Тусклое за плотной шторою
Адмиралтейства окно.
Чайка свою траекторию
Выписывает мудрено.

Тяжкое моё тело,
Полста тысяч тонн воды,
От солей побелело,
И мачты мои седы.

Имя моё нетрудное
Трепетом окружено,
Грозное боевое судно я
Рыбам скормил не одно.

Дважды меня топили
В бухтах посреди скал,
Злая вода не скрыла
Мачты моей кинжал.

Абрисы мои чёткие
Выучены наизусть,
Сигналы мои короткие
Мою выдают грусть.

Души матросов помнят
Запах моих кают,
Ромбы моих комнат,
Коечный их уют.

Верным надёжным домом
Был экипажу я,
Блещет зеркальным хромом
Главная рубка моя.

Уже приметны синдромы
Новой, другой войны,
Груды плавучего лома,
Мы никому не нужны.

Чёрным моим пушкам
Не высекать огня,
Днищем моим ракушки
Нежно едят меня.

Новым надменным оружием
Тело моё убьют.
Мёртвою ржавой тушею
В грунте найду приют.

Тусклое за плотной шторою
Адмиралтейства окно.
Завтрашнее моё, скорое
Заклание решено.

Утро последним жаром
Раскурит мои котлы,
Вспенив тугим паром
Медленные узлы.

Гюйсом – к архипелагу,
И перекрыт байпас.
Старый матрос влагу
Молча смахнёт с глаз.

Солёною акваторией
Последний я раз вздохну,
Полувековой историей
Тяжко уйду ко дну.

И в память моей жизни
Заботливый каталог,
Как отзвук нескорбной тризны,
Оставит свой некролог.