1.
Вместо зачина –
сусло ставили.

Они чертили план здания,
оглянулись – гладь,
над ней скорлупка,
две тучи плывут над ней,
две птицы вокруг,
двое идут по дну.

Вместе несут,
надоело нести – тут как тут:
один выдох;
два прокола – вход и выход;
три ребра жесткости;
четыре линии;
в пять раз сложено –
вот оно, не сложное.

2.
Поставь сюда, вот-вот, на край стола. О чем ты говоришь?
О чем ты говоришь, а я тебя не понимаю,
я только что, сейчас – заметил, понимаешь?
Ты говоришь, а я тебя не понимаю.
Не знаю, как не развалилось всё и вся
на край стола поставил? Ладно… Ладно.

Вчера вот так же находился, как гора.
А по его вершине осторожно
ходили небеса, но осторожно,
чтоб не примять его могучей холки.
Его костюм топорщился немножко,
его ладонь была спокойна, а вторая
была еще спокойней.
На растяжках
ручищи прямо в комнате стояли,
не трогая собою всё, что рядом.

(Он был полнее многих в это время,
но, может быть, я говорю неправду.)

3.
Застывшая слюна –
прозрачный фрукт,
трёхмерное кружево,
струпья на узких ладонях.
Шоколадная крошка и след языка –
большого.
В одних носках на босу ногу –
выше домов-обрывов, у самого края которых
глумились бастионы над диким колодезным ветром,
над своим же упорством, над муторной хвойной взвесью –
в одних носках на босу ногу она была здесь
простеньким катышком:
сладкое
плюс перетертая кожа.

4.
Летят снега,
холодные
снега летят.

Ему говорят:
«Кто забудет старое –
сможет помнить новое».
Он говорит:
– Снаряжайтесь!
Сначала вспомним старое.