Если хочешь хранить, то не думай: в темном прохладном месте храни меня,
чтобы до упаковки допуска не было ни у солнца, ни у огня,
чтоб как-нибудь утром закупорить пробкой нас да и спрятать подальше в шкаф,
чтобы резать глаза могла лишь усталость — не мелькнувший бордовый шарф,
чтобы помнить хорошее, не случившееся с тобой, эпизодами.
Ну а кто-то иной пусть становится для кого-то звездами, небосводами,
чудом света восьмым и последним… что тебе до других выживающих,
тех, томящихся в недрах глухих шкафов, даже полок не выбирающих
под себя. Каково им знать, что ничто для тебя не незаменимо,
и что роли ваканты вновь, что бы на твоей сцене ни происходило?

А пробелы стираются из шкафов с истечением срока давности,
остается лишь пыль и приметный след, ну а мелкие неисправности
признаются в итоге пригодными для повторного заполнения,
только в этой истории мне уже не случится иметь значения.

Страшно думать, что я, обживающая сейчас обставленную темноту,
в самом деле подвластна времени и лишусь даже места в твоем шкафу.