной комнате всё было по-прежнему. Бабушка умерла всего три месяца назад, но и до её смерти Вовка не мог припомнить, чтобы в её комнате что-то менялось. Даже не открывая шкафчиков в комоде, Вовка знал, что в верхнем лежат ордена деда, которого он не помнил. Ниже - большой потускневший крест жёлтого металла. Ещё ниже - нитки, иголки, ленточки и пачка игральных карт, заломанных и засаленных.

В шкафу висели старые пальто, на одном из которых сидел непонятный зверь. Бабушка утверждала, что это безглазое и беззубое существо с болтаюшимися лапками - шкура настоящей лисы. Но Вовка уже был пару раз в зоопарке и знал, как выглядит лиса.

В трюмо бабушка хранила лекарства - от них вся комната и вещи в ней пропитались 'бабушкиным' запахом. Вовка думал, что так должно пахнуть в церкви, куда бабушка ходила каждое воскресенье. 'В моленную', как она говорила.

Следующей целью Вовки была спальня родителей. Он сам не знал, что он ожидал там найти. Да и кроме платяного шкафа да кровати там ничего не было. До антресоли - верхних шкафчиков - Вовка мог дотянуться только со стула. Он принёс из кухни табуретку и поставил у шкафа. Все верхние дверцы были заперты, но ключи торчали тут же. Под стопкой чистого белья Вовка обнаружил две вещи, которых там раньше, то есть недели три назад, не было:

пачку старых открыток, перетянутых бельевой резинкой, и шоколадку, в никогда не виданной им картонной обёртке. То, что это шоколадка, Вовка узнал по рисунку. Надпись же была не по-русски. Отложив шоколадку в сторону, Вовка стал перебирать открытки. На первых двух кто-то поздравлял маму с днём рождения. На третьей было выведено перьевой ручкой - 'Дорогих Толика и Ларису поздравляем с рождением сына. 17.03.1966'. 'Как так - 1966-го?' - пробормотал Вовка, - 'ведь я же в 68-ом родился...'.

Положив открытки на место и забрав шоколадку, Вовка отнёс табуретку на кухню. Затем он сел на диван в зале и начал размышлять о шоколадке. Шоколадок и конфет у них в доме обычно не было. Конфеты если и покупали, то к праздникам. Шоколад обычно кто-нибудь дарил на день рожденья или к Новому Году. Вовка тут же придумал историю, что кто-то подарил папе шоколадку, он положил её в шкаф и забыл. Значит, если Вовка её ... он перебрал несколько слов, подошло простое 'заберёт' - то никто её не хватится.

Вовка не был сладкоежкой, шоколадка нужна была ему для Наиля. У Наиля из 7-го 'Б' была своя компания. Толстый Артур, тот самый Арик, который мог съесть все обеды и завтраки, единственный из Вовкиного класса, кто 'дружил' с Наилем. Он рассказал Вовке, что Наиль пускает в свою компанию только тех, кто приносит ему что-то вкусное или просто интересное: импортную жвачку, зажигалку, булочки с маком, что часто давали в школе на завтрак, и так далее. По рассказам Артура, который был старше Вовки на год, в компании Наиля всегда было интересно. Наиль умел рассказывать, особенно новые анекдоты и про ЭТО. Он часто рассказывал о том, как было бы здорово сделать ЭТО с биологичкой. Рассказывал Наиль и о том, что Танька с 8 'А' давала ему потрогать кое-где. Даже в пересказе Арика это так завораживало Вовку, что ради благосклонности Наиля он готов был на всё.

Наиля Вовка нашёл на небольшом пустыре за универмагом. 'Как ему удаётся прогуливать неделями?' - пронеслось в голове у Вовки. Наиль был в компании трёх незнакомых мальчишек. При виде Вовки его губы расплылись в улыбке, но башкирские глаза смотрели колко и зло.

- О, мелкий пришёл! - Мальчишки засмеялись, как-будто Наиль сказал что-то смешное. - Ну, с чем пришёл? - он сделал ударение на 'с чем'.

- я, это, с Ариком в одном классе, он сказал, что... вобщем, вот - и Вовка протянул шоколадку.

Наиль взял шоколадку и, лишь бросив на неё быстрый взгляд, отправил во внутренний карман куртки.

- Ладно, приходи сегодня вечером. Арик знает, куда...

Вовка и сам знал - куда, но решил промолчать и лишь буркнув - спасиб.. - побежал домой.

Вечером папа как всегда смотрел телевизор - то ли футбол, то ли хоккей. Вовка сидел в своей комнате с учебником географии, когда услышал, как в зал вошла мама, сделала телевизор потише и негромко спросила:

- Толик, ты переложил шоколадку, что тебе из Чехословакии привезли?

- М-м-м, я даже не знаю, где ты её положила. Сделай погромче!

- Толик, она в шкафу лежала, я каждый день проверяла. В ней двести пятьдесят рублей, что мы на холодильик отложили. Наш Саратов, ты же сам сказал, на свалку просится.

- Может Вовка?...

- Да тише ты, он у нас никогда без спросу ничего не берёт. Мне даже спрашивать неловко. Ну вспомни, может ты кому отнёс. Может этой, Альбине из бухгалтерии? Ну пусть хоть деньги вернёт... - мама начала всхлипывать

- Да не было ничего, ни тогда, ни теперь! Поверила этой, своей... Она у нас уже три года как не работает! - Вовка понял, что папа начинает сердится. Про Альбину Вовка ничего не знал. Папа иногда говорил по телефону с какой-то Алей, когда мамы дома не было. Может - она?

Пока папа с мамой под шум телевизора пререкались в зале, Вовка начинал понимать, ЧТО он наделал. 250 рублей было меньше, чем 700, которые в прошлом году папа отдал за цветной(!) телевизор 'Рубин'. Но и таких денег Вовка представить себе не мог. Три рубля, которые он носил каждую неделю в школу на завтрак и обед, были огромными деньгами для Вовки.

Наиль никогда деньги не вернёт. А может, ещё не нашёл. Что делать, что делать? Вовка хотел заплакать, но кроме комка в груди ничего не ощущал. Он виноват. И перед бабушкой тоже. Вряд ли бы ей понравилось, если бы она узнала, что он постоянно лазил по её шкафчикам. 'я виноват, Наиль не вернёт, я виноват, Наиль не вернёт' - крутилось в его голове.

Вовка пробрался через зал мимо споряших родителей в бабушкину комнату, сел на кровать и открыл шкафчик с лекарствами. 'Надо успокоиться, надо успокоиться' - бормотал он уже вслух, - 'тогда что-нибудь придумаю, главное - успокоиться...'.

Он достал две знакомые баночки с розовыми и голубыми таблетками. На розовых папиным почерком стояло крупно: 'ДАВЛ.', на голубых - 'УСП.'. 'Усп. - успокоительные, главное - успокоиться...' - бормотал Вовка. Голубые были совсем не горькие, даже наоборот - сладкие. Вовка удивился - ведь те, что он пил, когда болел, были горькими или кислыми, но никак не сладкими! Таблетки 'УСП.' легко проскакивали одна за другой в горло, Вовка продолжал бормотать, уже лёжа на бабушкиной кровати - 'что-нибудь придумаю, главное - успокоиться..'.

И пока не закрылись глаза, Вовка смотрел на портрет, где дед в военной форме стоял рядом с сидящей на стуле бабушкой. 'Почему у них такие серьёзные лица?' - подумал Вовка.