|
|
 |
|
|
|
Люся
/ (без цикла)
|
| Выжечь огнём |
|---|
По мотивам романа Tanja Kinkel об Инквизиции и Великом Инквизиторе «Die Puppenspieler».
Краткий пересказ трагической истории матери главного героя. Все имена изменены.
|
1.
Небольшой домик, в котором жила Сулима с сыном Маркусом, находился у городской крепостной стены вблизи отхожего места, куда жители города выносили мусор и выливали помои. Иного места, где можно было бы остаться после внезапной смерти мужа, женщине не представилось. Горожане до сих пор считали её пришлой, хотя с тех пор, как уважаемый гражданин привёз молодую жену, прошло очень много лет. Других чужаков после смерти супругов изгоняли, а ей снисходительно позволили жить пусть у защитной стены, но всё же в черте города, а не за его пределами. Всякий знал Сулиму - уважаемую повитуху, без неё роды могли закончиться весьма плачевно.
Маркус любил родной дом и каждый раз, возвращаясь из монастыря на выходной, некоторое время бродил бесцельно из комнаты в комнату, касаясь взглядом привычных предметов и вдыхая ароматы трав, развешанных мамой над окнами и под потолком. Его отец Мартин был зажиточным купцом, по возвращении из путешествий привозил диковинные предметы и рулоны необычной материи. Из лучших тканей мать нашила подушки, они лежали на скамьях и на кроватях, а некоторые – на полу. Сулима усаживалась на них, поджав под себя ноги, когда занималась шитьём. В такие минуты она была особенно красива.
Маркус остановил взгляд на шахматной доске, привезённой отцом из Персии. Фигурки из слоновой кости замерли каждая на своём месте и готовы были в любое время ступить на чёрно-белые квадраты. Мальчик не умел играть и не слышал, чтоб кто-либо в городе мог обучить этой сложной игре. Шахматы в его представлении были накрепко связаны с отцом также, как ароматы и запахи дома – с матерью. Маркус прилёг на подушки, прикрыл глаза и мгновенно уснул.
2.
Брат во Христе Леонард топтался нерешительно у двери, хотел постучать, но воздержался. Наконец, толкнул дверь и переступил через порог. Сулима вскрикнула, повернулась к нежданному гостю спиной, прикрыв руками грудь. Леонард мысленно поблагодарил Бога, что не застал женщину раздетой. Босая, в простом платье, с густыми, волнистыми волосами, красиво спадающими ниже плеч, Сулима выглядела слишком откровенно, и брат бесстыдно уставился на неё, позабыв причину своего прихода.
Женщина повернулась медленно и без укора мягко сказала: - Надо было постучаться. Подождите, я сейчас. Сулима отошла в сторону, привычными движениями расправила волосы, затем скрутила их в тугой жгут, уложила на голове и укрепила заколкой. Быстро надела чепец и повернулась к слуге Божьему. - Что-нибудь нужно, брат Леонард? - Моё имя знакомо вам? - Сын рассказывал о вас. - Да... Госпожа Хольц, я хотел поговорить о Маркусе. - Он что-нибудь натворил? - Да. То есть нет... Вы приняли христианскую веру... Вы ведь крещены, не так ли? Сулима кивнула. - Я заметил, что вашего сына одолевают сомнения. И с тех пор задаю себе вопрос, воспитывается ли он в истинном христианском духе? - Конечно, - облегчённо вздохнув, ответила Сулима и опустила глаза.
Леонарду показалось, что опущенные веки скрывают насмешливый взгляд. Этого он не мог потерпеть и начал строго расспрашивать хозяйку. Вопросы касались основ новообращения, катехезиса, десяти заповедей и регулярности посещений мессы. Брата удовлетворили ответы. Он подумал, что эта пришлая знает о вере больше и лучше любой другой истинной христианки. Но странное чувство не покидало его. В правильных ответах он слышал насмешку. Брат Леонард не любил, когда над ним посмеиваются. Ему вдруг стало душно, лоб покрылся крупными каплями пота, перед глазами всё поплыло, он стал медленно оседать на пол.
- Э, да вам никак плохо? – встрепенулась Сулима, подбежала к столу, налила из кувшина травяной настой. Вернулась к ослабевшему, стала поить его и тихо нашёптывать успокоительные слова. Леонард открыл глаза, но не слушал, что говорила женщина, а наблюдал за движениями её губ. Снова стало жарко, но уже по другой причине. Мучаясь соблазном, дал себе обещание строго поститься, начиная с завтрашнего дня. Хорошо, что в монастыре все заняты подготовкой к предстоящей встрече высокого сана, и мало кто будет обращать внимание на его состояние. Леонард должен явиться с докладом к настоятелю монастыря, а тот своим зорким глазом улавливает едва заметные изменения. Но сегодня настоятель нервничал, отдавая распоряжения. Брат Генрикус Инститорис – высший чин Святого Доминиканского Ордена и правая рука Папы, - Великий Инквизитор пребывает для проповеди нового учения.
- Благодарю вас, госпожа Хольц, - промолвил слабым голосом Леонард. Поднялся с пола чуть качаясь. – Я должен идти. Воспитывайте сына в строгом христианстве. И... и спасибо за помощь. Он вышел из дома так неожиданно, Сулима только успела удивлённо взглянуть ему во след и тут же перестала думать о случившемся.
3.
На следующий день все горожане устремились к единственной церкви внять слову Господнему, а более всего послушать Новое Учение Инквизитора. Церковь быстро заполнилась людьми, а тем, кому не хватило места, велено было выстроиться в полукружье на церковном дворе лицом к высоким дубовым дверям, распахнутым настежь. Украшенные старинной резьбой двустворчатые двери впустили озеро света в полутёмное нутро церкви. Сулима и Маркус пришли одними из первых и стояли близко к трибуне, с которой поставленным зычным голосом проповедовал уполномоченный Папы Григория.
Сулима слушала внимательно, и, если вначале лицо её выражало сосредоточение, то сейчас оно будто окаменело. Проповедник, наоборот, оживился ещё более, и почти кричал: - Имя ей – смерть! Но женщина – страшнее смерти! Горше смерти! Смерть умерщвляет только лишь плоть, а грехи, порождаемые женщиной, убивают душу, воруя милосердие. Запомните: естественная смерть действует на виду, разлагая тело, а женщина – тайно, льстя и воркуя сладким голоском. Сердце её - сети, в которые попадают благочестивые, а руки её – верёвки, которые накрепко связывают их. Она поступает так из-за плотского ненасытного вожделения, подставляя трижды ненасытный вход в матку!
Маркус задыхался в толпе, пахнущей потом и гнилыми зубами. К этому запаху добавлялся дым сладковато-терпкого курения ладана, они смешивались, образуя вонь, подобную той, что исходит от смердящего трупа. Проповедник воздел руки к остроконечному потолку и, экстатически прославляя имя Сына Божьего, закончил свою обличительную речь. «Аминь» - негромким хором пробурчала в ответ паства. Макрус взял за руку мать и стал проталкиваться к выходу. Рука матери дрожала. Он оглянулся и заметил, что она дрожит вся. Злится? или жуткого страху нагнал на неё седобородый церковник? Ах, стоит ли сумашедшие речи пса Господня воспринимать так серьёзно? На улице весна, светит солнце, проповедник скоро забудется.
Брат Леонард видел, как мать и сын выбрались на церковный двор. Маркус облегчённо вздохнул и улыбнулся, а Сулима выглядела взволнованной и не поднимала глаз. Монах направился к ним. - Госпожа Хольц, - шёпотом обратился Леонард, - вы должны мне помочь. Мне... мне нужен отвар, которым вчера поили меня. - Скорее стакан холодной воды, - отчеканила Сулима и отвернулась. Мать с сыном ушли, а Леонард подумал, уж если пост не помог ему, то придётся прибегнуть к более сильному средству – сечению розгами.
4.
Монах сделался больным. После утренней молитвы искал поручений в городе и торопливыми шагами устремлялся к дому вдовы. Прятался за углом, ожидая, когда выйдет Сулима, а затем следовал за ней, крепко прижимая к груди небольшой молитвенник. Смотрел на её фигуру и пытался угадать прелестные извивы, сокрытые платьем. Бёдра вдовы размеренно колыхались, монах потел - идти становилось всё труднее, а праведные мысли под жгучим солнцем испарялись без следа. В тайных преследованиях прошел целый день. Леонарду приходилось чаще укрываться и ждать, чем ходить за женщиной, он устал и потерял бдительность. Подходя к своему дому, Сулима вдруг развернулась и сделала шаг навстречу Леонарду. От неожиданности монах вздрогнул и, продолжая идти по инерции, чуть не столкнулся с нею.
- Зачем вы меня преследуете? Растерянный монах не нашёл, что ответить. Пауза становилась невыносимой. Опустив глаза, едва слышно сказал: - Вы должны мне помочь, госпожа... Сулима, - впервые назвав её имя вслух, Леонард испугался, отступил на полшага и замолчал. - Как я могу вам помочь, если не знаю причину вашего расстройства? Возвращайтесь-ка, святой отец, в монастырь и примите ванну с холодной водой. Она вмиг остудит ваш пыл, - Сулима развернулась, поднялась по ступеням и толкнула входную дверь.
Такой резкий отпор распалил монаха ещё больше. Он последовал за нею в дом. Едва закрылась дверь, Леонард изловчился, схватил Сулиму сзади обеими руками, с силой прижал к себе и, тычась лицом в чепец, зашептал на ухо «Я люблю вас!». Женщина не сопротивлялась внешне. Тело будто налилось свинцом. Не поворачивая головы, холодно отчеканила: - Вы не любите меня, святой отец. Вожделение говорит в вас. Отправляйтесь в келью и подумайте над обетом, данным Господу. Брат Леонард не слушал, что она говорит. Замешательство женщины принял за согласие и попытался разорвать на ней платье. Сулима оттолкнула монаха локтём, но тот крепко удерживал вожделенную добычу. Гнилостное дыхание из его рта достигло тонких ноздрей Сулимы, вызвало рвотный рефлекс и стремление во что бы то ни стало вырваться из цепких рук отвратительного монаха. Она изловчилась и с силой ударила каблуком по колену напавшего. Тот громко вскрикнул, согнулся, будто переломился, и обхватил руками ушибленное колено. - Появитесь здесь снова, - сквозь зубы процедила Сулима, - и настоятель монастыря уже никогда не сможет вас лицезреть. - Ещё пожалеете об этом! – закричал монах и хромая покинул дом вдовы.
5.
Ранним субботним утром посыльный вручил Сулиме приглашение на собеседование к городскому судье. Женщина не чувствовала за собой и толики вины, но пренебречь вызовом не посмела. Слуга всё ещё стоял на пороге. Неприятный тип, часто выходил на люди в компании монаха Леонарда. И сейчас глазки его не находили покоя, воровски смотрели по сторонам. Посыльный попросил пить. Хозяйка, погружённая в собственные мысли, подала ему кружку с травяным настоем. Выпив напиток, слуга развязным жестом схватил Сулиму за талию и приблизил к её лицу свои влажные губы. - Ах, негодяй! – она оттолкнула его с силой и в сердцах добавила, - Коснёшься ещё раз, навсегда забудешь о любовных утехах. - Приветствую вас, госпожа Хольц! - браво воскликнул судья, как только Сулима вошла в зал. Нотариус, сидящий рядом, в знак приветствия кивнул вошедшей головой. - Присаживайтесь, дочь моя, - это Генрикус выдал своё присутствие, неслышно подойдя к женщине сзади. Сулима вздрогнула. - Могу я узнать причину , по которой велено было явиться сюда? - Ах! Пустяки! Мы хотели задать всего лишь несколько вопросов. Но прежде поклянитесь на четырёх Евангелиях говорить правду и только правду.
Инквизитор протянул увесистый фолиант. Вдова положила руку на книгу и трижды произнесла клятвенное заверение. После нескольких формальных вопросов о происхождении рода, родителях и месте рождения, Генрикус – сама доброжелательность – снова обратился к Сулиме: - Есть ли кто-либо из ваших родственников, кто был предан огню? - Отец моего отца умер во время чумы, - ответила вдова, удивляясь. - Естественно, он был сожжён. - Я говорю не об уничтожении заражённых трупов. Инквизитор брезгливо поморщился и продолжил: - Верите ли вы в существование ведьм? - О святой отец! Я – простая женщина, не обладающая ясным умом достойного мужа, не могу ответить на этот трудный вопрос. - Предположим, что ведьм не существует, - задумчиво произнёс Генрикус, - значит, те, кто до сих пор был предан огню, невиновны? И уже через секунду доминиканец решил действовать напрямик: - Знаете ли вы, что вас ненавидят, что у вас плохая репутация, что вас, в конце-концов, боятся? - Неправда! - Почему же тогда были поданы две жалобы, обличающие вас в колдовстве? Известие поразило Сулиму. - Кто пожаловался на меня? – её голос дрогнул. - Не вам ли лучше знать? Не вы ли дали одному мужчине любовный напиток, а другому, испившему подобный напиток, угрожали потерей мужской силы, что в последствии так и случилось? Однозначно, это не что иное, как ворожба.
Мужчины, находящиеся в зале, зорко следили за обвиняемой. У них не было оснований желать зла повитухе, но в их взглядах читалось нетерпение охотников, узревших желанную дичь. Сулима поняла это. - Если муж семейства, - твёрдо отчеканила вдова, - больше не может лежать рядом с супругой, то для бедной женщины такая немощь - настоящее благословение. В этом нет моей участи. Не в моей власти... - Ага! – перебил Генрикус, - Вы признаёте, что имеете власть? - Власть, без которой нет хорошего целителя или акушерки. Власть ухаживать за больными, восстанавливать их здоровье настолько, насколько этого хочет Бог. Что же касается другого обвинения, никогда в жизни не готовила иных напитков, кроме целебных и освежающих. Знаю, что есть травы, которые усиливают вожделение, но я никогда не пользовалась ими. И если кто-то утверждает, что влюблён в меня и страдает от этого, то не лучше ли поискать вину у самого обвинителя? Позовите этих праведных, богобоязненных мужчин, пусть они мне в лицо скажут, как я хотела их соблазнить. - Чтобы вы смогли вновь наколдовать им? - Я - не ведьма. Кроме того, не знала, что искусство соблазнения, присущее женщине, делает из неё ведьму. А если это так, то тоже самое можно сказать и о мужчинах. И тогда оба ваших свидетеля – ведьмаки! - Женщина, не смей насмехаться надо мной! – Инквизитор нахмурился и тяжело задышал. – Значит, вы клянётесь, что не ведьма и никогда не ворожили? - Конечно. Клянусь. Генрикус указал подбородком на дверь: - Можете идти.
Мужчины проводили взглядом фигуру уходящей женщины. Судья вопросительно уставился на Инквизитора. Помолчав некоторое время, тот, чеканя каждое слово, произнёс: - Я более, чем когда-либо, уверен, что эта женщина - ведьма. Подробности мы можем узнать только проведя строгий допрос, но прежде - важные мероприятия: первое – арестовать её, второе – обыскать её дом на предмет ведьмовских принадлежностей, третье – объявить в городе: каждый, кто хочет о ней плохо отозваться, или каждый, кто видел, как она колдует, может безбоязненно рассказать об этом инквизиции.
6.
- Конечно, это брат Леонард! – Маркус был вне себя. – Негодяй! Пёс смердячий! Лучше бы вы мне об этом сразу рассказали, мама! Как только он представлял монаха, лапающего его мать, им обуревало слепое желание убить паршивца. Теперь понятно, почему в последние дни толстяк старался избегать Маркуса. - Что теперь будет? – упавшим голосом вопрошала Сулима. Она посматривала с беспокойством на двенадцатилетнего сына, готова была заплакать, но сдерживалась. - Вообще, в городе все знают, что вы, мама, – хорошая женщина. И если уж на то пошло, я могу сменить школу. Или давайте отправимся в большое путешествие! Сулима слабо улыбнулась. - Пойдём-ка спать, сынок.
Их разбудил грохот выламываемой двери. Маркус выбежал из спальни и возмущенно закричал: - Что вы делаете?! Как вы смеете! Несколько человек в форме городской охраны с факелами в руках вломились в дом. - Уйди с дороги, малец! – рявкнул один. - В воскресенье в самый раз поохотиться за ведьмами! – противно хихикнул другой. В дверях своей спальни появилась Сулима. В темноте выделялась бледность её лица, но щёки горели. В наспех накинутом на ночную сорочку палантине и с распущенными волосами она выглядела как никогда красивой. - Смотрите! Ведьма! – крикнул третий. Отстранив охрану, вперёд вышел начальник тюрьмы. - Госпожа Хольц, будет лучше, если вы не оказывая сопротивления, пойдёте с нами, - и обращаясь к охране приказал, - Обыскать! И горе вам, если я после обыска найду хотя бы один сундук не переворошённым! - Не имеете права! – Маркус кинулся в сторону начальника. - Послушай, щенок, на счёт тебя мне не дали никаких указаний, но я охотно покажу, как я умею обходиться с наглыми мальчишками. - Только попробуйте! - Маркус! – голосом остановила Сулима сына. – Маркус, не надо. Она посмотрела в лицо командиру. - Я пойду, только оставьте в покое сына. Сулима сняла с крючка плащ и завернулась в него. Маркус смотрел во все глаза на мать и даже не подозревал, что домой она больше не вернётся. Ретивая охрана вскоре возвратилась, так и не найдя колдовских инструментов. Мужчины и Сулима покинули дом. Маркус, крадучись, последовал за процессией. Он сбил себе пальцы ног, натыкаясь на крупные булыжники, то тут, то там встречающиеся на мостовой. Несмотря на боль, прошёл весь путь до самой тюрьмы. «Маму отправляют в тюрьму?! Почему?! За что?!».
В этом небольшом городке никто не умел играть в шахматы, вернее – никто не знал, что такое шахматы. Но все знали, что в их городке есть камера пыток, снаряжённая изощрёнными пыточными приспособлениями. Злостным преступникам лучше бы не попадаться в руки местного правосудия, но по закону подлости они-то как раз и оседали здесь. Мало кому доводилось выбраться живым из пыточных клещей.
В передней части камеры проводились допросы. Вот и сегодня инквизиция готова была приступить к рутинной работе. Прошло достаточно времени, прежде чем палач ввёл обнажённую Сулиму и доложил, что при обыске чертовских приспособлений не найдено. Некоторые из заседателей в первый момент отвели глаза и не смотрели на женщину, у тех, кто в открытую рассматривал её, читалось в глазах возбуждение. Сам Великий Инквизитор уставился на Сулиму не стесняясь. Он картинно вздохнул и мягко заметил: - Всё же обыск провели не совсем тщательно. Некоторые ведьмы прячут колдовские инструменты в волосах. И уже через секунду жёстко отдал команду: - Сбрить волосы! Палач достал из кожаного чехла острый нож и начал срезать волосы у корней. Сулима не шелохнулась. Стояла с закрытыми глазами всё то время, пока нож касался её головы. Едва процедура закончилась, Инквизитор добавил в нетерпении: - Все волосы сбрить! Палач в растерянности обернулся к приказавшему: - И там?... - Все! Если у вас возникли затруднения, используйте факел. Сулима по-прежнему стояла закрыв глаза, неподвижно, лишь ресницы подрагивали, пропуская крупные капли слёз. Закончив, палач отошёл в сторону. Сановитые мужи беззастенчиво рассматривали обнажённое тело несчастной. Если бы Сулима взглянула на них, заметила бы, каким чертовским огнём горят их глаза. Тень греховного вожделения коснулась лица каждого заседавшего. - Дочь моя, - добрейшим и нежнейшим тоном проговорил Инквизитор, - посмотри на меня. Посмотри вокруг. Посмотри, к чему ты принудила нас своим упрямством. Сулима открыла глаза. Доминиканец кивнул в угол комнаты. Высоко к потолку был подвешен крюк, под ним лежали два камня, каждый величиной с голову быка. - Перейдём к допросу, - спокойным голосом продолжал Инквизитор. – Кстати, «растяжку», - снова посмотрел на камни, - применят во вторую очередь, а сначала в ход пойдут «железные зубы», впивающиеся с обеих сторон в бёдра, пока не брызнет кровь и до тех пор, пока живое мясо не превратится в кашу. Это, так сказать, начало. Но можно обойтись и без «зубов». О, как не хочется что-то подобное творить с людьми! Признайся, дочь моя, и ты будешь избавлена от мучений. Ты же не хочешь подвергать себя боли. Не принуждай нас к этому. Сулима обвела взглядом помещение, пыточный станок, заседающих господ. - Я невиновна. Инквизитор повесил на шею обвиняемой табличку с семью словами, повторяющими написанное на кресте Иисуса, дал отпить святой воды и кивнул палачу. Руки Сулимы связали и прикрепили к опущенному крюку, ноги - к огромным камням. Инквизитор подошёл, положил ей на плечо руку. - Помолимся, братья, о спасении этой женщины от оков зла, - мягко произнёс доминиканец и обращаясь к палачу, рявкнул: - Тяни!
7.
Маркус уговорил одного их монахов разузнать, как прошёл судебный процесс и как чувствует себя мать. Монах не заставил долго ждать. Отвёл Маркуса в сторону и шёпотом доложил: - Под пытками твоя мать призналась, что ведьма, но как только пытки закончились, отказалась от признания. По закону, пытки применяются только один раз, но Инквизитор услышав отказ, посчитал, что пытки не закончились, а только были прерваны, и нигде в законе не написано против продолжения пыток. Маркус окаменел лицом, только глаза горели яростным огнём: - Трусы! Вы все трусы и лжецы! Вы обещали помочь! Волна ненависти захлестнула Маркуса. В голове только и крутилось: моя мама умрёт!
Брат Леонард, между тем, внушил себе благую мысль, что ничем иным, кроме богобоязненности не руководствовался, выдав правосудию ведьму. Ведьма заслуживает наказания. Леонард выполнял святую обязанность. Но странное дело, в монастыре все старались избегать его, перестали разговаривать с ним, находиться рядом, отшатывались, как от прокажённого. И тогда он решил обратиться к Инквизитору. Выслушав внимательно брата во Христе, Генрикус многозначительно изрёк: - По всей вероятности, вы всё ещё находитесь под действием ведьминых чар. Надо поприсутствовать на втором допросе. Случается, что встреча лицом к лицу с демоном помогает избавиться от довлеющего колдовства.
Войдя в судейский зал, заполненный заседателями, вместе со святейшим Генрикусом, Леонард инстинктивно зажал нос пальцами. Как только арестованная была приведена, и монах увидел её, колени его подкосились. Он присел на край пыточного станка. Неожиданно сделалось дурно. Брат лихорадочно осенял себя крестом, с безумным видом уставясь на то, что ещё недавно было очаровательной женщиной. Перед ним едва держалось на ногах голое, грязное существо без волос с раздробленными в кровавое месиво коленями. Тело испещрено проколами и множественными глубокими царапинами, покрытыми корками запёкшейся крови. На руках зияли глубокие раны с торчащими наружу кусками мяса. Лица её он увидеть не смог - как только палач перестал держать обвиняемую, она рухнула к ногам Инквизитора.
Святейшество нашло в себе силы поднять женщину: - Ах, дочь моя! Почему? Почему создаёшь такие трудности, дитя моё? Почему ты не хочешь вернуться к Господу Богу твоему? Избавь себя от мучений, признайся. Их лица находились близко друг к другу - на расстоянии поцелуя влюблённых. Невольное сближение приоткрывало одну из тайн инквизиции. Леонард вспомнил, как желал Сулиму. Она была красивейшей женщиной, достойной восхищения. Инквизитор же, наоборот, наблюдая красоту Сулимы, испытывал отвращение, зато сейчас такая она нравилась ему более всего. Незримая, неестественная связь Инквизитора и его жертвы объединяла их. Страдающий под пытками ненавидит палача, но не Инквизитора, чей голос может в одно мгновенье прекратить боль. Сулима едва разлепила разбитые губы, прошептала: - В чём я должна признаться? - Ах, дочь моя! Думаешь, я вложу тебе в рот признание? Знаешь сама, в чём должна признаться.
Голова обвиняемой откинулась назад, но она успела заметить брата Леонарда. С трудом удалось Сулиме вернуть голову в нормальное положение. Она посмотрела монаху в глаза. Леонарда передёрнуло. В глазах Сулимы ожил огонёк. Она попыталась опуститься на колени перед Леонардом, но палач удержал её. - Ах! – хриплым от бесчисленных криков голосом вскричала Сулима. – Мастер! Мой мастер, наконец, ты пришёл! - Что?! – растерянно промолвил брат Леонард. - Ваша святость, это мой мастер! Я знала, что он придёт помочь мне. Леонард быстро повернулся к Инквизитору. Но тот смотрел на него холодно и разочарованно. - Но... но... это неправда! Она сумашедшая! Вы же не поверите ей, что я тоже... - Мастер, почему ты так долго не решался придти? Помнишь, на последнем шабаше, когда мы танцевали перед Сатаной, он поцеловал тебя в спину, и ты поклялся... - Замолчи! – закричал монах. Лицо его дрожало, а пот стекал по горячей спине. - Пусть говорит, - жёстко заметил Инквизитор, - кажется, вам надо объясниться, брат Леонард. Никогда так не пугался монах, как в этот раз. - Ты лжёшь, женщина! - Ты лжёшь, женщина, - монотонно повторила Сулима. - Ведьма! - Ведьма. - Прекрати! – Леонард перешёл на визг. - Прекрати. - Брат Леонард, - перебил Генрикус строго, - освободите осуждённую от чар. - Я не пользовался чарами. Она мстит мне. Неужели не видите, она хочет... Монах обернулся в поисках поддержки к судейству, но достопочтимые мужи не выразили ожидаемого сочувствия ни взглядом, ни словом. - Почему никто не верит мне? Я невиновен! Почему никто не верит мне? - Она говорила о поцелуе Сатаны в спину. Надо бы посмотреть, - сказал кто-то. Сулима была передана в руки помощника палача, а сам палач направился к Леонарду. Монах кричал, размахивал руками, отталкивая судебного исполнителя, но всё же был скручен, сутана задрана и обнажена спина. Взорам присутствующих предстало огромное родимое пятно как раз посредине волосатой спины монаха. - В карцер! – приказал Инквизитор. Как только за закрытой дверью утихли крики монаха, доминиканец обратился к Сулиме вновь: - Хочешь ли теперь освободить свою душу и продиктовать писарю признание, дитя моё?
8.
Площадь была полна народу. В центре находился, обложенный со всех сторон ветками и сеном, помост со столбом. К нему привязана женщина. Толпа колыхалась. В первом ряду стоял Маркус. Инквизитор позволил сыну присутствовать на казни матери. Рядом, придерживая мальчика за плечи, топтался с ноги на ногу монастырский учитель. На помост с четырёх сторон заступили палачи с факелами в руках. Следуя знаку, кинули их одновременно и быстро спустились вниз. Тотчас Сулима крикнула незнакомым звонким голосом непонятные слова. В толпе прокатился ропот: «Она прокляла нас! Ведьма прокляла нас!».
Учитель, как только Сулима прокричала, единственный понял, что она хочет, и отреагировал так быстро, как никогда в своей жизни. Цепко ухватился за Маркуса, который рванулся вперёд к помосту, потянул его назад, зажал в своих крепких руках. Пламя распространялось очень быстро и охватило Сулиму. Она дико закричала, и это были уже не слова, а звуки безысходного отчаянья. Переполненный бесконечным сочувствием учитель положил ладонь на глаза Маркуса. К запаху горящего хвороста стал примешиваться другой. Враз стихли крики.
В толпе всё ещё спорили о том, что прокричала напоследок ведьма. Учитель убрал ладонь с глаз Маркуса. Он увидел полыхание пламени, а в нём обугленное тело матери. Подул ветер и разнёс по площади отвратительный сладковатый запах, который быстро впитался в одежды возмущённых горожан. |
|
© Люся |
|
Объём: 0.651 а.л.
Опубликовано: 19 02 2008
Рейтинг: 10.2
Просмотров: 3135
Голосов: 6
Раздел: Не определён
|
|
«Один день Натки Семидолькиной»
|
Цикл:
(без цикла)
|
«Ветка оливы»
|
Клубная оценка: Хорошо
Доминанта:  Библиотека (Пространство для публикации произведений любого уровня, не предназначаемых автором для формального критического разбора.)
В сообществах:  Конкурсы Прозы
|
| Ambidexter | 19-02-2008 15:49 №1 |  Автор
Группа: User | Она была в простом платье и на босу ногу. Но волосы Сулимы, густые и волнистые, красиво спадающие ниже плеч, уравнивались обнаженности в руки подельника палача Уж больно все не по-русски. Читай только то, что подчеркнуто красным карандашом. У нас мало времени. © Тарковский, "Зеркало" | | Ambidexter | 19-02-2008 18:51 №2 | Автор
Группа: User | Правильно, надо хранить анонимность!)
А вот по поводу подельника - у этого слова сейчас только одно значение - уголовник. Проходящий по тому же делу. Раньше было еще и другое значение у Даля : "Подельники м. мн. арх. яичные хлебцы, кои нарочно пекутся для подаяния, наделения нищих".
К вопросу о девочках, угу?
Читай только то, что подчеркнуто красным карандашом. У нас мало времени. © Тарковский, "Зеркало" | | Инопланетный гость | 19-02-2008 20:30 №3 |  Уснувший
Группа: Passive | "На костре!!! Моя ведьма сгорела в огне" (с) Юрий Клинских
Интересный рассказ, интересные образы – главная героиня, не ставшая изгоем, благодаря своей, так скажем, профессии, но и не принятая обществом, повитуха. И подлый монах, подведший ее «под монастырь» и получивший по заслугам. Мне, как любителю истории средневековья и подобных сюжетов, для «щенячьего» восторга не хватило нагнетания драматизма в описании сцен пытки и казни. Хотя может это только в моей больной фантазии при слове «инквизиция» разгораются страсти со сжигаемыми ведьмами, которые из последних сил пытаются освободиться из смертных оков, и срывающие голоса от душераздирающих криков, пузыри на коже от ожогов, кровожадные глашатаи («подельники палачей») пытающиеся вилами и колами удержать их на «столбе позора». Лютующую толпу фанатиков, закидывающую эшафот камнями, конников, кнутом пытающихся успокоить толпу, душевные и физические мучения во время пыток и т.д. и т.п. Хотя может это задумка автора, решившего не травмировать читателя. | | Жемчужная | 19-02-2008 22:09 №4 |  Уснувший
Группа: Passive | Замечательный рассказ! Получилась чудесная смесь из любви и ненависти, красоты и уродства, веры и безверия.
| | Мишель | 19-02-2008 23:01 №5 |  Победитель конкурса к Дню Победы
Группа: Passive | Хороший рассказ!
Страшный даже местами. Я не любитель такой кровавости.
Только .. никогда не поверю, что мусульманка так просто и легко приняла христианство, даже если ее и привез откуда- то там муж и она давно- давно живет среди иноверцев. Хотя.. , может быть, на страницах худ. произведения... и реально такое.
Да, и голосую я тоже....
Сообщение правил Мишель, 19-02-2008 23:04 Литература- не прокуратура. Писать надо о том, от чего не спится по ночам.... | | Лебедь | 19-02-2008 23:34 №6 |  Автор
Группа: Passive | Отличный рассказ!
| | Мария Гринберг | 20-02-2008 10:27 №7 |  Автор
Группа: Passive | Жуть, темнота средневековья - очень достоверная картина. Но вот пара непоняток: Если муж семейства, - твёрдо отчеканила вдова, - больше не может лежать рядом с супругой, то для бедной женщины такая немощь - настоящее благословение Хм... Наивный вопрос - а откуда Сулима знала о родимом пятне монаха? Ведь, если не ошибаюсь, их интимность ограничилась пинком в коленку? табличку с семью словами, повторяющими написанное на кресте Иисуса Какими? "И поставили над головою Его надпись, означающую вину Его: Сей есть Иисус, Царь иудейский" (Мф. 27:37) | | участник конкурса | 20-02-2008 11:30 №8 |  Уснувший
Группа: Passive | Мария Гринберг,благославение для женщины средневековья, когда муж теряет свою силу – она перестаёт беременеть. Повитухе о страданиях женщин в ежегодных беременностях и родах как не знать!
О родимом пятне мог рассказать сын. Мальчишки из монастырской школы знают многое )). Мне показалось, если я упомяну об этом заранее, то не получится неожиданного эффекта при очередном допросе, когда Сулима вдруг «разоблачает» монаха.
Спасибо. Надо: «повторяющими сказанное на кресте Иисусом». Исправлено. Это был остаток от первоначального варианта. Символика семи слов – см.ссылку
http://baptist-un.ru/baptist/1971_semslov.htm
http://www.istina.religare.ru/article89.html
Противник, вскрывающий ваши ошибки, гораздо полезнее, чем друг, скрывающий их. /Леонардо да Винчи/ | | Мария Гринберг | 20-02-2008 11:49 №9 | Автор
Группа: Passive | То есть этот монах ещё и эксгибиционист, обнажался перед учениками, ну что ж, возможно - с него бы сталось.
Но вот тезис насчёт благословенной импотенции всё-таки кажется мне спорным, хотя судить не берусь...
| | участник конкурса | 20-02-2008 15:13 №10 | Уснувший
Группа: Passive | Мария Гринберг, а если не конкретно мыслить, а представить себе иные ситуации. За кадром осталось освещение обучения Маркуса в монастырской школе. Читателю с фантазией понятно, что кроме уроков, бывали и перемены. Дети очень любят подсматривать. Возможно, где-то подсмотрели )) Могут быть другие варианты. Ребёнку под силу добыть любопытную информацию ))
По поводу благословенной импотенции. Ежели окунуться в исторический материал, то можно такого накопать! Например, женщины понятия не имели об оргазме (за исключением некоторых особ); редко какая жена доживала до 40 лет, умирая во время родов; женщины из бедных семей не могли сопротивляться сексуальному насилию своих господ, иначе им грозила смерть; к беременной не было никакого снисхождения, и она трудилась вплоть до родовых схваток и проч.
Противник, вскрывающий ваши ошибки, гораздо полезнее, чем друг, скрывающий их. /Леонардо да Винчи/ | | Мария Гринберг | 20-02-2008 16:16 №11 | Автор
Группа: Passive | А как же мыслить, если не конкретно?
Тут же целая тема для отдельного рассказа - как мальчик узнаёт это, как хранит эту ужасную тайну, как доверяет её маме... и всё это мимо прошло, обидно.
Нельзя ведь все надежды возлагать на фантазию читателя, и автору бы потрудиться?
Ну например, почему она не сказала об этом сразу, ведь тогда могла бы избежать пыток, вообще бы обвинение не состоялось?
| | В. И. Ульянов (Ленин) | 20-02-2008 16:27 №12 |  Критик
Группа: Passive | Рассказ продуман. Хотя, выбранный вариант развития событий, делает развязку предсказуемой. Вариант с тем, что отвергнутый мужчина, монах обвиняет женщину в колдовстве. Антураж с инквизицией и название рассказа определяют закономерность концовки. Конечно, единственным непредсказуемым элементом стало родимое пятно на спине монаха – и даже если упомянуть о нем вначале (например, в разговоре матери с сыном, либо в мыслях Маркуса о монахе), вряд ли бы кто отгадал роковой ход женщины.
В рассказе есть хорошая связка: шахматы – пытки; люди, не зная игры в шахматы, осведомлены об инквизиции и допросах – освещает темноту времени. Показывает разницу между «своими» горожанами и «чужими» Маркусом и его родителями.
Сюжет в рассказе вертится вокруг дома Сулимы и ее сына, иногда, когда действие пересекается с иными персонажами, переходит в пыточную или в храм.
Но именно и только дом описан так, что можно представить атмосферу жизни семьи чужаков. Города не видно, пожалуй, кроме названной стены. Описаний очень мало, кроме остроконечной крыши храма и запаха ладана.
В рассказе есть действия, события, характерные для исторической эпохи, и они хорошо подобраны, совмещены с темой. С другой стороны глубины, как исторического рассказа, нет: описаний одежды, например, помещений.
«находился рядом с городской крепостной стеной вблизи отхожего места» - рядом и вблизи в одной фразе
«куда жители города выносили мусор и выбрасывали помои» - выливали помои
«Иной возможности остаться в городе после внезапной смерти мужа, женщине не представилось» - скорее, не возможности, а места, ведь упор на расположении дома, а не на том, что ей довелось сделать, чтобы остаться
«Сулима была той редкостной повитухой, без участия которой роды могли закончиться весьма плачевно» - слова «участия», «редкостной» (даже) выбиваются по звучанию, придают тексту ненужной официозности
«Сулима выглядела слишком откровенно для монашьего вкуса, но брат бесстыдно уставился на неё, позабыв причину своего прихода» - дело здесь не во вкусе, не стоит вкус трогать; «откровенно» - уже не входит в рамки того времени
«Брат нашел все ответы удовлетворительными…» - почему не «удовлетворился»
«Она решила не говорить Маркусу о посещении монаха, это событие для неё настолько незначительно, что тут же перестала думать о случившемся» - все же решила не говорить или сразу забыла. Если она решала, значит, задумалась.
«Бёдра вдовы размеренно колыхались, монах потел, идти становилось всё затруднительней» - почему бы не поставить тире, лучше «труднее», «тяжелее» по звучанию
«Женщина не сопротивлялась внешне, но тело будто налилось свинцом» - внешне и есть тело, так как он ощущал ее, касался
«физическое несопротивление женщины принял за согласие и попытался разорвать на ней платье» - почему не «покорность» вместо «физического несопротивления»
«Ранним субботним утром Сулима получила от посыльного приглашение на собеседование к городскому судье» - приглашение она получила от судьи, а посыльный мог принести приглашение, позвать ее.
«Не зная за собой вины, женщина недоумевала, но пренебречь вызовом не посмела» - три отрицания
«Посыльный сослался на жажду и попросил пить» - в каком смысле сослался, она ведь его не гнала
«Мужчины проводили взглядом уходящую фигуру женщины» - фигуру уходящей женщины
«В передней комнате камеры проводились допросы» - камера – есть комната, наверное, в «передней части»
«у некоторых, кто в открытую рассматривал её, читалось в глазах возбуждение» - лучше: «у тех, кто…»
«грязное существо без волос, колени которого представляли собой раздробленное кровавое месиво» - лучше с «раздробленными в кровавое месиво коленями»
Не сочтите за придирки. Чтобы хороший рассказ стал еще лучше.
| | участник конкурса | 20-02-2008 16:31 №13 | Уснувший
Группа: Passive | Мария Гринберг, предлагаю Вам написать об этом рассказ ))
Эдак можно каждую деталь развить, получится нeскончаемый роман ))
Недавно попался на глаза рассказ Владимира Сорокина "Утро снайпера". Мужик, попив чаю, снарядился и отправился по определённому адресу. Предварительно зашел к управдому, показал ему удостоверение, и тот дал ему ключи от чердака. Снайпер залез на чердак, выбрался на крышу и начал хладнокровно и методично отстреливать прохожих. Уложил штук сто: и детей, и стариков, и простых взрослых. А закончив, спустился вниз, прошел по улице, переступая через трупы и встал в очередь за сосисками. Купил килограммчик. Канетс.
Знаете сколько вопросов можно было бы задать? И с чего это вдруг мужик решил стать снайпером, а откуда у него удостоверение, и что это за удостовер такой, а управдом - он что, ждал проверяющего чердаков, зачем снайпер отстрелил мирных граждан, и отчего такой хладнокровный, сосиски опять же - что так обычна для него "кровавая" работа, что он не отходя, такскать, от прилавка, кушаИт?
Понимаете мою мысль, Мария? ))
Противник, вскрывающий ваши ошибки, гораздо полезнее, чем друг, скрывающий их. /Леонардо да Винчи/ | | участник конкурса | 20-02-2008 16:38 №14 | Уснувший
Группа: Passive | Kailyn, полное согласие! спасибо! бегу со всех ног исправлять ))
Противник, вскрывающий ваши ошибки, гораздо полезнее, чем друг, скрывающий их. /Леонардо да Винчи/ | | Мария Гринберг | 20-02-2008 16:47 №15 | Автор
Группа: Passive | Ну, мы ведь обсуждаем не В.Сорокина, не надо прятаться за других.
Не должно быть лишнего, но должно быть необходимое.
Если на сцене в первом акте висит ружьё - во втором оно должно выстрелить, если во втором акте выстрел - в первом на сцене должно висеть ружьё.
| | участник конкурса | 20-02-2008 17:10 №16 | Уснувший
Группа: Passive | Мария Гринберг, я не прячусь, а привожу пример.
Про ружьё - устаревшее. Сейчас можно вводить детали, которые "не выстреливают". Меняются времена, меняются законы.
Противник, вскрывающий ваши ошибки, гораздо полезнее, чем друг, скрывающий их. /Леонардо да Винчи/ | | Мария Гринберг | 20-02-2008 17:24 №17 | Автор
Группа: Passive | Да, конечно, потому я и говорю - то, что у одного автора кажется недостатком, у другого может оказаться гениальной находкой.
Я, например, не считаю, что этот пример с ружьём устарел, по крайней мере для того жанра, в котором Вы пишете - исторический рассказ, тут хочешь понять людей того, отдалённого от нас мира, ждёшь достоверной картины, понятной мотивации, потому и огорчают такие белые пятна.
Впрочем, как и везде в творчестве, тут ясных критериев нет, спорить можно бесконечно.
Зайду ещё...
| | участник конкурса | 20-02-2008 17:28 №18 | Уснувший
Группа: Passive | Мария Гринберг, позвольте поправочку: это не исторический рассказ, а психологический. Поэтому понятно отсутствие описаний костюмов, убранства и прочих исторических атрибутов. Вопросы, стоящие перед автором: как? почему? где корни преступления?
Для тех, кто полон ожиданий, вношу ремарку в начало рассказа.
Противник, вскрывающий ваши ошибки, гораздо полезнее, чем друг, скрывающий их. /Леонардо да Винчи/ | | Мария Гринберг | 20-02-2008 18:02 №19 | Автор
Группа: Passive | Хм, любопытно...
Тогда, как я понимаю жанр психологического рассказа, основой сюжета должна быть внутренняя борьба в душе героя, противостояние мотиваций, приводящее к непредсказуемым поступкам?
Если Вы понимаете под преступлением ложный донос, приводящий к гибели невиновной, то здесь, извините, я не вижу серьёзной психологической загадки, мотив преступника достаточно ясен - мелкая месть за полученный пинок?
Более интересна эволюция главной героини, ведь фактически она дважды отрицает свою вину, и дважды опять сознаётся - признавая Леонарда своим Мастером, тем самым признаёт себя ведьмой? К сожалению, происходящее в её душе остаётся загадкой. на поверхности опять-таки мотив мести - погубить врага ценой своей жизни.
Но есть и более глубинный слой, и вот тут как раз приобретает своё значение её реплика о благословенной импотенции, хм... может быть, под воздействием пыток она действительно осознаёт себя ведьмой, слишком поздно, к сожалению!
Вот видите, как далеко может завести фантазия... спасибо, надо будет ещё поразмыслить!
| | участник конкурса | 20-02-2008 18:28 №20 | Уснувший
Группа: Passive | Мария Гринберг, я не знаю, как понимают рассказ другие читатели, но вижу, что Вы "прочтываете" между строк даже то, о чём сам автор не подозревал.
Главный герой рассказа, вообще-то, монах. А Вы думали - Сулима. В так называемой психологической прозе в первую очередь уделяется внимание субъективным переживаниям ГГ. Описанию чувств и ощущений монаха посвящено восемь абзацев - больше, чем кому-либо из персонажей. О его последнем дне умалчивается намеренно.
Сулима сознаётся в том, что "ведьма", не в силах терпеть пытки. Но поскольку она не есть ведьма, то считает нужным отказаться в признании по окончании изуверств. Когда ей становится ясно, что смерти не миновать, терять уже нечего, кроме жизни, тогда она спонтанно затевает игру в "Мастера-ученицу", желая подобного тому, кто обрёк её на страдания, и чтоб он (не дай Бог!) не причинил вреда ещё и сыну.
Так что не ведьма Сулима - обычная женщина, имеющая несчастье понравиться мерзкому человеку, который, вымещая ей за неуступчивость, поступил, следуя массовому сознанию и установкам того времени.
Противник, вскрывающий ваши ошибки, гораздо полезнее, чем друг, скрывающий их. /Леонардо да Винчи/ | | Мария Гринберг | 20-02-2008 18:56 №21 | Автор
Группа: Passive | Ну вот, сами же призывали читателя к фантазии!
В том-то и дело, сколько людей, столько и пониманий, то, что очевидно для автора, до читателя может совершенно не дойти, ну и наоборот, сама сколько раз такие отзывы получала, хоть плачь - такое найдут, что и во сне не снилось.
Описания, да, но вот для меня монах психологически остался неинтересен - сами ж говорите, мерзавец, мерзавцем и остался.
Честно говоря, о его последнем дне и не думалось, визжал, небось, как поросёнок...
| | В. И. Ульянов (Ленин) | 20-02-2008 20:23 №22 | Критик
Группа: Passive | Удивлена отнесению рассказа к разряду психологической прозы:) Герои не раскрыты (как для психологической прозы), будь кто - монах или Сулима. Кстати, на размышления больше наталкивает внутренний мир Маркуса, потому что он дает оценку со стороны. В дискуссию не вступаю:) Рассказ хорош ведь.
| | участник конкурса | 20-02-2008 20:39 №23 | Уснувший
Группа: Passive | Мария Гринберг, Kailyn, а мне так всё равно, к какому жанру отнести, лишь бы читать было интересно. Практически все свои работы определяю как просто "рассказы" (за исключением юмора или эротики).
"Герои не раскрыты". Придерживаюсь не описательных характеристик героев, а таковых - через их поступки.
Дайте, пожалуйста, ссылку на литературоведческую статью или книгу, где можно было бы прочитать, как правильно раскрывать героев и что считается достаточным для полного раскрытия. Откуда-то же знает об этом народ. Я тоже хочу знать. Серьёзно!
Противник, вскрывающий ваши ошибки, гораздо полезнее, чем друг, скрывающий их. /Леонардо да Винчи/ | | Мария Гринберг | 20-02-2008 21:07 №24 | Автор
Группа: Passive | Ну, если бы это можно было узнать из одной статьи...
Для того мы сюда и пришли, чтобы учиться, не сердитесь - все мы хотим это знать, давайте искать вместе?
| | участник конкурса | 20-02-2008 21:33 №25 | Уснувший
Группа: Passive | Мария Гринберг, я не сержусь )) я размышляю
Кстати, у Kailyn безошибочное чутьё. Её не запутаешь ))
Противник, вскрывающий ваши ошибки, гораздо полезнее, чем друг, скрывающий их. /Леонардо да Винчи/ | | Apriori | 23-02-2008 20:02 №26 |  Тигрь-Людовед
Группа: Passive | Боже мой, какая дискуссия )
мне понравилось - хотя я СТРАШНО не люблю читать с экрана помногу - тут мне понравилось. понравилось, пожалуй, все - но соглашусь с Амби - есть много не совсем русских построений фраз... есть. но от этого рассказ не теряет ничего - проглатывается все. проглатывается и - нравится.
с послевкусием - нужно верить..
:): - смайл Шрёдингера | | участник конкурса | 24-02-2008 13:04 №27 | Уснувший
Группа: Passive | Тигра, "есть много не совсем русских построений фраз"
Вполне возможно ))) Подозреваю, что во мне вопиют голоса предков. А проще – «глаголят» (употребляя странным образом глаголы). Посмотрите, как звучала русская письменная речь в восемнадцатом столетии:
«Господина Эйлера разъискание способу, как на корабле помощию махины внутри онаго поставленной и никакою своею частию вне онаго непростирающейся плавать, который некогда от остроумного математика Якова Бернуллия предложен был» - о трудах математика Л.Эйлера.
Статья «Описание анатомических сосудов млечных», 1728 г.:
Когда пища измельчается жеванием, размягчается слюной и переваривается в желудке, она поступает в кишечник, где распределяется на части – одни «ко испражнению отпадают..., а чистыя и тонкия к сердцу учреждаются, там с кровию смесившихся под званием соков разсылаются». Далее предполагается, что эти «чистыя и тонкия» части текут по специальным «протокам первопитательного сока». Как же тогда можно обнаружить эти загадочные каналы? Да очень просто – на собаках. «Учиняя рану меж двух рёбер, жилу или канал помянутый перстом или нохтем разодрать надлежит, случается же, что тогда пёс с голоду, или за недостаток пищи, скоро издыхает, аще бы и непрестанно кормлен был»
Противник, вскрывающий ваши ошибки, гораздо полезнее, чем друг, скрывающий их. /Леонардо да Винчи/ | | Мария Гринберг | 25-02-2008 14:19 №28 | Автор
Группа: Passive | ...бррр...
| | Cristobal Junta | 11-03-2008 06:46 №29 |  Уснувший
Группа: Passive | Небольшой домик, в котором жила Сулима с сыном Маркусом, находился у городской крепостной стены вблизи отхожего места, куда жители города выносили мусор и выливали помои... Всякий знал Сулиму - уважаемую повитуху, без неё роды могли закончиться весьма плачевно. Разумная и чистоплотная гражданка большого города не пригласила бы повитуху, живущую на помойке. К слову, на Арабском Востоке медицина процветала и была в большом почете, в отличие от Средневековой Европы, где знали одно кровопускание. Трудно представить, что хорошую повитуху, кем бы она ни была, держат среди нечистот. При трезвом размышлении – за что ее, собственно, выгонять должны были? Да, женщина была бесправна в те времена. Тем более чужестранка. Но у мужа должен был иметься в наличии ворох родственников - они бы взяли ее к себе, учитывая таланты. Мне так кажется. Из лучших тканей мать нашила подушки, они лежали на скамьях и на кроватях, а некоторые – на полу. Натянуто. Ткань в средние века стоила бешенных денег. Шить из лучших образцов подушки? Мальчик не умел играть и не слышал, чтоб кто-либо в городе мог обучить этой сложной игре. Шахматы - довольно распространенная игра была, особенно у арабов. В большом городе явно многие умели играть. Сулима вскрикнула, повернулась к нежданному гостю спиной, прикрыв руками грудь. Леонард мысленно поблагодарил Бога, что не застал женщину раздетой. Чего кричала-то? Кокетничает? :) Брат Генрикус Инститорис – высший чин Святого Доминиканского Ордена и правая рука Папы, - Великий Инквизитор пребывает для проповеди нового учения. Чего-чего, простите? Учение или, другими словами, религия у Великого Инквизитора могла быть только одна :) - Появитесь здесь снова, - сквозь зубы процедила Сулима, - и настоятель монастыря уже никогда не сможет вас лицезреть.
- Ещё пожалеете об этом! – закричал монах и хромая покинул дом вдовы.
Ну что это такое? Женщину чуть не изнасиловали, монах вне себя от ярости, а они ведут куртуазные диалоги: исключительно на «Вы», «лицезреть», ишь ты. Не верю! С остальными диалогами такой же напряг, кстати. Слишком высокий штиль. - Ах, негодяй! – она оттолкнула его с силой и в сердцах добавила, - Коснёшься ещё раз, навсегда забудешь о любовных утехах.
Ну вот опять. - Подонок! – она оттолкнула его с силой и в сердцах добавила, - Ещё раз тронешь, причиндалы оторву! Инквизитор брезгливо поморщился и продолжил:
Ага. Душка инквизитор подумал о трупе и упал в обморок. Еле откачали болезного. Далее, вся сцена суда кажется неестественной. Если уж есть обвинение – под руки и в каземат. Пытать, уличать, судить. И делается это не мирским судьей, а специальным комитетом из духовенства – три лица, как минимум. И уж всяко без свидетелей. Свидетели могут быть потом – на оглашении приговора. Если муж семейства, - твёрдо отчеканила вдова, - больше не может лежать рядом с супругой, то для бедной женщины такая немощь - настоящее благословение. О, воинствующие лесбиянки-феминистки :) В этом нет моей участи. Участь – это судьба. В этом нет моей вины, тогда уж. - Женщина, не смей насмехаться надо мной! – Инквизитор нахмурился и тяжело задышал. – Значит, вы клянётесь, что не ведьма и никогда не ворожили?
- Конечно. Клянусь.
Генрикус указал подбородком на дверь:
- Можете идти.
Ух, как все просто. - Ведьма? - Неа! - А, ну и храни тебя Господь. Иди с миром. - Что теперь будет? – упавшим голосом вопрошала Сулима. Она посматривала с беспокойством на двенадцатилетнего сына, готова была заплакать, но сдерживалась.
- Вообще, в городе все знают, что вы, мама, – хорошая женщина. И если уж на то пошло, я могу сменить школу. Или давайте отправимся в большое путешествие!
Сулима слабо улыбнулась.
- Пойдём-ка спать, сынок.
- Мама, тебе завтра убьют. - Знаю. - Может, свалим подальше? - Неа, лучше поспим! Перед ним едва держалось на ногах голое, грязное существо без волос с раздробленными в кровавое месиво коленями. Так кровавое месиво или держалась на ногах? Шашечки или ехать? Монах кричал, размахивал руками, отталкивая судебного исполнителя, но всё же был скручен, сутана задрана и обнажена спина. Взорам присутствующих предстало огромное родимое пятно как раз посредине волосатой спины монаха. Роялистый рояль в кустах. Ну, нельзя же так, в самом деле. Элементарно можно было придумать зацепку в начале рассказа – увидела голым, не знаю, на речке случайно. При попытке изнасилования. Еще где-либо. Эх. И потом – братия моется вместе. Это родимое пятно должны были видеть все давным-давно. Натянуто. Не понял про последний крик и учителя. Почем понял только он? Кричала на родном языке? Почему нигде это не сказано. Резюме. В целом – хороший рассказ, мне понравился. Но много претензий к деталям и поворотам сюжета. | | _ | 11-03-2008 14:38 №30 |  Автор
Группа: Passive | это вещь.
а от дискуссий воздержусь)
дымка // Чтоб был легендой - день вчерашний, Чтоб был безумьем - каждый день! (c)// Но кто же, как не мы, любимых превращает в таких, каких любить уже не в силах мы?(c) | | Инопланетный гость | 11-03-2008 16:46 №31 | Уснувший
Группа: Passive | Cristobal Junta, многоуважаемый критик-рецидивист, сегодня явно в ударе, разнес в пух и прах, не только это, но и все конкурсные произведения, кроме одного, которое было пожурено "для виду". И это нечего, что почти все отзывы начинаются "хороший рассказ, но есть ньюансы. а финал Резюме. хороший рассказ. " Но ето имхо, все мы люд, будем работать и появятся новые дежурные слова. Но не это главное, просто "тыкать носом" в ошибки столь грубым стебом и сарказмом нонче не моде ("аки вы не критик Белинский") | | Cristobal Junta | 11-03-2008 17:18 №32 | Уснувший
Группа: Passive | Похоже, я все же залез со своим уставом в чужой монастырь. К слову, предварительно я спросил - можно ли критиковать конкурсные произведения? Мне ответили, что можно и даже нужно, главное, не переходить на личности. Я принял сей совет, как руководство к действию. Лирическое отступление. Мне всегда казалось, что критика жизненно необходима писателю. Она дает стимул и указывает на ошибки. Похвалить и так есть кому – а вот если никто не поругает, то... какой смысл вообще участвовать в конкурсе? Конечно, каждый реагирует по-своему. Но я открыт, не скрываюсь. Можете поругать меня в ответ и даже перейти на личность. Все равно у меня вместо нервов ржавые железные канаты. Если кого обидел - извините. Я предполагал (см. выше), что критика здесь приветствуется. И последнее - что вам до меня, неизвестного графомана? Не согласны - забейте, да и все. cris_junta, многоуважаемый критик-рецидивист, сегодня явно в ударе, разнес в пух и прах, не только это, но и все конкурсные произведения, кроме одного, которое было пожурено "для виду".
Критиковал все. Искренне понравились многие, штуки 4 или 5. В том числе и "Выжечь огнем", кстати. И что, собственно? Оценивать все равно жюри будет :) И это нечего, что почти все отзывы начинаются "хороший рассказ, но есть ньюансы. а финал Резюме. хороший рассказ. " Но ето имхо, все мы люд, будем работать и появятся новые дежурные слова.
Стиль такой. Я, знаете ли, исхожу из того, что любое произведение чем-то ценно. Априори - это действительно хороший рассказ. А вот баги сейчас и опишем :) Но не это главное, просто "тыкать носом" в ошибки столь грубым стебом и сарказмом нонче не моде ("аки вы не критик Белинский")
Не Белинский, каюсь. И рядом не стоял. Графоманус вульгарис есмь :) Остальное - смотри выше. P.S. Если так не принято, скажите, как именно принято? По мне, так лучше меня с юмором и по делу обстебают, чем напишут дежурное "Все понравилось". Но, это мое большое ИМХО ;) | | Инопланетный гость | 11-03-2008 17:45 №33 | Уснувший
Группа: Passive | ну могу для образца дать ссылку на рецензии которые делает Кайлин или Простхетикс, критика позволяющая сделать определенные выводы и подстегивающая к работе, но после такого стёба как ваш, выпил бы йаду, и забыл бы что такое "писать". критика здесь приветствуется. на все сто, но критика, а не стеб, полезная критика, указывающая на недостатки и хорошести, а не измывающаяся над ними. Не всякий автор, сможет изъят из стёба только полезное. На личности не переходим) Уважаю всех и вам благодарен за работу,она проделана с усердием - люблю трудолюбивых людей, но палка не только не перегнута - она стонет в щепках уже. Критика писателю нужна - согласен, но нужна ли она ему в таком виде? | | Cristobal Junta | 11-03-2008 17:58 №34 | Уснувший
Группа: Passive | ну могу для образца дать ссылку на рецензии которые делает Кайлин или Простхетикс, критика позволяющая сделать определенные выводы и подстегивающая к работе Ссылка приветствуется :) но после такого стёба как ваш, выпил бы йаду, и забыл бы что таое "писать" Да ладно вам :) Если писать во внешний мир, так такого наслушаешься. Волосы дыбором встают. на все сто, но критика, а не стеб, полезная указывающая на недостатки и хорошести, а не измывающаяся над ними. Не всякий автор, сможет изъят только полезное.
Я не измывался. Я брал косяк и явно его показывал. Измываться - это несколько по-другой линии. Считаю, что реально перегнул в одном месте - в рецензии «По дороге к без пассажиров». Каюсь. Как раз с Грелки вернулся (а там так стебут, ух, закачаешься), и забыл переключиться. На личности не переходим) Уважа всех и вамблагодарен за работу, но палка не только не перегнута - она стонет в щепках уже.
Главное не сломалась, палка-то. Надежа есть :) Буду мягче. | | Инопланетный гость | 11-03-2008 18:28 №35 | Уснувший
Группа: Passive | Рад что нашел общий язык с умным человеком.
Сообщество "Рецензенты Прозы". Думаю вам будут рады)))
При определенном отношении к людям можно быть удивительно полезным и нужным на сайте)
| | Жемчужная | 11-03-2008 18:31 №36 | Уснувший
Группа: Passive | При определенном отношении к людям можно быть удивительно полезным и нужным на сайте) И популярным! | | Ал Коперник | 12-03-2008 06:04 №37 |  Теоретик
Группа: Passive | Инопланетный гость, "Рецензенты Прозы" - это ж не сообщество критиков рекламных текстов, я надеюсь? А то складывается ощущение, что человек этот именно к ним привык. Извините. :) ~ я слепой одномерный фантом // © Линн | | Cristobal Junta | 12-03-2008 06:10 №38 | Уснувший
Группа: Passive | "Рецензенты Прозы" - это ж не сообщество критиков рекламных текстов, я надеюсь? А то складывается ощущение, что человек этот именно к ним привык. Извините. :) А вам нравится наша реклама? Меня так колбасит порой. Эх, отрезенцировать бы - глядишь, и лучше была бы :) P.S. До меня и с первого раза дошло, не надо было сообщение дублировать. Извилина хоть и одна, железобетонная, но глаз вострый ;) | | Apriori | 12-03-2008 09:37 №39 | Тигрь-Людовед
Группа: Passive | Господа, а господа...
Давайте свернем дискуссию под текстом или вынесем ее отдельной веткой в дискусси, пожалуйста.
вы съезжаете с темы произведения на личности и другие темы - не менее увлекательные, не спорю.
в случае развития спора здесь, в ленте отзывов, оин будут скрыты.
пожалуйста, господа, прислушайтесь.
:): - смайл Шрёдингера | | Cristobal Junta | 12-03-2008 12:14 №40 | Уснувший
Группа: Passive | Cristobal Junta, рецензии по делу, но удачные моменты надо тоже отмечать: один только список багов, да ваша рефлексия - не есть полная и исчерпывающая критика.
P.S. вот вам ссылка на то, что я считаю настоящей критикой
Хорошая рецензия. Но я так не смогу. И, кстати, никому ничего не должен (да-да, три отрицания подряд :)). Не люблю описывать, что считал и думал автор, когда писал рассказ. Какой смысл? Могу только указать, что виделось мне, при прочтении. И косяки. А положительные моменты, если они были, я отмечал в резюме. Не бойтесь, окромя уже пострадавших конкурсных рассказов, я не собираюсь ничего рецензировать - разобрался в местных правилах поведения. :) P.S. Если, конечно, кто-нибудь целенаправленно не попросит. ;) | | Apriori | 12-03-2008 13:06 №41 | Тигрь-Людовед
Группа: Passive | господа, В ВЕТКУ
:): - смайл Шрёдингера | | Кицунэ Ли | 12-03-2008 20:14 №42 |  Автор
Группа: Passive | Дискуссия о критике могла бы быть полезна всем пользователям сайта - присоединяюсь к рекомендации Тигры создать для нее отдельную ветку в "Дискуссиях".
Любить людей трудно, а не любить - страшно (с) Flame. | | Холодок | 17-03-2008 11:57 №43 |  Автор
Группа: Passive | Не могу объяснить, почему оставил рассказ без комментариев.
Теперь же, так много сказано, что уже не хочется трогать произведение по кадрам.
От себя лишь добавлю, что ожидал большего. Хорошая задумка, но справиться с ней автору в полной мере не удалось. Тема очень сложная и почти всегда спорная. Помнится, на одну из моих публикаций в рамках рассказа, задуманную и обыгранную на основе исторического факта, я получил критический отзыв, уличающий меня в искажении одного из исторических нюансов. До сих пор я не совсем согласен с оппонентом, но первичное удовлетворение от работы потеряно. Урок себе на будущее: с историей и религией впредь нужно быть крайне осторожным и, непременно, достаточно «подкованным». Как и в обсуждении текстов, который явно дорог и значим автору. Но, какой же комментарий в рамках конкурса, да без замечаний?
Недоговорки и умолчания некоторых деталей скорее разочаровывают читателя, чем привлекают возможностью домыслить. Не понравились и многочисленные инверсии в словосочетаниях. Сам грешен, бит не раз, а здесь, даже по мне, чувство меры потеряно. Может они и оправданы в прямой речи, но, во множестве встречающиеся в тексте, скоро утомляют.
То, что автор отстаивает своё мнение и убеждения – это хорошо. Осталось спокойно разобраться в замечаниях и предложениях и отработать текст.
Думаю, что не стоит сомневаться в возможностях автора. И рассказ стоит того, чтобы с ним повозиться.
Удачи автору.
В следующей жизни я ни за что не буду писать чего либо | | участник конкурса | 23-03-2008 13:55 №44 | Уснувший
Группа: Passive | Cristobal Junta, извините за поздний ответ. Подчеркну, ответ написан в доброжелательном тоне и спокойном сотоянии духа :-)
По пунктам.
- Автором не подчёркивается, что повитуха, а по-современному акушерка, была помоечной женщиной. Её дом, чистый и прибранный (об этом мы узнаём из текста) находился ВБЛИЗИ помойки. Находиться вблизи – не значит быть таким же.
Может, на Арабском Востоке медицина и процветала, а причём здесь католическая европа? Вы не знаете историю. Самые грязные, чумные страны как раз и были Испания, Италия и Франция. Последняя славилась своими городскими нечистотами и нечистоплотностью горожан.
А мои герои – мама с сыном были как раз восточными – читай: чистоплотными людьми.
- Ваши трезвые размышления есть не что иное, как неверные умозаключения. Что значит « у мужа ДОЛЖЕН БЫТЬ ВОРОХ РОДСТВЕННИКОВ»? У моего героя их не было. То, что Вам кажется, вовсе не следует, что это - истинно или верно для художественного вымысла. Автор непременно указал бы наличие родственников, если б они были необходимы повествованию.
- «Натянуто. Ткань в средние века стоила бешенных денег. Шить из лучших образцов подушки?»
Читайте внимательно текст. Муж сулимы был купцом. Мог позволить роскошь иметь красивые ткани. А уж на что они пойдут – решает хозяйка. Подушки для восточного человека – вещь необходимая и презентабельная. Сулима знала, на что расходовать красивые ткани.
Шахматы были привезены из Персии в Европу. Здесь они не были распространены. А в небольшом городке, где жили мои герои – и подавно.
- Если вскрик женщины, испуганной неожиданным приходом постороннего, для Вас – повод пококетничать, то мне остаётся только сожалеть, что Вам не знакомы другие варианты.
- Религия одна, а внутри религии может быть учение. Религия в Бога единого, а учение о том, что женщина – исчадие ада.
- «Слишком высокий штиль!»
Ну не всем же матом ругаться. Привыкайте. В литературе встречаются не только маты и оскорбления. У меня нет цели заставить поверить во что-то читателя. Не верит, значит, проблема в нём самом, в его ограничениях.
- «Ага. Душка инквизитор подумал о трупе и упал в обморок. Еле откачали болезного.»
Жаль, что Вам оказалась недоступна психологическая игра инквизитора.
- «Далее, вся сцена суда кажется неестественной. Если уж есть обвинение – под руки и в каземат. Пытать, уличать, судить. И делается это не мирским судьей, а специальным комитетом из духовенства – три лица, как минимум. И уж всяко без свидетелей.
Свидетели могут быть потом – на оглашении приговора.»
Читайте внимательно текст.
- «О, воинствующие лесбиянки-феминистки :)»
Снова Ваш личный долмысел. Смотрю в книгу, вижу...
- «Участь» заменю на «участие» или «мою вину». Спасибо!
- «Ух, как все просто.
- Ведьма?
- Неа!
- А, ну и храни тебя Господь. Иди с миром.»
Читайте внимательно текст после критикуемого Вами диалога.
Отрывок из рассказа:
- Что теперь будет? – упавшим голосом вопрошала Сулима. Она посматривала с беспокойством на двенадцатилетнего сына, готова была заплакать, но сдерживалась.
- Вообще, в городе все знают, что вы, мама, – хорошая женщина. И если уж на то пошло, я могу сменить школу. Или давайте отправимся в большое путешествие!
Сулима слабо улыбнулась.
- Пойдём-ка спать, сынок.
Ваша интерпретация:
«- Мама, тебе завтра убьют.
- Знаю.
- Может, свалим подальше?
- Неа, лучше поспим!»
Ваша интерпретация отличается от подтекста и смысла диалога в рассказе.
Эдак можно всё перевернуть. Это – игры Вашего ума и проекций.
- «Так кровавое месиво или держалась на ногах? Шашечки или ехать?»
Читайте внимательно текст. Стояло существо с раздробленными в кровавое месиво коленями. А не кровавое месиво стояло. Читайте внимательно.
- «Роялистый рояль в кустах. Ну, нельзя же так, в самом деле.
Элементарно можно было придумать зацепку в начале рассказа – увидела голым, не знаю, на речке случайно. При попытке изнасилования. Еще где-либо. Эх.»
Тут же сами и ответили: «И потом – братия моется вместе. Это родимое пятно должны были видеть все давным-давно.»
- «Не понял про последний крик и учителя.»
Вы не только это не поняли. В других местах непонятное заменяли собственными умозаключениями. Поступите и в этом случае подобным образом.
Оказалось, Вы – МАСТЕР ИНТЕРПЕРТИРОВАТЬ НАОБОРОТ. Это не критика, а обозначение моментов, которые каким-то боком не подходят лично Вам.
Увы, я не вижу в Вашем критическом замечании достаточных доводов и аргументов для дого, чтоб что-то поменять в тексте, кроме слова «участь».
Спасибо за внимательное прочтение рассказа! :-)
Противник, вскрывающий ваши ошибки, гораздо полезнее, чем друг, скрывающий их. /Леонардо да Винчи/ |
|
|
|
