…Девушка поспешно спрятала лицо под капюшоном грязного, давно превратившегося в лохмотья плаща. Хоть на дворе стоял поздний октябрь, и было уже довольно холодно, - достаточно, чтобы жители Кердэна уже облачились в меховые накидки, - она как будто чувствовала себя уютно. Трактирщик гневно нахмурился, слова глянул на неизвестную ему доселе гостью, которая сейчас стояла, нервно теребя воротник и кутаясь в темно-серый плащ.

- Пустите, пожалуйста, - плаксиво попросила она, не поднимая глаз.

Хозяин постоялого двора покачал головой. Сколько ни приходилось ему видеть разных оборванцев и бродяг, эта молодая девушка не походила на них всех. Что-то было в ней, точнее, что-то шло от нее - невидимая аура, энергия, внушающая уважение, даже доверие. Она была похожа на обычную воровку, промышляющую обманом и мошенничеством, но трактирщику хотелось верить, что на этот раз его мягкосердечность не станет ему в убыток.

- Ладно, входи, - слегка ворчливо проговорил он, отходя от порога. - Сядь в уголке и не высовывай носа, слышишь?

Девушка радостно закивала головой, юркнула, как мышь, в самый дальний и темный угол, туда, где ее не отыскала бы и родная мать - если, конечно, она была у бедной бродяжки. Так думал хозяин, отправляя одного из слуг-мальчишек налить девушке похлебки, оставшейся после только что пообедавшего привередливого джентльмена, отказавшегося есть похлебку из-за большого количества плавающего там сала. Сам же, подбегая к вошедшим трем рыцарям, явно желающим пива и раков, на время забыл о своей необычной постоялице.

Девушка медленно загребала ложкой жидкую похлебку, состоящую в основном из воды, сала и немногочисленных плавающих гренок. Она ела, прикрывая локтями тарелку, чтобы бредущий по окну старый одноухий кот не польстился на деликатес. Вокруг сновали мыши, такие же серые, маленькие и юркие, как сама девушка, но кот был слишком стар, чтобы охотиться на них. Он промышлял в основном подачками от добродушных посетителей, о чем свидетельствовали многочисленные следы побоев и вылезшая шерсть.

Кот мрачно глянул на девушку, встопорщил шерсть и зашипел. Гостья же как будто испугалась, немного отодвинулась и с нескрываемым ужасом посмотрела на кота. Животному надоело выпрашивать обед у такой же, как он, голодной, и он, спрыгнув с подоконника, направился виляющей походкой к далеко стоящему соседнему столику.

"Жуткий котяра", - подумала девушка, отхлебнув уже остывшей похлебки, но как будто не заметив этого. Ее лицо до сих пор было скрыто капюшоном, и она изо всех сил старалась, чтобы никто и ни за что не обратил на нее внимания.

Но ей хотелось есть.

Через несколько минут ужас вновь охватил ее: к уголку направлялся, зацепив до по дороге мечом стол, некий совсем молодой рыцарь, недавно посвященный и весьма этим гордившийся, выпятив грудь с изображенными на ней орлами. Чего ему было от нее надо, девушка не знала и знать не желала. Поэтому она встала и попыталась протиснуться между рыцарем и стеной, но тот преградил ей путь.

- А ну-ка, стой, - заплетающимся языком проговорил парень, - Стой, говорю… Ты… За бродяжничество! Правда? - обратился он за поддержкой неизвестно чего к своим соратникам. Те согласно загалдели. - Пойдешь с нами…

Тут он недоуменно покрутил головой, потому что его жертва исчезла. С трудом сфокусировав взгляд, он посмотрел вокруг и с руганью заметил, что девушка ускользает в темный проход трактира и растворяется в темноте ночи.

- Черт бы меня побрал, - изумленно выдавил он.

Впрочем, через минуту он забыл о случившемся и изящно свалился под стол после очередной чарки вина, чтобы спокойно уснуть среди разбросанных костей и бродячих собак.

"Как холодно, как холодно, как холодно…"

Девушка медленно брела по темной улице, что-то бессвязно бормоча себе под нос. Всегда случалось именно так: она едва успевала поесть, когда что-то происходило, и она вынуждена была бежать. Бежать, всегда бежать… "Когда же это кончится?" - с горечью подумала она, поднимая лицо к небу.

Здесь, в полночь, в тихом переулке маленького провинциального городка Кэрден, когда даже повозки с запоздавшими на бал гостями встречались редко, она могла не бояться, что ее кто-то увидит.

- Эй!

Она ловко обернулась на звук, снова вцепившись в воротничок.

Оказалось, кто-то, кого она не видела в трактире, быстрым шагом шел за ней. Девушка прищурилась, пытаясь разглядеть своего преследователя, но было слишком темно, и она отступила на шаг, готовая в любой момент удариться в бегство.

- Подожди, - человек подошел достаточно близко, и она смогла увидеть, что это был странно одетый тип в черном плаще, широкополой шляпе, несущий в руке что-то вроде квадратной сумки. В общем и целом, он создавал очень странное впечатление, и девушка поразилась его несходству с обитателями Кэрдена.

- Я шел за вами от самого трактира, - отдышавшись, пояснил незнакомец, - Мне нужно поговорить с вами…

- Я не могу с вами говорить, - слишком уж поспешно и неестественно деловито это было произнесено. Девушка и сама это поняла, но отступать было поздно.

- Конечно, можете. Вам ведь некуда спешить. - Незнакомец странно улыбнулся, будто бы он знал о ней абсолютно все - не только то, что ей некуда спешить, но и то, почему. Поэтому она немного расслабилась, чувствуя, что этот человек не может быть кем-то из состава Церкви, или Специальных Служб Короля, или еще каких-нибудь служб.

- Да, это так, - слегка дрожащим голосом подтвердила она, - Вы хотите поговорить? Тогда давайте хотя бы уйдем отсюда, здесь ужасный ветер…

- Да, конечно, - поспешно согласился человек в шляпе, осторожно подходя к ней. Когда он попытался взять ее под руку, она шарахнулась от него, как от прокаженного, на что он только изумленно поднял брови, но повторять попытки не стал.

Они прошли вперед несколько сотен шагов, прежде чем человек, неопределенно помахав в воздухе сумкой, сказал:

- Здесь я снимаю дом. Зайдемте.

Девушка удивилась, как такой на первый взгляд небогатый человек может снимать не просто комнату в трактире, а целый дом. Впрочем, может быть, он просто хотел остаться вне внимания общества. Так или иначе, девушка с некоторой боязнью зашла в темный холл. Человек зажег канделябры, и девушка увидела, что этот дом не отличается роскошью, но вместе с тем обладает всем необходимым для кратковременного проживания в Кэрдене.

- Пожалуйста, садитесь, - сказал он, показав рукой в перчатке на маленький резной столик и кресло возле него, обитое шкурами.

"Еще никто так не говорил со мной," - продолжала удивляться девушка в капюшоне, осторожно сев на край кресла и сжимая руки на коленях.

Тем временем человек налил вина в хрустальный бокал, какие были доступны только самым богатым людям, и поставил на стол.

- Я тут проездом… - неловко начал он, садясь напротив нее, - В общем, мне очень интересен ваш город…

- Зря вы сюда приехали, - тихо прервала его девушка, не поднимая глаз, - Уезжайте. Как можно скорее уезжайте, откуда приехали.

Человек, казалось, был сбит с толку.

- Почему? - спросил он, наклоняясь над столом, - Я слышал легенды о городке. Я понимаю, что вы - люди суеверные, но я не верю в такие сказки…

- Сказки? - она подняла голову, и что-то в ее голосе заставило мужчину замолчать, потупить глаза и внимательно прислушаться к ее словам. - Сказки, вы говорите? А вы жили в Кэрдене хотя бы больше месяца? Нет? Я знаю, что нет. И легенды, в которые вы не верите, имеют под собой реальность, такую же, как этот бокал вина. - Она покосилась на угощение, но не притронулась к нему. - Здесь все не так, как в Архипелаге, - ее голос дрогнул, - Здесь - отдаленные Провинции, и, чтобы доплыть от одного острова к другому, вам потребуется не меньше дня и ночи, если вы будете плыть на корабле Короля, а не на обычном баркасе ловчих или рыболовном судне. Вести с Архипелага здесь разносятся быстро, к вечеру весь город говорит о том, о чем утром знал только один. Но мы отрезаны от мира, как бы то ни было, и если что-нибудь случается… Когда случается… Никто больше не узнает об этом.

- Легенда, да?

- Да. Для кого-то это всего лишь легенда. А для нас - это жизнь, господин…

- Нет, нет. Называйте меня Лестренж. Я не отсюда. А там, откуда я… Там все называют друг друга по имени.

- Хорошо, господин… Лестренж. Думаю, содержание легенды, той, которую вам рассказывали на Архипелаге, вы знаете.

- Конечно! Это любимая сказка, которой пугают детей. Якобы на острове, где расположился городок Кэрден, обосновалась нечистая сила. И будто бы эта нечистая сила стала расти, набирать мощь, которую она черпала из Океана; она убивала детей на рассвете, чтобы отомстить дневному свету, и опускала туман на остров, чтобы закрыть его от солнца. Много людей утонуло в море, когда ловило рыбу или охотилось на нарвалов. Суда приходили в доки целыми, но людей на них не было, а борта блестели от крови. А еще Церковь, которая, как известно, имеет здесь своих посредников и миссионеров, внушила всем, что эта нечистая сила… эта Тьма… есть кара господня за грехи, коими бурлит провинциальный остров, люди которого потеряли связь с небесным. Церковь также убедила Архипелаг начать охоту на ведьм, которыми считали всех более-менее способных девушек с рыжими волосами и зелеными глазами, и еще тех, которые были… ну…

- Сумасшедшие.

- Да… Так вот… Котов убивали, черных больше, в общем, сотворили полную сумятицу и запугали островитян. Но все это чепуха, религиозная чушь, выдуманная для того, чтобы запугать тех, кто не носит миссионерам в храм подношение и не платит десятину.

- Вы правда так считаете? - в голосе девушки прозвучало что-то очень острое и холодное, как лезвие кинжала. Ядовитого кинжала.

Лестренж запнулся, осторожно взглянул на девушку и вдруг протянул руку, чтобы отдернуть скрывающий ее лицо капюшон. Его рука была перехвачена цепкой, сухой и холодной ладонью, которая, однако крепко держала его и не позволяла прикоснуться к плащу.

- Что вам надо от меня? - ее голос стал еще холоднее. Словно волны плещущего у берега Океана.

- Хочу убедиться, что не ошибся кое в чем, - почти прошептал Лестренж, и хватка внезапно ослабела.

Девушка резко встала, отдернула капюшон и…

…И два совершенно нереальных, неправдоподобных изумрудных глаза, яростно сверкая, уставились на Лестренжа. Он хотел встать, но ноги не слушались его. Он смотрел и смотрел, не веря своим глазам, не смея поверить. Девушка была точно такая, какой описывала ее Церковь, но реальность превзошла любые описания.

На первый взгляд девушке в замызганном сером плаще нельзя было дать больше шестнадцати лет, на самом же деле она оказалась девушкой лет двадцати, правда, невысокой и чрезвычайно худой из-за постоянного голодания. Ее лицо было бледно, почти что бело, что резко контрастировало с ниспадающими теперь свободными волнами на плечи огненно-рыжими волосами. На лице горели ярко-зеленые глаза, про которые нельзя было не сказать - "колдовские". Это слово само всплыло в сознании Лестренжа, и заставило его вздрогнуть, когда по спине пробежали мурашки от зловещего смысла этого слова.

- Вы этого ожидали, правда? - теперь ее голос не был приглушенным и жалобным. Теперь это была она, королева бури, великая волшебница, чей голос звучал уверенно, переливаясь всеми оттенками холодных тонов.

- Не… совсем… - Лестренж сглотнул, - Но почти…

- Не надо говорить мне, - в холоде ее голоса проскользнула горечь, - Что вы искали. Кого вы искали. Тех, о ком гласила Церковь, тех, кого она обрекла на неминуемую смерть… То есть меня. А знаете ли вы, вы, кто искал меня с такой упорностью, скольких трудов мне стоило скрыться, не дать себя поймать, посадить в яму или повесить? Сколько лет я провела, мучительно стараясь выйти хотя бы за обычную бродяжку, чтобы иметь возможность перехватить где-нибудь кусок хлеба и не умереть от холода? Что вы хотите от меня теперь? Отвечайте!

Лестренж не мог выдавить из себя ни слова, наконец, он неопределенно махнул рукой и сказал каким-то вдруг усталым голосом:

- Сядьте.

Девушка, немного поколебавшись, села.

- Прежде всего, назовите свое имя… Нет, нет, я не выдам вас ни Службам, ни Церкви, вообще никому. Дело в том, что я действительно приехал в Кэрден к вам. То есть к таким, как вы. Не для того, чтобы выдать…

- А для чего же? - спросила девушка без особой надежды.

Лестренж взглянул ей в глаза уже без всякого трепета и странно улыбнулся.

- Я хочу помочь вам.

Родрог прищурился, вглядываясь в темный бушующий океан. Волны бились о борт маленького рыболовецкого судна, возвращавшегося в бухту после не очень удачной ловли. В сетях рыбаки вытянули всего несколько сотен маленьких рыбешек, которых можно было разве что продать трактирщикам на уху. Говорить об экспорте рыбы на Архипелаг нельзя было, не только из-за улова. Погода в эту осень сделалась чересчур неспокойной: то штиль заставлял паруса бессильно повиснуть на мачтах, то неистовый тайфун переламывал корабли пополам, как щепки.

Опасным было море в этом году.

Родрог обернулся, ища глазами своего напарника, который в это время, пытаясь перекричать рев волн, отдавал приказы пяти не очень умелым матросам-рыбакам, сворачивающим сети и поворачивающим судно назад в порт Кэрдена.

- Эй!!! - капитан побрел, то и дело поскальзываясь, по мокрой палубе к напарнику. - Срочно сворачивай парус! Похоже, начнется буря!

Его товарищ не понимающе обратил к нему взгляд, и вдруг его глаза расширились, уставясь в ужасе на что-то за спиной Родрога.

- Что там?! Надвигается буря!!! - голоса капитана уже не было слышно из-за неистового воя ветра.

Напарник продолжал молча смотреть за спину Родрога, и вскоре ему это надоело.

- Что ты так смотришь?! Поворачивай!!! - он раздраженно встряхнул помощника за воротник. - Да что с тобой?! Что ты там увидел? Привидение?!

Помощник несколько раз моргнул, с некоторым сомнением вновь всмотрелся в черные тучи над морем и пожал плечами.

- Так оно и было, господин капитан… Так оно и было…

- Помочь? - девушка с презреньем скривила тонкие губы, - Я не верю вам. Я никому не верю. Именно это позволило мне прожить так долго.

- Понимаю, - кивнул Лестренж, - Но все же хотелось бы узнать ваше имя. Хотя бы для облегчения беседы. Никакого принуждения, вы знаете…

- Для облегчения беседы, - прервала его рыжеволосая, поправляя плащ на коленях, - Можете называть меня Миктиной.

- Хорошо… Миктина, - с трудом выговорил незнакомое ему имя Лестренж, - У меня есть предложение… Там, откуда я приехал, - а это очень, очень далеко, - таких девушек, как вы, не считают ведьмами. Наоборот, считают выдающимися, красивыми и образованными, в общем, как вы, - он позволил себе слегка улыбнуться.

Девушка недовольно прищурилась и от этого стала как будто еще миловиднее. Беседа обещала быть долгой, неспешной, подкрепленной бокалом хорошего вина, какого здесь не видали даже в лучшие годы. И Лестренжу это все начинало нравиться. "Не зря я сюда приехал, - подумал он, - Не зря…"

- Рассказывайте, - потребовала Миктина, глотнув вина и положив руку на колени.

- Что ж, - Лестнеж оперся локтями о столешницу и слегка улыбнулся, - Вы вряд ли мне поверите, но я постараюсь все вам объяснить. Дело в том, что… Вы знаете, как устроен мир, дорогая?

Миктина на мгновение остолбенела, лишь бокал с кроваво-красной жидкостью в ее руке подрагивал, свидетельствуя о том, что пальцы ее похолодели и начали дрожать. Она закусила губу, бледность покрыла ее и так белое лицо.

- У нас запрещено… говорить об этом, - голос прозвучал как шум волн, ударяющихся о берег.

- Я это предвидел, - пожал плечами мужчина, - Вы должны знать это. Мир на самом деле похож не на шар, а на слоеный пирог - вы ведь ели слоеный пирог, не так ли? Он состоит из многочисленных слоев, так называемых измерений, которые плотно прилегают друг к другу. Наше измерение, в котором находится планета Земля и весь наш мир, лежит как раз в середине этого "пирога". Недавно мы сумели изобрести оборудование - не буду заставлять вас скучать, описывая механизм его действия, ибо это не главное в нашем разговоре. А главное вот что. С помощью этого механизма мы можем перемещаться в иные "слои", или измерения, и возвращаться обратно. Так как они лежат одно за другим, то мы без труда сумели достичь, как нам казалось, края всего этого "пирога". Но мы глубоко ошибались. - Его лицо сделалось задумчивым, глаза потускнели, и Миктине показалось, что в них она увидела отражения далеких звезд. - Наши локаторы определили, что ваш мир находится на некотором расстоянии от "пирога", и, возможно, является началом следующего. Такого далекого межпространственного расстояния мы еще никогда не проходили. Поэтому наше командование, как в случаях, когда мы сталкиваемся с враждебным миром, послало разведку. То есть меня. О вашем мире неизвестно даже тем мирам, которые давно бороздят просторы других измерений.

Прежде всего я узнал, что в вашем мире присутствует магия. Это довольно банально, так как больше половины из всех измерений обладают этой силой. Да и вообще, на первый взгляд, ничего особенного или необычного в вашем мире я не увидел. Те же люди, тот же государственный строй. Поверьте мне, я видел такое, что не в силах понять человек, - он как-то горько улыбнулся, - Такое, что мы решили оставить самому себе - чтобы не разрушить то, чего не понимаем. Пока. Или не поймем никогда.

Но прожив некоторое время на Материке, я узнал интересные факты об Островах. Это что-то вроде отдельного Архипелага, почти никак не связанного с главным государством на Материке. И люди там живут совершенно по другому. Конечно, и о Тьме в Океане я слышал, но не придал этому большого значения. В конце концов, мало что теперь могло меня удивить. Я переехал сюда, в Кердэн, и почти сразу же понял, что на Архипелаге до смерти боятся магии, ведьм, Тьмы и всего, что с нею связано. Это меня заинтересовало, и я решил найти тех, от кого отвернулось общество, чтобы узнать, действительно ли они те, за кого их принимают. Океан меня тоже очень интересует…

Тут он замолк, с удивлением уставившись на девушку. Та с каждым словом Лестренжа становилась все бледнее, ее руки судорожно сжимали бокал с колеблющимся вином. На ее лице пропечатался ужас, страх загнанного в ловушку зверя, и с последними словами мужчины она упустила бокал на пол - тот разлетелся на тысячи сверкающих осколков. Вино расплылось на досках, похожее на большую лужу крови, и от этой мгновенной ассоциации у Лестренжа мурашки побежали по спине.

- Не смейте! - тонко крикнула Миктина, - Слышите, не смейте приближаться к морю! Оно…

- Успокойтесь, - Лестренж растерянно глядел, как девушка дрожит мелкой дрожью, словно одна мысль о море пугает ее до оцепенения.

Миктина закрыла глаза...

…и новый отчаянный порыв бури переломил мачту на корабле рыбаков. Она с треском упала на палубу, проломив доски и уйдя острием в трюм. Дождь хлестал наотмашь, словно небеса хотели наказать своих провинившихся детей. Люди с криками метались из стороны в сторону, пытаясь покинуть гибнущий корабль, получить хотя бы шанс на спасение. Они прыгали в воду, доплывая до лодок, напуганные, лишенные сил и разума величайшим гневом природы.

Немногие доплывали до спасательных лодок. Вода была ледяной, и многие шли ко дну, не успевая схватиться рукой за спасительный борт. Капитан Родрог, дрожа от холода и страха, помог одному из матросов забраться в переполненную уже лодку, и увидел, что тот выкатил глаза от ужаса.

- Что, что там?! - капитан тряс матроса, но тот не мог выдавить ничего, кроме стука зубов и невнятного стона.

Родрог отпустил его и обернулся назад.

Корабль погибал. С жутким треском мачты раздирали его на части, вода хлынула в пробоины, своей мощью снося оставшиеся целые борта. Море словно крепко обняло несчастное судно, раздавливая его своими когтями, и в конце концов корабль переломился пополам, как сгоревшая свечка, а в следующую секунду уже превратился в вихрь кружащихся щепок, затягиваемых огромным водоворотом в недра моря.

Капитан закрыл глаза, потрясенный и подавленный этим зрелищем.

А через секунду раздался отчаянный вопль с соседней лодки, и Родрог, не в силах пошевельнуться от ужаса, увидел, как что-то длинное, черное, склизкое вынырнуло из воды, обвило лодку и утащило ее вместе с людьми под воду.

- Господи, - почти прошептала Миктина, медленно опускаясь на стул, с которого она было вскочила, - Господи, помоги…

- Что с вами? - Лестренж положил руку ей на плечо, и она вздрогнула, будто очнувшись от оцепенения. Огромные зеленые глаза уставились на него непонимающим взглядом.

- В-вы… - она запнулась, осмысляя, где она и что здесь делает, - Я… ничего не помню… Я видела море, и корабль, и…

- Что?! - Лестренж огромным усилием сдержался, чтобы не крикнуть, присел на корточки и заглянул Миктине в глаза, - Что ты видела? Расскажи.

Море не для людей. Уходите отсюда. Или умрите.

- Они все погибли! - всхлипнула девушка, дрожа.

Ты, кто пришел сюда с законом своего мира, с разумом своего мира - уходи!

- Уходите!!! - истошный крик разорвал тишину, чем-то напомнив звон разбившегося бокала.

- Что? - Лестренж отступил на шаг, чувствуя, что и сам находится на грани истерики. Что здесь происходило - он решительно не понимал.

Этот мир - мой. Я убью его, если захочу. Я убью всю Вселенную, если только увижу в этом смысл.

Глаза девушки остекленели.

Буря утихла, гладь моря снова стала спокойной.

Только посередине огромное маслянисто-черное пятно напоминало о только что развернувшейся бойне.

Лестренж попятился, выставив перед собой руки, словно надеясь защитить себя ими - напрасно. Что могло противостоять самой Тьме?..

Зеленые глаза Тьмы смотрели в глаза маленькому человеку, пришедшему из-за сотни миров. Тьма струилась, лилась, текла из этих глаз, заполняя все вокруг, а в ушах почему-то шумело море.

Этот мир - мой.

Человек кивнул, не смея поднять глаза и посмотреть в лицо…

Бог? Ты - Бог? Ты - тот, кого мы искали в небе и на земле, во всех мирах, в кого мы уже перестали верить?

Ты знаешь ответ, сказала Тьма, медленно вливаясь в человека, пока тот не встал с колен.

Иди. И скажи им, чтобы ждали. Я приду.

На следующее утро в доме у моря жители Кердэна нашли на втором этаже двух мертвых людей. Молодая черноволосая девушка сидела в кресле, замерев с открытыми глазами, в которых даже после смерти читался ужас. Рядом с ней на полу посреди огромной лужи темно-красной жидкости (как определили, это было вино) лежал человек в странной одежде, он оцепенел так, что, казалось, он умер от холода, мгновенно заледенев. Возле его руки лежала записка.

"Я приду завтра".

Вот и все, что смогли прочитать стражники.

Тела унесли и предали старинному захоронению в море. Так, считалось, души умерших навсегда возвращаются к своим истокам. К богу. А что может быть ближе к небу, чем море…

На следующий день люди, как всегда, вставали с восходом солнца, шли - кто на рыбалку в море выводил новые корабли, кто шел в трактир выслушивать оскорбления пьяных рыцарей и уставших крестьян; кто - только возвращался домой после ночной вахты…

Все было как всегда, и вряд ли кто-нибудь хоть мельком вспомнил о том, что вчера похоронили двух человек, а целая бригада мореплавателей не вернулась на берег. Люди смотрели на небо и улыбались, потому что вновь светило солнце, жизнь продолжалась, и море ласково шумело, ударяясь волнами о берега, огражденные невысокой стеной, играло бликами отраженного в воде солнца.

И никому уже не казалось странным, что солнце, осветившее сегодня этот далекий мир, было черным…