Стёб, но не своеобразный:)

Спасибо :)
Ну произведение и задумывалось как своеобразный стёб. Ироничный пересказ впечатлений. Жаль что это не было заметно

Сумбурно. Не рассказ, а пересказ впечатлений.
Когда галлюцинации проходят в первый раз со словами «Мгновенно выныриваю в реал» пропадает интрига. Ясно, что все будет казаться… все, что бы ни придумал автор.
Потому не убеждает как-то.
Да, есть такое понятие – депривация сна, воздержание, когда начинает глючить без наркотиков. Наверное, сюжет об этом. Вот только два-три часа сна дают мозгу передышку, и не начались бы видения. В такой форме, по крайней мере. Тем более, указывается в тексте, что герой попросту засыпал…
Рассказ, начинающийся с «пронзительной трели будильника», сам по себе – штамп. Стандартное начало. И нет ничего экспериментального в перечислении галлюцинаций.
Да, могли бы родиться интересные образы. Река из огня, плавающий поезд. Вот только герой не верил во все это.
«столпилась куча» - толпа и куча – тавтология
«паравоза» - паровоз, вернее
«Глаза автоматически закрываются» - робот:)
«А мутный воздух пульсирует, шевелится, будто лапает меня за все части тела маленькими невидимыми ручками» - тут маленькие ручки придают забавный оттенок, не пугает
«Не знаю как ЭТО описать, но чтобы не грузить читателей (если таковые найдутся), скажу только что все вампирюги, зомбаки, оборотни и прочая нежить нервно курят в сторонке. И вот, это существо своими отвратительными щупальцами протягивает мне десятку. Нет уж жизнь дороже. В страхе убегаю» - вообще не убеждает, уж лучше вовсе не описывать, а не уверять, будто там было что-то страшное)

Небольшие несоответствия:
1. Афина-Паллада, заявляя упадочноеуже в следующем явлении говорит2. Не вяжется установленный в первом явлении образ Ареса с:3. Ха два раза. Особенно забавно смотрится из уст брата Аида вкупе с воспоминанием об имидже Аполлона.
4.Только-только все заявляли о собственном бессилии вследствие отсутствия веры, как вдруг приходит добрый старичок и открывает всем глаза на то, откуда у них крылья растут.

Указано маловато постановочных подробностей. Если уж взялись описывать фонарики и гаснущий свет, то можно было не забыть и звуковое сопровождение. К примеру, "ужасающий" наполовину красный шар лично мне не представляется внушающим ужас сам по себе. Вообще люблю красный цвет и считаю его нарядным.

Винтажненькая такая пьеса. А Зевс - ментор всего человечества.

*участник конкурса*, =)

Хе, что хотел сказать Аид, увы, никто никогда не узнает ))
Нужно же читателям, тьфу, зрителям о чём-то поразмышлять на досуге.. )))

а мне в почту автор почему-то не сообщил свой ник(

Хмм... апокалипсис сегодня.
неясно одно - что хотел сказать Аид? мне кажется, что для полноты раскрытия текста это немаловажная деталь.

Урррааа!!!! :)
Наконец, рецензия. Огромное спасибо )
Мда, пожалуй, перегруженность попробую исправить. С "наивностью" тоже буду бороться. Хотя когда писал рассказ, никогда бы не подумал, что его можно будет назвать наивным ))
Авария на дороге девочке действительно почудилась.
Вампирских штампов насовал специально, чтобы подчеркнуть традиционность образа героя. С полицейскими Алукард расправился просто так, потому что, мимо проходя, кого-то убить ему ничего не стоит, что подчёркивает его жестокость.
А вообще-то идея была в том, что даже самое злобное существо на свете не сможет устоять перед искренними чувствами и любовью.

«Путь вампира» - название не удивляет. Не потому что тема про вампиров себя исчерпала. Даже ее можно раскрыть иначе, не прибегая к уже виденному, слышанному и прочитанному, то есть, к штампам.
Название подходит к рассказу. Оно прямолинейно, ибо сразу открывает тему и намекает на сюжет. Путь, описанный в рассказе, оказывается таким же предсказуемым, как и название.
Сколько фильмов снято, книг переписано о бездушных тварях, и обязательно находится один, который пойдет против остальных, задастся вопросом «Зачем жить» и, совершив благородный поступок, покончит с собой.
Поведение Алукарда, его внешность, судьба – набор штампов из книг и фильмов про вампиров. Длинные волосы, черная одежда, прыжки, обязательно два пистолета, обязательно превосходство над остальными собратьями.
Сюжет могла оживить девочка, но здесь она, как ни прискорбно, лишь фон для одушевления вампира.
У рассказа две часть.
Первая – маленькая девочка из провинции бродит по ночной Москве.
Хм, ну уже страшно предположить участь ребенка, можно представить состояние девочки и то, каким чудовищным ей кажется все вокруг.
Так и происходит во вступлении.
«Маленькая девочка, лет семи, понуро брела по дороге» - ведь «понуро» означает не только, что девочка была печальна, но и шла с опущенной головой. Разве шел бы ребенок по незнакомой местности, глядя себе под ноги? Нет. Она бы оглядывалась в поисках знакомой местности.
Как в рассказе прописывается атмосфера, видно уже из первого абзаца.
«Стоящие повсюду громады многоэтажек неестественными пугающими силуэтами вырисоввались на фоне сумрачного ночного неба. Гигантские небоскрёбы казались сказочными чудовищами - выходцами из мрачных бездн ада» - во-первых, оба предложения описывают многоэтажки, названные во второй раз небоскребами. Что видно из описания? Почему их силуэты были «неестественно пугающими»? Какими сказочными чудовищами они ей виделись? Никакой конкретики. Только общие фразы, которые должны были показать страх – «пугающими силуэтами», «выходцами из мрачных бездн ада» (слишком завернуто для подсознания девочки).
Прежде чем писать, что ребенок измучен, нужно сказать, чем измучен он. А лучше вообще не называть его «измученным», а кратко набросать внешность, показывая состояние девочки.
«Платьеце на ней порвалось в нескольких местах, белые шелковистые волосы взлохмачены и растрёпаны, руки грязные, тело в синяках» - описание дается потом. Что в нем? С платьицем (кроме опечатки) ясно, «белые шелковистые волосы» - прямо как из рекламы шампуня, штамп; «взлохмачены и растрёпаны» - тавтология (это слова синонимы).
«Сейчас у девочки не было дома, где можно спокойно поужинать, с улыбкой глядя за окно, выпить чего-нибудь тёплого и с наслаждением растянувшись на мягкой кровати, погрузиться в сладкий сон. Вернее и уютный домик с красивым садом и резным палисадником где-то в провинции, и любящая семья - папа, мама и старший брат, конечно, имелись, но очень далеко отсюда.» - переход к прошлому девочки достаточно плавный. Нужно сказать, что композиционно рассказ выглядит выстроенным, особенно, первая часть.
«Отец поехал в златоглавую Москву по работе, в короткую командировку и взял дочку с собой - показать стольный град» - так начинается история девочки. И уже в первую фразу умещены два штампа: «златоглавая Москва» и «стольный град», и незачем дважды указывать на город, на общеизвестные факты.
Дальше идет описание дня, как «волшебный праздник», уточняется, что праздник был «полный чудес» - то есть, опять тавтология, ведь волшебство и есть чудо.
«Но, сбитая с толку и растерявшаяся в этом незнакомом, другом, городе, Люба, повинуясь внезапному порыву, словно гипнотическому, лишающему воли, голосу, говорящему в голове, как сомнамбула, глядя в одну точку, пошла прочь, не замечая дороги» - конечно, психоолгизм это хорошо. Но в меру. «сбитая с толку и растерявшаяся» - обозначают в данном случае одно и то же; голос сам говорить не может, только – звучать; гипноз лишает воли, не стоит добавлять «лишающему воли».
Из-за избыточных описаний читать крайне сложно, вязко. А в такой теме нужно больше динамики. Перебор касается описаний ночного города:
«Толпы народу, пробегающие мимо, торопились с работы домой…» - вот здесь «торопились» уже означает спешку, и не нужно уточнять о «пробегающих мимо»
«циклопический мегаполис» - слово «мегаполис» уже содержит понятие «огромный», так что получается тавтология
«Несколько раз встречались, отталкивающие, вдрызг напившиеся личности» - неподходящее слово «личности», почему бы не сказать «пьяницы», сразу убрав причастие.
И тут же: «Попадались целые сборища пьяниц, тусующихся по подворотням и с надрывом, дребезжащще-надтреснутыми голосами, орущих под истерически кричащую, расстроенную гитару старинные романсы» - может, стоило объединять похожие описания?
«Большие, по сравнению с остальным телом, уродливые головы, округлые оттопыренные уши, микроскопические, по людским меркам, но острые, как бритва, зубки, перепончатые крылья с искривлёнными когтями, страшные ненасытные мородочки сделали бы честь любому хорошему фильму ужасов. Но мыши были настолько мелкие, что подробности просто не бросались в глаза» - если подробности не бросались в глаза, то почему дается детальное описание мышей выше?
Что еще замечено в рассказе, так это – обобщение. Если люди, то толпы; если пьяницы, то их тоже много, как и летающих мышей (хотя в городе стаи редко встречаются), так и бомжей.
Правдоподобнее было бы взять одного из представителей каждой группы и столкнуть на улице с девочкой, чтобы в подробностях передать ее страх и неприглядность ночных жителей города.
К тому же, хотя имя девочки названо, она по-прежнему фигурирует в рассказе, как «девочка». Из-за этого ее переживания отходят на второй план, и все городские странности и жуткости передаются как бы со стороны рассказчика (автора), а не героини.
Например: «Но есть что-то странное в его походке» - выглядит так, будто диктор научной программы комментирует то, что зрители и так видят (а в дальнейшем прописано в рассказе).
«Люба в страхе окинула приближающегося мужчину взглядом» - а потом лишь (после авторского представления) героиня разглядывает пьяницу. Переданные чувства действуют только тогда, когда у читателя возникает возможность поставить себя на месте персонажа. Но если накал передается словом «страх» или кто-то преподносит страшное со стороны, как нечто обычное и изученное - теряется атмосферность.
Кроме перегиба в некоторых описаниях, в рассказе есть и сюжетная избыточность, хотя в этом может проявиться его трэшевость. Но уж очень неправдоподобно выглядит нагромождение на пути девочки ворон, летучих мышей, пьяниц, зомби, да еще призраков. Как же другие прохожие, любители ночных прогулок? Они тоже попадаются в сети аномалий? Вероятно, трэш подразумевает абсурдность происходящего, нагромождение
«Девочка из последних сил, как легкомысленная бабочка на огонь свечи, летела к вселяющему надежду свету, становящемуся всё ближе, ближе» - неужели свет спас бы ее от зомби? И куда подевался преследователь, когда с ней разговаривал призрак?
«Неосязаемые пальцы женщины сомкнулись на горле девочки, высасывая дыхание жизни. Ощущения от этого невозможно описать, будто тебя покидают все светлые и радостные эмоции, жизнь начинает казаться отвратительным беспросветным мраком» - опять же ощущения живут вне девочки.
«От магистрали доносился привычный дорожный гул, на дороге не наблюдалась и малейших следов недавней аварии, машины, весело "бибикая" проносились мимо» - но куда подевались следы аварии, как восстановилось движение? Может, все почудилось девочке… тогда почему это не показано.
«Эх, жаль, что нечем покормить щеночка. Как же жалобно он поскуливает, смешно мотая головой» - почему бы вместо авторского комментария не добавить речь девочки, оживить рассказ?
«В небесах разошлась завеса из облаков, и показалась полная луна. Сейчас на охоту вышли куда более ужасные твари - истинные порождения тьмы» - так начинается вторая часть произведения, и наконец-то появляется вампир.
Чисто вампирские заморочки: сальто, плащ, полеты, мысли о вечности уже упоминались, как штампы. Стоит здесь добавить о размытости «призвания» Алукарда: он решил истреблять своих, бороться со злом, но почему-то расправился с патрульными. Такое ощущение, что патрульные появились в рассказе, чтобы погибнуть. Стоило ли тогда уделять им внимание, и какие знания читателю об Алукарде принесла эта сцена?
«В один из серых дождливых дней озарение, пролетая мимо, коснулось лёгким воздушным крылом» - тяжело назвать подобное решение «озарением», конечно, если это не юмор.
«… А вот кстати внизу на территории заброшенного, поросшего сорняками, заводика собралась небольшая группка вурдалаков» - и опять появляется диктор, репортаж с места событий, что опять же снижает атмосферность, придавая приключениям шуточные тона.
После разборок и других событий встречаются девочка и вампир – кульминация.
«Чувство острой неподдельной благодарности переполнило девочку. Размазывая текущие по щекам слёзы она бросилась ко своему спасителю и что-то сбивчиво бормоча в искреннем порыве прижалась к нему» - возвращаюсь к передаче эмоций. Не стоит называть благодарность благодарностью, достаточно сказать, как девочка бросилась в объятия к спасителю.
Таким образом, рассказ характеризуется двойной наивностью: сюжетной (смешение стилей, историй, штампы о вампирах) и повествовательной (чувства выкладываются автором «на блюдечке», что снижает атмосферность и таинственность, которая все же должна быть в мистике).
Даже такой сюжет мог быть интересным, даже увлекательным (ожидание развязки: что ожидает Любу?), но при чтении появляются трудности – перегруженные предложения, избыточная речь. Причем детали, добавляемые в предложения, не несут новизны сюжету, а только усложняют восприятие. Примеры были приведены выше, немного о стилистике и в конце рецензии:
«девочка, сидела на земле и обречённо смотрела на эту бойню, понимая, что скоро придёт её очередь, похоже она совсем обессилела» - снова автор отстраняется от героини, добавляя «похоже». «сидела на земле и обречённо смотрела на…» - не убегала она, значит, сил не было. Девочка показана, и не нужно добавлять о том, что Люба «совсем обессилела».
«Но смерть с танцующими мечами не остановилась, она кинулась к остальным, методично выкашивая оставшихся» - тавтология: к остальным, к оставшимся – одно и то же.
«проткнуть насквозь в области сердца» - в области? Может, просто сердце?
«Сумасшедший забег продолжался. Но уже в воздухе...» - бежать по воздуху тяжеловато. Может, погоня?
«но острые, как бритва», «свежего, как глоток родниковой воды, воздуха», также сравнение с бабочкой, летящей на огонь – это штампы
«отдуваясь после быстрого бега и присев на лавочку, попыталась собраться с мыслями» - не совсем подходящее слово «отдуваясь»
Простой сюжет не становится краше от перенасыщенного языка. Я бы посоветовала избавиться от множественных деепричастий и причастий, заменить поверхностный психологизм глубоким (внешним и внутренним).

Спасибки за отзыв кстати )

Уфф, исправил )))
Морра, а зря. Просто я лично комаров довольно таки сильно ненавижу, и когда на даче бессонной ночью боролся со стадами этих тварей, пришла идея этой миниатюры, что может типа комары тоже как люди могут испытывать чувства любви, жалости и т.д., а мы их бьём нещадно.
Бредовая, конечно, идея, но всё таки )

Так, эээ. Самочки? Точно, забыл. Писал просто очень быстро, на порыве вдохновения. Спасиб, исправлю )

Все я смогла стерпеть в описании очеловеченного комарика, но только не "маму". Это уж перебор.

Увы, кровь сосут только самочки комаров, мальчишки у них не кусаются.
Так что лучше поменять их местами, пока комарик тусуется, шлёпнуть его подружку?

Уж, конечно, живой котик в миллион раз лучше всяких там игрушечных, какими бы хорошенькими они не были.
и не капризная совсем эта девочка, зря ее мать так считает. Она самый хороший ребенок- понимает как раз то,в чем совершенно не разбирается ее мамочка.
Разве же дело только в "Кошка? Грязь, шерсть, убирать туалет, аллергия? Только не это!".

Нууу нарооод, напишите хоть чо-нибудь )) Ну пожааалста, для меня это важно )

Я поняла, что "были" - мн.ч. от "быль".
Но Вы со стороны посмотрите на строчку

Стали, были, есть и будут...

Div, Вы рифмуете для того, чтобы зарифмовать, чтобы изложить мысль кратко. Так бывает, когда не удаётся эту мысль растянуть на произведение в прозе.
Может быть, попробовать взять образы более свежие, сделать описания более яркими и написать миниатюру?
Стихи Вам не даются, увы.

Уррра! Наконец критика.
Ого. Вот уж не думал что у меня столько недочётов :)
Спасибо, Кайлин!
Буду над собой работать.
А портреты главных героев, и детали событий я специально изобразил расплывчатыми, почему-то мне показалось, что будет лучше, если сделать их смазанными, обобщённыими что-ли.. :(

В основе рассказе лежит идея ада или рая после смерти. Главный герой – убийца, уголовник, один из тех, кого отправили в отряд смертников. Таким его описывает автор сперва, в общей мешанине. А потом – знакомит с героем, пересказывая фрагменты из его жизни. Но знакомит ли…
Главный герой до смерти остаётся безымянным, хотя жизнь его пересказана достаточно детально, но в образах.
Автор опирается на то, что перед смертью жизнь проходит перед глазами. В принципе, на этом и построен весь рассказ: герой то погружается в прошлое, то выплывает в не менее ужасное настоящее.
Рассказ называется «Мгновение перед смертью», но сколько, по времени, длился бой, сколько нужно человеку, чтобы припомнить все, практически все, столь значимое, ощутить и переоценить, главное, не умереть от ужасных ран. Надо сказать, что умирал главный герой действительно долго…и очень абстрактно.
Без имен, без названия страны трудно угадать – где происходят события, что вообще идет за война.
О ней автор говорит так: «В это время где-то на границе страны началась война»… какая, с кем, почему, в какой стране.
Из воспоминаний можно понять, что события достаточно современны, а в описании сцен сражения звучит такая фраза – «Пули свистели совсем рядом, полы шинели были изрешечены ими, а на нём не было и царапины»… «шинель» - атрибут ВОВ, но не современной, когда экипировка солдат существенно поменялась, пусть даже и отряда смертников.
Потому, изображая войну, автор опирается на ранее прочтенные описания, что делает войну оторванной от реальности, даже фантастичной.
Упоминаются окопы, то есть, использовались танки (противником или сторонниками), тогда зачем нужны были отряды, которые практически бежали в рукопашный бой (не характерно для современности).
Таким образом, без деталей и фактов, война становится нереалистичной, как и «Толпа мужчин, с автоматами наперевес».
«Командованию почти не было их жалко, весь командный состав был уверен что, все они, доставленные прямо из тюрьмы, отпетые уголовники». «Перед самым штурмом каждый боец быстро настрочил прощальное письмо домой, но никто не написал, что пишет в последний раз.. Что ребят посылают на смерть им сказали в последний момент» и «смертники поняли что всё кончено» - люди, названные «смертниками», не должно были сомневаться в том, что их убьют. Как видно из воспоминаний главного героя – он об этом знал.
«страх почему-то прошёл, лица просветлели, осталась только обречённость и какая-то легкая разочарованность» - такие чувства, как обреченность и разочарованность не могли бы мобилизовать силы для «Ура».
«В самых первых рядах бежал воин, лет двадцати, не больше» - так впервые появляется главный герой. «Воин»… трудно назвать воином, того, кто воевать не умеет.
«На его лице было написано отчаянье, но Он казался неуязвимым» - тем более, написанное на лице отчаяние никак не является отличительной характеристикой воина.
Никаких описаний внешности, проявлений характера. Главный герой, воин или солдат – часть толпы, массы. В него попадают, как и в других.
«Вокруг всё плыло. Время замедлилось, почти остановилось. Всё вокруг стало казаться нечётким, расплывчатым, как в густом тумане» - так начинается мгновение перед смертью… Дважды используется местоимение «всё» - неопределенное, не дает четкого представления о картине, обобщает.
И для передачи состояния героя используются стандартные фразы: «призрачные образы», «как в черно-белом фильме». Но и не только во фразах, где описываются видения, картины и нечто сюрреалистичное не хватает особенностей. «какие-то места, лица» - автор не уточняет, не показывает того, что могло бы сделать главного героя особенным для читателя и вызвать интерес, привязать внимания.
Какова судьба главного героя? Рос мальчишка, бегал с матерью по полю, ходил с отцом на рыбалку, друзья, размолвки и приключения. Потом «проблемы, домашние задания, злая учительница, драки с одноклассниками» - перечисляя знакомые и общепринятые понятия, какими обычно обозначают школьный период жизни.
«Сигареты, алкоголь, марихуана; Новая компания - скинхеды, шпана на грани уголовщины; Знакомство с тяжёлыми наркотиками - ЛСД, ангельской пылью» - как видно, автор использует перечисления, чтобы показать, как главный герой был испорчен плохой компанией. При этом, первоначальные воспоминания выглядят более правдоподобными – картины, которые всплывают в памяти, а не слова…
Когда начинается перекличка реальности и видений из прошлого, наиболее, удачно показан эпизод с девушкой – «Ему казалось, что до последнего момента девчонка шептала чьё-то имя, Он пытался вспомнить его..».Здесь автору удается синхронизировать прошлое и настоящее одной фразой: .. "Нет, пожалуйста, нет", - тихо шептали губы воина. А именно, указанием на шепот. Однако, таких моментов в тексте мало. Дальше описание проходит в штампованных тонах – «Да и жизнь была похожа на сон, .. страшный, невыносимый кошмар ..». Появление девушки, первой любви, меняет героя, как полагается, как и ожидается. Девушка, похожая на ангела, вытягивает его из трясины греха – что опять же стандартно, как и «луч света во мрак», «сжечь все мосты», «девушка, посланная свыше». Полезнее и правдоподобие опираться не на слова, характеризующее явления, а на поступки, приписываемые персонажу (девушке, тоже безымянной). Какими были бы реальными воспоминания о каком-то человеке из прошлого: наверное, они бы состояли из движений, внешности, взглядом… может, речи, свойственной только этому человеку. Чтобы читатель действительно увидел особенность девушки, чего здесь не сделано.
Вторая синхронизация воспоминаний и реалий войны происходит, когда герой вспоминает, как расправился со скинхедами, убившими его девушку. И на поле боя он тоже вскакивает, стреляет и погибает од пулями. Да, хороший ход, но и это не убило его до конца, лишь потому, что автор не завершил рассказ о судьбе своего героя, он делает его почти бессмертным…
С каждой пулей герой должен был отрываться от реальности, слабеть и терять способность к мышлению. Но видения продолжаются, отчего рассказ давно потерял в правдоподобности.
Описания несколько затянуты, или, скорее всего, автор не рассчитал, что герою придется «выживать» так долго. «Кругом шёл, постепенно затихающий - почти всех наступавших перебили, бой» - говорит автор, понимая, что именно выбранный им персонаж до сих пор жив, не такой как все. Но почему…
Наверное, для того, чтобы подвести сюжет к красивому финалу.
«Тени в панике забегали. Что-то бормоча и жестикулируя, начали бледнеть, терять форму, растворяться» - так символизируется борьба света и тьмы, к чему и подводит автор. Да, герой был убийцей, но смерти, содеянные им, окупились тем, что он мстил за свою любимую и убивал преступников и убийц.
В итоге – девушка спускается с небес и забирает его в рай…
Кроме стандартной судьбы парня (попал в плохую компанию) и типичного выхода из ситуации (любовь спасает душу) в рассказе показана лишь эфемерная и оторванная от реальности история, драматизированная неизвестной войной.
Героям не хватает характера, рассказу – жизни. Весь рассказ практически – оттиск действий, но не само действие; повествование – как пересказ того, как воспринялась судьба героя авторов, но жизнь в рассказе не прожита.
Идея, в принципе, могла быть хороша, если бы звучала более убедительно. Проникновение в характеры героев, изображение мотивов всех событий и поступков, переход от общего к более частному. Автору нужно пожелать терпения и удачи, потому что для первого рассказа написано очень даже ничего.